– Если под кроватью, то журнал не лежит, он там валяется. Она обещала стереть его в порошок?
Я кивнула.
– Жаль, – вздохнула Софочка, – для мужчины так важна самореализация.
– Ты говоришь ее словами, – ужаснулась я.
– Это непреложная истина, Ташенька. Вот мой Григорий… Ладно, не будем о нем.
– Что мне делать, Софочка?
– Поедем к мамуле, к твоей бабуле то есть! Я обещала ей привезти финики. Ей приспичило. Она где-то вычитала, что они продлевают жизнь.
Софочка хотела визитом к бабуле развеять мое плохое настроение. Отказаться я не могла, хоть с большим удовольствием лучше бы съездила в стрип-бар и оторвалась там по полной программе.
Стриптиз нам показала бабуля, демонстрируя полную белокожую голень.
– Видели, девки, какой загар?! Следующим летом опять на дачу поеду! Хочу дожить до лета. Финики привезли?
Бабуле был свойственен черный юмор и нарциссизм. И еще она когда-то была строгим партийным работником.
– У, какие вымахали, а все без толку! Сколько будете еще пустобрюхими ходить? Что, мужики кончились?
– Мамуль, – чмокнула ее в щеку Софочка, – я выхожу замуж.
– Дождалась, слава тебе, Господи, – флегматично изрекла бабушка и обратилась ко мне: – А ты когда? На тебя, Наташка, одна надежда. Софья абортов понаделала, не счесть, не забеременеет она.
– Мамуль, всего три, – обиделась Софочка. – Я постараюсь.
– Старайся, – милостиво согласилась бабуля. – Хахаля своего приводи, благословенье дам.
– Ой, а что это такое? – Я кивнула на стенку, где в рамочке висел какой-то документ. Нужно же было как-то завершить эту щекотливую тему.
– Диплом, – гордо сообщила бабуля. – Я курсы закончила! Научилась с компьютером обращаться. Курсы бесплатные по линии Дома ветеранов. Идите сюда!
И она показала нам древний компьютер с пузатым монитором, подаренный ей соседями. Я решила, что тем просто было лень тащить его до помойки.
– Тырнет тоже есть, – бабуля показала проводку. – Бесплатно провели как ветерану труда.
– И ты умеешь всем этим пользоваться? – изумилась Софочка.
– Делов-то! Не дурней тебя. Ну и пацанчик соседский иногда помогает.
– Мы тебе с Гришей ноутбук подарим!
– Богатого, что ль, нашла?
Софочка замялась, зато вылезла я.
– Не очень. Григорий у нее ритуальными услугами заведует, – вырвалось у меня.
– Готовишься мать хоронить?!
Убить меня мало! Бабуля такая мнительная во всем, что касается долгой жизни!
– А я с женатым связалась! Пару часов назад его жена меня таскала за волосы.
– Врешь, Наташка! – попалась на крючок бабуля.
– Про волосы вру. Про жену – чистая правда.
– Сильно любишь? Дети у них есть? – нахмурилась бабуля.
– Сильно. Детей нет, – отчиталась я.
– Так какая ж это семья, без детей-то?! Гони ее в шею и своего рожай.
– Она его начальница. Типа грозит уволить.
– О-о-о, я-то думала! Пусть увольняет. В нашем краю для мужика работа всегда найдется.
– Понимаешь, бабуль, он архитектор…
– Вот свезло-то! Пусть строит нам баню на участке. А то после солнечных ванн и помыться негде. А ты, чай, плакала по нему? Глазюки красные! Вот тетеха-то! Пошли, девки, я вас блинами накормлю. Наташка, расскажи, как там Ленька, не помер еще, заноза пролетарская?
– У Леонида Парфеновича на днях должен родиться второй внук…
– Даже этому трухлявому опилку повезло, – позавидовала бабуля.
