Беркли с раздражением махнул рукой:
– Это ваше право, Гийон. Извините, если был с вами резок. Кого порекомендуете на свое место?
– Странный вопрос, месье Беркли. Исполнять мои обязанности временно будет бригадный генерал Карл ван Эггер, представитель вооруженных сил Бельгии. Утверждение нового начальника отдела произойдет только после согласования в совете НАТО.
Беркли закрыл глаза и мысленно застонал. Боже мой, какая чушь… Вместо непосредственного командования 90 процентов рабочего времени Беркли тратилось на болтологию, согласования, совещания и бюрократическую волокиту. Создавалось впечатление, что европейцы и собственные политики делали все, чтобы проиграть эту войну. Взять ту же разведку в интересах Объединенных вооруженных сил. Ни Шартез, ни тем более парашютист ван Эггер не были профессиональными разведчиками. Хорошими солдатами – да. А вот разведчиками – нет. Но американскую кандидатуру контр-адмирала Леннона европейцы яростно отвергали, борясь с «американской гегемонией в НАТО». Если борются с нашей гегемонией – пусть останавливают русские танки сами!
– Что вас так вывело из себя, генерал? – учтиво спросил Роберт Коун, командир третьего армейского корпуса, только что прибывший из-за океана. Двадцать лет назад они служили в одном батальоне, дружили семьями. Коун – один из немногих людей, которому Беркли мог здесь, в Европе, доверять.
– Что вывело, Роб? Да ты почитай, почитай эту долбаную разведсводку!!! Это просто клинический случай – разведка так работать не должна.
Холтби углубился в чтение и через пять минут тяжело вздохнул:
– Да, Гарнет, ты прав. Мистика к стратегии отношения не имеет. Русские опять что-то задумали. На Украине они это делали постоянно.
Сводка, так взбесившая главкома и вызвавшая отставку Шартеза, сообщала о том, что за сутки с передовой исчезло три русские бронетанковые бригады. Вчера исчезло еще две. Итого – пять бригад за сорок восемь часов. Это более семисот танков и почти двадцать пять тысяч человек. Бригады просто испарились, словно снег под жгучим калифорнийским солнцем. То есть вчера бригады еще входили в боевое соприкосновение, а сегодня – вместо них совсем другие части. Куда они делись, никто ни черта не знает. Спутники, БПЛА, радиоэлектронная разведка ничего обнаружить не могут. Гарнет Беркли чувствовал, что враг рядом, но, где конкретно, не знал. Это его и бесило больше всего, ставя под угрозу срыва амбициозный план контрнаступления, разработанный штабом Объединенного командования.
– Нельзя взять и спрятать пять танковых бригад… Тем более в современных условиях, практически на передовой. Значит, разведка ни черта не работает! Проспали ситуацию, как в Мексике!
Упоминание о Мексике пришлось как нельзя кстати, показывая всю глубину бардака, царящего в США и американских вооруженных силах. Чудовищного по силе взрыва насилия на Юге никто из вашингтонских лицедеев не ожидал. Куда смотрели все эти сотни высокооплачиваемых аналитиков с дипломами элитных университетов и колледжей, о чем и куда докладывали тысячи информаторов и агентов под прикрытием, внедренные в банды, – не известно. Южные штаты уже неделю полыхали огнем самой настоящей войны, замешенной на старой, взаимной ненависти, миллиардах долларов, сделанных на кокаине и расовых противоречиях.
– Не говори, Гарт… Там сейчас настоящий ад… Здесь хоть понятно – кто враг, а кто друг. Там же стреляют в спину твои вчерашние соседи. Те, которым ты вчера платил за уборку грязи в бассейне, норовят перерезать горло твоему ребенку.
