– Но почему дочь зарыли в общем могильнике, а мать захоронили в чужой, очень дорогой могиле?
– Это действительно странно. Пока нет объяснения. Нам известно только, что Лидия Зальцева с детства состояла на учете в психдиспансере.
– Слава, а тела Марины в том могильнике вы не нашли?
– Нет. Лидия Зальцева там была недавно захоронена. Все остальные трупы намного раньше. Что усложняет экспертизы и опознания.
– Ясно. Этих людей, что вам сообщили о вывозе тела Зальцевой, ведь не оставят в живых… Вы взяли только двух человек? На самом деле их должно быть поболе.
– Проницательный ты наш, – с досадой произнес Слава. – На самом деле мы взяли и водителя, и таджика. Никто, кроме нас, не знает, кто звонил. Подумают, кто-то увидел, как выносили что-то из дома, запомнил номер машины, дело было днем, мы с ДПС путь машины проследили…
– Нормальная версия. Но я бы, к примеру, внушил задержанному чиновнику такую мысль: кто-то из подельников его сдал. Наверняка они чего-то не поделили. Если намекнуть, начнет сдавать других… Таким образом те, кто сообщил, не засветятся. Они для них вообще безмолвные рабы.
– Идея хорошая, – сказал Масленников.
– Вам почему-то все идеи Кольцова кажутся хорошими. В отличие от моих. Но эта на самом деле ничего, – Слава вздохнул. – Не рассчитывал я на социально значимое дело. Собирался просто другану помочь гонорар заработать.
– А ты и не рассчитывай на социально значимое, – заметил Кольцов. – Погасят, не сомневайся. Кого взял, того и коли. А там видно будет…
– А что у тебя? – не слишком заинтересованно спросил Слава.
– Тебя это не поразит на фоне твоих глобальных дел по очищению России от плохих чиновников. Я просто брожу по кладбищам, как тень отца Гамлета по всяким другим местам…
– Бедный Йорик, – захохотал Слава.
Глава 17
Юля молча подкладывала дочери бутерброды за завтраком и следила, чтобы та не забывала запивать их чаем. Она где-то прочитала, сколько раз нужно прожевать твердую пищу, прежде чем запить ее жидкостью. Конечно, точно не запомнила, но усвоила, что запивать нужно часто и через одинаковые промежутки времени. Поэтому их завтраки сопровождались рефреном:
– Надя, пей. Запивай. Жуй как следует. Запивай. Не торопись.
– Ма, ты меня достала, – взмолилась Надя. – Думаешь, если ты перестанешь бубнить: пей, жуй, запивай, я рот набью, а проглотить забуду?
– Конечно, – пожала плечами Юля. – Я что, не знаю, как ты давишься, когда одна ешь? Засунешь в рот целый бутерброд, а сама о чем-то думаешь, пока глаза на лбу не окажутся.
– Вот как ты себе представляешь то, что сейчас сказала?
– Никак. Ты худая, зеленая, хотя и питаешься нормально. Когда возьму отпуск, повезу тебя в санаторий. Чтоб воду какую-то минеральную попила, витаминов поела, чистым воздухом подышала.
– И где ж это ты такой санаторий отыскала?
– В Швейцарии, – невозмутимо ответила Юля.
– Где-где? – тут-то Надя и подавилась.
– Запей. Да, в Швейцарии. Мы с их фирмой договор подписали, они у нас были на приеме… Приглашали. Вот так. Ждем, когда первые деньги получим. Тогда посмотрим.
– Мам, – заныла Надя. – Я машину хочу.
– А я замок. Может, я сначала что-то получу, а потом ты начнешь клянчить машину, которую я тебе не собираюсь покупать. Ты – нервная и рассеянная. Тебе в метро в самый раз. Там говорят: станция такая, следующая – другая. Мне спокойнее будет.
– Мам, – Надя почти запела. – А если я после санатория перестану быть нервной, купишь?
