И вот тогда-то она и вскрикнула, и он тут же перепугался насмерть. Она ведь могла просто оступиться, удариться коленкой о перила или зацепиться пакетом за что-нибудь или просто-напросто струсить, оттого и вскрикнуть. И не обратил бы Ростов на этот вскрик внимания, окликнул бы ее тут же, чтобы узнать, в чем там дело, не заметь он минутой раньше человека, что вышел из подъезда. Не просто вышел, а выбежал. Поднял воротник короткой куртки повыше, оглянулся пару раз и неторопливо двинулся в направлении к проспекту.
Если Ростову и показалось что-то в его облике знакомым, то он не придал этому значения, потому что размечтался непотребно. А вот когда Ольга вскрикнула, тогда он и рванул вниз, не особо заботясь, что может упасть и переломать ноги.
Спасибо зажигалке, спасибо ей, родимой! Судьбе-провидице спасибо, что не заставила зажигалку эту вместе с телефоном на подоконнике в рабочем кабинете оставить, а настояла положить ее в карман. Иначе не заметил бы он Ольги, пробежал бы мимо вдогонку за мерзавцем.
Она лежала вдоль стены под окном навытяжку. Это он специально ее так уложил, тут же догадался Ростов, хватая Ольгу за плечи и чуть приподнимая с пола. И пакеты намеренно аккуратно в угол поставил, чтобы никто в темноте о них не споткнулся и не забил тревогу раньше времени.
– Сволочь! – прошептал с надрывом Ростов и тут же заорал, что есть мочи: – Оля!!! Оля, ты меня слышишь?! Что с тобой, Оля?! Эй, кто-нибудь!!!
Где-то выше открылась дверь, и сердитый мужской голос поинтересовался:
– Что, так и будешь орать всю ночь, придурок?
– Срочно вызывайте «Скорую»! – приказал Ростов и, еще не зная, что стряслось на самом деле, добавил: – Здесь женщина! Раненая женщина! Срочно «Скорую», а мне надо догнать преступника!!!
– А-а-а милицию не надо?! – переполошился мужчина, настежь распахнув дверь, чтобы хоть как-то разжижить непроглядную подъездную темень.
– Я сам милиция, это потом… Хотя и милицию вызывайте! И давай сюда, мужик, посмотри за ней! Мне надо его догнать… И врачей!!! Вызывай срочно врачей!!!
Он мчался вниз, уже совершенно забыв, какой неуютной была темнота. Кажется, кого-то едва не сшиб на ступеньках на первом этаже, даже извиняться не было времени. Ростов побежал дальше.
И увидел его! Увидел, узнал и догнал. Он уже даже не бежал, а настигал мразь огромными прыжками. Обезумевшим от боли зверем он летел на него, зная, что, если с Ольгой какая-то страшная беда, он просто порвет гаду горло. Вцепится в хрящ, подающий воздух всему организму, сдавит его и не выпустит уже ни за что! Если только…
– Ты чё, мужик, охренел?!
Тот еще не знал, кто свалил его мордой в сугроб и рухнул сзади, потому и сопротивление его было слабым и неосознанным. Он еще не знал, кто лихорадочно шарит по его карманам и добирается до его носков и ботинок. Но когда хрипло потребовали отдать нож, он запаниковал.
– Какой нож, мужик, ты чё, охренел?! – Он попытался сбросить с себя тяжелое тело, вдавившее его в снег, но ничего не вышло. – Какой нож?! Ты кто вообще?!
Ростов скороговоркой представился – через каждое слово мат, боясь при этом смотреть на свои руки. Они были в крови! В Ольгиной крови! Это уже на улице он рассмотрел, не поняв сначала, с чего это пальцы у него мокрые и липкие. Некогда было соображать, пока орал на жильца подъезда, и бежал вниз по лестнице, толкал кого-то, и потом по улице скачками, скачками. Рассмотрел, когда пистолет в затылок этому гаду ткнул. Рассмотрел и перепугался так, что судорогой челюсти свело.
