Я подпрыгнула на стуле. Это что же получается? Настя Медведева и Карина Авдеева сводные сестры? Отец-то у них один, только матери разные! А Эвелина Лазаревна пару раз без всякой задней мысли сказала: «Девочки так похожи, а когда одинаково постриглись, вообще в близнецов превратились!»
Еще один примечательный факт! Мусор в день исчезновения Насти увозил шофер по имени Богдан Ломейко, его потом убили грабители, забрали кошелек, часы, а толстую золотую цепочку оставили.
А за Ларисой долгое время ухаживала некая Елизавета Ломейко. Совпадение? Если учесть, что за пару часов до смерти Тане звонили с телефона квартиры, где жил Богдан, то вопрос о совпадениях отпадает. Кстати, вот странность! Богдан давно погиб, почему же телефон числится за ним?
Я вытащила мобильный и потыкала в кнопки.
– Свиридов! – ответил бас.
– Ваня! Это Даша!
– О! Приветик!
– Нужна информация! По срочному тарифу.
– Замечательно! Я как раз ремонт затеял, деньги утекают рекой, – откровенно обрадовался Свиридов, – рассчитывал десяткой обойтись, уже двадцатка ушла! Сообщай проблему.
Озадачив Ивана, я села в машину и в растерянности уставилась на руль. Что делать сейчас? Куда ехать? Надеюсь, Свиридов не задержится со сбором сведений! Ладно, пока направлюсь к Москве, а там разберусь.
Не успела я вырулить на шоссе, как ожил мобильный. Очень довольная оперативностью Свиридова, я схватила трубку и крикнула:
– Подожди, сейчас припаркуюсь.
– Хорошо, муся, – ответила Машка, – а ты где?
– По магазинам езжу, – стараясь скрыть разочарование, ответила я, – решила в свою спальню новые занавески присмотреть!
– У нас жуткая проблема! – вздохнула Маня.
– Что случилось? – испугалась я.
– Ромео нет в Москве!
На секунду я растерялась. Кто такой Ромео и почему он обязан находиться в городе? Но в Машином голосе звучало разочарование пополам с тревогой, и я решила утешить девочку.
– Не переживай, – нарочито веселым голосом воскликнула я, – он вернется!
– Нет, его продали!
Я вздрогнула.
– Твоего приятеля?
– Муся! – захихикала Манька. – Ты забыла? Ромео! Я его сегодня весь день искала, нашла, но поздно…
Меня кольнула совесть. Все-таки я плохая мать, совсем не интересуюсь личной жизнью Маруси. Правда, девочка никогда не скрывает своих друзей, они постоянно гостят у нас в Ложкине, я знакома со всеми. Но теперь выясняется, что знаю не всех! Этот Ромео, например! Видно, он что-то значит для Мани, раз она так переживает!
– Его купила Вера, – говорила тем временем Маня, – дала бешеные деньги, вот хозяин и не устоял!
– Чей? – осторожно спросила я.
– Владелец Ромео!
– Вот ужас-то! Мальчика продали!!! В рабство!
Маня кашлянула.
– Мусик! Добрый день! Это я, твоя дочь Маша! Понимаешь, с кем ведешь беседу? Я Маша, а ты Даша Васильева. Главное – не нервничай. Дыши спокойно!
– Прекрати издеваться! Я просто никогда не слышала про Ромео! Сначала решила, что он твой знакомый, но теперь понимаю – наверное, это пес или кот! А зачем он тебе?
Машка протяжно вздохнула.
– Мне он совсем ни к чему, а вот Дегтяреву очень даже пригодился бы. Ромео улитка, большая, гигантская!
– Вспомнила! – заорала я.
– Ну вот видишь! Процесс склероза еще не углубился, – тоном врача отметила Маруся, – кстати, ученые выяснили, если обезьяна принимает антиоксиданты, то ее мыслительные способности к концу жизни угасают не резко, а плавно. Давай купим тебе специальный набор витаминов?
– Спасибо за заботу, у меня с головой порядок. Значит, улитки нет?
