Она потянулась к моему ремню — так же, как давеча Шейри. Картины недавних событий вспыхнули в моей памяти безумный секс с недоделанной вампиршей и его печальный исход.
— Эй, — сказал я, отрываясь от грудей Оливии. — Последний раз, когда я делал это с женщиной-вампиром, она сыграла в ящик. Что, если дело вовсе не в процессе трансформации? Вдруг я ядовит для вампирок или что-нибудь в этом роде?
Оливия хрипловато рассмеялась, расстегивая мой ремень.
— Не говори глупостей. Ты не сможешь мне навредить, даже если очень захочешь.
Ладно, о'кей. Если что-то случится, пусть потом не жалуется: я ее предупредил. Я поймал губами набухший сосок, и все рациональные мысли выветрились из головы. Внезапно оказалось, что штанов на мне уже нет, а Оливия задирает юбку, которой, впрочем, изначально было не так уж и много. Я сунул под нее руку и обнаружил, что там нет ничего лишнего. Мои пальцы скользнули между бедер вампирши.
— Нет, постой. Сперва я с тобой разберусь, — прошипела Оливия. С этими словами она опустилась на мой воздетый агрегат — так быстро и резко, что я едва не вскрикнул. На один краткий миг выражение торжества на ее лице сменилось удивлением. Оливия ищуще заглянула мне в глаза. Потом, поудобнее утвердив меня на стуле, она ухватилась за спинку, чтобы держать равновесие, скинула туфли и обвила ногами ножки стула. Выражение уверенности вернулось к ней, и вампирша снова поцеловала меня.
Я застонал, желая продолжения. Оливия приподнялась и вновь наделась на мой жаждущий член.
— Скажи мне, Джек. Скажи, в чем секрет Уильяма. Я должна знать…
Я ухватил Оливию за бедра и приподнял, чтобы снова насадить на себя, но она крепко держалась ногами за стул и не позволила мне довершить начатое. Вампирша явно намеревалась сама контролировать ситуацию. Если она не уступит, в скором времени я буду умолять ее о милосердии. Но ей требовалось совершенно другое. Оливия желала знать тайну Уильяма, секрет его силы. Наконец-то я понял! Она пыталась вызнать все это для Ридрека, потому что он держал вампиршу под контролем.
Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, пытаясь совладать со своим жаждущим секса телом. Разумеется, я не стану выдавать Ридреку тайны Уильяма, но пусть же Оливия как следует поработает, если хочет вытянуть их из меня. Видимо, лавры Мата Хари не давали ей покоя. Что ж, посмотрим, кто на самом деле будет вести этот маленький допрос с пристрастием. Я открыл глаза и смерил вампиршу спокойным взглядом.
— Не представляю, о чем ты.
Ах, не это она желала услышать! Оливия снова приподнялась надо мной и опустилась вниз.
— Врешь! — Ее лицо раскраснелось. Невероятно для вампира, если только он не поел совсем недавно. Возьми на заметку, Джек.
Я постарался удержаться от стонов. Моя плоть была тверда как алмаз, а кровь бурлила от желания. Каждый раз, как Оливия насаживалась на меня, я готов был взорваться. Мне хотелось кричать, но я не доставил ей такого удовольствия. Она поднялась и снова вернулась, и еще раз, еще раз. Я молчал. Оливия в очередной раз оседлала мою плоть, и я оказался внутри нее.
— Почему ты защищаешь Уильяма? — Она теряла контроль, и дело касалось не только секса. Здесь было что-то еще. — Погляди, как он обращался с тобой все эти годы! Скрывал от тебя твою собственную силу, ничего не рассказывал о природе вампиров. Ты ничего не знал о роскоши, которая давно могла бы стать твоей. Какой позор! Все, что он делал — это помыкал тобой. А ты по-прежнему служишь ему, глупец! Вот теперь я припомнил еще кое-что. Уильям не советовал заниматься любовью с Оливией. Вместо этого он подсунул мне Шейри. Почему? Он сказал, что инициация девушки сделает меня сильнее, но правда ли это? Может быть, все дело в том, что Шейри не могла дать мне никаких новых знаний, а Оливия могла?