– Ну, надо же! – Юля резко встала из-за стола. – Знаю, что тебе нельзя ничего про деньги говорить, тут же машину будешь просить. Надя, ты работаешь в двух остановках метро от дома. Никуда особо не ездишь. Зачем тебе эта машина понадобилась?
– Понадобилась, – упрямо сказала Надя и тоже встала.
Они вместе вышли из дома, дошли до метро, Надя вышла через две остановки. Юля невозмутимо кивнула, прощаясь, и пристально смотрела дочери вслед. Нормальная девочка. Симпатичная. Только что школу закончила. Денег у Юли хватило на то, чтобы Надя поступила на заочное отделение полиграфического института. Устроилась еще кассиршей в детский музыкальный театр. Вот и вся ее жизнь. А у Надиных сверстниц действительно есть и машины, и деньги на дорогие наряды и клубы, и поездки за границу. И кавалеры – все сплошь бизнесмены да банкиры. Интересно, сколько у нас бизнесменов и банкиров, если всем этим девахам перезрелым и страшным, которых по телику показывают, достается по нескольку сразу, а Надьке – хоть бы пятый помощник десятого банкира самого крайнего банка достался. Пока Юля доехала до работы, успела принять решение: если нормальные деньги получит, купит дочери машину. Пусть порадуется. А ради чего еще убиваться с этой работой? Чтобы единственная дочка жила такой же тяжелой, безрадостной жизнью, как она сама?
У офиса стояла шикарная тачка, сердце Юли дрогнуло: приехали, что ли? Она влетела в Танин кабинет: точно! Танька вся сияет в своем виноградном костюме – до чего ж он надоел всем, – а Кристиан перед ней расшаркивается, ручку целует, бумаги раскладывает.
– Здрасте, – вдруг заробела Юля, что с ней случалось крайне редко.
– Бонжур, – рассеянно ответил Кристиан, даже не взглянув на нее. Ну, ничего, мы не гордые, лишь бы он не с пустыми руками явился.
– Привет, Юлечка, – сказала Таня. – Мы тут договорим по перспективе развития… А потом… Потом, девчонки… Кристиан уже все перевел на наш счет. То есть сегодня у нас будет внеплановая зарплата. Бухгалтер вам на карточки ее и переведет.
– Спасибо, – еле выговорила Юля и полетела к Полине.
– Полька! Нам деньги сегодня будут давать! Сейчас там хахаль швейцарский Таньке реверансы делает, а потом… Дождались.
– Я видела, как он приехал. Здорово, Юль. Ты что купишь?
– Банкира своей дочке, – засмеялась Юля. – Да знать бы, сколько дадут и когда следующая выплата…
– Да. Мы прямо так и спросим: когда? – Полина залилась своим переливчатым смехом.
Примерно через час Кристиан уехал, а Танины подчиненные, торжественные и скромные, вошли в ее кабинет.
– В общем, чего говорить. Вот вам ведомость, где значатся суммы, которые сейчас упадут на ваши карты.
– А когда еще? – спросила Юля.
– Через месяц. Посмотрели?
Ответом был радостный женский визг. Юля и Полина практически вытолкали бухгалтершу – переводить деньги. Поля побежала звонить маме. Юля задержалась. Ей хотелось что-то доброе сказать Тане, но не умела она сладко говорить.
– Юля, – улыбнулась Таня, глядя на ее сосредоточенное лицо. – Ты случайно не собираешься речь произнести? Похоже.
– Да если бы я умела речи произносить, я бы в Думе сидела, одним местом деньги высиживала.
– Да… Тебе лучше здесь. С твоим красноречием.
– А вообще ты молодец, Танька, честное слово.
– Спасибо. Я знаю, что ты искренне говоришь. Только, Юля, не преувеличивай. Нам немного повезло, моей заслуги в этом мало.
– Ну, как! – ухмыльнулась Юля. – Этот Кристиан, несмотря на твоего… Ладно, молчу. Только купи себе другой костюм. Надоел. А лучше – черное платье, как я тебе советовала.
– Что ж вы ко мне привязались с этим костюмом? Он красивый и новый, станет старым – выброшу.