– Вера увезла Ромео, – повторила Машка, – она за ним приезжала. Я нашла слизня по Интернету, у него есть свой сайт!
– Ну надо же, – восхитилась я, – такой продвинутый улит! Интересно, как он ухитряется работать с мышкой, ни рук, ни ног не имея! Ой, поняла! Рога! Они ему заменяют конечности!
– Сайтом владеет хозяин Ромео, – захихикала Маня, – Андрей Величко, он фанат гигантских улиток, но больших денег у него нет, поэтому согласился продать Вере Ромео. Та предложила гигантскую сумму. Величко собрался теперь ехать в Африку, привезет оттуда сразу шесть слизней.
– Здорово!
– Ага! Только наша проблема не решена, – помрачнела Машка, – Дегтярев окончательно скис. Да еще эта Марина!
– Ты о ком?
– Медсестра со «Скорой». Помнишь, она вчера приезжала?
– Да. И что?
– Я вернулась сегодня с учебы, а парочка в доме сидит. Петр Ильич и эта мадам!
– С ума сойти! Зачем их Ирка пустила?
– Так Александр Михайлович велел! Он им сам позвонил, оказывается, Марина ему вчера телефон дала. Сейчас они полковника лечат. Изгоняют комплексы!
– Мерзавцы!
– А эта Марина, – зашептала Машка, – она в таком виде приперлась, почти голая! Юбка заканчивается там, где начинается! Встала у плиты, пирожки печет!
– Пи-рож-ки???
– Именно! С капустой! Полковник один противень схомякал, так она второй в духовку запихнула и все причитает: «Ах, ах, вас голодом морят!»
– С ума сойти! Александр Михайлович на диете! Я сейчас позвоню в Ложкино!
– А потом сразу мне! – попросила Маня.
В доме трубку сняла Ирка.
– Алле, – протянула она, – чего хотите? Говорите живо!
Следовало отчитать домработницу за пещерную грубость, но мне было некогда заниматься ее воспитанием.
– Что у нас происходит? – нервно спросила я.
– Ой, Дарь Иванна, – перешла на шепот Ирка, – ваще, дурдом! Только все уехали, смотрю, «Жигули» прикатили, раздолбанные, жуть. Даже у Мустафы, который в поселке дорожки чистит, машина лучше!
Я молча слушала Ирку. Великолепно знаю, что перебивать ее нельзя, домработница не умеет ясно и кратко излагать суть дела, она пересказывает события, как детсадовец, долго, нудно, с ненужными подробностями. Если сказать ей: «Прекрати мямлить, говори самое важное», – про самое важное она как раз и забудет.
Поэтому надо набраться терпения и самой отделить шоколадку от вороха фантиков.
Значит, дело обстояло так! Ржавый металлолом замер у ворот, из недр колымаги выбрались Петр Ильич и Марина. Врач выглядел обычно: мятый костюм и потертый портфель в руках. Зато медсестра смотрелась королевой, во всяком случае, Ирка была ослеплена девушкой и сейчас косноязычно пыталась описать внешность красавицы:
– Юбка… ну ваще! Кофта… ну ваще! Сиськи… ну ваще! Ноги… ну ваще! Волосы… ну… ну… ваще!!! Задница… ну… ну… ну… ну…
– Ваще! – рявкнула я. – Продолжай!
Ирина попробовала не пустить парочку в дом, но была сметена с дороги Мариной, которая легким движением бедра оттолкнула домработницу в сторону и полетела в спальню к полковнику. Петр Ильич, вжав голову в плечи, потрусил за медсестрой.
Ситуация вырвалась из-под контроля. Александр Михайлович приказал Ирке не мешать гостям, Марина начала хозяйничать на кухне.
– И где они сейчас? – ледяным тоном осведомилась я.
– Полковник с медсестрой в джакузи купаются!
– Что? – заорала я. – Ты с ума сошла! С какой стати медсестра пошла в баню!
– Ой, Дарь Иванна! Петр Ильич сказал, что Александр Михайлович должен заново родиться. Все его эти… ну как их… в общем, фоблы!
