Кстати, она уже успела когда-то переодеться и красовалась теперь в яркой олимпийке, сильно обтянувшей ее грудь, и в коротких, до колен, черных штанах, которые, казалось, треснут по швам, если она вздумает присесть. Новиков стоял рядом с ней и что-то объяснял одному из трех мужчин, стоявших к Лизе спиной. Звонарев суетился около второй палатки, первую уже успели поставить.
Лиза прошла еще пару метров и лишь тогда громко поздоровалась.
— Во! — Новиков облегченно выдохнул. — Ты где была? Мне тут приходится объяснять твое отсутствие…
«Свое бы лучше объяснил!» — хотелось ей съязвить в ответ, но она благоразумно промолчала, подходя к присутствующим еще ближе.
— Вот четвертый член нашей команды, — продолжил прерванную речь Саша. — Маршрутом прошли быстрее намеченного, лагерь разбит также досрочно. Так что у нас все в порядке.
— Будем надеяться, — строго произнес один из прибывших, причем произнес до боли знакомым Лизе голосом. — А иначе, ребята…
Паузу он заполнил тем, что повернулся к ней, незаметно для всех подмигнул, заставив ее потрясенно замереть на месте, и лишь затем со смешком закончил:
— А иначе вам удачи не видать.
Тут же разом все заговорили, причем больше других старалась Сальникова, начав метаться в своем обтягивающем костюме взад-вперед. Причем делала это без лишней на то нужды. Новиков и Звонарев принялись деловито перетряхивать снаряжение, изо всех сил изображая деловитую озабоченность. Бездейственной оставалась лишь Лиза. И не потому, что ей нечем было себя занять. Можно было бы, конечно, и с чаем подсуетиться, и как-то постараться затмить не к добру разошедшуюся Лариску, но она не могла — ноги словно вросли в тот клочок земли, на котором ее настигла ЕГО улыбка. Понятие «гром среди ясного неба» было мягким в данном случае и не отражающим действительности. Ее буквально парализовало оттого, что ОН оказался здесь.
Как это могло случиться?! Почему? Каким образом ЕМУ удалось затесаться в ряды педагогов-наставников? Это что же, его очередные резервные таланты, о которых ей было неведомо? Нет, так не может быть! Это неспроста! Он что-то задумал. Даже если учесть, что ОН имеет какое-то отношение к проводимой акции и ЕГО присутствие здесь вполне объяснимо, почему ОН шел маршрутом их группы? Не из-за нее же, в конце концов. Нет, не из-за нее. Это все из-за дуболома Сашки! Точно, из-за него. Такие большие и серьезные ребята, как ОН, не прощают и не терпят соперничества. И ЕГО угрозы… Это же не пустые слова, Лиза только сейчас это осознала со всей серьезностью. Отсюда и ее угнетенное состояние, которому она все пыталась найти объяснение. Да, пыжься не пыжься, кажущимся спокойствием дела не поправить. Ей нужно непременно с НИМ поговорить, как можно быстрее объяснить, что Новиков нашел себе новую пассию и вовсю с ней оттягивается, совсем не обращая внимания на нее, Лизу.
И тут, словно желая опровергнуть ее мысли на свой счет, Сашка ее окликнул:
— Лиза, помоги мне, пожалуйста. Подержи вот в этом месте шнурок, мне нужно распаковать спальник.
Можно подумать, он не мог попросить об этом Сальникову! Хотя, наверное, не мог. Та была сильно занята, старательно «окучивая» прибывших к ним мужчин. Небезуспешно, надо отметить. Двое из них определенно засветились надеждой, залыбились с ней в унисон и принялись накрывать импровизированный стол к чаю. ОН же держался очень серьезно и особняком. На Лизу без лишней нужды не таращился, о чем-то вполголоса разговаривал со Звонаревым и лишь изредка скользил по фигуре девушки ничего не выражающим взглядом.
Картинка была еще та, запечатлей ее кто-нибудь для истории! У палаток Новиков копошится, нервно дергая за «молнию» спального мешка. Чуть в стороне столбом застыла Лиза, молящая бога о том, чтобы не выглядеть слишком бледной и напуганной. Двое наблюдающих в обществе Сальниковой, изо всех сил расточающей благодушие, гремят железными кружками, расставляя их на клеенке, постеленной прямо на землю. И ОН с Серегой, ведущий задушевную беседу.
Все при деле, одним словом. Атмосфера полного взаимопонимания. Если бы это еще было так…
— Ты что, оглохла? — кажется, Сашка начал терять терпение. — Подойди сюда-то!
Лиза погрузила в воротник подбородок и, строго глядя себе под ноги, пошла к нему. Никто на нее даже не обратил внимания, продолжая заниматься каждый своим делом. Так, во всяком случае, это виделось со стороны. Но она-то знала, что это не так. Напряжение уже начало незримо носиться в воздухе, словно зловещее привидение, словно кошмар на крыльях ночи. Казалось, еще совсем немного — и зло непременно свершится. Не зря же она так остро чувствовала его приближение.