– Тебе еще кто-то говорил?
– Да. Дэвид.
– Надо же. Соображает. Но ты такая упрямая, что даже его не слушаешь. Или денег жалко? По правде, мне тоже на тряпки страшно жалко. За них столько дерут! Ну, не стоят они таких денег.
– У вас очень туго с финансами? – виновато спросила Таня.
– Да как у всех, кто зарабатывает, а не мошенничает… Ничего.
– Интересно, а если бы тебе предложили этакое-разэтакое место: работать особенно не нужно, сиди, скажем, деньги воровские отмывай, взятки бери, ты бы согласилась?
– В том-то и проблема, что не предложат, а если предложат – я не соглашусь. Тошнит меня от этого всего. Как посмотрю…
– Понятно. Значит, будем честными бизнес-вумен, – заключила Таня.
– Пойду я. Надьке своей позвоню. Я обещала ей, что мы в санаторий швейцарский поедем…
– А что! Конечно, поедете.
…Надя, контролерша Сима и два парня – рабочие сцены, сидели в зале и щелкали семечки из пакетов. Парни говорили про новую актрису: сколько ей лет, замужем ли, губы накачаны или нет. Сима давала, как всегда, подробную информацию, которая часто не имела никакого отношения к действительности. Но тон у нее был настолько уверенный, что поначалу все велись. Надя ответила на звонок, послушала и вдруг вскочила, закружилась, поцеловала телефон.
– Крыша едет? – сочувственно спросил Никита, задумчивый и нудный парень.
– Деньги мама получила! – звонко ответила Надя. – Мы в Швейцарию поедем. А может, машину купим.
– Ничего себе приколы, – внимательно посмотрел на нее второй – худенький, темноглазый Рома.
– А, слушай ее больше, – махнула рукой Сима. – Швейцария, блин.
Глава 18
– Деньги мама получила! – звонко ответила Надя. – Мы в Швейцарию поедем. А может, машину купим.
– Ничего себе приколы, – внимательно посмотрел на нее второй – худенький, темноглазый Рома.
– А, слушай ее больше, – махнула рукой Сима. – Швейцария, блин.
Глава 18
Таня по дороге домой купила шампанское, икру и ананасы. Полетала по квартире, чуть прибралась, накрыла на стол, не выдержала и позвонила Дэвиду: вдруг у него получится приехать пораньше. У Дэвида голос срывался от усталости.
– Пораньше не выйдет. Тяжелый день. Гололед. Переломы, сотрясения. Мы вдвоем… То есть я один таскаю всех на руках.
– Мой дорогой… Ну, я жду тебя. Если усну, разбуди, пожалуйста. Я завтра позже на работу поеду.
– Хорошо. Целую.
Таня пристегнула Жулю, порывисто чмокнула ее в нос и спросила:
– Может, и тебя свозить в швейцарский санаторий? Наверняка там есть что-то для дам с собачками.
Конечно, свози, завертела хвостом Жуля. С тобой – хоть на край света, хоть в Швейцарию.
И они побежали во двор. Погода действительно была мерзопакостная, скользко. Таня напряженно смотрела под ноги. Переломы и сотрясения – большая роскошь для нас.
– Скажите, пожалуйста, – раздался рядом с ухом приятный мужской голос. – А чем вы свою собачку кормите?
Таня уже открыла рот с готовностью собачника поделиться полной информацией… и взглянула в красивые серые глаза человека, которого никак не ожидала здесь увидеть.
– Сережа, ты что здесь делаешь? Я в такой темноте могла все выложить про Жулькин рацион, прежде чем узнала тебя.
– Я бы с удовольствием послушал. Сравнил. Мне многие об этом рассказали.
– Ты кого-то выслеживаешь? – страшным шепотом спросила Таня.
– Я смотрю. Понимаешь, место преступления все же рядом. Не думаю, что труп привезли на машине издалека. Неудобно сюда добираться на тачке. По дворам петлять… Смысл?
