В щель между простынями виднелись четыре аккуратно заправленных матраса и полки, забитые одеждой и книгами. Рядом с кофейным столиком, заваленным газетами и банками из-под лимонада, стоял новенький диван с креслами.
Где-то в глубине здания грохотала рок-музыка, так что пол вибрировал на басах. Я узнала «Уайт Страйпс».
Эта часть помещения выглядела как помесь библиотеки со слесарной мастерской. Вдоль стен громоздились штабеля книг, над ними были развешаны карты и изображения странных символов. Еще один загадочный узор был начерчен прямо на полу – шестиугольник, заключенный в круг; в промежутках между линиями были вписаны еще какие-то замысловатые символы. Должно быть, на то, чтобы нарисовать подобную штуку такого размера, ушло немало времени.
Каждый свободный пятачок был заставлен и завален инструментом – от дрелей и шуруповертов до шлифовальных и отрезных станков; по полу змеились оранжевые провода. Одну из стен целиком занимали оружейные стойки, но ружья, стоявшие в них, ничем не напоминали обычные. Большинство выглядели так, будто разные детали просто приварили друг к другу.
За верстаком сидел паренек с паяльником в одной руке и оружием, которое вполне можно было снимать в фантастическом фильме, в другой.
Черты его бледного лица были практически не видны под надвинутым капюшоном толстовки, выбивалась лишь длинная светлая челка. На шее у него висели громадные наушники, и он был так поглощен своим занятием и грохочущей из динамиков музыкой, что не сразу нас заметил. Я дала бы ему от силы лет четырнадцать.
– А, вы уже вернулись, – приветствовал он нас, перекрикивая музыку, и поднял защитные очки на макушку, отчего стал выглядеть еще моложе. – Смотрите, какую штуковину я забабахал.
Он продемонстрировал остов автоматического пистолета, из которого торчали болты. В глаза мне бросились следы неаккуратной пайки и изолента, которой была перемотана рукоятка. Видимо, изолента была его фирменным знаком.
Хоть бы он оказался нормальным!
Впрочем, шансы были невелики. Этот парнишка клепал оружие, как модели машинок.
– Не мог бы ты сделать потише! – прокричал Лукас, указывая на наушники.
– Без проблем. – Парнишка отклонился назад и покрутил какое-то колесико у себя за спиной. Потом улыбнулся мне и положил пистолет, или что это было, на стол. – Вы все-таки ее нашли.
«О чем это он?»
Джаред бросил спортивную сумку на пол и расправил плечи. Затем взял со стола бывший пистолет и одобрительно кивнул:
– На вид неплохо.
Лукас указал на парнишку:
– Кеннеди, это Прист. Инженер, изобретатель, механик и еще много кто, мы пока не выяснили, кто именно.
Прист сверкнул озорной улыбкой:
– Вообще-то, я гений, но предпочитаю называться мастером на все руки. Так прикольней. А ты на чем специализируешься, Кеннеди?
– На чем я специализируюсь?
Я была совершенно уверена, что он имеет в виду не мою специализацию в школе.
– Ну, Джаред, например, у нас специалист по оружию и дракам, а я – по технической части. А ты в чем рубишь?
По оружию и дракам? Он это серьезно? До того как вчера ночью Джаред с Лукасом вломились ко мне в комнату, я оружия в глаза не видела. Теперь же его передо мной было – смотри не хочу.
Прист ждал, когда я похвастаюсь каким-нибудь сногсшибательным талантом, которым я не обладала. Умение рисовать в сравнении с оружием и инженерным мастерством выглядело несерьезно.
– Э-э…
Лукас подошел к Присту и, положив свободную руку ему на плечо, дружески его сжал:
– Давай вернемся к этому вопросу чуть позже. Кеннеди, наверное, с ног падает. Нам пришлось у нее дома пободаться с полтергейстом.
– Правда?! – ахнул Прист. – Что случилось? Давай выкладывай.
Лукас принялся рассказывать. Прист жадно ловил каждое слово. Его интересовала каждая мелочь. Насколько он был силен? Близко ли от нас пролетели ножи? Его реакция меня поразила. Этот парнишка пришел в полный восторг от ситуации, которая привела бы в ужас любого другого человека, включая меня саму.
Джаред снял с холодильника черный металлический ящик для инструментов и, усевшись на пол, поманил меня к себе. Я заколебалась, но, когда он открыл ящик, увидела там медикаменты.
– Сколько ему лет? – прошептала я, кивнув в сторону Приста.
– Пятнадцать.
