Решением этого серьезного вопроса сейчас заняты многие страны. В том числе и потенциальные противники — Россия и Китай. Так, в России стоит на вооружении флота ракетный комплекс «Гранит», который по своему интеллектуальному наполнению, по способности вести бой без участия людей, причем такой бой, который далеко выходит за границы обычного ракетного оружия, не имеет в мире даже близких аналогов. «Гранит» обладает такой мощью и точностью огня, что способен в короткие мгновения уничтожить мощный авианосец, который будет охраняться новейшими американскими эсминцами и крейсерами, способными перехватывать любые чужие ракеты, но только не ракеты «Гранита». В СССР создание боевых роботов шло успешно и с большим опережением в сравнении с другими странами. Тот же «Гранит» был создан еще в конце семидесятых годов прошлого века. Времени прошло немало. Но пока еще создать нечто равнозначное «Граниту» военным инженерам США не удалось. Как не удалось добыть строго засекреченные материалы по разработке этой системы. Если бы не развал Советского Союза с помощью его внутренних врагов, американцам пришлось бы тяжело в постоянной гонке вооружений. Тогда в Советском Союзе оборонные заказы выполнялись по минимальным государственным ценам и в кратчайшие сроки. И потому Америке, мощной финансовой державе, трудно было выдержать паритет даже при ее денежных возможностях. На вооружение США тратили в десятки раз больше, нежели тратил СССР. Сейчас же таких государственных цен в России уже не существует. Америка сумела навязать новой России другой образ жизни и другую финансовую систему, мало отличимую от финансовой системы самих Соединенных Штатов. И пусть теперь Россия попытается оплачивать свои оборонные заказы по полной программе. Нефти и газа не хватит, чтобы все оплатить. Для США это, несомненно, большая победа, хотя и эта победа имеет свои издержки. Развал СССР, как думалось, даст толчок и к развалу России. Но получилось не так. Россия устояла. И перестала кормить свои союзные республики. В результате финансы стали сохраняться в стране. И вместо слабого СССР США получили в противники сильную Россию. Но все же недостаточно мощную, чтобы с ней делить влияние в мире. Своим влиянием Соединенные Штаты делиться ни с кем не желают. Потому нужна не только новая военная доктрина, но и армия нового образца — роботизированная армия, не зависящая от настроения солдат. И капитан Лосовски, все это прекрасно понимая, желал внести и свой вклад в общее дело.
Китай, другой потенциальный противник Соединенных Штатов, и, может быть, более опасный, в отличие от России, пошел сразу двумя путями. Естественно, создание боевых роботов в полном объеме китайцам пока оказалось не по силам, хотя они и пытаются добиться сдвигов. Без особого результата, как говорят данные разведки. Но вот на втором пути китайцы значительно опережают всех конкурентов. И путь этот достаточно жуткий. Китайские генетики пытаются создавать боевых монстров, вплоть до традиционных драконов. К счастью, боевые драконы пока не облетают границы Китая, неся их охрану. К результатам этих работ разведкам других стран пока подобраться не удается. Хотя, по слухам, какие-то монстры уже появлялись на Тибете и устрашали местных активистов. Китайские спецслужбы при этом разводили руками.
У США есть 10 тысяч беспилотных самолетов и вертолетов. Но их назвать роботами можно только условно, поскольку управляются они с земли и решения принимают люди, причем не всегда правильные. Создание беспилотников — это вовсе не вопрос робототехники, а, скорее, вопрос авиационного строительства. Примерно та же ситуация с различного рода сухопутными и подводными аппаратами. Эти роботы могут обезвреживать мины, охранять границу. Американская подводная мини-лодка REMUS официально считается роботом, хотя тоже управляется человеком на берегу. То же самое и с нашедшей применение в Ираке и в Афганистане боевой машиной SWORDS, которой управляет оператор. Но оператор управляет с помощью джойстика, а это занимает время. Русские как-то решили задачу управления экзоскелетом с помощью мысли. И американская военная индустрия должна иметь такую систему управления, считал капитан Лосовски. И добыть ее для нужд американской армии мог пока только он один…
* * *День шел обычно. После обеда позвонил профессор O’Хара и пригласил к себе в кабинет. Там уже дожидалось несколько разработчиков экзоскелета, который испытывался в Афганистане и на чью долю выпали серьезные доработки, касающиеся ориентации экзоскелета при скоростном передвижении. Сам капитан Лосовски трижды во время испытаний падал из-за того, что экзоскелет спотыкался. Может быть, другие падали даже больше. Но все в один голос говорили, что сонарные сенсоры, установленные на экзоскелете, отстают с реактивными действиями от скорости передвижения. Пока сонар просчитает расстояние до препятствия, пока даст команду компьютеру, пока компьютер просчитывает ситуацию и дает команду электродвигателям, проходят секунды, и команда выполниться не успевает, потому что поступает уже следующая. Сонар считал уже сокращенное расстояние до препятствия и сбил управление с выполнения задания. В принципе, сам Лосовски видел моменты доработки компьютерной программы, которая будет запрещать сонару дважды и трижды реагировать на приближение одного и того же препятствия. Но сам программист сомневался в правильности именно такого решения. Он предполагал, что, когда камней будет много, например россыпь, сонар должен работать на определение каждого, и костюм в этом случае должен работать быстрее. И считал, что задача в данном случае стоит не перед группой программирования, а только перед инженерной группой.
