– Мой уважаемый коллега сказал, что Конни Гэррет не будет присутствовать на суде. Это действительно так. – Дженнифер указала на пустующий стул за столом обвинения: – Здесь должна была сидеть Конни Гэррет... Но не на стуле, а в специальном кресле для инвалидов. Она прикована к нему до конца своих дней. Конни Гэррет не появится здесь, но у вас будет возможность встретиться с ней и узнать ее, как узнала ее я.
На лице Патрика Мэгира появилось удивление. Наклонившись, он что-то прошептал на ухо одному из своих помощников.
– Слушая, как красноречиво говорил мистер Мэгир, – продолжала Дженнифер, – я была тронута до глубины души. У меня сердце кровью обливалось от сочувствия компании с миллиардными доходами, на которую подло напала двадцатичетырехлетняя женщина без рук и без ног. Та самая, которая сидит сейчас дома, алчно ожидая, когда ей сообщат по телефону, что она стала богатой. – Дженнифер понизила голос. – Для чего ей нужно это богатство? Чтобы украшать бриллиантовыми кольцами руки, которых у нее нет? Чтобы покупать танцевальные туфли для ног, которых у нее нет? Купить шикарное платье, которое она не сможет надеть? «Роллс-ройс», чтобы ездить на вечеринки, куда ее не приглашают? Вы только подумайте, сколько удовольствий ей принесут эти деньги.
Дженнифер говорила тихо и спокойно, внимательно глядя в лица присяжных.
– Мистер Мэгир никогда не видел пять миллионов наличными. Я тоже. Но вот что я хочу вам сказать. Если бы я вам сейчас предложила пять миллионов наличными, потребовав взамен отрезать у вас руки и ноги, сумма показалась бы вам не такой уж большой. Суть дела крайне проста, – объяснила Дженнифер. – В прошлый раз истец проиграла процесс, потому что защита компании, зная о неполадках в тормозной системе их грузовиков, скрыла этот факт. Они действовали вразрез с законом. Это дало возможность снова возбудить против них дело. Согласно последнему правительственному расследованию, основными причинами аварий у грузовиков являются неполадки в рулевом управлении, тормозной системе и шасси. Я хочу привести некоторые цифры...
Патрик Мэгир посмотрел на лица присяжных. Как только Дженнифер стала приводить статистические выкладки, они потеряли всякий интерес. Теперь речь шла уже не об искалеченной женщине, а о грузовиках, тормозном пути, дефектах тормозной системы. Присяжным стало скучно.
Посмотрев на Дженнифер, Мэгир подумал: «Она не такая уж и умная». Если бы Мэгир защищал интересы Конни Гэррет, он бы не стал вдаваться в технические детали, а попытался бы сыграть на жалости. Дженнифер делала все наоборот.
Патрик Мэгир откинулся в кресле и расслабился.
Дженнифер подошла к судье:
– Ваша честь, с разрешения суда я хотела бы представить некоторые вещественные доказательства.
– Какие доказательства? – спросил судья Силверман.
– Когда начался суд, я пообещала присяжным, что они увидят Конни Гэррет. Раз она сама не может сюда прийти, я бы хотела, чтобы они увидели ее изображение на пленке.
Мэгир быстро встал, лихорадочно соображая.
– О каком изображении идет речь?
– Мы сделали несколько снимков у нее дома, – сказала Дженнифер.
Патрику Мэгиру не хотелось, чтобы в деле фигурировали снимки, но, с другой стороны, фотографии не будут таким сильным эмоциональным фактором, как само присутствие Конни Гэррет. И еще одна немаловажная деталь: если он будет возражать, присяжным это может не понравиться.
– Конечно, покажите эти снимки, – великодушно согласился он.
– Спасибо.
Дженнифер кивнула Дэну Мартину. Два человека, сидевшие в заднем ряду, прошли вперед, неся в руках небольшой экран и кинопроектор.