– А вам с Лукасом?
– Семнадцать, – ответил Джаред, не глядя на меня.
Я ожидала, что он задаст мне тот же вопрос, но он молчал.
– А ты не хочешь узнать, сколько мне лет?
– Я и так в курсе, что мы ровесники. – Видимо, они успели собрать на меня какое-то подобие досье, полное сведений, которые я предпочла бы не афишировать. Джаред вытащил из ящика перекись водорода и стерильную марлевую салфетку. – Дай-ка мне взглянуть на твои руки.
Я вскинула ладони в воздух и пошевелила пальцами:
– Они в полном порядке.
– В самом деле?
Джаред осторожно взял меня за запястье и развернул руку ладонью вверх. Там, где кожа была содрана, коркой запеклась кровь. Прикосновение его пальцев отзывалось во мне мурашками, но я изо всех сил старалась заставить себя не думать об этом. Джаред положил мою руку себе на колено и принялся вытаскивать из раны мелкие камешки. Он делал это так бережно, что я почти ничего не чувствовала.
Это как-то не вязалось с образом парня, вооруженного до зубов и все время настолько серьезного.
Я покосилась на его длинные ресницы. В школе на него девчонки должны были вешаться гроздьями. Хотя, наверное, он и до того, как умер его отец, не ходил в школу. Мне очень хотелось спросить его об этом, но, когда он так держал меня за руку, этот вопрос почему-то казался слишком личным.
Поэтому я спросила его о другом:
– Что имел в виду Прист, когда поинтересовался, на чем я специализируюсь?
– Изначально члены Легиона были специалистами в различных областях: символике, оружейном деле, алхимии, математике и инженерном деле – и передавали свои познания в этих областях по наследству, – пояснил Джаред. – За пару столетий в них, конечно, кое-что успело измениться, но общая идея понятна.
– Вот тебе еще одно доказательство того, что я не имею никакого отношения к Легиону, как и моя мама. У ме ня нет никаких особых талантов, кроме разве что умения рисовать, а мама и вовсе проводила все свободное время на кухне. – Я попыталась произнести это небрежным тоном. – Так что, если только духи мщения не интересуются искусством или их нельзя прельстить выпечкой, вы выбрали не ту девушку.
Джаред большими пальцами обеих рук прилепил к моей ладони последний пластырь. Потом медленно поднял голову, и на секунду наши глаза встретились.
– Я не думаю, что ты не та девушка.
Я понимала, что он говорит это мне не в том смысле, в каком мог бы говорить обычный парень, но звучали его слова так, будто именно в том.
– Прист сказал, ты специализируешься на драках и оружии?
Он критическим взглядом оглядел нашлепку из лейкопластыря поверх марлевой салфетки.
– Ну уж точно не на оказании первой помощи.
Я сделала вид, как будто осматриваю его работу.
– И в чем это заключается?
К нам подошел Лукас и остановился перед братом, гля дя на него с высоты своего роста.
– Это заключается в том, что Джаред может надрать задницу кому угодно.
Джареда его появление, похоже, не обрадовало. Он бросил остатки пластыря в коробку, поднялся и, ни слова не говоря, скрылся за верстаком. Лукас занял место брата на полу передо мной. Они были так похожи друг на друга, что мне почти казалось, будто Джаред по-прежнему сидит на своем месте.
– А ты на чем специализируешься? – спросила я, чтобы заполнить неловкую паузу.
– На закономерностях.
– Это как?
Лукас рассмеялся, и я впервые заметила крохотное различие между братьями. У обоих были одинаковые голубые глаза и длинные прямые ресницы, но когда Лукас улыбался, его взгляд светлел, как будто сквозь разрыв в облаках выглядывало ласковое солнышко. В пелене грозовых туч в глазах Джареда просветов я пока не видела.
– В областях, где наблюдается повышение негативной паранормальной активности, прослеживаются определенные закономерности: грозы, серьезные погодные аномалии, резкий рост числа самоубийств и насильственных преступлений. Моя задача – обнаружить такие закономерности, для чего обычно приходится взламывать компьютерные сети больниц, новостных каналов и полицейских управлений. – Его тон был почти виноватым. – Это не так круто, как оружие и драки, но специализацию не выбирают. Мы наследуем ее от члена Легиона, который выбирает нас себе в преемники. – Лукас опустил глаза.
– По-моему, взламывать компьютерные сети – тоже очень круто, – пожала плечами я.
– В детстве папа все свободное время тренировал меня в единоборствах. Он даже научил меня разбирать его ружья и делать соляные патроны. Я считал, что он готовит меня себе на смену. Но когда пришло время, он выбрал Джареда.