Я действительно отвлеклась. И даже успокоилась. Рядом с бабулей моя проблема самореализации мужчин в современном обществе казалась надуманной. Озвучь я ее, бабуля б меня выгнала. Так, может, не все так плохо? Я достала телефон и посмотрела отклоненные звонки. Максим звонил три раза. Всего три раза! После того как я сказала, что мне потребуется время, чтобы подумать над переездом к нему. Мне хотелось бы, чтобы звонков было не меньше тридцати трех! Доказательства истинных чувств должны быть чувственными! Я не стала возвращаться домой, предупредила об этом Оксану по телефону. Осталась ночевать у бабули. Софочка вернулась к Григорию. Когда «непутевая дочь» уехала, строгая бабуля мигом подобрела и принялась выспрашивать у меня подробности Софочкиного романа. Я постаралась описать двух счастливых людей, нашедших друг друга в этом мире. Они такими и были, так что здесь я не приукрасила нисколько. О себе рассказывать не стала. Бабуля и не расспрашивала. Сказала только, чтобы в следующее воскресенье мы с Максимом пришли к ней в гости на домашний холодец, который она сварит ради нас.
Мне бы ее уверенность.
Глава 7 Вечер открытых дверей
– Бонжорно, синьорита Наталья!
Утро выходного дня началось со странного телефонного звонка. Я стояла в коридоре, переступая босыми ногами на холодном полу, и вслушивалась в бессвязную иностранную речь в трубке. Вероятно, в этой речи был какой-то смысл, но до меня он не доходил, потому что я не знала итальянского.
– Вера родила?! – высунулся из своей комнаты Леонид Парфенович. – Надеюсь, не тройню, этих оглоедов не прокормить.
– Почему? – вяло поинтересовалась я, убирая от уха кричащую трубку.
– Потому что сисек только две!
– Логично, – хмыкнула я.
– Таша, это Жорик?! – показалась заспанная Оксана. – Ему должны перевести на карточку гонорар, а уведомление он оформить забыл!
– Нет, это меня.
– Твой?! Тогда не буду тебе мешать.
– Не мой. Вообще непонятно кто!
Я вздохнула. Конечно, я ждала, что Максим позвонит, не будет дожидаться моего решения. Станет добиваться меня всеми мыслимыми, а еще лучше – немыслимыми способами…
Оксана подошла и послушала трубку.
– Он чего-то от тебя хочет, Таша. Говорит про какое-то знакомство.
– Ты знаешь этот язык?
– Бегло, у нас в отделе поставщики из Италии, объясняемся с ними на англо-русско-итальянской смеси… Его зовут Марио…
– О, какое прелестное имя.
– Не иронизируй, ты ему понравилась, и он приглашает тебя в гости.
– Куда?
– В Милан.
– В Милан?! Скажи, что я обязательно приеду, как только стану миллионершей.
Оксана ему ответила.
– Спроси, а где он меня видел?
Оксана спросила. Марио сказал, что моя анкета с фотографией висит на сайте знакомств. Смутные предчувствия заползли в мою девичью душу. Я поинтересовалась названием сайта и побежала в комнату к ноутбуку.
Марио еще что-то говорил Оксане, она ему отвечала. Леонид Парфенович при этом вспомнил, что Италия – страна ненадежная, в последней мировой войне она приняла сторону гитлеровцев, так что мне там делать нечего.
Я щелкала по клавиатуре, ища Наталью Тимофееву…
Я себя нашла. Да, анкета была с моими данными: рост, вес, объем талии и объем груди, вкусы, предпочтения… Отчего-то я предпочитала серьезных взрослых мужчин старше сорока, не обремененных пожилыми родственниками и кошками. Кошками?!
Это ее и выдало. Кошек не любила моя бабуля. Сопоставив то, что у нее оказался халявный компьютер и соседский пацан, я сделала вывод, что сосватать меня с помощью мировой паутины решила именно она.
– Ну и что в этом плохого?! – фыркнула бабуля по телефону. – Немного общения с умными мужчинами тебе не повредит.
– Не вижу в этом ничего хорошего!
– Ерунда. Зато фотография какая впечатляющая! Копия я в молодости.