Профессор O’Хара хотел, чтобы капитан Лосовски лично довел до общего сведения свои соображения. Капитан помнил все, что было написано в отзыве, повторил, а потом объяснял на примерах.
Мысленно все время возвращался к разговору с кавказским бандитом Ахматханом Айтмырзаевым. Не зная за собой никакой вины, капитан Лосовски был уверен, что он легко отметет все подозрения Ахматхана. Хотя какие подозрения… Кого при взрыве поразило крупными осколками? Кого самолетом отправили в Москву в военный госпиталь? Кто своим телом прикрыл солдат от осколков? Судя по словам Айтмырзаева, все это относится к капитану Лосовски. Но сам капитан лучше других знал, что это не может иметь к нему отношения. Тем более что находится он в Скалистых горах, а не в России. Так что же там произошло и почему так возбудился кавказский бандит Ахматхан Айтмырзаев? Все это необходимо узнать до отправления в Россию, чтобы как-то случайно не попасть в неприятности…
Вернувшись от профессора, капитан Лосовски засел за компьютер, чтобы просмотреть все новости из России в разделах «Происшествия». Сразу ничего подходящего увидеть не удалось. Тогда Лосовски стал искать через систему «Поиск». И нашел довольно быстро. Правда, данные были слишком краткими. Ключевой послужила фраза, произнесенная Ахматханом Айтмырзаевым: «Закрыл собой от осколков солдат». Некий старший лейтенант Платон Котовский представлен за подвиг к награде. Больше найти ничего не удалось. Лосовски позвонил в компьютерный отдел и пригласил к себе специалиста. Тут же позвал еще и переводчика с русского. И посадил их за свой компьютер, чтобы искали в русских сайтах все данные о старшем лейтенанте спецназа ГРУ Платоне Котовском.
Это много времени не заняло. Когда человек совершает подвиг, жертвуя собой ради других, журналисты сообщают об этом человеке все, что смогли найти. Российские журналисты исключения не составили. Читать статью о детстве этого старшего лейтенанта капитан Лосовски не стал. Ему требовалась фотография героя. Компьютерщику и переводчику понадобилось еще пять минут для того, чтобы найти фото. Правда, фотография была старая, школьных лет, и предоставлена была журналистам одноклассником Платона Котовского.
По тому, как замерли компьютерщик и переводчик перед монитором, Лосовски догадался.
— Что, сильно похож? — спросил капитан.
С монитора на Лосовски смотрел он сам, только еще мальчишкой…
* * *— Ахматхан, я разобрался с твоими делами. Нашел данные в Интернете. Да, этот первый лейтенант Котовски, — капитан произнес звание и фамилию на американский манер, — действительно очень на меня похож. И я понимаю твои чувства.
Капитан говорил спокойно и без всякой обиды. Он понимал, что Ахматхан имеет право на подозрение и старается уберечь себя от неприятностей.
— Ты хочешь сказать, что вы просто очень похожи?
— По крайней мере, в детстве мы были очень похожи. Я нашел на сайте вашей газеты только его фотографию школьных времен. Ему там лет шестнадцать, не больше. Тогда мы были очень похожи. Возможно, сейчас что-то изменилось, не знаю. Я не видел этого человека. Кроме того, ты видел меня в Афганистане рядом с американскими военнослужащими. Что бы делал русский офицер с американскими военнослужащими?
— Он — офицер ГРУ. Ты знаешь, что это такое? Котовский — из «летучих мышей». Их можно встретить в любой форме в любой армии. Ты не убедил меня, хотя мне очень хотелось бы тебе поверить. Я проверю сам.