– Ты, сука, Ольгу сейчас в подъезде ножом?! Ты, паскуда??? Куда нож подевал??? Я тебя рвать на части стану, падла!!! Если с ней что, я тебя…
– Проворонил, стало быть, мент, малышку. – Напружинившееся под его коленом тело преступника вдруг обмякло, и тот едва слышно захихикал: – А я ведь предупреждал!
– Кого, кого ты предупреждал, падла?! – Ростов вцепился в воротник и потянул на себя с такой силой, что тот захрипел. – Нож куда подевал, говори, или мозги тебе сейчас вышибу и скажу, что убит при попытке к бегству!!!
– А чего это мне бежать? Мне бежать некуда и не от кого, – спокойно возразил мужчина и для убедительности широко распластал по снегу руки с растопыренными пальцами. – Я перед законом чист, аки стекло! Срок свой отмотал, как положено, и не вышел за ворота, пока звонок не прозвенел. А что ты на меня повесить пытаешься, начальник, то не мои проблемы.
– Что ты делал в ее подъезде?! – заорал ему в самое ухо Ростов, понимая, насколько он беспомощен перед уголовником.
Доказать его причастность к нападению на Ольгу будет сложно. В темноте она, конечно же, никого не видела. Кто и как на нее напал, вряд ли успела понять, если вообще…
– За что ты ее, сволочь, за что?! – простонал Ростов, выдернул из брюк мужчины ремень, спутал ему руки и, сползая с его спины, упал коленями в снег. – Она к празднику готовилась, а ты ее… Ножом! За что?! За то, что она догадалась, что ты ее подругу порезал?
– Отвечать ничего не буду, – так и лежа мордой в сугробе, глуховато ответил тот. – Потому как ты не в себе. Как придешь в себя немного, начальник, так и поговорим. Одно скажу…
– Ну! – Ростов больно ткнул мужика носком ботинка по ноге.
– За мной вот ты побежал, а настоящего убийцу проворонил.
– Поговори мне! – прикрикнул тот на него, хотя и озадачился.
– А мне скрывать не резон. Что я от этого выиграю? Ничего, кроме геморроя, – мужик заворочался на снегу. – Можно подняться-то? Холодно лежать, начальник!
– Поднимайся, – разрешил Ростов, заметив машины с проблесковыми маячками возле Ольгиного дома, и свет тут же, как по волшебству, в подъезде зажегся. – Только дернись, башку снесу!
– Да не стану я дергаться, что ты, – замотал головой мужик, пытаясь отряхнуть с лица снег. – Мне не резон с властями ссориться, я совсем недавно на воле, не нагулялся еще. Ты вот мне чисто по-людски скажи, ты когда вниз бежал за мной, никого не встретил?
– А откуда ты знаешь, что я вниз бежал, а? Откуда вообще знаешь, что я там был?! – тут же ухватил его за воротник Ростов. – Следил за мной?
– Нет, не следил. Орал ты, начальник, на весь подъезд. Сверху откуда-то. От ее квартиры, я так понял.
– А ты где был в это время?
– Я между вторым и третьим этажами стоял.
– А какого хрена ты там делал, гад?! – Дмитрий больно тряхнул его. – Что ты там делал, отвечай?!
– Скажу, не поверишь ведь, – криво ухмыльнулся тот.
– А ты попробуй!
– Наблюдал я за ней. Влюбился я, начальник! Как дурак влюбился! И башкой вроде понимаю, что никакого будущего у нас с ней быть не может, а поделать ничего не могу. Королева ведь, а не женщина!!!
– Кто??? – вытаращился Ростов, боясь поверить в то, что мелькнуло у него в голове. – Кто королева? О какой женщине речь-то, не пойму?!
– Об Ольге, начальник.
– Ах, об Ольге?! – протянул он со злой ухмылкой. – Да как ты посмел, скотина, к ней вообще приближаться?! Кто тебе право-то дал?!
– А кто лишал? – резонно возразил уголовник. – Я, между прочим, любить могу кого хочу. Законом не возбраняется.
– Допустим! – Ростов скрипнул зубами. – Но ты так и не ответил, что делал в ее подъезде! Кстати, поднимайся, двигаем туда, коллеги мои приехали. И моли бога, чтобы с ней было все в порядке, иначе я тебя на части порву!