Снимок действительно был мой лучший. Но я все равно потребовала, чтобы бабуля сняла анкету с сайта. Она согласилась сделать это после нашего с Максимом сегодняшнего визита к ней. Вот такое поставила условие. Невыполнимое. Спорить с бабулей было бесполезно. И я принялась анализировать ситуацию. Бабуля сама вела переписку с моими кавалерами, выбирая тех, кто казался ей лучшей партией. Пожаловаться на нее руководству сайта я не могла. Но могла зарегистрироваться как сорокалетний холостяк без кошек и написать, что Наталья Тимофеева на самом деле динамщица и никакие мужчины ей не нужны. Чистую правду могла написать, между прочим.
Мне никто не нужен, кроме Максима, а ему не нужна я.
Неделя прошла! Скорее всего, сначала он переживал, даже позвонил три (всего лишь) раза. Затем подумал, что все, что ни делается, – к лучшему. И занялся карьерой, ведь недаром приобрел журнал с фотографией жены. Что его ждет со мной? Элеонора права, двигаться некуда, только в столицу. А там она – подставит беглецу подножку. Что он будет иметь? Меня и сокрушенные надежды. Через пару лет ему надоест проектировать бани и газоны, мы начнем ругаться… Правильно, лучше не начинать. Или завершить моим отступлением. Я должна гордиться собой – так вовремя отступила, предоставив любимому мужчине право выбора. Право выбрать не меня и остаться принцем у ног своей могущественной королевы.
Горько, обидно, досадно, да ладно. Зато мои принципы хоть и претерпели изменения, но все равно остались при мне. Горжусь тем, что я принципиальная девушка. К тому же у меня тоже были стремления сделать карьеру. Или хотя бы сохранить то, что имела. Последнюю статью про салоны свадебной моды Ольга Николаевна отклонила с негодованием. Догадываюсь, почему. Я написала, чтобы девчонки не спешили бежать замуж, а сначала проверили свои чувства. И не только чувства следует проверять перед загсом. Нужно заглянуть в паспорт жениха, вдруг там уже стоит штампик и вписана другая женская фамилия. Законная жена может ведь не только испортить жизнь, но наплевать в душу так, что не отмоешься. Эту мысль я постаралась донести до читательниц. Кто им скажет правду, если не я?!
В наказание Ольга заставила меня писать статьи для рекламных блоков Григория. Да-да, Григорий купил место в нашей газете, за что спасибо ему от всего нашего коллектива. Я написала. Первую статью назвала «Прощай навек, дорогой!». Получилось классно, наша пожилая корректорша рыдала, когда исправляла в ней ошибки. Все же талант в землю не зароешь. Вчера сваяла еще одну «Без тебя – навеки твоя». Григорий сказал, что, когда меня выгонят с работы, он возьмет к себе – подписывать надгробные камни. Я заранее согласилась, мало ли что. Живем в таком непостоянном мире! Непостоянно все, особенно мужчины.
– Рожает! Рожает! – Ко мне в комнату влетел Жорик.
– Тьфу ты, – испугалась я, – чуть сама не родила!
Вера позвонила отцу и предупредила, что отправляется в родовой зал.
– Она еще не одета! – возмущенно прокричал Леонид Парфенович, врываясь следом за Жориком ко мне. – Тут человек рождается, понимаешь, а она бездельничает!
Он перебросил шарф через плечо и принялся застегивать потрепанную куртку.
– Нужно прилично одеться, дедуля, – предложила я. – В ваш серый пуховик! Весь роддом будет смотреть, как вы прыгаете под окнами.
– Я ж в нем сопрею, – растерялся старик.
– Я дам вам свою новую нейлоновую куртку! – проявил жертвенное величие Жорик.
– Не возьму!
– Напрокат!
– Ох, уж эта недобитая буржуазия…
Бедный «пыжик»! Столько он не возил никогда: меня с Леонидом Парфеновичем, Оксану с Жориком и пять полных пакетов с едой и необходимыми принадлежностями.