– В детстве папа все свободное время тренировал меня в единоборствах. Он даже научил меня разбирать его ружья и делать соляные патроны. Я считал, что он готовит меня себе на смену. Но когда пришло время, он выбрал Джареда.
Так вот, выходит, в чем крылся источник напряжения между Лукасом и Джаредом? В том, что их отец предпочел одного сына другому? Судя по боли в глаза Лукаса, это было именно так, по крайней мере отчасти.
– Анализировать подобную информацию – дело непростое. Может, он видел, что у тебя к этому способности.
– Ты прямо как папа. – Лукас выдавил улыбку. – Я же не только одним анализом занимаюсь. Я и духов мщения тоже бью.
– Сегодня – никаких духов, – прозвучал девичий голос, низкий и властный. – Садись за книги и ищи Средоточие.
Над нами, скрестив руки на груди, стояла высокая девушка.
– Слушаю и повинуюсь, – шутливым тоном отозвался Лукас. Он поднялся на ноги и протянул мне руку. – Кеннеди, это Алара.
Алара произвела на меня впечатление особы не слишком дружелюбной. На ней были брюки карго армейского образца, кожаный пояс для инструментов и футболка с надписью «Пленных не беру» на груди. Но поразило меня не это. Алара была настоящей красавицей – с длинными волнистыми волосами, безупречной кожей цвета кофе с молоком и темными миндалевидными глазами. Серебряное колечко над бровью придавало ей еще более угрожающий вид.
Девица окинула меня взглядом, оценив по своим критериям, которым я, скорее всего, не соответствовала.
– Значит, ты и есть таинственная пятая?
– Я не…
– Мы подоспели вовремя, – перебил Лукас. – Еще немного – и было бы поздно.
– Будете в следующий раз знать, как заводить кошек. – Алара бросила на меня хмурый взгляд. Я уже догадалась, что это естественное выражение ее лица. – Вы знаете, у какого количества народов существуют предания о том, что кошки крадут у людей дыхание?
Я не знала.
– И много раз такое случалось? – без промедления спросил Лукас, в его лице не было ни кровинки.
Алара вскинула брови:
– В этом месяце? Пять раз в общей сложности.
Она принялась один за другим загибать пальцы, пересчитывая наших умерших родственников.
Я обернулась к Лукасу:
– Зачем вы вообще завели кота, если знали, что такое возможно?
– Они видят духов и потому могут исполнять роль сигнализации, – пояснил он. – До сих пор все эти истории про то, как кошки во сне убивают людей, казались чем-то вроде городской легенды.
– А у тебя что, не было кошки? – спросила я Алару.
Она еще больше нахмурилась и коснулась пальцами серебряной медали, которая висела у нее на шее. На медали был выгравирован еще один символ, которого я никогда прежде не видела.
– Моя бабка была родом с Гаити. У нее хватало соображения не заводить никаких кошек. Эта скотина, должно быть, забралась в открытое окно.
Чем больше я узнавала о мире незримых существ, подстерегающих повсюду, тем сильнее мне хотелось обо всем этом забыть. Но было уже поздно. Пока я не найду способа убедить этих ребят, а заодно с ними и демона, что я не пятый член их тайного общества экзорцистов, моя жизнь в опасности.
– Погоди. – Алара уставилась на меня во все глаза. До нее что-то начало доходить. – Ты что, собралась со мной спорить?
Какой бы ответ я ей ни дала, он оказался бы неправильным.
– Она ничего не знает про Легион, – заступился за меня Лукас, прежде чем я успела открыть рот. – Ей никто ничего не рассказывал.
По ее телу пробежала дрожь.
– О господи!
Она наконец поняла, кого они заполучили в моем лице.
Обузу.
Глава 10. Средоточие
Лукас сосредоточенно изучал мятую карту Соединенных Штатов, разложенную на столе, а все остальные листали газеты, кипой сваленные на полу. Я провела в их убежище всего ничего, а Алара уже успела приставить всех к делу.
Я склонилась над картой:
– Что ты ищешь?
– Видишь вот это? – Лукас указал на несколько красных кругов, которыми были обведены некоторые города и населенные пункты: Джонстаун в Пенсильвании, Салем в Западной Виргинии, Шугаркрик в Огайо, Уилмингтон в Делавэре, Вашингтон в округе Колумбия. – Я собрал статистику по всплескам паранормальных явлений за последние несколько месяцев, и в этих местах она оказалась намного выше среднего. Мы искали тебя, но я понял, что существует определенная закономерность, когда только начал проверять разные города.