Она снова задвигалась, и я стиснул зубы, едва сдерживая крик.
— Ридрек — вот за кем нужно идти, — прошелестела Оливия. — Он, а не Уильям мог бы дать тебе все, что ты заслуживаешь.
— И что же приказал тебе Ридрек? Приказал прийти сюда и трахать меня, пока я не раскрою всех тайн Уильяма? Велел пообещать золотые горы и великое знание? — Оливия расслабила ноги и вновь попыталась подняться, но я держал ее за плечи, демонстрируя, кто здесь сверху на самом деле.
Она рассмеялась, и в этом смехе прорезалась истерическая нотка.
— Он пытался околдовать меня. О да, он пытался. Но я сильнее его! И сильнее тебя, долбанный безмозглый щенок!
— Неужели? Ну, посмотрим.
Я отпустил плечи Оливии и схватил ее за ноги, отрывая от ножек стула. Потом приподнял вампиршу и изо всей силы надел на себя, затем нагнулся вперед, высоко задрав ноги Оливии и перекинув колени через спинку стула. Пальцы вампирши разжались, и она беспомощно всплеснула руками в воздухе: Я держал ее за талию стальной хваткой, не позволяя изменить позу.
— Отвечай… мне… где… Уильям! — проговорил я, двигая Оливию вверх-вниз с каждым произнесенным словом. Позиция, в которой мы находились, донельзя сужала ее дырочку. Это сводило меня с ума.
— Иди к черту!
— Ты первая!
Оливия закричала — уж не знаю, от удовольствия или от боли. Мне было на это плевать. Она сама виновата, нечего было играть со мной. Вдобавок вампирша, кажется, желала испытать мою силу. Что ж, нет проблем. Я имел ее и так, и этак, с каждым движением все глубже вбивая в нее свое бревно. Оливия старалась найти опору для рук, чтобы восстановить контроль или, может быть, чтобы освободиться, но тщетно. Потом она попыталась высвободить ноги, но я покрепче прижал ее бедра к груди. Мне показалось, будто Оливия мало-помалу слабеет.
— Что со мной происходит? — прошептала она, едва дыша. — Этого не должно было случиться. Что-то пошло не так…
Продолжая ритмично двигать вампиршу вверх-вниз, точно сбивая масло, я посмотрел на нее. Взгляд Оливии стал безжизненным, лицо осунулось. Она словно увядала на глазах. Ее мышцы — за исключением тех, что сжимали моего дружка — стали дряблыми и безвольными. Она что, тоже собирается умереть прямо на мне? Черт, я и понятия не имел о такой своей силе! В любом случае, пора заканчивать: оргазм надвигался стремительной волной. Тело Оливии вздрогнуло, и я ощутил, как свело ее мышцы, стискивающие мой член. Она издала еще один пронзительный крик; я застонал и кончил в нее.
Глаза Оливии наполнились ужасом, и я увидел в них отражение Ридрека. Не картинку, нет, но его присутствие. Будто бы мой оргазм разрушил ее защиту, и я увидел вампиршу в ее истинном состоянии. Ридрек был здесь, он каким-то образом подглядывал за нами через Оливию. Не отводя взгляда от глаз вампирши, я уловил момент, когда Ридрек исчез из нее, и Оливия вновь обрела контроль над собой.
Несколько секунд я молча переводил дыхание, а потом разжал руки. Оливия повалились назад, и мне пришлось подхватить ее, чтобы она не ударилась головой об пол. Поддерживая вампиршу, я медленно поднялся со стула, не зная, сумеет ли она устоять на ногах без посторонней помощи. Еще пара секунд — и ресницы Оливии затрепетали, взгляд стал осмысленным. Она забилась в моих объятиях, и я отпустил ее. Задранная юбка вернулась на бедра, но выше талии Оливия была обнажена и стояла на полу босиком. Казалось, она собирается с силами и приводит в порядок мысли.