— Как ты сможешь это сделать? — усмехнулся Лосовски.
— Самым простым образом. Я уже имею выход на этого Котовского. Я просто убью его, а потом позвоню тебе. С того света даже ты не ответишь. Если ответишь, значит, ты другой человек, и мы сможем с тобой сотрудничать.
— Надолго эта проверка затянется? У меня время определяется не моими желаниями, а только внешними обстоятельствами.
— Ты хотел прилететь через пять дней?
— Да.
— Готовься. За это время и я успею.
Ахматхан уже говорил без горячности, заметной в предыдущем разговоре. С излишне горячими людьми, которые не могут с собой совладать, лучше дела не иметь, Лосовски это знал хорошо. Они всегда могут подвести в критический момент. Но Айтмырзаев показал себя человеком, умеющим страсти перебороть. Вообще капитан слышал о представителях народов Кавказа, что в них странным образом сочетаются и южный неукротимый темперамент, и поразительное хладнокровие, которое проявляется в самые критические моменты. Потому из кавказцев получаются хорошие воины и хорошие спортсмены-единоборцы. Лосовски надеялся, что Айтмырзаев будет ему полезен…
* * *Профессор O’Хара снова сам пришел в кабинет капитана, когда Лосовски только отпустил с инструктажа свою группу. В группе пришлось заменить двоих бойцов на дублеров с абсолютно здоровыми желудками. Лосовски должен доставить на Кавказ психотронный генератор, который обещал Ахматхану, и обучить его людей работе с этим мощным, хотя несколько забавным оружием не смертельного действия. Сам фактор, что психотронный генератор относился к оружию не смертельного действия, уже выводил его из списка оружия, запрещенного для поставок в третьи страны. Особенность генератора была в том, что он во время работы частично, только слабыми импульсами, воздействовал и на двух своих обязательных операторов. А лучи генератора преград не знают. От них не защищает не только бронированный лимузин крупного чиновника, но даже броня танка. Спасительным может быть только выход из сектора излучения генератора. Хотя и это не может быть панацеей, отдельные вихревые потоки инфразвукового излучения образуются и рядом с сектором поражения. И даже рядом с самим генератором, что и обуславливает особый подбор персонала. Здесь нужны люди с чрезвычайно крепким желудком, с таким, как у самого Боба Лосовски.
Правда, в новый состав группы вошли не новички. Они уже принимали участие в испытаниях этого и других психотронных генераторов как инфразвукового, так и ультразвукового спектра. И все четверо умели обращаться с этой техникой.
Но в данном случае инструктаж носил особый характер, поскольку особый характер носила сама операция. Не каждый согласится работать в условиях, когда, в случае провала, твоя страна от тебя откажется и тебе придется значительную часть своей жизни провести в российской тюрьме, которая существенно отличается от тюрем США, исключая разве что пресловутую тюрьму на базе Гуантанамо на Кубе. Скорее всего, если исходить из общедоступной информации, российские тюрьмы ближе к Гуантанамо, чем к обычным тюрьмам США или европейских стран. Естественно, и оплата в такой операции была особой, но никакая оплата не может исключить риск.
Конечно же, капитан Лосовски не говорил, куда группе предстоит отправиться. Мало ли что… Когда будет единогласное решение, тогда и информация станет более конкретной. На раздумья Лосовски дал бойцам группы время до следующего утра. Кто семейный, успеет и с семьей посоветоваться. И получит, как обычно, дополнительный толчок из-за возможности подзаработать в три раза больше обычного. Для любой семьи это хорошее подспорье. Кто одинок, тот подумает какое-то время и выразит согласие, как всегда бывало прежде. Подобные командировки в группе выпадали раз-два в год, и те, кто в них участвовал, считались счастливчиками. И только один командир группы понимал, чем отличается нынешняя командировка от всех предыдущих и насколько она опасна. Но капитан был готов идти на риск. И не ради денег, которыми он тоже не брезговал, и не ради продвижения… Дело было в принципе, в работе, которую капитан привык делать на совесть и с полной самоотдачей.
Профессор O’Хара встретился в дверях с выходящими из кабинета бойцами испытательной группы. Посмотрел на всех внимательно и серьезно. И, конечно, понял, что это за люди.
— С ними отправляешься? — все же спросил для уточнения.
— Да, сэр. Парни все испытанные. Я готов за них поручиться.
— Прекрасно. Мне твоего поручительства достаточно. Я уже беседовал с представителем Госдепартамента. При обычных условиях командировки у них нет возражений. Что такое обычные условия — ты и без меня понимаешь.