Третий корпус перебросили через океан частями, причем не полностью, с огромными мучениями. Сначала по железной дороге в Виргинию, где проводили сколачивание подразделений, оттуда – в Европу. Вместо четырех полнокровных дивизий перебросили три с половиной. Четвертую пехотную, «плющи» генерала Хэммонда и две бригадные группы[117] оставили дома в Колорадо для участия в подавлении беспорядков на юге. Также пришлось оставить одну из корпусных бригад полевой артиллерии.
Помимо 3-го армейского корпуса, изначальным планом ОКНШ предусматривалась быстрая переброска за океан, по воздуху, основных сил 18-го воздушно-десантного корпуса[118] из Форт-Брэгг для создания заслона возможному агрессору. Из этого корпуса в Европу не попало на сегодняшний день ни одного солдата. Третья пехотная дивизия медленно сосредотачивалась в Виргинии, только готовясь к отправке. Неожиданные беспорядки мгновенно парализовали железнодорожную сеть в США, и перемещение крупных воинских контингентов превратилось в настоящую пытку. С остальными дивизиями было еще хуже. Они оказались разорваны по трем локальным конфликтам. Десятая горная имела две бригадные группы в Афганистане, там же воевала одна бригадная группа 82-й воздушно-десантной. Еще одна группа парашютистов воевала в джунглях Венесуэлы. Там же дрались группа «Бастонь» из 101-й воздушно-штурмовой. В Катаре тоже сидели «клекочущие орлы» в качестве «пожарной команды Пентагона», нацеленные на Ирак и Афганистан.
Когда запылало в самих США, воздушно-десантный корпус смог выставить едва ли половину наличных сил. О быстрой переброске десантников в Европу нужно было забыть. Так что вместо трех корпусов, состоящих из восьми полнокровных дивизий, из которых пять – «тяжелых», EUCOM[119] на сегодняшний день располагал полутора корпусами и четырьмя неполными дивизиями, с туманной перспективой получить пятую. Одно радовало: все дивизии были настоящей элитой американской армии, отлично вооруженными, с немалым боевым опытом и традициями.
Беркли тяжело вздохнул и неожиданно для Коуна вытащил из стола пачку крепких сигарет. С наслаждением затянувшись, Гарнет посмотрел в глаза собеседнику и продолжил начатый разговор:
– Мы проигрываем, Роб. Медленно, но верно. Из союзников надежны только немцы, поляки, англичане и голландцы. Остальные сознательно избегают серьезных боев с русскими, предпочитая отступление.
– Так уже было в Афганистане, Гарт. Мы оба там были и знаем, что собой представляет все это отребье. Но талибы – далеко, здесь же русские ломятся в их дома, но они снова убегают. На что надеются?
– На то, что русские угостят их водкой из самовара и прокатят на тройке, запряженной медведями! – усмехнулся Беркли.
– Честно говоря, даже не знаю. Такого бессилия нигде не видел. Разве что в Ираке, когда армия Саддама разбежалась без сопротивления, сдав нам Багдад. Все эти разговоры про единство альянса при первых же реальных боях испарились… Украинская авантюра слишком дорого обошлась европейцам и выбила из них остатки боевого духа.
– Как тебе русские, Гарт? В чем причины столь успешного наступления? Я изучал отчеты, но это одно, что скажешь ты – совсем другое.
– Они сильны, черт их возьми! Мы собирались воевать с остатками Советской армии, а не с вермахтом XXI века. Отсюда все проблемы.
– Неужели все настолько плохо?
– Еще хуже, чем ты подумал. «Иваны» вывели из игры наши ВВС. Причем с минимальными потерями для себя. Опираясь на многослойную противовоздушную оборону, прикрывавшую их атакующую армию, русские принялись за наши аэродромы, каждый день долбят их оперативно-тактическими ракетами. Иногда устраивают массовые, но короткие авианалеты. Русские ВВС появляются редко, в основном прикрывая свою противовоздушную оборону. Понимают, что тягаться с нами в воздухе – глупо, поэтому бьют наших на земле, по инфраструктуре. У «эйр форс» – огромные потери, превосходство в воздухе до сих пор не завоевано. Мы ничем помочь не можем…
– Почему?