– Подождите! Что это такое? – изумленно спросил Мэгир.
– Пленка, которую вы позволили мне показать, – невинным голосом ответила Дженнифер.
Патрик Мэгир стоял, задыхаясь от ярости. Дженнифер ничего не говорила о кинопленке. Но протестовать было уже слишком поздно. Коротко кивнув, он сел на место.
Дженнифер установила экран таким образом, чтобы хорошо было видно судье и присяжным.
– Можно затемнить помещение, ваша честь?
Судья сделал знак секретарю, и тот закрыл шторы. Дженнифер включила кинопроектор, и экран ожил.
В течение следующих тридцати минут в зале была мертвая тишина. Дженнифер наняла профессионального оператора и режиссера, специализировавшегося на рекламных роликах, чтобы они сняли этот фильм. Они засняли один день из жизни Конни Гэррет, и фильм поражал своей ужасающей реальностью. Было показано, как молодую симпатичную женщину без рук и без ног поднимали утром с постели, несли в туалет, мыли, как маленького ребенка, одевали, кормили... Дженнифер не раз видела эту пленку, но и теперь у нее встал комок в горле, а глаза наполнились слезами. Она знала, что такое же впечатление фильм должен произвести на судью, присяжных и зрителей в зале.
Когда пленка закончилась, Дженнифер повернулась к судье Силверману.
– У меня все.
* * *Присяжные совещались уже более десяти часов, и с каждым часом уверенность Дженнифер становилась все меньше и меньше. Она полагала, что присяжные сразу же огласят свое решение. Если бы фильм подействовал на них, на это им понадобилось бы не более часа.
Когда присяжные ушли в свою комнату на совещание, Мэгир был уверен, что проиграл, что он снова недооценил Дженнифер Паркер. Но время шло, присяжные все не выходили, и у него затеплилась надежда. «Все будет в порядке, – подумал он. – Чем больше они будут совещаться, тем вероятнее, что остынут их эмоции».
* * *За несколько минут до полуночи присяжные передали судье Силверману записку. Прочитав ее, судья поднял голову.
– Пусть обе стороны подойдут к судейскому месту.
Когда Дженнифер Паркер и Патрик Мэгир подошли к нему, судья Силверман сказал:
– Я хочу довести до вас содержание записки, которую мне передали присяжные. Они интересуются, могут ли они назначить Конни Гэррет большую компенсацию, чем требует ее адвокат.
У Дженнифер внезапно закружилась голова, сердце бешено застучало в груди. Она посмотрела на Патрика Мэгира. Его лицо было бледным как полотно.
– Я сообщил им, – сказал судья Силверман, – что они вправе назначить любую компенсацию, которую посчитают нужной.
Через тридцать минут присяжные вернулись в зал заседания. Старшина жюри объявил, что принято решение в пользу истца. Компенсация за причиненный ущерб устанавливается в сумме шести миллионов долларов.
Это была самая большая компенсация, которую когда-либо выплачивали частному лицу в штате Нью-Йорк.
Глава 20
Когда на следующее утро Дженнифер вошла в свой кабинет, на ее столе лежала кипа газет. И везде на первой странице ее фотография. В вазе стояло четыре дюжины алых роз. Дженнифер улыбнулась. Адам нашел время, чтобы послать ей цветы. Она взяла лежащую рядом открытку. Там было написано: «Поздравляю. Майкл Моретти».
Зажужжал селектор, и Синтия объявила:
– Звонит мистер Адам.
Дженнифер подняла трубку. Она старалась, чтобы ее голос звучал спокойно.
– Здравствуй, дорогой.
– Ты опять победила.
– Мне повезло.
– Повезло твоему клиенту. Ей повезло, что у нее был такой адвокат. Ты, наверное, чувствуешь себя превосходно.
Она чувствовала себя хорошо, когда выигрывала дело. И чувствовала себя превосходно, когда была рядом с Адамом.
– Да.