— Естественно, сэр. Наша работа такая, принимать те условия, которые обеспечивают безопасность государственных интересов.
— Хорошо, — профессор протянул капитану флешку, — скопируй мне материалы по русскому экзоскелету. Хочу на досуге поломать голову самостоятельно. За счет чего они добились такой продолжительности работы? Может быть, аккумулятор особый? Ты тоже обрати внимание на аккумулятор и на генератор. Чтобы зарядить мощный аккумулятор, требуется усиленный генератор. До меня доходили какие-то слухи о русских нанотехнологиях. Но наши специалисты уверяют, что они далеко обогнали русских по всем параметрам нанонауки. Хорошо бы и наших специалистов на место поставить. А то получают громадные средства, которых нам не дают, и обещают отдачу только в следующем тысячелетии. А до следующего тысячелетия никто из нас не доживет.
— Десять секунд, сэр, — капитан вставил флешку в USB-порт и скопировал на нее материалы, полученные от старшего агента ЦРУ Льюиса Канта.
— Проблемы есть? — спросил O’Хара.
— Без них не бывает ни одного мероприятия, сэр. Но, общими стараниями, благополучно решаются. Даже самые сложные…
Эпилог
Я не стал ждать, когда раздастся выстрел, и потому, вероятно, не услышал его, хотя даже обычный шум двигателя «Волги» не в состоянии заглушить раздавшийся в стороне грохот выстрела из «Мухи». Мысли заработали, компьютер благополучно передал их на электродвигатели, и экзокостюм бросил меня вперед, на шею водителю. Я успел протянуть руки, ухватиться за руль и повернуть его. Видимо, машина вильнула как раз тогда, когда раздался выстрел. Граната летит, конечно, несравненно быстрее, чем едет «Волга». Но мои действия помогли. Граната не ударила в машину, разорвалась слева от нас, переворачивая тяжелый автомобиль взрывной волной. Водитель движением плеч и головы постарался сбросить «железного человека», то есть меня, со своих плеч и затылка, и это удалось. В момент переворота «Волги» я упал в промежуток между передними сиденьями. А сама машина умудрилась проехать на крыше добрых пару десятков метров и только потом добраться до откоса и скатиться с него, перевернувшись еще дважды. Сами моменты переворачивания машины были достаточно быстрыми, тем не менее я умудрился мысленно контролировать их, цепляясь за сиденья и, кажется, за ручку тормоза. При этом видел, что ударил ногой медсестру Светлану.
И только в самый последний момент, когда «Волга» перестала кувыркаться, видимо, разорвалось какое-то крепление, у меня с головы слетел шлем, оставив на голове только сетку энцефалографа вместе с резиновыми присосками. И я потерял способность двигаться. Сразу понял, что произошло. Энцефалограф продолжил снимать показания мозга, но передать эти показания в компьютер, находящийся в шлеме, не мог. И двигатели уже не включались. Весь мой экзокостюм превратился в сплошную гипсовую повязку, только вместо гипса в повязке использовались какие-то титановые сплавы. Но у меня сил не было, чтобы с этими сплавами справиться и выбраться из машины. Я сумел только руку протянуть, и повернуть ключ зажигания во избежание возгорания. Все остальные не могли сделать даже этого, хотя ремни безопасности, которыми были пристегнуты водитель и полковник Михайленков, конечно, спасли им жизнь. Я не пристегивался, не пристегивалась и Светлана, но я не мог голову повернуть, чтобы посмотреть в ее сторону. Голову без шлема заклинило между сиденьем и тяжелым телом Михайленкова. Напрягся, чувствуя боль, и все же голову вытащил. И увидел прямо перед собой пистолет полковника. Рука, преодолевая сопротивление костюма, протянулась к пистолету.
— Не стреляй… — хрипло прошептал полковник. — Он идет сюда. Только в крайнем случае…
Оказывается, Михайленков был почти в порядке и контролировал ситуацию. Я чуть-чуть повернулся и сумел посмотреть за спину и вбок. Машина стояла на всех четырех колесах, увязнув ими в глинистой пашне. Рядом с машиной стояла медсестра Светлана. Я не видел и не слышал, как она выбралась. Но с ней было все в порядке. Что-то тикало рядом со мной. Я скосил глаза, и увидел перед носом часы на руке полковника. Пришлось отодвинуться в сторону, чтобы не оглохнуть от этого тиканья, которое, как казалось, по ушам било.