Я всегда чувствую себя немного неловко, заговаривая с женщиной после нашего первого секса, но на этот раз все было вообще из рук вон. Схватка, которая здесь произошла, походила на бой без правил в каком-нибудь бойцовском клубе ада. И вот так выглядит секс двух вампиров? Всякий раз? Круто.
Оливия внезапно покачнулась, как пламя сечи на ветру. Я снова подхватил ее. Нужно сказать что-нибудь, чтобы снять напряжение. Ясное дело, я, как настоящий толстокожий мужлан, ляпнул несусветную чушь.
— Э… Мне понравилось. А тебе?
Для существа, выглядевшего как измочаленная тряпка, Оливия была изумительно быстра. Она размахнулась и дала мне в зубы с такой силой, что я отлетел назад. Ноги запутались в полуспущенных джинсах, так что мое приземление нельзя было назвать грациозным. Я налетел на деревянный стул и шлепнулся на него со всего маху, так что мои пятки взбрыкнули в воздухе.
— Что ты сделал со мной?! — рявкнула Оливия.
— О чем ты? — Я потер саднящую щеку. Больно, черт возьми!
Лицо вампирши пылало яростью.
— Знаешь, ты прав: с тобой что-то не так. И очень здорово не так, скажем прямо!
— Со мной? — Я повозился на стуле, натягивая джинсы. — А как насчет тебя? Пока мы занимались любовью, ты транслировала все кино Ридреку! — Только теперь я в полной мере осознал масштаб катастрофы. — Какая мерзость!
— Ладно, может, и так. — Оливия сняла с шеи лифчик и неторопливо надела его. — Но теперь мне гораздо лучше. А нот что действительно интересно, так это почему я выжата как лимон.
— Что?…
Оливия принялась застегивать блузку.
— Ладно, может, и так. — Оливия сняла с шеи лифчик и неторопливо надела его. — Но теперь мне гораздо лучше. А нот что действительно интересно, так это почему я выжата как лимон.
— Что?…
Оливия принялась застегивать блузку.
— Ты вытянул из меня силу, болван. Все должно быть наоборот. Но я чувствую себя слабой, как новорожденный котенок.
— Ну, прости. Мне жаль.
Она одарила меня убийственным взглядом.
— Еще бы.
— Я не нарочно. Честное слово.
Оливия пригладила волосы и прищурилась.
— Так что же случилось, когда ты трахался с Шейри? Что произошло в тот конкретный момент, когда она начала чахнуть?
Жуткое понимание снизошло на меня.
— Я… я думаю, то же самое, что и с тобой. Как раз в это время ты начала слабеть…
Долгую минуту Оливия рассматривала меня.
— Как ты себя чувствуешь, Джек? Счастлив и доволен, как положено после хорошего секса?
Я напряг мускулы, потом расслабил их.
— Точно. Я отлично себя чувствую. Просто великолепно. — Сказать по правде, я ощущал себя сильным. Как супермен. Я пялился на сиськи Оливии, пытаясь понять, не прорезалось ли у меня рентгеновское зрение, чтобы заглянуть за покровы ее одежды. Казалось, еще чуть-чуть, и дело выгорит. — Будто бы я могу горы своротить.
— Черт меня побери. — Оливия скрестила руки на груди и уставилась на меня так, словно только что открыла новый вид вампиров. — Я много лет изучала тендерные связи в вампиризме, но никогда не видела ничего подобного.
Черт! Может, я действительно новый вид вампира?…
— Поясни.
— Я не получила от тебя ни капли силы, зато ты высосал меня почти досуха. Я до сих пор чувствую себя так, как будто вот-вот сдохну.
— Надо поесть, Оливия. Я плесну тебе немного крови. Уильям хранит запас на всякий случай. Так ты быстрее восстановишь силы.