– Так волокли же…
– Вот и я об этом. На машине можно было отвезти в более укромное место, куда и тащить не пришлось бы.
– Этот дом?
– Возможно.
– А как насчет наркомана, который тут якобы живет?
– Живет. Если можно так выразиться. Мы познакомились. Он в такой стадии, что уже ни на что не годится. Это не героиновый барон. Клей, смола, хрен знает что… Еле дышит, руки трясутся, колени ходят ходуном. На еду денег нет. И желания поесть, видимо, тоже. Друзья такие же. А наши убийцы были сильные, дееспособные, Марина изнасилована… То есть наркоман – точно мимо. Хотя для полноты картины отпечатки взял у него.
– Слушай, Сережа, а пошли к нам. Дэвид на дежурстве, я купила вкусности всякие, шампанское… Заплатила нам швейцарская фирма!
– Да что ты! Надо же как повезло! Пришел убийц искать и услышал добрую весть от фирмы приправ! От которой мне вроде гонорар обещан.
– Конечно! – Таня позвала Жулю, вцепилась Сергею в рукав, чтобы не поскользнуться, и они быстро пошли к ее дому.
У подъезда к ней шагнула Лариса.
– Таня, у меня к тебе разговор.
– Говори, Сережа – мой друг.
– У меня серьезный разговор. Важный. Ты сама понимаешь, о чем.
– О Нинке. Сережа в курсе. Ему будет интересно.
– Хорошо. Тем лучше. Я уже заявление написала в опорный пункт. Может, еще в прокуратуру накатаю.
– Что-то новое узнала?
– Да. Мне точно сказали люди, у которых Нинка сидела с собаками, что у них украдено. Вот я даже записала.
– Лариса, мы уже об этом говорили. Они и должны были в полицию сообщить, причем вовремя. Сейчас какой смысл? Ты об этом заявление написала?
– Нет. Я сегодня своими глазами видела, как она выходила из квартиры Людмилы Ивановны с первого этажа, ну, которой скоро девяносто лет, знаешь?
– Конечно. Просто не видела ее давно.
– Так она зимой почти не выходит.
– Может, она Нину попросила в магазин сходить, например?
– Может. Только Нинка от нее вышла не с пустыми руками. Она бумаги какие-то за пазуху стала прятать, когда меня увидела. Я говорю: «Покажи, что это», а она меня оттолкнула, я даже упала, представляешь? И побежала к лифту. Я позвонила к Людмиле, а она не открыла. Она ж глуховатая. Или спала.
– Ну, что делать, Сережа? – спросила Таня.
– Так заявление ж написано, вы сказали? – уточнил у Ларисы Сергей. – Нужно ждать проверки. Что еще мы можем сделать? Мы эту Нину обыскивать не имеем права. К тому же соседка, от которой она, по вашим словам, что-то вынесла, факт пропажи не подтвердила. Можно к ней днем зайти, спросить ненавязчиво… Но это могли быть… Ну, старые кулинарные рецепты, взятые с ее согласия.
– А зачем тогда меня толкать? – враждебно посмотрела на него Лариса.
– Допустим, у Нины плохой характер, – развел руками Сергей.
Они вошли в подъезд, оставив Ларису что-то бормотать им в спину.
– Нинка наверняка что-то украла, – сказала Таня в лифте.
– Скорее всего, – согласился Сергей. – Как я понял, она вообще по этой части. Думаю, у нее есть достойный разоблачитель.
Они вошли в квартиру, Таня позвонила Дэвиду и предупредила, что у них в гостях Сергей, он пришел по делу, но ужинать они уже начинают. Постараются не все съесть к его приходу.
– Да уж, пожалуйста, – попросил Дэвид. – Есть хочу, как Жулька.
– Обязательно надо было доложить? – деловито спросил Сергей.
– Так ведь мавр, – объяснила Таня.
– Как я не догадался?
Они пили шампанское, ели, забыв о страшных вещах, ради которых Сергей сюда приехал, перешли на всякие забавные случаи, смеялись… Когда открылась входная дверь, за окном уже светало. Таня бросилась в прихожую, обняла Дэвида, только она замечала, что он бледнеет от усталости. Сергей пожал ему руку.