– Я-то тут при чем? – сразу заныл подозреваемый, неловко поднимаясь из сугроба. – Говорю, влюбился, потому и таскался везде следом.
– Зачем?! – Ростов не удержался и дал ему пинка. – Зачем ты за ней таскался?!
– Интересно было.
– Да ну! И в чем интерес состоял?! – Еще один пинок по вывалянному в снегу заду.
– Вообще все было интересно, и смотреть на нее приятно было, как она ходит, как говорит, как смотрит. Красивая! Я бы таких женщин вместо картин в музее выставлял!
– Я вот тебе сейчас выставлю! – окончательно рассвирепел Ростов.
Представить, что этот опасный человек день и ночь незаметно для нее самой преследовал Ольгу, было слишком мучительно.
– А волосы у нее какие! Пахнут летом! Летом я в зоне еще был, но иногда ветерок из-за забора такой вот запах занесет, и жить охота. И Оля… Она красивая и хорошая, – мечтательно бормотал тот, бодро шагая со связанными за спиной руками, потом вдруг оглянулся и упрекнул с обидой: – А ты ее проморгал, мент! За мной помчался, а настоящий преступник, видимо, все еще там был! Ты вот убежал, а он мог вернуться и доделать.
У Дмитрия аж в горле пересохло, стоило представить на минуту, что этот гад может оказаться прав. А что, если и правда он не врет? Что, если Ростов упустил что-то важное в этой чертовой темноте? Мимо кого-то он на первом этаже проносился, едва не сбил. Что, если это и есть тот самый человек, который напал на Ольгу? А он, купившись на приманку, упустил его? Тогда что получается? Получается, что этот уголовник был с ним в сговоре?
– Ага! – фыркнул тот со злостью, когда Дмитрий вслух озвучил мысль о предполагаемом соучастии. – Это вы можете, как же! Если что не вяжется, то начинаете кому угодно клеить! Кто напал на нее, не знаю, можешь не верить мне, век свободы не видать! Но что тот мазурик был выше меня этажами и ждал ее там, то стопудово. И пришел, видимо, позже тебя, но раньше меня. Иначе мы бы с тобой на него наткнулись… Слышь, а может, это он и свет отключил, а?
– Ага! – фыркнул тот со злостью, когда Дмитрий вслух озвучил мысль о предполагаемом соучастии. – Это вы можете, как же! Если что не вяжется, то начинаете кому угодно клеить! Кто напал на нее, не знаю, можешь не верить мне, век свободы не видать! Но что тот мазурик был выше меня этажами и ждал ее там, то стопудово. И пришел, видимо, позже тебя, но раньше меня. Иначе мы бы с тобой на него наткнулись… Слышь, а может, это он и свет отключил, а?
Этого Ростов не знал. Такая мысль приходила ему в голову, и он даже немного поволновался, ожидая Ольгу, но она успокоила, крикнув, что такое у них не раз случалось.
– Разберутся! Шагай веселее, – прикрикнул он, до подъезда оставалось метров десять.
– Как думаешь, она жива?! – со странной, трепетной какой-то тревогой поинтересовался мужик.
– Когда я там был, была жива, – нехотя признался Ростов, просто для того чтобы не молчать и не бояться за нее в одиночку. – Но кровь у меня на руках откуда-то…
– Могла ведь упасть и разбиться, а? – с надеждой оглянулся тот.
– Ага, а потом отползти к стене, лечь навытяжку, пакеты аккуратно в угол припрятать, чтобы никому под ноги не попались! – Ростов выругался. – Тот, кто это сделал, если, конечно, это не ты…
– Век свободы не видать! – заорал тот с суеверным ужасом. – Стал бы я! Она мне так нравится, а ты городишь! Прости, начальник, но я бы ни за что ей зла не причинил. И так попугать пришлось немного. С дури ведь! Простить себе не могу. Но меня тоже понять можно! Все как-то странно… Вела она себя как-то странно.
– Это ты о чем?