Я направился к маленькому холодильнику под баром, нашел пакет с кровью, припрятанный у задней стенки, и опорожнил его в стакан. Оливия медленно подошла к бару и облокотилась на него. Она взяла стакан и как бы через силу отпила из него. — Маленькими глотками. Это сильная штука, — сказал я. Дождавшись, когда вампирша прикончит первую порцию, налил ей еще. Потребуется много больше двух порций, чтобы вернуть ее в нормальное состояние. — Оливия, — начал я, не желая задавать этот вопрос, но понимая, что должен знать наверняка, — я действительно убил Шейри?
Вампирша посмотрела на полированную мраморную поверхность бара, словно изучая свое несуществующее отражение.
— Скорее всего, — сказала она. — Джек, дай мне слово, что больше никогда не будешь делать вампиров из женщин.
— Разумеется, не буду.
Я поставил локти на бар. Как бы мне ни хотелось утопить свои печали в новой порции скотча, я старался держать свои желания при себе. Мир и так вращался слишком быстро. Я гнал от себя мысли о Шейри. Я уподоблюсь Скарлетт О'Хара и подумаю об этом завтра. Уильяма нет, и я не знаю, можно ли доверять Оливии. Кажется, сейчас она в здравом уме, по, возможно, Ридрек способен снова взять над ней контроль. Когда я проснулся, вампирша вела себя совершенно нормально. Она была искренне тронута судьбой бедной Шейри, и ничто не предвещало беды. Потом Оливия изменилась. Было бы крайне неразумно поворачиваться к ней спиной. Я совершенно запутался и сейчас даже не знал, можно ли и дальше доверять Уильяму. В словах Оливии была доля прав-пи: может быть, мне и впрямь стоило встать на сторону Ридрека. Это могло многое упростить. Отчего бы не поддаться очарованию зла? Я знал, что Оливия сказала об этом, находясь под контролем Ридрека, однако идея не становилась менее привлекательной.
Вампирша все еще нетвердо стояла на ногах, одной рукой придерживаясь за бар.
— Тебе лучше? — спросил я.
— Да, немного.
— Хорошо. Так где Уильям?
Оливия опустила глаза.
— Он с Ридреком.
— Что?! Как?…
— Ридрек поймал меня и держал при себе. Пришел Уильям. Он остался там, а мне велел возвращаться сюда.
— Черт подери! Ты можешь проводить меня в то место? Оливия покачала головой.
— Я совсем запуталась в этих проклятых туннелях и никогда не найду Ридрека, пока он не позовет меня. Джек, что нам делать?
— Тебе — ничего. Ты не можешь охотиться на Ридрека в таком состоянии. Он тебя плевком перешибет. Поэтому останешься дома. — Я не сказал Оливии, что есть и другая причина оставить ее здесь: я не мог ей доверять. И не смогу, пока не разберусь, что к чему. А может быть, не смогу и после этого.
— Черта с два! Если ты идешь за Уильямом, то и я с тобой. — Она со стуком поставила стакан на бар и вздернула свой изящный подбородок.
— Я не собираюсь тащить на себе такую обузу. День на дворе. Ты должна поспать, чтобы восстановить силы. Может быть, я позволю тебе выйти, когда стемнеет. — Оливия принялась возражать, но я обогнул бар и взял ее на руки. Она была легкой как перышко. Я мог поднять ее над головой одним пальцем.
Я отнес Оливию к своему гробу и положил туда.
— Джек, ты не посмеешь!
Рейя вылезла из-под стула, виляя хвостом и оскалившись в язвительной собачей ухмылке.
Я устроил Оливию на подушках, закрыл крышку и запер ее. Изнутри донеслись приглушенные проклятия.
— Выпусти меня, сукин сын! Я должна позаботиться о Шейри!
— Сделаешь это, когда восстановишь силы. Она никуда не убежит.
— Черт бы тебя побрал, Джек!