– Мне надо сказать тебе одну важную вещь, – сказал Адам. – Может, мы встретимся днем?
У Дженнифер внутри все перевернулось. Он мог ей сказать только одно: что он больше никогда не будет видеться с ней.
– Да, конечно...
– В шесть часов в ресторане «Марио»?
– Хорошо.
Розы она отдала Синтии.
* * *Адам ждал ее в ресторане, сидя за угловым столиком. «Он специально выбрал такое место. Ему будет неловко, если у меня начнется истерика», – подумала Дженнифер. Она дала себе слово, что не будет плакать. Не перед Адамом.
Глядя на его уставшее, осунувшееся лицо, она решила, что не будет усложнять его положение. Дженнифер села, и Адам взял ее руки в свои.
– Мэри Бет дает мне развод, – сказал Адам.
Дженнифер посмотрела на него не в силах вымолвить ни слова.
* * *Мэри Бет сама начала этот разговор. Они возвращались с ужина, организованного для сбора средств, где Адам был главным оратором. Вечер прошел просто великолепно. По дороге домой Мэри Бет молчала, чувствовалось, что она в напряжении.
– Хороший был вечер, не так ли? – сказал Адам.
– Да, Адам.
До самого дома они больше не произнесли ни слова.
– Может, выпьем перед сном? – предложил Адам.
– Нет, спасибо. Я думаю, нам следует с тобой поговорить.
– О чем?
Посмотрев на него, она сказала:
– О тебе и о Дженнифер Паркер.
Адама как током ударило. Он колебался, не зная, то ли сделать удивленный вид, то ли...
– Я давно знаю об этом. До сих пор я ничего не говорила, потому что думала, как мне быть.
– Я давно знаю об этом. До сих пор я ничего не говорила, потому что думала, как мне быть.
– Мэри Бет, я...
– Дай мне договорить. Жаль, что наш брак не стал... Не стал тем, чем хотелось бы. Наверное, я не всегда была тебе хорошей женой.
– В том, что случилось, твоей вины нет. Я...
– Пожалуйста, Адам. Для меня это очень трудно. Я приняла решение. Я не хочу становиться на твоем пути.
Он недоверчиво посмотрел на нее:
– Я не...
– Я слишком люблю тебя, чтобы причинять тебе боль. У тебя впереди блестящее будущее. Я не хочу тебе его испортить. Со мной ты не чувствуешь себя счастливым. Если Дженнифер Паркер может принести тебе счастье, будь с ней.
У него было такое чувство, что все это происходит где-то далеко отсюда.
– А что будет с тобой?
Мэри Бет улыбнулась:
– У меня все будет хорошо. Не беспокойся.
– Я... Я не знаю, что и сказать.
– Не надо ничего говорить. Я сказала все за нас обоих. Если мое присутствие угнетает тебя и делает несчастливым, зачем же нам быть вдвоем? Я уверена, что Дженнифер – очень милая женщина, иначе бы ты так к ней не относился. – Мэри Бет подошла к Адаму и обняла его. – Не расстраивайся, Адам. Так будет лучше для всех.
– Ты потрясающая женщина.
– Спасибо. – Нежно проведя по его лицу кончиками пальцев, она улыбнулась. – Мой дорогой Адам. Я всегда буду твоим лучшим другом. Всегда. – Она положила голову ему на плечо. Он почти не слышал ее голоса. – Мы так давно не были вместе, Адам. Тебе не обязательно говорить, что ты любишь меня, но... мне бы так хотелось заняться с тобой любовью. Пусть это будет наша последняя ночь.
* * *Разговаривая с Дженнифер, Адам вспомнил об этом.
– Мэри Бет сама предложила мне развестись.
Адам говорил что-то еще, но Дженнифер не слышала его слов, в ушах у нее звучала музыка. Ей казалось, что она парит в небесах. Она готовила себя к тому, что Адам покинет ее, а все вышло совсем наоборот! Она все еще не могла поверить этому. Она представила, как тяжело Адаму было вынести разговор с Мэри Бет, и любовь к нему захлестнула ее. Казалось, огромный камень упал у нее с сердца, и она снова могла свободно дышать.
