– Спасибо.
– Сейчас я ее приведу.
* * *Элен Купер была худенькой миловидной старушкой лет шестидесяти. В ее голубых глазах светился ум, и она встретила Дженнифер с грациозностью хозяйки, как будто находилась в своем собственном доме.
– Рада, что вы навестили меня, – сказала миссис Купер, – хотя я и не знаю о цели вашего визита.
– Я – адвокат, миссис Купер. Два раза мне звонил неизвестный мужчина и сказал, что вас насильно упрятали сюда.
Миссис Купер улыбнулась:
– Это, должно быть, Альберт.
– Альберт?
– Двадцать пять лет он был у меня дворецким. После свадьбы моя дочь Дороти уволила его. – Она вздохнула. – Бедный Альберт. Он принадлежит прошлому и живет в другом мире. Впрочем, это касается и меня. Вы слишком молоды, моя дорогая, чтобы заметить, как много всего изменилось вокруг. Знаете, чего сегодня не хватает людям? Добропорядочности. Боюсь, что теперь ее место заняла алчность.
– Вы имеете в виду свою дочь? – тихо спросила Дженнифер.
В глазах миссис Купер появилась грусть.
– Я не виню Дороти. Дело в ее муже. Это малопривлекательный человек, по крайней мере в моральном плане. Боюсь, что моя дочь не отличается красотой. Герберт женился на ней из-за денег и обнаружил, что всем состоянием распоряжаюсь я. Ему это не понравилось.
– Он вам говорил об этом?
– Да, конечно. Он не делал из этого тайны. Он полагал, что я передам все мое состояние дочери, чтобы она не ждала моей смерти. Я бы так и сделала, только я не доверяла ему. Я знала, что может случиться, когда он завладеет деньгами.
– У вас раньше были отклонения в психике, миссис Купер?
– Согласно заключению врачей, я страдаю шизофренией и паранойей.
На Дженнифер она произвела впечатление вполне нормального человека.
– Вы знаете, что трое врачей подписали документ, свидетельствующий о вашей недееспособности?
– Мое состояние оценивается в четыре миллиона долларов, мисс Паркер. Есть много врачей, на которых такие деньги могут произвести впечатление и повлиять на принятие решения. Боюсь, что вы зря тратите время. Теперь всем моим состоянием владеет зять. Он никогда не позволит, чтобы меня выпустили отсюда.
– Я бы хотела поговорить с вашим зятем.
* * *«Плаза Тауэрс» располагался на 72-й улице, в одном из самых фешенебельных районов Нью-Йорка. У Элен Купер там был единственный пентхаус. На двери красовалась табличка «Мистер и миссис Герберт Хавторн».
Дженнифер заранее договорилась о встрече с дочерью миссис Купер, и когда она вошла в квартиру, Дороти и ее муж уже ждали ее. Элен Купер была права – ее дочь не отличалась красотой. У нее совсем не было подбородка, отчего лицо походило на крысиную мордочку. На правом глазу было бельмо. Муж Дороти, Герберт, был моложе ее по крайней мере лет на двадцать.
– Заходите, – буркнул он.
Он провел Дженнифер из вестибюля в огромную гостиную, стены которой были увешаны полотнами французских и голландских художников.
– Ну, – грубо сказал Герберт Хавторн, – может, вы скажете, какого черта вам нужно?
Дженнифер повернулась к Дороти:
– Я хочу поговорить о вашей матери.
– Что вы хотите узнать?
– Когда у нее впервые появились признаки душевной болезни?
– Она...
Герберт Хавторн вмешался в разговор:
– Сразу же после нашей свадьбы с Дороти. Старуха просто не выносила меня.
«Это лишний раз доказывает, что она в здравом уме», – подумала Дженнифер.
– Я читала заключение врачей, – сказала Дженнифер. – По-моему, оно не совсем объективное.
– Что значит «не совсем объективное»? – рявкнул Герберт.