– Фобии!
– Во! Верно! Они самые! От неправильных родов. Необходимо исправить положение.
– Каким образом? – обалдела я. – Толстяка уже, пардон, назад не засунуть и снова родиться у него не получится!
– Ан нет! Петр Ильич умеет проводить обряд повторных родов. Джакузи, это вроде как утроба, а Марина его мать!
– Чья?!
– Полковника!
– Офигеть! – вырвалось у меня. – Умереть не встать!
– Ага, – согласилась Ирка, – Александр Михайлович, правда, плавки надел, он стеснительный. А эта! Она голая! Знаете, Дарь Иванна, сиськи у нее точно силиконовые! Обычные так не выглядят!
– Ира!!! Немедленно вытащи их из джакузи!
– Как же грудь у ней отцепить?
– Вытащи медсестру целиком!
– Кто ж меня послушает? – справедливо заметила Ирка. – Александр Михайлович на эту прости господи как зомби глядит!
– Беги к Тёме![9] Пусть он наведет порядок!
– Уже носилась! Артем Александрович улетел в Тюмень, вернется через неделю.
– Черт побери! Я далеко, раньше чем через два часа не доберусь! Где Зайка?
– На работе, мобильный выключен, небось в студии сидит!
– Аркадий?
– Он в тюрьме, сотовый тоже не отвечает.
Я прикусила губу, может, кому-то последнее заявление Ирки про тюрьму и покажется странным, но это правда. Кеша адвокат и сейчас встречается с кем-то из своих подзащитных.
Что же делать? Пока я долечу до Ложкина, эта Марина успеет соблазнить Дегтярева! Девица оказалась настырной, она явно хочет заполучить холостяка с загородным домом!
– Дарь Иванна! – забеспокоилась Ирка. – Чего молчите?
И тут меня осенило.
– Ира! Вырубай электричество!
– В смысле?
– Пойди в техническую комнату и опусти рубильник! Джакузи сразу перестанет нагреваться, вода остынет, полковник замерзнет и вылезет!
– Дарь Иванна! – забеспокоилась Ирка. – Чего молчите?
И тут меня осенило.
– Ира! Вырубай электричество!
– В смысле?
– Пойди в техническую комнату и опусти рубильник! Джакузи сразу перестанет нагреваться, вода остынет, полковник замерзнет и вылезет!
– Так генератор заработает, когда центральная энергия пропадет, – справедливо заметила Ира.
– И его обесточь, ткни в кнопку «Аварийная остановка»!
– Свет везде погаснет!
– Здорово.
– Плита не зафурычит!
– Лучше некуда, Марина не сумеет готовить!
– Батареи заледенеют!
– Супер! Ей придется пальто надеть, а не голой по зданию шастать.
– Александр Михайлович пойдет в подсобку и все назад запустит!
– Нет, – засмеялась я, – полковник даже не знает, что это за зверь такой – генератор, где у него какие кнопки. И Дегтярев боится электричества. Действуй да сообщи мне, как развиваются события!
Глава 24
Я давно заметила: если никуда не тороплюсь, то машина несется по дороге без всяких задержек. Но стоит начать опаздывать, как моментально возникают препятствия.
Вот и сейчас, не успела я подумать о необходимости как можно быстрее примчаться в Ложкино, как попала в невероятную пробку. Сначала, правда, продвигалась вперед черепашьим шагом, но потом вообще встала. Слава богу, сотовый работал исправно.
Я соединилась с Маней и приказала:
– Немедленно возвращайся домой.
– А чего там? – удивилась девочка.
Пришлось ввести Маруську в курс дела.
– Не волнуйся, муся, – деловито отреагировала Маня, – я найду управу на красавицу, мало ей не покажется.
– Очень на тебя надеюсь!
– Можешь на меня положиться! Вот только где раздобыть улитку? Нужно убедить полковника в ее реальном существовании.
– Давай сначала устраним Марину.
– Считай, что ее уже нет! – прошипела Машка и отсоединилась.