Лиза подошла к Сашке и опустилась на коленки. На него она старалась не смотреть.
— Вот здесь подержи. — Новиков вложил ей в руки два шелковых шнура и тут же сжал ее ладони в кулаки своими крепкими мозолистыми пальцами. — Так, держи крепко, я попробую дернуть.
Ему пришлось трижды повторить свою попытку, прежде чем спальник раскрылся. И все эти три его попытки сопровождались непременными прикосновениями к ее рукам, плечам, локтям, ногам. Мимолетные такие прикосновения, вроде бы ничего не значащие и вызванные необходимостью. Но Лиза-то знала, что Сашка делал все это умышленно. Вопрос — зачем? Кого он пытался поддразнить? Кому и что хотел доказать? Лариске? Так ей дела до них двоих нет, она крошит печенье ровными белыми зубами и без устали травит анекдот за анекдотом, продолжая очаровывать начальствующий состав. Звонарев тоже стоял к ним спиной и, дико жестикулируя, что-то рассказывал. А вот ОН…
ОН все заметил и все понял как надо. Лиза сразу осознала, что ОН все понял. И по тому, как дернулся угол его рта, когда Сашкины руки легли ей на плечи, и по хищному прищуру его глаз, когда Сашка собственнически шлепнул ее по коленям. Это была катастрофа…
— Давайте все к столу, — крикнула опомнившаяся Сальникова. — Время ленча, господа! Саша, Лиза, что вы там шушукаетесь? У вас еще будет время для уединения, идите все сюда.
Лиза с удовольствием бы затолкала эти слова ей в глотку вместе с остатками печенья, которое Лариса смолотила — почти полпачки. Но вместо этого через силу улыбнулась и, поднявшись с коленей, пошла на ее зов.
Через пару минут все расселись вокруг походного стола, и напряжение, издергавшее Лизу, начало понемногу ее отпускать. Разговор велся на тему развернувшейся акции, а также общей направленности спортивного молодежного движения. Говорили в основном проверяющие. Оказалось, что дальнейший путь команда должна будет проделать в их присутствии. Двое из них представились тренерами спортивной школы. А ЕГО представлять особо не стали, назвав лишь по имени и отчеству и отметив его более чем щедрый вклад в новое хорошее дело. Может быть, дело, которое ОН оплатил, и было хорошим, но Лиза с куда большим удовольствием оказалась бы сейчас за сотню километров отсюда.
— Этой ночью будут проведены соревнования по ночному ориентированию, — продолжал распинаться один из тренеров, демократично именующий себя Виктором. — Задание не из легких. Вам нужно будет…
И он начал говорить долго и пространно сначала о целях, потом о задачах и затем — вновь о целях и задачах их ночного блуждания по лесу. Звонарев и Лариска постоянно перебивали его вопросами. Остальные молчали. Молчали, по подозрениям Лизы, каждый о своем. Она вот, например, все размышляла о том, как бы ей поудачнее откреститься от ночных соревнований и постараться переговорить с НИМ. Сашка молчал, мрачнея с каждой минутой все сильнее. Что именно его так растревожило, Лиза могла только догадываться.
А ОН… ОН теперь уже и не пытался скрыть своего нетерпения. Дважды она поймала вопросительный взмах ЕГО бровей, могущий означать все что угодно. Потом ОН чуть скосил глаза влево и выразительно посмотрел в ту самую сторону, откуда Лиза не так давно вернулась. Она поняла это как приглашение и еле заметно кивнула в знак согласия. Теперь нужно было выбрать подходящий момент и постараться улизнуть как можно незаметнее. Но момент, как назло, никак не хотел предоставляться: то всем скопом было решено мыть посуду после чаепития, потом Сальникова, разожгли же ее черти, поволокла всех присутствующих смотреть родник.
— Это такое живописное место, вы себе не представляете! — распиналась она, размахивая руками, торопливо спускаясь по тропинке к роднику. — Камушками выложено, такая прелесть!
— Места здесь действительно живописные, — подхватил Виктор, на которого прелести Лариски оказали неизгладимое впечатление. — Сейчас еще не так тепло, а летом… Рыбалка, охота, отдых, это почище любого сафари, уж поверьте.
— А вы здесь уже бывали? — Сальникова снова всплеснула руками. — Прелесть какая!..
— Еще полчаса — и я буду способен ее придушить, — раздалось над самым ухом у Лизы. — Надо же быть такой пустышкой, честное слово!
— Еще полчаса — и я буду способен ее придушить, — раздалось над самым ухом у Лизы. — Надо же быть такой пустышкой, честное слово!