– Смешной вопрос, Роб. Не ты ли возмущался нехваткой ракет для ATACAMS? У русских полно подобных комплексов со времен СССР. Сейчас появились новые, «Stone». Отличное, точное и дальнобойное оружие. У нас на это особого внимания никогда обращали, считали, что достаточно тактической авиации, «бородавочников» и «апачей». После Украины вроде взялись, но затем снова плюнули. То же – с вертолетами. Сколько лет мы доказывали этим членососам из военной промышленности и конгресса, что армии требуется новый ударный вертолет с бронезащитой? И где он? Армейская авиация до сих пор летает на хлипких АН-64. В Ираке и Афганистане это проходило, с «иванами» – не проходит. Половина ударных вертолетов либо уже сбита, либо повреждена. Сколько лет требуем управляемого оружия на танках «Абрамс» и усиления вооружения на бронемашинах «Брэдли»? Что нам говорили в ответ все эти годы? Помнишь?
– Конечно! Дескать, обойдетесь, вы и так победили там и здесь…
– Вот именно, Роб. Русские бывали много раз биты, они быстро учатся на своих и чужих ошибках. На чужих, к слову, чаще… Наши же «высоколобые» из группы психологической войны утверждают, что у русских какой-то пассионарный взрыв. Что это такое, хрен знает, но дерутся «иваны», как черти. У нас в пехоте треть солдат вообще за гражданство служит. По-английски – ни бум-бум, сержанты их на испанском учат. Еще половина – откровенная шпана. Отстреливать мартышек с куфиями на башке еще могут. Воевать на равных с русской пехотой – вряд ли. Это показали уже первые бои.
– Пятый корпус?
– Его просто раздавили. 170-я пехотная и 173-я воздушно-десантная бригады, вместе со штабом корпуса, сидят в котле под Варшавой. 172-я бригада Арни Меллоуна разбита полностью, остатки здесь, рядом с Познанью. Второй кавалерийский полк – тоже. От него остался один номер.
– Что с Меллоуном?
– В плену. Не самая хорошая новость для воюющей нации. Об этом пока молчат. Считается, что он тяжело ранен и находится в коме.
– Да… Думал, здесь немного проще обстановка. Получается, попали из кипящего котла прямо на сковородку. Что думаешь по поводу пропавших русских бригад?
– Не знаю, Роб. Здесь что-то не так. Будем думать. А времени мало, очень мало.
– Надо послать пешую разведку, Гарт. Пусть спецназ прогуляется в русский тыл по старинке. Может, чего увидят. «Иваны» – мастера маскировки и дезинформации. Нельзя доверять только космической и электронной разведке.
– Так и сделаем. Ты понял, что тебя ждет в ближайшие дни, Роб?
– Не первый год служу. Ты собираешься пробить коридор к Варшаве и освободить пятый корпус?
– Не только. Удара будет три, и на всех направлениях. Надо смешать русским карты.
– Сил хватит, Гарт? Я сомневаюсь, да еще ВВС…
В этот момент раздался осторожный стук в дверь.
– Входите, Кьюэлл, не топчитесь за дверью! – гаркнул главком.
В кабинет зашел первый лейтенант Сэмуэл Кьюэлл, адъютант Беркли. Мальчик из богатой семьи афроамериканских баптистов из штата Луизиана, с хорошими связями в столице, естественно. Беркли относился к навязанному сверху адъютанту настороженно, подозревая того в наушничестве и гомосексуализме. И не без оснований, надо сказать. Птенцы саксофониста-демократа Клейтона, мать их…
– Сэр, сообщение по линии правительственной связи – особой важности, лично для вас.
– Понял. Иду. Генерал Коун, увидимся в штабе корпуса через тридцать минут.