Через полчаса перезвонила Ирка и спросила:
– Ну? Вы как?
– Стою на шоссе, не продвинулась даже на сантиметр, – пожаловалась я.
– Ой, бедняжечка, – пожалела меня Ирка, – а у нас все тип-топ. Света нет, холод наползает! Пришлось этой мымре в плед закутаться.
– Полковник ничего не заподозрил?
– Возмущался, закричал: «Ира! Что происходит?»
– А ты?
Домработница засмеялась.
– Сказала – ветер сильный дует, дерево повалил в Опушкове, прямехонько на электропровода ствол угодил, надо ждать, пока починят!
– Про генератор он вспомнил?
– Конечно.
– Как ты объяснила, что он не работает?
– Так дуб же все линию повредил! И основную и местную, генераторную!
Я усмехнулась, генератор стоит вплотную к особняку, от него протянут под землей кабель, хорошо, что полковник совершенно технически безграмотен и принял на веру на редкость глупые объяснения Ирки.
– Не волнуйтесь, Дарь Иванна, собак я к нам с Ванькой в домик отвела, спят на кровати в тепле, – говорила домработница, – сама размахайку нацепила, меховую, и валеночки. Полковнику чапки приволокла, дубленые, натянула на него душегрейку мохеровую, а эти врачи пусть зубами щелкают!
– Скоро приедет Маня.
– Йес! – обрадовалась Ирка. – Ну я Марине не завидую! Вы в пробке стойте спокойно!
Я положила трубку на сиденье и полезла за сигаретами. Ну почему меня так раздражает затор? Мне ведь, если разобраться, спешить некуда! Нет бы без волнения покурить, потрепаться с приятельницами, послушать, в конце концов, радио! Ну почему то же время, проведенное в кафе, не напрягает меня?
Кстати, о харчевнях! Может, тут где-нибудь есть приятное местечко?
Я принялась глазеть по сторонам, но по обе стороны шоссе тянулся лес. Поток машин дрогнул и продвинулся на пару метров вперед, перед глазами возник щит: «Свалка – 2 км. Сброс мусора запрещен. Штраф 10 000 руб.».
Я окончательно приуныла. Если думаете, что я сейчас приближаюсь к столице, то ошиблись – как раз отдаляюсь от нее. Чтобы попасть в Москву, мне надо проехать несколько километров в сторону области, развернуться и лететь назад. Я никогда не нарушаю правила, а на выезде из Фолпина нет правого поворота, вот я и подчинилась знаку со стрелкой. Похоже, что мне придется тащиться до этой свалки, ближе разрыва в разметке нет.
Телефон вновь запрыгал на сиденье.
– Ты где? Можешь разговаривать? – деловито осведомился Ванька.
– В дикой пробке стою, слушаю тебя внимательно.
– Зоя Андреевна носила в девичестве фамилию Фонарева. Килькиной она стала, выйдя замуж за Ивана Петровича.
Я щелкнула языком. Облом! Рухнула очень привлекательная версия. Мне по непонятной причине пришла в голову мысль: что, если Зоя Андреевна Килькина и Елизавета Андреевна Ломейко – сестры? У них одинаковое отчество, и, если признать родство теток, тогда становится понятно, каким образом вдова вздорного военного оказалась в Фолпине. Ей нашептала про теплое местечко Елизавета, служившая при Анне. Но, увы!
– Елизавета Андреевна, – мирно журчал Свиридов, – вышла замуж за Богдана Ломейко.
– Эй, погоди, он ее сын!