– Мэри Бет – невероятная женщина, – продолжал Адам. – Она так рада за нас.
– Трудно поверить.
– Ты просто не понимаешь. Мы теперь с ней как брат и сестра. Я тебе никогда об этом не говорил. – Адам помедлил. – Но ее трудно назвать страстной женщиной.
– Понятно.
– Она бы хотела встретиться с тобой.
Дженнифер вздрогнула:
– Вряд ли я смогу, Адам. Я чувствую себя так неловко...
– Поверь мне, все будет хорошо.
– Если ты этого хочешь, то я согласна.
– Прекрасно. Мы как раз успеем к чаю. Я отвезу тебя.
Дженнифер задумалась.
– По-моему, будет лучше, если я поеду одна.
* * *На следующее утро Дженнифер выехала на Со-Милл Паркуэй, направляясь на юг. Было ясное, погожее утро. Дженнифер включила радио и постаралась не думать, что ждет ее впереди.
Дом Уорнеров, прекрасно сохранившееся здание голландской постройки, находился на берегу реки посреди великолепного парка.
Дженнифер подъехала к воротам. Она нажала на кнопку звонка, и через минуту ей открыла дверь привлекательная женщина лет тридцати. Она выглядела совсем не так, как представляла себе Дженнифер. Улыбнувшись, женщина протянула ей руку:
– Я – Мэри Бет. Заходите, пожалуйста.
Жена Адама была одета в шерстяную бежевую юбку и шелковую блузку, расстегнутую ровно настолько, чтобы можно было слегка видеть ее довольно соблазнительную грудь. Ее светлые волосы ниспадали до плеч, обрамляя лицо. На ней были жемчужные бусы, явно не искусственные. Держалась Мэри Бет с большим достоинством.
Дом был обставлен со вкусом. Большие, просторные комнаты были заполнены антикварными произведениями искусства, на стенах висели великолепные картины.
Они сели в кабинете, и дворецкий принес им чай на серебряном подносе.
Когда он вышел из комнаты, Мэри Бет сказала:
– Я уверена, что вы очень любите Адама.
– Я хочу вам сказать, миссис Уорнер, – запинаясь произнесла Дженнифер, – что мы совсем не думали о...
Мэри Бет Уорнер положила ладонь на ее руку:
– Не надо об этом говорить. Не знаю, рассказывал ли вам Адам, что наш брак превратился в вежливое сосуществование. Мы с Адамом знаем друг друга с детских лет. Мы росли вместе, у нас были одни и те же друзья, и то, что мы когда-нибудь поженимся, являлось практически неизбежным. Поймите меня правильно. Я просто обожаю Адама и уверена, что он еще любит меня. Но люди меняются, не правда ли?
– Да.
Дженнифер с благодарностью посмотрела на Мэри Бет. Она могла устроить ей ужасную сцену, а вместо этого говорила с ней как с подругой. Адам был прав, она замечательная женщина.
– Я так вам благодарна, – сказала Дженнифер.
– Я вам тоже очень благодарна, – сказала Мэри Бет и, смущенно улыбнувшись, добавила: – Видите ли, я тоже сильно влюблена в одного человека и хотела развестись немедленно, но потом подумала, что ради Адама мне стоит подождать до выборов.
Дженнифер была так занята своими чувствами, что совсем забыла о выборах.
– Все уверены, что Адам станет сенатором, – продолжала Мэри Бет, – но если он сейчас разведется, его шансы станут близки к нулю. До выборов осталось всего полгода, поэтому я решила подождать. – Она посмотрела на Дженнифер. – Извините... Вы согласны со мной?
– Конечно, – ответила Дженнифер.