В штабе третьего корпуса, развернутого в местечке Гнезно, царило нервическое возбуждение, связанное с предстоящими боями и нынешнем обустройством. Бегали штабные клерки, угрюмо вышагивали, сжимая пачки бумаг, офицеры-интенданты.
Огромное количество техники, прибывшей на место, надо было рассредоточить, замаскировать, перекрасить из желтого пустынного камуфляжа, неуместного в Восточной Европе, в пятнистый, коричнево-зеленый, заправить топливом под завязку и загрузить боеприпасами. Почти сотню тысяч человек в форме следовало тоже как-то обустроить на новом месте, разместить в жилых блоках, наладить питание и снабжение дистиллированной водой, колой, презервативами и жвачкой. Поэтому следом за стальным наконечником из бронетанковых, пехотных и механизированных батальонов тянулось древко из десятков тысяч грузовиков, армейских и арендованных, перевозящих все необходимое для американского солдата.
Генералу Коуну нравилась вся эта полевая суета. Значит, скоро в бой, удастся размять свои старые кости. Будучи военным в пятом поколении, Коун искренне считал, что единственное предназначение армии – воевать. Если нарушены интересы его страны, пусть напомаженные шишки из Госдепа отвалят в сторону и дадут спокойно работать армии США. Рузвельт был прав, отправившись в Европу бить Гитлера. Жаль только, не добили тогда же и русских. А ведь была такая возможность! Русские после войны с Германией еле держались на ногах. Но прошляпили…
Проезжая на командирском двухосном «Кугуаре-Н» мимо боевой группы «Железные кони» первой кавалерийской дивизии генерала Аллена, Коун приказал остановиться. Громоздкий «Абрамс» М1 А2 SEP, возглавлявший ротную колонну 1/5 кавалерийского полка, не сумев вовремя затормозить, вылетел на обочину, всмятку раздавив фермерский трактор.
Пожилой фермер-поляк с негодованием бегал, потрясая кулаками и пытаясь докричаться до экипажа. Двое сержантов военной полиции пытались его оттащить к своему «Хаммеру» и пропустить колонну дальше. На помощь старику бросилось два десятка женщин и подростков, работавших в поле, началась потасовка.
Мгновенно образовалась пробка, со всех сторон раздавались возмущенные гудки и отборные ругательства. Не дай бог, авианалет или ракетный удар, вся дорога превратится в братскую могилу для людей и техники.
– Останови! – приказал Коун водителю, выпрыгивая на землю. К нему тут же подбежал второй лейтенант военной полиции и лихо откозырял.
– Что у вас здесь за затор! Немедленно примите меры и разблокируйте дорогу. Если необходимо, применяйте силу.
– Есть, сэр! Но местные жители будут…
– Плевать. Здесь война, а не маневры в Мохаве. Очистите дорогу! У вас ровно пять минут!
Дождавшись, пока полицейские пинками и выстрелами в воздух разогнали крестьян, колонна бронетехники двинулась вперед. Бронеавтомобиль генерала, рыча двигателем, обогнал танки по обочине, выскочил на перекресток и повернул на северо-восток, в расположение основных сил, выдвинутых на направлении будущего сокрушительного удара.
Вся местность вокруг Гнезно была оцеплена американской и польской военной полицией, старшие офицеры передвигались исключительно на хорошо защищенных машинах. Как сейчас Коун. Вместо стандартного «Хаммера» приходилось пользоваться тяжелым MRAP по соображениям безопасности. Тылы союзников кишели дезертирами, беженцами, бандитами и русскими диверсантами. Сутки назад колонну 1-й пехотной дивизии, везшую продукты и воду, атаковала огромная толпа беженцев. Шесть машин было остановлено и разграблено. Неделю назад в засаду угодил командир польской бронекавалерийской дивизии генерал Сенкевич вместе со штабной колонной. Генерал и оба его заместителя погибли.