– Я имею в виду, что в заключении указано, что четких критериев для определения социальной опасности Элен Купер у врачей не было. Их решение основывается прежде всего на том, что рассказывали вы о поведении миссис Купер.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что их заключение неубедительно. Другие врачи могут прийти к абсолютно противоположному выводу.
– Эй, я не знаю, на что вы хотите намекнуть, но старуха чокнутая. Так заявили врачи, и такое решение принял суд.
– Я читала стенограммы суда, – ответила Дженнифер. – Там также сказано, что миссис Купер должна подвергаться периодическому обследованию.
– Вы хотите сказать, что ее могут выпустить? – с тревогой спросил Герберт Хавторн.
– Ее выпустят, – пообещала Дженнифер. – Я лично займусь этим.
– Подождите! Что здесь происходит, черт возьми!
– Именно это я хочу выяснить. – Дженнифер повернулась к Дороти: – Я внимательно изучила историю болезни вашей матери. До этого она не страдала никакими душевными или эмоциональными расстройствами. Она...
Герберт Хавторн перебил ее:
– Это ничего не значит! Такие вещи происходят внезапно. Она...
– К тому же, – продолжала Дженнифер, обращаясь к Дороти, – вся общественная деятельность, которую она вела, доказывает, что она вполне нормальный человек.
– Мне плевать, что там о ней говорят! Она ненормальная! – заорал Герберт Хавторн.
Повернувшись, Дженнифер изучающе посмотрела на него:
– Вы просили, чтобы миссис Купер дала вам право распоряжаться ее состоянием?
– Вас это не касается!
– А я придерживаюсь другого мнения. У меня все. – Дженнифер направилась к двери.
Герберт Хавторн загородил ей путь:
– Минутку. Вы суете свой нос куда не следует. Хотите поживиться на этом? Ладно, все это понятно. Давайте сделаем так. Я вам выписываю чек на тысячу долларов за ваши услуги, а вы оставляете это дело. Ну как?
– Извините, – ответила Дженнифер. – Не пойдет.
– Думаете, старуха вам больше заплатит?
– Нет, – ответила Дженнифер. Она посмотрела ему в глаза: – Деньги интересуют только одного из нас.
Понадобилось шесть недель слушаний и медицинских консультаций врачей из четырех государственных больниц. Дженнифер пригласила своих психиатров, и после того как они провели обследование, а Дженнифер сообщила о всех имеющихся у нее фактах, судья пересмотрел ранее принятое решение. Элен Купер выпустили из больницы и вернули права на владение состоянием.
Вернувшись из больницы, она в тот же день позвонила Дженнифер:
– Я хочу пригласить вас на обед в ресторан «Твенти Уан».
Дженнифер посмотрела в еженедельник. Утром у нее была запланирована деловая встреча, затем обед с одним из клиентов и днем – важные дела в суде. Но она понимала, как много это значит для пожилой женщины.
– Хорошо, я приду, – пообещала она.
– Мы отпразднуем это событие, – довольным голосом сказала Элен Купер.
* * *Обед прошел превосходно. Миссис Купер продумала все до мелочей, и, очевидно, ее хорошо здесь знали.
Владелец лично проводил их наверх, где усадил за столик среди античных скульптур. Блюда и обслуживание были на высоте.
Когда они уже пили кофе, Элен Купер сказала:
– Я вам так благодарна, моя дорогая. Не знаю, сколько вы возьмете за свои услуги, но мне хотелось бы дать вам кое-что еще.
– Мне вполне хватит гонорара за услуги. Он и так высокий.
Миссис Купер покачала головой.
– Это не имеет значения. – Наклонившись вперед, она взяла руки Дженнифер в свои и понизила голос до шепота. – Я хочу подарить вам штат Вайоминг.
Глава 17
На первой странице «Нью-Йорк таймс» рядом были напечатаны две заметки. В одной из них сообщалось, что Дженнифер Паркер добилась оправдания женщины, обвиняемой в убийстве своего мужа, а в другой – о том, что Адам Уорнер выставил свою кандидатуру на выборах в сенат США.