– Детское приданое вы рано везете, – сказала Оксана Леониду Парфеновичу. – Обычно его требуют при выписке.
– А мы ее и заберем, как родит, – бурчал тот, – нечего по больницам валяться.
Куда усадим женщину с ребенком, подумала я, только на крышу моей машинки.
Конечно, никого нам не отдали. Пока мы собирались и ехали, на свет появился внук Леонида Парфеновича, чему старик был чрезвычайно рад. А я подумала о другой стороне мужского коварства. Мужчины всегда намного больше радуются, когда рождаются представители их пола, якобы из-за того, что будет кому передать фамилию, традиции, привычки и мужское барахло. Они радуются наследнику, забывая о нас. И возводят это в такую степень гордости, что мы тоже радуемся наследнику и хотим рожать мальчиков. Я из вредности захочу родить трех девочек! Тройняшек! Хм… Пока не от кого.
И опять все упирается в мужчину.
– Настоящий мужик, – восхищался Леонид Парфенович, глядя на внука. – Он еще бабам покажет Октябрьскую революцию! Я его научу петь Интернационал!
– У нас с Ксюшей тоже будет наследник! – радовался рядом с ним Жорж, обнимая свою девушку.
– Ты ее сначала в загс своди, – хмыкнула я.
– И свожу!
– И своди!
– Не ссорьтесь, – миролюбиво встряла Оксана. – Нам и так хорошо.
– Так плохо, – возразила я. – Ты в его паспорт смотрела?
– Смотрела, – подмигнула мне Оксана. – Чистая страничка.
– Вот и испачкайте ее штампиком.
– И испачкаем, – воодушевился Жорик. – Мне переведут на днях деньги, подадим заявление и закатим свадьбу.
Я промолчала о том, что песнь Жорика о деньгах слушаю на протяжении долгого времени. Но своих не выдают. К тому же Оксана девушка во всех отношениях приятная, жаль будет ее потерять. Всю неделю, пока я страдала, она ухаживала за мужчинами, за плитой и за мной.
Пакеты пришлось везти обратно, удалось отдать только еду. Леонид Парфенович тут же нанял меня как извозчика за доброе слово на следующее утро. Я пообещала, что отвезу его к дочери и внуку.
– Нужно заехать за шампанским, – сказала Оксана.
– Правильно, – подхватил Жорик. – Ребенка нужно обмыть! А то микросхемы будут глючить… В смысле… пиксели сыпаться… я о том, чтоб он не болел.
По пути домой мы заехали в магазин. А дома накрыли стол на кухне, она у нас довольно большая. Оксана взяла руководство процессом на себя, чему я была рада. Нет, где-то в глубине души я чувствовала ревность, но не такую, как к Элеоноре.
Элеонору я ревновала враждебно. Зачем она приехала из столицы? Ясно же – Максима звать с собой. Уверена была, что тот нагуляется и поедет с ней. И вдруг оказалось, что какая-то девчонка его держит. Элеонора свои женские силы не рассчитала, принялась давить на меня. Да, мне жалко Максима. И будет жалко, если в нашем городе ему негде будет реализоваться. Мне и себя жалко, если в своих неудачах он обвинит меня. Мне родных и соседей жалко, которым я проела своей проблемой всю печенку. Все знают, что я влюбилась. И знают, что я бросила своего мужчину, потому что он женат. Но они не знают истинную причину: я не такая правильная, какой хочу казаться, и вовсе не ярая противница так называемых в народе гражданских браков. Просто я боюсь.
Я словно стою на крыше многоэтажного дома, почти вплотную примыкающего к соседнему. Нужно сделать шаг через пропасть, чтобы оказаться на соседней крыше рядом с любимым мужчиной. Пропасть действительно отделяет только шаг. Но я не могу перебороть свой страх. Я стою на головокружительной высоте, плачу, дрожу и жду, когда же он шагнет ко мне. Я боюсь высоты. Еще немного, и я поверну обратно. И тогда пропасть между нами разверзнется и поглотит нас вместе со страхом и любовью.