Короткий брифинг открыл лично Беркли, успевший за полчаса доехать до штаба третьего корпуса. Оглядев многочисленных генералов и полковников, рассевшихся на складных стульях внутри огромной пятнистой палатки, похожей на шатер падишаха, Гарнет Беркли поднял руку, требуя тишины. Через секунду гул голосов стих, стало слышно, как работают кондиционеры и компьютеры.
– Приветствую всех на польской земле, господа! Счел необходимым встретиться с командованием вверенных мне подразделений. Как вижу, лица здесь в основном мне хорошо знакомы по предыдущим кампаниям. В двух словах, господа, война с русскими, которая должна была случиться четверть века назад, случилась сейчас.
– Как дела, Филиппе? Кэти родила? – Беркли приветственно махнул рукой бригадному генералу Бьянки, которого знал еще по «Иракской свободе».
– Так точно, сэр, родила. Двойню… Девчонок… Спасибо, что вспомнили.
Раздались смешки и несколько хлопков в ладоши. Нормально, обстановка разрядилась. Теперь можно поговорить о серьезных вещах.
– Для начала, господа, хочу отметить особенности здешнего ТВД. Местность здесь относительно равнинная, с обилием рек и лесов, что требует усиления роли инженерных войск в плане форсирования рек и преодоления дефиле. С другой стороны, местность, характерная для Восточной Европы, позволяет максимально использовать для поражения противника полевую артиллерию всех типов и решительный маневр бронетанковыми соединениями. Хорошо, что отсутствуют песчаные бури, максимум что бывает – туманы и дожди. Это уже плюс по нынешним временам.
Подробно о противнике, его тактике и вооружении вы прочитаете в отчете, подготовленном 66-й бригадой военной разведки полковника Митчелла. Старина Митчелл съел на изучении «иванов» не один фунт оконной смазки, недаром пять лет служит в Европе. Отчет весьма подробный и качественный, но хотелось бы добавить пару слов от себя.
Итак, первое: держите ухо востро круглосуточно! И доведите это до командиров любого звена. Русские постоянно меняют тактику и рисунок боя, выдумывая каждый раз новые хитрости. Если вы хотите сыграть с ними в тактические шахматы, знайте, что «иваны» времени на обдумывание ответного хода не дадут. А сразу огреют шахматной доской по голове. Достаточно вспомнить историю с авиационной бригадой пятого корпуса… с «крыльями победы». Их дважды поймали в течение недели боев. Сначала ударный батальон напоролся на новую игрушку русских – противовертолетные мины, затем попал в так называемую «зенитную ловушку» – атаковал ложные цели, не обнаружив замаскированные позиции самоходных зенитных комплексов. В обоих случаях потери были чувствительные.
Второе: технические и тактические особенности русских. У них много ракет и реактивных систем залпового огня, имеющих совершенные средства наведения и БПЛА. Здесь надо отдельное «спасибо» сказать нашим коллегам-израильтянам, продавшим «иванам» технологии, на нашу голову. Русские стараются наносить удары ОТР по штабам союзников вплоть до бригадных, также по складам и другим важным объектам в тылу. РСЗО работают по маршевым колоннам и в ходе развертывания подразделений – на передовой. Предупреждаю, потери живой силы от этого составляют почти половину от общих. Не считая сильного деморализующего эффекта. Если обнаружили батарею русских MLRS или «Stone», вызывайте «птичек» и немедленно уничтожайте. Нет поддержки авиации – уничтожайте своими огневыми средствами. Это первоочередные цели. Ствольная артиллерия «иванов» на восемьдесят процентов батареи самоходные, хотя есть и буксируемые. За исключением устаревших образцов, она сопоставима с нашей по дальности и точности стрельбы. Предпочитают уничтожать цели короткими огневыми налетами, по 15–20 минут, расчищая дорогу атакующим танкам с мотопехотой. В обороне в первую очередь ведут контрбатарейный огонь, стремясь подавить нашу артиллерию. Лучший способ борьбы: обнаруживайте вовремя, стреляйте точнее и не жалейте снарядов.