– Ты не перебивай! Верно. Но и супруга звали Богданом, он умер за пару недель до появления ребенка на свет, вот мать и назвала мальчика в честь отца. Не очень положительный получился парень, у него полно приводов в милицию по малолетке, мелочовка всякая. Один раз его поймали, когда он вскрывал чужую машину, но в связи с нежным возрастом отпустили, еще он подозревался в ограблении магазина, однако улик не нашлось. В семнадцать лет Богдан связался с криминальным авторитетом по кличке Луза, шестерил при нем. Парню светила колония, он бы точно за решетку угодил, но тут Елизавета Андреевна побежала в военкомат и умолила взять сына в армию. Можно сказать, спасла его. Богдан выучился на шофера, потом вышел на гражданку и вроде перебесился. В одном месте водителем поработал, зарплата не устроила, в другом… наконец стал мусор возить, там и пахал до смерти. Убили его десять лет назад. Дело повисло, похоже, наркоман на него напал, на дозу не хватало, вот и тюкнул Ломейко по башке. Обычная ситуация, тухлый висяк! Сколько их! Женат не был, правда, в деле есть протокол допроса некоей Маргариты Шпынь, с ней Богдан незадолго до смерти крутил любовь. Девица на трассе в кафе работала, там они и познакомились. Но Рита ничего интересного не сообщила.
– Негусто!
– Верно, – согласился Иван, – хотя есть одна штучка, которая тебя заинтересует!
– Вываливай скорей!
– Зоя Андреевна уехала из городка Бруск, богом забытого местечка, в Фолпино, в Подмосковье. Повезло бабенке, думаю, ей сестрица пособила.
– Какая сестрица? – подняла я уши.
– Ты чем слушаешь? – укорил Иван. – Елизавета Андреевна.
– Так она ей все же родственница! – возликовала я.
– Ну как с бабами тяжело, – вздохнул Свиридов, – сказал же! Елизавета стала Ломейко после замужества, выскочила за Богдана Ломейко, тот умер и…
– Слышала уже!
– Так чего еще надо?
– Почему ты решил, что Зоя и Елизавета сестры?
– По паспорту! Одна в девичестве Фонарева и вторая тоже! Отец у них один Андрей Петрович и мать Анна Павловна.
– Ты мне не сообщил девичью фамилию Елизаветы! – возмутилась я.
– Как бы не так! Елизавета Андреевна Фонарева! Плохо слушала!
– Ты забыл самое главное!
– Я никогда не совершаю ошибок! – повысил голос Свиридов. – И ничего не упускаю из виду.
Я протяжно вздохнула. Вам встречался на жизненном пути мужчина, способный произнести фразу: «Извините, я не прав»? Мне вот ни разу. Более того, если мои мужья попадали в глупое положение, то виноватой всегда оказывалась я, потому что либо отвлекла его в ответственный момент, и тогда супруг въезжал в дерево, либо не проверила, заведен ли будильник, и поэтому муж проспал важное совещание, либо укатила, зараза такая, в командировку зарабатывать деньги, бросила бедного мальчика без присмотра, и он просто вынужден был привести на семейное ложе другую женщину. Исключительно из-за моей черствости, душевной холодности и вредности он, страдая от принятого решения, кинулся в объятия посторонней бабы.
– Вот опять заснула, – вознегодовал Иван, – потом начнешь доказывать, что я идиот.
– Хорошо, они сестры. Ты эту интересную деталь имел в виду?
– Нет. Нарыл нечто странное.
– Не тяни!
– Повторяю! Зоя Килькина уехала в Подмосковье, ей повезло, она не мыкалась, как другие, не осталась погибать в Бруске, а пристроилась в Фолпине.
– Так!
– Выехала она пятого числа! Понимаешь?
– Пока нет.
– А в Фолпино прибыла двадцатого. Где шлялась пятнадцать дней?
– Наверное, решила отдохнуть!
– Может, и так! Но все равно странно! Тут есть большая нестыковка!
– Какая?
Свиридов закашлялся.
– Понимаешь, – сказал он в конце концов, – компьютер великая вещь! Главное, иметь всякие коды-пароли, знать входы-выходы, и все разроешь! Я сделал запрос по Килькиным. Кстати, таких людей немного, вроде простая фамилия, да редкая. Всего-то сорок четыре человека. Из них пятнадцать в мире ином, двадцать раскидано по России и странам ближнего зарубежья, одна баба в Израиле, трое в Америке, столько же в Питере, а в Москве двое – Зоя Андреевна и Анастасия Ивановна.