Дженнифер несколько раз перечитала эту заметку. В ней рассказывалось о его социальном положении, о том, что во Вьетнаме он был военным летчиком и получил медаль «За летные боевые заслуги». Статья была выдержана в хвалебном тоне, и приводились высказывания известных людей о том, что Адам Уорнер оправдает доверие избирателей и станет выдающимся сенатором. В конце статьи указывалось, что, если Адам победит на выборах в сенат, это может открыть ему дорогу в Белый дом.
* * *В Нью-Джерси, на старой голландской ферме, Майкл Моретти и Антонио Гранелли заканчивали завтрак. Майкл читал заметку о Дженнифер Паркер.
Посмотрев на своего тестя, он сказал:
– Опять она победила, Тони.
Антонио Гранелли подцепил ложечкой кусочек яйца всмятку.
– Кто опять победил?
– Дженнифер Паркер. Адвокат. Это то, что нам надо.
Антонио Гранелли проворчал:
– Мне не нравится сама мысль, что на нас будет работать женщина-юрист. Женщины – слабые существа. Никогда не знаешь, чего от них ожидать.
– Ты прав, Тони, – осторожно сказал Майкл, – таких сколько угодно.
Он не хотел настраивать против себя Антонио Гранелли. Пока он еще жив, он опасен для Майкла, но теперь ему уже недолго осталось. Старик перенес несколько инфарктов, и его руки дрожали. Он с трудом разговаривал и ходил, опираясь на трость. Главный государственный преступник превратился в беззубого тигра. Его кожа была похожа на сухой желтый пергамент. Его имя вселяло раньше страх в сердца других мафиози и ненависть в сердца вдов. Теперь его редко кто видел. Он держался за спинами Майкла Моретти, Томаса Колфакса и немногих других, кому он доверял. Майкла еще не выбрали новым главой «семьи», но это был вопрос времени. «Трехпалый» Лючезе возглавлял самую могущественную «семью» мафии на востоке, потом его место занял Антонио Гранелли, и скоро... Майкл знал, что ему надо набраться терпения. Сколько времени прошло с тех пор, когда он, безусый мальчишка, стоял перед доном и, держа ладонь над горящим пламенем, клялся: «Пусть я сгорю, если выдам секреты „Коза ностры“.
Теперь, сидя напротив постаревшего дона, Майкл сказал:
– Может, мы используем эту Паркер для мелких дел? Посмотрим, что у нее получится.
Гранелли пожал плечами:
– Будь осторожен, Майкл. Чужие люди не должны знать семейные секреты.
– Я лично займусь ею.
Днем он позвонил Дженнифер Паркер.
Когда Синтия сказала, что ей звонит Майкл Моретти, на Дженнифер нахлынули воспоминания. Все неприятные. Она понятия не имела, зачем он может звонить ей. Из любопытства она подняла трубку.
– Что вам надо?
Тон ее голоса поразил Майкла.
– Я хотел бы увидеть вас. Нам надо поговорить.
– О чем, мистер Моретти?
– Мне не хотелось бы говорить об этом по телефону, мисс Паркер. Я полагаю, вы проявите к этому интерес.
– Вот что я вам скажу, мистер Моретти, – произнесла Дженнифер ровным голосом. – Ни вы, ни ваши предложения меня абсолютно не интересуют. – И она с силой повесила трубку.
* * *Майкл Моретти сидел за столом, держа в руке умолкнувшую трубку. Ему было неприятно, но злости он не чувствовал. Странное ощущение. Всю свою жизнь он использовал женщин. Благодаря его привлекательности и врожденной наглости у него было столько любовниц, что он не помнил их имен.
А по большому счету Майкл Моретти презирал женщин. Все они были слишком податливые, у них не было никакой решительности. «Роза, например. Она как собачонка, которая делает то, что ей прикажут, – подумал Майкл. – Она следит за моим домом, готовит для меня, спит со мной, когда я этого хочу, молчит, когда я приказываю ей замолчать».