Лиза не стала оборачиваться, не было в том нужды. ОН шел за ней следом. Интересно, как ему это удалось? Когда они начинали спускаться по склону оврага к роднику, за ней след в след, дыша в затылок, ступал Новиков, а ОН уже замыкал шествие. Куда же тогда подевался Сашка?
— Он остался в лагере следить за костром. Не стоит так переживать за него, детка, — хмыкнул ОН догадливо, обдав ее шею горячим дыханием. — Я не собираюсь набрасываться на него, он мне не соперник. Ведь так?
Лиза молча кивнула, замедляя шаг и стараясь отстать от остальных.
ОН сразу понял ее маневр и тоже притормозил, не переставая шептать ей на ухо:
— Я скучал… Сильно скучал без тебя. Но мне кажется, что ты мне не рада?
— Это не так! — сдавленно воскликнула Лиза и тут же испуганно притихла. — Ты же сам всегда предостерегал меня, вот я и…
— Умница. — Его руки вдруг легли ей на талию, затем опустились ниже и нежно погладили бедра. — Детка, знала бы ты, каких усилий и денег мне стоила моя теперешняя сумасбродная выходка!
— Спасибо, — только и смогла выдавить Лиза, с усилием выравнивая мгновенно сбившееся дыхание. — Я… я тоже рада видеть тебя, просто это так неожиданно. Я растерялась и…
— Сразу решила, что я собираюсь как-то наказать твоего воздыхателя? Это не так, Лиза. Тебе не стоит так волноваться по таким пустякам. И что бы ты ни думала, я здесь не из-за него и не из-за какой-то глупой ревности. Я просто очень хотел тебя видеть.
ОН был очень взрослым и очень умным. ОН все понимал, и о ней тоже. Все ее тайные мысли и сомнения были уловлены им мгновенно.
ОН умело контролировал себя, свои эмоции и ситуацию. Только что ОН гладил ее незаметно ото всех, медленно пробираясь к ручью, бьющему из-под земли. И тут же, догнав остальных, отстранился и сделался совершенно чужим и незнакомым, оказывающим той же Сальниковой куда больше внимания, чем ей. Что же, все правильно. Так и должно быть. Пусть Лариска рдеет от удовольствия из-за того, что такой влиятельный человек обратил на нее внимание. Лиза-то знает, что, как только стемнеет и начнутся соревнования по этому дурацкому ночному ориентированию, они незаметно для всех исчезнут.
А говорят еще, что чудес на свете не бывает! Лиза повеселела, вспомнив о своих давешних страхах и опасениях. Даже шорох ветвей был способен на нее нагнать уныние. Теперь же все сразу изменилось: и небо над головой моментально приобрело превосходный пастельно-голубой оттенок, утратив былую серость, и солнечные лучи, с трудом пробивающиеся сквозь плотную гряду облаков, перестали быть скупыми, а уж в какой восторг ее привел родник, куда Новиков с Сальниковой ходили целый час!
Глубокий разрез оврага, склоны которого поросли березовым молодняком, внезапно обрывался прямо у их ног. С этого места к роднику вела каменистая тропа, затем обрывалась и она, и в паре метров от этого места, в глубоком каменистом кратере, прямо из-под земли, бил родник, образуя глубокий омут диаметром в полтора метра. Все это великолепие располагалось так глубоко внизу, что за кронами деревьев с трудом угадывалось небо и было сумрачно, как вечером.
— Здесь так тихо. — Лариска впервые заговорила приглушенно, без былого напора. — И ничего не слышно. Мы с Сашей ходили за водой и кричали отсюда, экспериментировали: слышите вы нас или нет. Оказалось, что не слышали. Так ведь, Сереж?
— Да. — Звонарев с любопытством осматривался, ощупывал каменистые стенки кратера, потом оступился, суетливо ухватился за хилый ствол кустарника, заросли которого обрамляли каменистую впадину, и опасливо пробормотал: — Тут и шею свернуть недолго, елки.
— Нужно быть осторожнее, — наставительно произнес другой тренер, кажется, его звали Михаилом. — Вы же не малые дети, в конце концов. Воды-то уж можете набрать из родника, не утонув и не сломав себе шею. Или каждому нужно сопровождение? Как же вы с одним учителем ходили с пятого класса по неделе по местам боевой славы, не пойму!
— Так и ходили, — беззаботно тряхнула волосами Лариса. — А голову, Сереж, можно и на ровном месте свернуть. Было бы желание.
Лизе этот разговор совершенно не понравился — настроение мгновенно испортилось, и место, приведшее ее поначалу в такой трепетный восторг, показалось почти зловещим. А тут еще ОН, словно специально, принялся по примеру Звонарева ощупывать каменистые стенки кратера и о чем-то сосредоточенно размышлять. В довершение к общей тягостной картине наверху что-то сильно зашуршало, и на голову им посыпались мелкие камешки, сухая листва и какая-то травяная труха.