Мне никогда не приходило в голову, что до того, как появиться в моем доме, они искали меня в других местах.
– Как вы узнали, где я живу?
– Я последовательно взламывал сервера местных полицейских управлений и брал на заметку города, в кото рых резко увеличивалась смертность. Искал ребят примерно нашего возраста, у которых родители умерли в ту же самую ночь, что и другие члены Легиона. Потом мы туда ехали.
Мне просто не верилось, что они проделали такую работу, чтобы отыскать меня.
– А как же школа?
Прист оторвался от газеты, которую просматривал. Уши его были прикрыты наушниками.
– Я учился на дому. В Северной Калифорнии не нашлось ни одной школы, которая соответствовала бы моему уровню.
Джаред пожал плечами:
– В Филадельфии мы жили не в самом лучшем районе. Никого особенно не заботило, ходим мы в школу или нет. К тому же мы много путешествовали вместе с папой, так что в школе так и так появлялись нечасто.
Алара вырвала лист из газеты, которая лежала у нее на коленях:
– Я просто слиняла. Школы для девочек – тухлое место.
С ее армейскими ботинками, колечком над бровью и облупившимся серебряным лаком на ногтях она куда больше походила на ученицу художественного училища. При мысли о рисовании у меня зачесались руки. Лукас пальцем очертил по периметру обведенные города.
– Я думаю, Средоточие может находиться где-то здесь.
– Что такое это ваше Средоточие?
– Это местоположение источника, из которого Андрас черпает энергию в нашем мире. Что-то вроде его личной паранормальной электростанции, – пояснил он. – Демоны набирают силу, подчиняя себе человеческие души – либо на время, пока мы живы, либо навсегда, после нашей смерти. Чем больше душ у них в подчинении, тем могущественней они становятся.
– Но Андрас застрял между нашим миром и своим, – вставил Прист. – Он не может пересечь их границу и вселяться в живых или переманивать их души на свою сторону после смерти. Поэтому ему остается лишь натравливать на людей духов мщения и причинять зло их руками.
– Создавая тем самым новых духов мщения, которыми он может управлять, – добавил Лукас.
Я представила, как сотни истерзанных душ, вроде той девушки из моей спальни, выстраиваются в колонну, готовясь в бою.
Прист открутил лицевую панель от какого-то прибора, напоминавшего старый транзисторный приемник.
– Чем больше всплеск паранормальной активности, тем ближе мы к Средоточию. Во всяком случае, так говорил мой дед.
Он опустил отвертку и уставился на свои руки. Его дед, должно быть, был членом Легиона, которого он заменил. Я и забыла, что не единственная здесь, кто потерял кого-то из близких.
Лукас заметил реакцию Приста и взъерошил ему волосы. Прист шлепнул его по руке. Уголки его губ дрогнули в улыбке.
– Если мы найдем Средоточие, то сможем вывести из игры духов, которые подчиняются Андрасу, – сказал Джаред, – и тем самым лишить его источника энергии.
– И это поможет нам от него избавиться? – спросила я.
Все четверо переглянулись.
Лукас покачал головой:
– Нет. Но это поможет его ослабить. Минимизация ущерба, помнишь?
Я слушала, как они придумывают стратегии, и пыталась разобраться во всех этих красных кругах и всплесках. До моего дома в Джорджтауне отсюда был всего час езды, а казалось, он остался где-то в другом мире.
Мне просто необходимо было поговорить с кем-то, кто не отслеживал уровень паранормальной активности и не пытался отыскать логово демона.
– Лукас, можно, я еще раз позвоню с твоего телефона?
– Она не должна никому звонить, – встрепенулась Алара.
– Не волнуйся, – успокоил ее Лукас. – Она просто хочет успокоить свою подружку.
– Подружку?! – ахнула Алара. – Вы оба что, спятили?
– Мой номер закрыт. Сомневаюсь, чтобы ее подружка знала, как определить, откуда звонят.
– А вдруг она ляпнет кому-нибудь, где мы находимся? – Алара говорила обо мне в третьем лице, как будто меня рядом не было.
– Я никогда бы так не поступила, – подала я голос. – Но если я не позвоню, она попытается меня отыскать.
Лукас протянул мне свой мобильник:
– Все нормально. Просто думай, прежде чем что-нибудь сказать.
Я юркнула между двумя простынями, свисающими с потолка, и уселась в закутке рядом с холодильником, где Джаред перевязывал мне руку.