Майклу никогда не встречались сильные духом женщины, способные бросить ему вызов. У Дженнифер Паркер хватило смелости повесить трубку. Как она сказала? «Ни вы, ни ваши предложения меня абсолютно не интересуют». Вспомнив это, Майкл Моретти усмехнулся. Она ошибалась. Он покажет ей, как она ошибалась.
Откинувшись в кресле, он стал вспоминать, как она выглядела на суде, ее лицо, ее тело. Внезапно ему стало интересно, как она ведет себя в постели. Наверное, как дикая кошка. Он стал представлять, как обнаженная Дженнифер пытается вырваться из его объятий. Он снял трубку и набрал номер. Когда ему ответил женский голос, он сказал:
– Раздевайся, я уже еду.
Возвращаясь в контору после обеда, Дженнифер чуть не попала под грузовик, когда переходила Третью авеню. Водитель нажал на тормоза, заднюю часть кузова занесло, и лишь чудом Дженнифер не пострадала.
– Черт тебя побери! – закричал водитель. – Ослепла, что ли?
Но Дженнифер не слышала его ругательств. Она посмотрела на надпись, сделанную на кузове, – «Национальная транспортная корпорация». Грузовик уже скрылся из виду, но она еще долго смотрела ему вслед. Затем, повернувшись, поспешила в свою контору.
* * *– Кен на месте? – спросила она Синтию.
– Да. В своем кабинете.
Она зашла к нему.
– Кен, ты можешь собрать мне информацию про «Национальную транспортную корпорацию»? Мне нужен список всех аварий, которые произошли у них за последние пять лет.
– Это займет немало времени.
– Используй LEXIS. – Так называлась компьютерная юридическая служба.
– А для чего это нужно?
– Я и сама не знаю толком. У меня появилось предчувствие. Если что-нибудь из этого получится, я тебе все расскажу.
Она упустила важную деталь в деле Конни Гэррет, симпатичной молодой женщины, лишенной рук и ног. Возможно, у водителя был хороший послужной список, но как насчет грузовиков? Может, все-таки ей удастся привлечь кого-нибудь к ответственности?
На следующее утро Кен Бэйли положил ей на стол листок бумаги.
– Что бы ты ни искала, похоже, ты натолкнулась на золотую жилу. За последние пять лет грузовики «Национальной транспортной корпорации» пятнадцать раз попадали в аварию.
Дженнифер почувствовала легкое возбуждение.
– Причина?
– Из-за несовершенства тормозной системы кузов грузовика заносит всякий раз, когда производится резкое торможение.
Именно так была сбита Конни Гэррет.
Дженнифер провела совещание с Дэном Мартином, Тедом Харрисом и Кеном Бэйли.
– Мы будем заниматься делом Конни Гэррет и передадим его в суд.
Тед Харрис посмотрел на нее через толстые стекла своих очков:
– Подожди, Дженнифер. Я ведь проверял это дело. Апелляционный суд утвердил принятое решение. Теперь на это дело распространяется res judicata[9].
– А что такое res judicata? – спросил Кен Бэйли.
– Это означает, что мы не можем оспаривать принятое судом решение.
– После вынесения приговора, – добавил Тед Харрис, – дело может быть пересмотрено лишь при особых обстоятельствах. У нас нет повода для пересмотра.
– Нет, есть. На основании новых фактов.
Принцип этого основания гласит: «Для правильного ведения судебного процесса необходимо знание обеими сторонами всех относящихся к делу фактов».
– Ответчиком на суде была «Национальная транспортная корпорация», фирма с карманами, полными денег. Они утаили информацию от адвоката Конни Гэррет. Тормозная система их грузовиков имеет серьезные недостатки, а они скрыли этот факт.
Дженнифер посмотрела на своих компаньонов:
– Я думаю, надо сделать так...
* * *Два часа спустя Дженнифер сидела в гостиной Конни Гэррет.
– Я хочу снова передать дело в суд. У нас есть шансы победить.