– Потом расскажу, у нас с тобой, чую, времени будет до хрена. Просто на понт ее взял, чтобы повод видеться был. А она…
– Что она?
– Слишком занятой оказалась, чтобы мое вранье разбирать. Или помощник у нее догадливый слишком.
– Это ты о ком? – не понял Ростов, думая, что тот имеет в виду его.
– Есть тут один, голубоглазый. Ох и сволота склизкая! Ох и сволота… И как его Оля не рассмотрела?!
Ему пришлось закрыть рот, потому что они как раз добрались до подъезда, и Ростов сдал его с рук на руки сотрудникам милиции, дежурившим возле машины. А сам помчался вверх по лестнице, забыв, что лифт заработал.
Оля сидела, прислонившись спиной к стене, на том же самом месте, где он ее нашел. Дубленка комком валялась рядом, кофточка была завернута почти до подбородка, а молодая девчонка в костюме медицинской сестры неумелыми руками накладывала повязку. Голова уже была перевязана. И все так кургузо, криво как-то.
Присылают не пойми кого, с раздражением подумал Дмитрий, наскоро здороваясь со знакомыми оперативниками и опускаясь на коленки перед Ольгой.
– Ну! Что тут?! Ольга Николаевна, вы меня слышите?! – Он чуть тронул ее за бледную щеку, перепугался, какими мутными глазами глянула та на него и отвернулась, и пристал к медсестре: – Что с ней, а?! Что вы ее всю бинтами упаковали? Что-то серьезное?
– Могло быть, как бы не зима да не темнота, – вздохнула девушка, завязывая кончики бинта несуразным бантиком. – Промахнулся убийца-то, да дубленка спасла. Ножевое ранение, но пустяшное. Нож скользнул по ребру, рассек кожу и только.
– А голова чего перевязана?! – чуть успокоился Ростов.
– Так упала пострадавшая-то! Как, вы думаете, на бетон падать? – Девица вытаращила на него крупные карие глазищи. – Голову разбила, надо рентген делать, как бы сотрясения не было.
– Она потому так смотрит, да?! – Ростов пощелкал пальцами у Ольги перед глазами и, не добившись никакой реакции, снова повторил: – Поэтому, да?
– Ну, конечно, мужчина! И уколов обезболивающих я ей наделала, – девушка осторожно одернула кофточку на Ольге, потрогала повязку, поднялась с бетонного пола и посмотрела вопросительно. – Поможете донести до машины?
– Конечно!
Ростов вскочил на ноги, отмахнулся от оперативников, сославшись на выходной день и чистую случайность, пригнавшую его сюда, подхватил Ольгу на руки и понес к лифту.
– Вы его догнали? – прошептала она уже на улице.
– Кого?
Ростов толкнул локтем медицинскую сестру, следующую за ними по пятам, чтобы она открыла ему подъездную дверь и придержала, пока он станет выходить с Ольгой на улицу. Обломка трубы, которой дверь была подперта, уже не было. Он торчал из сугроба под окнами первого этажа.
– Вы догнали того, кто меня так? – снова едва слышно спросила она.
– Догнать-то догнал, но не знаю, он ли это, – честно признался Ростов, передавая драгоценную ношу с рук на руки медперсоналу кареты «Скорой помощи».
– А кого вы догнали? – Оля сделала попытку улыбнуться, но лишь болезненно сморщилась.
– Того, с кем вы обедали в ресторане, – вспомнил вдруг Ростов тот самый фоторобот, что был составлен не без участия ее бывшего мужа. – Он вышел из подъезда за минуту до того, как вы вскрикнули. Может, чуть меньше времени прошло, но сначала он вышел, а потом…
– Он бы не успел, – тихим голосом возразила Ольга, прикрывая глаза. – Тот человек ударил меня ножом, я упала. Но вскрикнула уже после.
– Да? – удивленно поднял брови Ростов.
– Тот человек, он оттащил меня с прохода, уложил вдоль стены. Я все чувствовала, но не могла говорить, так было больно. И, кажется, еще язык прикусила, когда падала. Полный рот крови…
– А закричали-то когда? – поторопил ее Ростов.