– Хорошо, что ты здесь, – сказал Дэвид. – Последний вызов был у меня в этот дом. В соседний подъезд. Там убили женщину. Что-то длинное и острое воткнули под левую лопатку. В сердце…
– Кого убили? – в ужасе попятилась Таня.
– Ты с ней здоровалась, я видел. Ее звали Ларисой.
Сергей набрал номер.
– Слава, ты не подъедешь по одному адресу? Я тут случайно нахожусь, шампанское пью. Рядом через дорогу была найдена Марина Кудинова. А в этом доме, откуда я звоню, женщину убили. Сердце проткнули чем-то со спины. Со мной врач «Скорой», который был на вызове. Дело в том, что я с жертвой разговаривал в аккурат перед убийством. Она говорила, что воровку выследила.
– И где воровка?
– Да все мы тут собрались. В одном доме.
– Хорошая компания. Приеду. Шампанского оставь.
Глава 19
Когда тело Ларисы увезли, Масленников собрал все, что ему могло понадобиться с места преступления, и уехал. Слава с двумя помощниками направился в квартиру Иры. Сергей, Дэвид, а за ними Таня выстроились на площадке. Нина не открывала на звонки. Таня набрала ее мобильный.
– Да, – ответил недовольный голос.
– Открой дверь, – сказала Таня. – К тебе полиция.
Нина им открыла. Спать она явно не ложилась. Была одета в джинсы и свитер, смотрела хмуро.
– А в чем дело? Какая еще полиция? Покажите документы.
Слава и сотрудники показали удостоверения и, мягко оттеснив Нину, вошли в прихожую.
– Извините, соседи спят. Давайте поговорим в квартире?
– А эти чего приперлись? – Нина кивнула на Сергея, Дэвида и Таню.
– Это свидетели по делу, – охотно объяснил Слава. – А дело наше – убийство вашей соседки Ларисы Ивановой.
– Она мне не соседка. Я тут временно живу.
– То есть вы в курсе, что ее убили?
– Вы ж сказали…
– Интересная реакция, однако. А теперь, будьте добры, покажите ваш паспорт.
– А с какой стати?
– Вы подозреваетесь в причастности к преступлению. У погибшей был конфликт с вами незадолго до гибели. Она сообщила об этом свидетелям. Вроде бы оставила заявление по вашему поводу в опорном пункте. Завтра проверим.
– Какое заявление?
– Она обвиняет вас в воровстве… Обвиняла, точнее.
– Я ничего не знаю. Эта тетка – сумасшедшая. Была.
– Об этом нам ничего не известно. Как и о том, что человек способен проткнуть себе сердце острым орудием со стороны спины.
– А при чем тут я?
– Мы по второму кругу не пойдем. Паспорт, пожалуйста.
Нина какое-то время молча стояла посреди прихожей, потом сняла с вешалки одну из сумок и достала паспорт.
– Кира Тахтарова? – удивился Слава. – А почему вас все знают как Нину?
– И кто такая Авдотья Никитина, спроси у нее, пожалуйста, Слава.
– Это мой общественный псевдоним, – гордо заявила Нина.
– О как! – обрадовался Сергей. – Но для того, чтобы оформить банковские карты, счета, нужно как минимум предъявить паспорт, даже имея «общественный псевдоним». Иначе никак. Так что давай, показывай и другой паспорт. А еще лучше – и все остальные. Мошенница ты у нас махровая, насколько мне известно.
– Это еще кто такой, – буркнула Нина. – И чего раскомандовался. Мошенница! Я жаловаться буду.
– Ваше право, – корректно заметил Слава. – Сергей Кольцов, частный детектив, является помощником нашего отдела по расследованию убийств. Мошенничество – не по нашей части, но если у вас есть документы на другие имена-фамилии, предъявите, пожалуйста. Мы проверяем вас по очень серьезному поводу.