– Шампанского! Выпьем за новорожденного! – воскликнул Жорик.
– Водочки налей, – поморщился Леонид Парфенович. – Меня от этих пузырей пучит…
– О! Так у вас здесь праздник?!
Софочка и Григорий! Конечно, какой мой праздник теперь без них? Они стали неразлучной парой. И я нисколько не завидовала, потому что любила свою тетю. Григория я тоже когда-нибудь полюблю, по-родственному. В принципе, если особенно не придираться, человек он хороший. И не важно, что реализовался в таком нестандартном деле, как ритуальные услуги. Бизнес есть бизнес, люди даже навоз продают и не брезгуют этим. Нет, сравнение, безусловно, разнополюсное, но суть раскрывает.
– Мы были у мамули, – довольно сообщила Софочка шепотом, пристраиваясь рядом со мной. – Она наварила холодца! Мы съели две тарелки! Еще две она для вас… для тебя оставила.
Да уж. Местоимение «мы» слишком навязчиво звучит в ушах одинокой девушки.
– Гриша ей очень понравился! Она сказала, что мне такой мужчина и нужен: обстоятельный, серьезный, без вредных привычек…
– За сорок и без кошек, – добавила я.
– Ты забыла, у нас все еще живет та кошка, которую мы вытащили с Григорием из моей машины.
– Допустим, не Григорий ее вытащил.
– Но он принимал в этом активное участие. Как и в дальнейшем процессе ее акклиматизации.
Софочка еще много чего рассказала – старалась выговориться, пока народ налегал на купленные салатики. Григорий тем временем позвонил своему помощнику и дал задание привезти деликатесы по указанному адресу. Адрес указала Оксана. Леонид Парфенович быстро с ним подружился и усадил возле себя. На вопрос, чем Григорий занимается, мы с Софочкой с противоположного края стола хором прокричали, что у него строительный бизнес. Все-таки старики такие мнительные! Леонид Парфенович даже обрадовался, сказал, что он тоже строитель светлого будущего и выпил с Григорием на брудершафт.
Во время перерыва Григорий отозвал меня в мою же комнату, Софочка сделала вид, что ничего не происходит. Вот когда она делает такой вид, я сразу подозреваю, что что-то обязательно произойдет!
– Я с ним говорил, – тяжело вздохнул Григорий, усаживаясь в мое старенькое кресло.
– С кем? – выдавила из себя я.
– С Федоровым.
– Зачем? Зачем вы с ним говорили! А о чем?
– О браке. О судьбе. Об общих материях. Знаешь, Наталья… Давно хотел предложить тебе перейти на «ты»…
Давно? Да он меня знает столько, сколько Соню!
– Ничего, что я тыкаю?
– Тыкайте, чего уж там. Скоро станем родственниками, – согласилась я. – Я тоже буду вам тыкать.
– Договорились. Так вот, я с ним поговорил и должен тебе сказать, будущая родственница, что Федоров весьма умный и интеллигентный мужик.
– И?
– Он действительно был женат. На своей начальнице. Но она разрушила их брак тем, что стремилась взять над Максимом верх. Как я понял, он не особо разговорчивый, и обстановка не располагала к откровениям. Думаю, в другой раз мы поговорим предметно.
Предметно?! Предмет – это я, что ли?
– А где вы разговаривали?
– На совещании в областной администрации. Сама понимаешь, там много не поговоришь. А после совещания нас повезли по объектам.
– По кладбищам?!
– Не тупи, Наталья. Помимо ритуала я на самом деле занимаюсь строительством.
– А-а-а, у-у-у, и-и-и?
– Федоров сказал, что ждет, когда ты ему позвонишь.
– Я не стану ему звонить! Получится, что я ему навязываюсь! Из-за меня он себя не реализует и начнет жалеть, что связался со мной. Закончится все тем, что он меня с тремя дочками бросит и уедет в Москву к своей мымре!
– Это твое розовое представление о будущем?
– Это черное настоящее.