– Нет. Я не вынесу еще один суд.
– Конни...
– Посмотрите на меня, Дженнифер. Я – подобие человека. Каждый раз, когда я смотрю на себя в зеркало, мне хочется покончить жизнь самоубийством. Знаете, почему я этого не делаю? – Ее голос задрожал. – Потому что я не могу! Просто не могу!
Дженнифер была поражена словами Конни.
– А что, если мне удастся договориться с ними, не передавая дело в суд?
* * *Офис «Мэгир и Гатри», адвокатов, представлявших интересы «Национальной транспортной корпорации», располагался на Пятой авеню в современном здании из бетона и стекла с огромным фонтаном у входа. Дженнифер сообщила свою фамилию секретарше, и через пятнадцать минут ее провели в кабинет Патрика Мэгира. Это был главный партнер юридической фирмы, умудренный опытом ирландец, от проницательных глаз которого не ускользала ни одна деталь.
Он указал Дженнифер на кресло:
– Рад знакомству с вами, мисс Паркер. У вас такая репутация в городе.
– Надеюсь, не совсем плохая.
– Говорят, у вас крепкая хватка. По виду не скажешь.
– Вот и хорошо.
– Кофе? А может, глоток хорошего ирландского виски?
– Кофе, пожалуйста.
Патрик Мэгир нажал на кнопку звонка, и секретарша принесла две чашки кофе на серебряном подносе.
– Итак, чем могу вам быть полезен? – спросил Патрик Мэгир.
– Речь идет о деле Конни Гэррет.
– Ах да, припоминаю, она проиграла в суде, и апелляционный суд оставил приговор в силе.
Припоминаю. Дженнифер была готова поспорить на что угодно, что Патрик Мэгир знал это дело наизусть.
– Я собираюсь снова подать на вас в суд.
– Правда? А на каком основании? – вежливо поинтересовался Мэгир.
Дженнифер открыла портфель и протянула ему подготовленные документы.
– На основании получения новых фактов.
Мэгир спокойно проглядел бумаги.
– Ах да, – сказал он. – Тормозная система.
– Вы знали об этом?
– Конечно. – Он забарабанил пальцами по столу. – Мисс Паркер, это вам ничего не даст. Вам придется доказать, что именно у того грузовика была неисправная тормозная система. Со времени аварии его ремонтировали уже раз десять, так что нельзя будет определить, в каком состоянии были тогда тормоза. – Он протянул ей бумаги. – У вас нет оснований для возбуждения дела.
Дженнифер отпила кофе.
– Мне понадобится лишь огласить статистику аварий, которые происходили с вашими грузовиками по вине несовершенной тормозной системы. Порядочность обязывала вас рассказать об этом на суде.
– И что вы предлагаете? – осторожно спросил Мэгир.
– Мой клиент – женщина чуть старше двадцати лет, которая никогда не сможет выйти из дому, потому что у нее нет ни рук, ни ног. Я хочу прийти к соглашению, которое хоть немного облегчило бы ей жизнь.
Мэгир поднес чашку с кофе к губам.
– И о какой сумме может идти речь?
– Два миллиона долларов.
Он улыбнулся:
– Это слишком большие деньги, учитывая, что у вас нет никакого повода для возбуждения дела.
– Если дело дойдет до суда, мистер Мэгир, то я обещаю вам, что дело будет возбуждено. И вам придется заплатить гораздо больше. Если вы вынудите нас решать этот вопрос в судебных инстанциях, то мы будем требовать пять миллионов долларов.
Он снова улыбнулся:
– Вы прямо-таки напугали меня. Еще кофе?
– Нет, спасибо. – Дженнифер встала.
– Подождите! Садитесь, пожалуйста. Я ведь не сказал «нет».
– Но вы не сказали и «да».
– Выпейте еще кофе. Это особый сорт.
Дженнифер вспомнила Адама и кенийский кофе, который он любил.
– Два миллиона долларов – это большие деньги, мисс Паркер.