Теперь ей предстоят большие перемены. Теперь ее судьба будет неразрывно связана с Адамом. Если он станет сенатором, ей придется переехать с ним в Вашингтон. Значит, ей придется оставить свою адвокатскую практику в Нью-Йорке, но это не имеет значения. Самое главное, что они будут вместе.
– Я уверена, что Адам станет известным сенатором, – сказала Дженнифер.
Мэри Бет улыбнулась:
– Моя дорогая, когда-нибудь Адам Уорнер станет известным президентом.
* * *Когда Дженнифер вернулась в свою квартиру, зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос Адама.
– Ну, как тебе Мэри Бет?
– Адам, она замечательная женщина!
– То же самое она сказала про тебя.
– Я много слышала о том, каким шармом обладают женщины из южных штатов, но лишь теперь убедилась в этом воочию. Мэри Бет – настоящая светская дама.
– Ты тоже, моя дорогая. В какой церкви ты хотела бы обвенчаться?
– Мне все равно. Но я думаю, что нам следует немного подождать, Адам.
– Чего подождать?
– Подождать, пока не закончатся выборы. Ты не можешь рисковать своей карьерой. Развод может навредить тебе.
– Моя личная жизнь...
– ...станет теперь твоей общественной жизнью. Зачем искушать судьбу? Мы можем подождать шесть месяцев.
– Я не хочу ждать.
– Я тоже не хочу, дорогой. – Дженнифер улыбнулась. – Но ведь это не значит, что мы не будем видеться?
Глава 21
Теперь Дженнифер и Адам обедали вместе почти каждый день, и раз или два в неделю Адам проводил ночь в их квартире. Им надо было соблюдать большую осторожность, ведь предвыборная кампания шла полным ходом и Адам стал известной личностью в стране. Он выступал на политических митингах и обедах по сбору средств, его высказывания часто цитировались в газетах.
Адам и Стюарт Нидхэм пили утренний чай.
– Утром видел тебя в передаче «Сегодня», – сказал Нидхэм. – Ты был великолепен. Они не зря пригласили тебя выступить еще раз.
– Стюарт, я ненавижу эти представления. Я чувствую себя актером, повторяющим свою роль.
Стюарт невозмутимо кивнул:
– Так оно и есть, Адам. Все политики – актеры. Они играют ту роль, которую требует от них публика. Если бы политики говорили то, что думают, тогда страна – как это говорят дети? – перевернулась бы вверх тормашками.
– Мне не нравится, что борьба за сенаторское кресло превращается в личную схватку соперников.
Стюарт Нидхэм улыбнулся:
– Ты должен радоваться, что побеждаешь. Твой рейтинг растет с каждой неделей. – Он отпил чай. – Поверь мне, это только начало. Сначала сенат, а потом – цель номер один, Белый дом. Тебя никто не сможет остановить. – Он отпил еще чаю. – Если, конечно, ты не совершишь какую-нибудь глупость.
Адам посмотрел на него:
– Что ты имеешь в виду?
– Твой соперник не брезгует ничем. Ручаюсь, что сейчас он исследует под микроскопом всю твою жизнь. Надеюсь, что он не найдет там ничего компрометирующего?
– Нет, – автоматически ответил Адам.
– Вот и хорошо, – сказал Стюарт Нидхэм. – Как дела у Мэри Бет?
* * *Дженнифер и Адам провели выходные в Вермонте, в загородном доме, который предоставил им приятель Адама. Воздух здесь был чистый и прохладный, предвещавший скорый приход зимы. Это был великолепный уик-энд, размеренный и спокойный. Днем они подолгу ходили пешком, а вечером разговаривали, сидя у камина.
Они внимательно просмотрели все воскресные газеты. По оценкам всех опросов, Адам уверенно лидировал в предвыборной борьбе. За небольшим исключением, пресса благоприятно относилась к Адаму. Журналистам нравился его стиль, его честность, его ум и откровенность. Его часто сравнивали с Джоном Кеннеди.