— Ой, — сразу пискнула Сальникова и почти вплотную притиснулась к Виктору. — Что это?!
— Медведь, наверное, — предположил Серега и ехидно разулыбался. — Не иначе, Лариска, ты его разбудила своей трескотней. Сейчас он тобой и поужинает.
— Ну, допустим, время ужина еще не наступило. — Виктор снисходительно улыбнулся Лариске, приосанился, сразу став как будто выше ростом, и назидательно продолжил: — Медведи уже давно пробудились от зимней спячки. И тут их, Сережа, отродясь не водилось. А этот шум…
Он задрал голову, выставив на обозрение щетинистый кадык, и к чему-то прислушался.
— А этот шум, по всей видимости, был произведен вашим товарищем, — пробормотал он после паузы. — Во-он носы его кроссовок из травы выглядывают…
Тут и в самом деле раздался недовольный Сашкин тенор, оповещающий о том, что по рации срочно требуют обоих тренеров.
Все как по команде задрали кверху подбородки и уставились на Новикова. Стоял он в опасной близости к краю обрыва, сильно подавшись вперед, и, кажется, не понимал, что сильно рискует.
Сашка точно не понимал. Он, черт бы его побрал, вообще ничего уже не понимал! Насупился и, как бык, «уперся рогом», как в народе говорят.
Как только все присутствующие вернулись от родника, он словно приклеился к Лизе и уже не отходил от нее ни на шаг.
Она не знала, что ей делать и как поделить себя между ними двумя. С одной стороны — ОН, зорко отслеживающий каждый поворот ее головы и внемлющий каждому ее вздоху и слову. А с другой…
А с другой — глупый, безнадежно глупый Сашка, которому в любое другое время она настучала бы по башке. В любое другое время, но не сейчас. Сейчас она боялась сказать или сделать что-то такое, чтобы на него, не дай бог, не пали лишние подозрения. Только Новиков, как назло, не хотел ей помогать в этом, а, совсем забыв про Лариску, упорно ошивался рядом с Лизой.
— СИТУАЦИЯ… — сказал бы ее отчим. Он всегда именно так и говорил, твердо выделяя каждую из восьми букв, тем самым предоставляя человеку возможность осознать и прочувствовать всю чудовищность происходящего.
Прочувствовать-то Лиза давно прочувствовала, но вот что ей делать и как поступать, она не знала.
Через час после ужина начало смеркаться. Лес над головой сомкнулся темным куполом и зашумел неприветливо налетевшим непонятно откуда сильным ветром.
Лиза залезла в палатку и принялась рыться в своем рюкзаке. На улице заметно похолодало, и она хотела вместо хлопковой кофточки с длинными рукавами надеть теплый свитер, а уже поверх него — выданную ей куртку. Хоть и была та надежно непродуваема и непромокаема, Лизу заметно потрясывало.
Она села на свой спальник, разложила на коленях свитер и потянула руки из рукавов кофты. Под ней у нее была футболка, и она хотела прямо на нее надеть свитер. Но как только ее голова скрылась в тесном вырезе кофты, в палатку кто-то ввалился и, шумно дыша, рухнул прямо рядом с ней.
— Кто здесь? — громко позвала Лиза, пытаясь вернуть кофту на место, но лишь запуталась в растрепавшихся волосах и тесном вырезе. — Кто здесь?!
— Я здесь, Лизка, — почему-то шепотом отозвался Сашка, и тут же его руки схватили ее за плечи, опрокинули на спальник и прижали за рукава кофты так, что у нее не было никакой возможности выбраться. — Думаешь, я такой дурак и ничего не понимаю? Думаешь, я его не узнал?
— Кого?! — сдавленно воскликнула Лиза, боясь нескольких вещей одновременно: чтобы никто ненароком не вошел в палатку и не застал ее в таком дурацком положении, чтобы Сашку-идиота никто не видел входящим в их палатку и чтобы, самое главное, о его пребывании здесь не знал ОН. Стараясь сохранять спокойствие, она быстро спросила: — Что ты мелешь? Отпусти меня немедленно!
— Я не отдам тебя ему, слышишь, Лизка! — И тут Сашка завернул кверху ее кофту вместе с футболкой (кто бы мог подумать, что он стал таким ловкачом!), обнажил ее грудь и больно вцепился в кожу зубами, не забывая при этом время от времени сдавленно нашептывать: — Ты моя, слышишь, дура! Он тебе не нужен совсем! Я не отдам тебя ему!
Что можно было сделать в такой ситуации? Заорать? Глупо. Все сбегутся, начнутся вопросы, разборки, стыда потом не оберешься. А самое главное, ОН обо всем узнает. Нет, орать нельзя. Тогда что?