– Перед тем как уйти, он ударил меня ногой по ребрам, – пожаловалась она, и губы задрожали от обиды. – И вот тут-то я и вскрикнула, а потом, кажется, отключилась.
Он стоял возле распахнутой машины «Скорой помощи», наблюдал, как ее укладывают на носилки, и не знал, что надо сейчас сказать или сделать, чтобы ему позволили поехать вместе с ней.
– Дмитрий Николаевич, – позвала Ольга и начала шарить в кармане дубленки, которой ее накрыли сверху. – Возьмите мои ключи от квартиры, пожалуйста.
Он послушно взял из ее рук ключи.
– Там пакеты остались на лестнице. Внесите их в дом. Не трудно? – Она сонно повела глазами и зевнула. – Кажется, я засыпаю… В холодильник нужно все убрать, пропадет же.
– Не переживайте, Оля, все сделаю. А потом приеду за вами, – пообещал он, узнав у медицинской сестры, в какую больницу ее повезут. – Вы только не переживайте!
– Не буду…
– Я его обязательно найду! Обязательно!
– Верю! – У нее все же получилось улыбнуться, и она тут же закрыла глаза, спрятав подбородок в воротник дубленки.
Двери захлопнулись, визгливо взвыла сирена, и через минуту «Скорая» укатила.
– Слышь, Дим, а с этим-то что делать? – оперативник кивнул в сторону машины, где в зарешеченном окне маячила физиономия задержанного.
– С этим?
Ростов почесал в затылке.
По всему выходило, что тот никак не мог напасть на Ольгу. Не получалось по времени, никак не получалось. Но и отпускать его вот так вот запросто тоже было нельзя. Слишком много непонятного для Ростова было в его поведении.
То про любовь какую-то плел, то про то, что Ростов Ольгу не укараулил. Потом еще про какого-то афериста белокурого вкратце обмолвился. Вопросы к нему имелись у следствия. Еще какие вопросы! Вот пускай и отвечает на них с толком, чувством, расстановкой.
– До выяснения, Олег, – скомандовал Ростов и, прежде чем пойти скорыми шагами к подъезду, поинтересовался: – На месте происшествия ничего не нашли?
– Смеешься? – оперативник невесело ухмыльнулся. – Это тебе не квартира, это подъезд. Обошли, конечно, с первого по последний этажи, но все пусто. И в лифте смотрели, хотя он закрыт был, света же не было.
– Понятно… Слушай, а пакеты с продуктами? Пакеты, которые принадлежат потерпевшей, они где?
– Ну не знаю, там, наверное, остались. Нам что, колбасу с рыбой в отделение тащить?! Ничего не пропало, значит, в этом отношении состава преступления нет. Работаем конкретно по нападению. Она же тебе что-то щебетала про пакеты эти, – ухмыльнулся коллега.
– Не щебетала, во-первых, а просила, – с хмурым видом поправил Ростов. – А во-вторых… Надо бы взять их на экспертизу.
– С целью?! – вытаращился оперативник.
– Тот, кто напал на потерпевшую, оттащил ее с прохода для начала, а потом пакеты ее в угол убрал, – пояснил Дмитрий.
– Да?! А я думал, это она их туда поставила. Думаешь, пальчики могли остаться? – оживился оперативник.
– Кто его знает, но попробовать смысл имеется. Может, нападавший не подумал об этом. И про перчаточки забыл.
– Пошли, Ростов! Ты молодец! – заспешил оперативник снова к подъезду, на ходу цепляя за собой не успевших разойтись по домам понятых. – Это же в корне меняет дело. Кстати, а что у тебя с этой красоткой, а?..
Глава 16
Ее уложили в больницу! Надо же, а! Почти в канун Нового года заставили улечься на больничную койку, мотивируя тем, что у нее легкая форма сотрясения мозга.
– Но ведь легкая же! – кипятилась она, пытаясь улизнуть домой.
– Поэтому и продержим мы вас дня три, не больше, – улыбалась пожилая врач-травматолог. – К новогоднему столу как раз успеете.