— Спокойной ночи, солнышко.
Я натянул сапоги и выпустил Рейю из подвала.
— Иди к Мелафии, детка.
Она облизала мою руку и убежала.
А я направился к двери, ведущей в туннели, и шагнул туда, не очень-то представляя, куда именно иду, но не слишком об этом беспокоясь.
Я шел приблизительно в ту сторону, где находился гараж. Мне хотелось оказаться в знакомой обстановке, а еще срочно требовался душ и новая рубашка, которая не была бы разорвана в клочья. Не знаю, сколько сейчас времени. Может, добреду туда как раз к темноте. А даже если нет — черт возьми!.. В своем теперешнем настроении я был готов выйти на солнце и осветить мир, как новогодняя елка. Тру-ля-ля.
Возле первой канализационной решетки я приостановился и глянул вверх, в мир живых. Если встать сбоку, куда не достают солнечные лучи, можно увидеть кусочек тротуара, ноги прохожих и их тени. Сейчас мне более чем когда-либо хотелось стать одним из них.
Но нет. Я тот, кто я есть. Джек Макшейн, кровосос, убийца слабых женщин-вампиров, постоянный клиент ночных бабочек. Я опустил голову и подумал о Конни. Волна тоски прокатилась по мне, как прилив возле Тайби. Моя прекрасная темноволосая латиноамериканская леди… По крайней мере, у нее теплое живое сердце, стало быть, я не смогу ее убить. То есть смогу, но не стану. Я не допущу, чтобы хоть полосок упал с ее головы.
Осенний лист сорвался с дуба на площади, подлетел к решетке, помедлил на краю и провалился между железных прутьев. Он подплыл ко мне как дар из невидимых рук, и я потянулся за его золотой красотой, забыв о лучах утреннего солнца. Кожу опалило, и я поспешно отдернул руку, а потом сунул пальцы в рот, чтобы облегчить боль.
Лист засветился в том месте, где я коснулся его. Почти тут же появились язычки пламени. Это было как знамение, как намек. Конни никогда не будет принадлежать мне, и даже смерть не соединит нас, а разлучит навеки. Даже если бы я завоевал ее сердце, даже если бы женщина полюбила меня так, как я ее люблю, мы все равно не смогли бы остаться вместе. Я не сумею сделать ее вампиром, ведь моя необычная сила убьет Конни, как убила Шейри и чуть не погубила Оливию.
Я зачарованно смотрел на лист, пока он не превратился в струйку дыма. Дым поднялся вверх, за решетку, исчезнув в солнечном мире живых. Я же отступил в тень, которой принадлежал.
ГЛАВА 11
Уильям
Я очнулся в темноте.
Почти невозможно довести вампира до бессознательного состояния, но Ридрек практиковался сотни лет. Я не шевелился, пытаясь понять, где нахожусь. Меня окружали знакомые запахи гниения, мокрой глины и болотной воды. Я ощущал, что старый вампир где-то поблизости; его мерзкая вонь пронизывала все вокруг.
Говорил ли я, что убить Ридрека не в моих силах? В мире вампиров существует определенное правило — или, если угодно, закон: отпрыск не может уничтожить собственного создателя. Не знаю, откуда это взялось; возможно, появилось после печального инцидента с царем Эдипом несколько тысяч лет тому назад. Или просто заработал защитный механизм, возникший при мутации крови нашего вида. Иначе поголовье вампиров могло сильно упасть. Я — отличный пример отпрыска, который с радостью убил бы создателя в первую же ночь своей новой жизни. Если бы только сумел…
Плохо дело. Я попытался шевельнуться и обнаружил, что мои руки вытянуты и привязаны к стене ладонями вверх. Не хватало только гвоздей в запястьях. Тело отказывалось повиноваться; я был словно замотан в кокон, как муха, пойманная пауком. Я лежал спиной на холодном камне, и что-то невероятно тяжелое давило на грудь. Я казался себе сандвичем с вампиром.