– Конечно, если бы знать…
– Какие будут указания?
Витя отвернулся от собеседника и посмотрел по сторонам.
– Бассейн этот за каким-то хреном построил, – удрученно произнес он. – На кой мне бассейн? Цветочки, елочки, сосны… Чепуха, мышиная возня, дешевая попытка приблизиться к мировым эталонам… По острию бритвы ходишь, неизвестно, что завтра случится. Ладно. Указания будут такие. Нужно во что бы то ни стало найти пацана. Причастен, не причастен, найти, кровь из носу!
– А с тем, в кого он стрелял, как быть?
– С ним я сам разберусь. Занимайся пацаном.
Павел понял, разговор окончен. Он, не прощаясь, повернулся и пошел к машине.
Задумка, которая и до этого занимала его мысли, однако не имела четкой формы, после разговора с Петровичем оформилась окончательно. С шефом нужно кончать, а то он кончит с ним самим. События вышли из-под контроля. Неясно, откуда исходит опасность. Вот тут-то и надо опередить. На роль исполнителя как нельзя лучше подходит несчастный паренек Костя, которого он до поры до времени будет скрывать в хибарке Хилого. Времени у Павла – два-три дня. Пусть пока Петрович разбирается, кто на него наехал и почему. Павла чужие дела не интересуют. Кто знает о Косте? Наташка да Хилый.
Хилый уже стар, к тому же не жилец. Заработанный в лагере туберкулез так или иначе сведет его в могилу. Процесс можно и ускорить. А Наташка? Ее, конечно, жалко, классная баба… Как раз таких любил Павел. Нужно провести с ней соответствующую работу. Потолковать по душам. Она должна понять, что почем. Для нее же будет лучше оказаться понятливой.
Глава 9 ЯВЛЕНИЕ КНЯЗЯ ПРОЗОРОВСКОГО
Оставшись один, Виктор Петрович Лыков присел на уцелевший после приступа ярости стул и задумался. Павел угадал правильно. Витя пребывал в полном смятении. Как все объяснить? Ясно одно: убрал Харю и Зуба профессионал. Любители снайперскими винтовками не пользуются. Пашка, кажется, правильно растолковал – убирает свидетелей, участников цепочки. Почему же профессионал сам не прикончил залетного чурку-кавказца?
Он в мыслях снова вернулся к предыстории событий.
В прошлом году, как раз в мае, Петрович вместе с супругой отправился в заграничный вояж. Он не раз ездил в Европу, но, в основном, с деловыми целями. Сейчас же решил как следует оттянуться, и не где-нибудь, – на Лазурном берегу. Ницца, Монте-Карло – как он знал, в этих местах отдыхают сливки общества.
В марте в город с очередным визитом пожаловал Степа Матусовский. В последнее время он занимался не только поставками фальсифицированной водки. Продукты питания – весьма ходовой товар. Витя давно уяснил этот факт. Под красивой упаковкой может находиться любая дрянь, все равно ожрут. Степа-Композитор гнал любой товар, какой только закажут. Дела шли прекрасно. Вот Витя возьми и скажи:
– Хочу посмотреть, как живут по-настоящему крутые буржуи. Не поможешь ли организовать мероприятие? Не через турфирму или агентство – частным порядком.
– Нет проблем! – ответил Матусовский.
– И отель чтоб самый крутой…
– «Негреско» тебя устроит?
– Это что за фигня?
– Фигня! Сам ты фигня! Самая шикарная гостиница в Ницце, а может, и во всей Европе. Стоит прямо на набережной. В ней останавливаются только богатейшие и знаменитейшие. Например, Горбачев в ней обитал со своей Раисой…
– Один раз живем! – заявил Витя, шумно выдохнув воздух. – Давай организовывай, чтобы по самому высокому классу. Плачу за все!
– Один поедешь или с супругой? – небрежно поинтересовался Композитор.
– С «половиной», естественно, куда без нее? И так уж ноет: «Никуда меня не возишь».
– Не советую, – заметил Степа.
– Это почему?
– Если ты двинешь один, развлечений будет значительно больше, а расходов скорее всего меньше.
– Как это?..
– Ты не представляешь тамошних магазинов, только и будешь слышать: «Дай денег!» А у девочек строго по таксе. И какие там девки!.. – Композитор причмокнул губами.
– Девок оставим на следующий раз, – изрек Витя. – И вот еще что: мне будет нужен гид. Я по-французски не шпрехаю.
– А по-каковски шпрехаешь? – ехидно поинтересовался Степа.
– Ладно, не нужно меня подначивать. По-русски зато объясняю четко и прямо.
– Охотно верю. Насчет гида можешь не беспокоиться. Любой твой заказ, любая прихоть будут исполнены. Там требуется только одно, – Композитор исполнил свой фирменный жест, пошевелил пальцами, словно пересчитывал купюры. – Так что, готовь бабульки. Получи визу, в любом турбюро организуют, потом я пришлю факс – и вперед!
Композитор не обманул. И вот уже чинно Витя прогуливается по майской Ницце, на которую словно с небес обрушился цветочный дождь. Первые несколько дней даже Витя находился под волшебным очарованием этого сказочного города, похожего одновременно на сливочный торт и на оранжерею. Отель «Негреско» оказался даже изысканней, чем можно себе представить. Единственное, что угнетало, – он боялся ненароком сломать какую-либо деталь гостиничной мебели, например, стул, на который, казалось, страшно садиться, настолько субтильно он выглядел. Музейная обстановка, против ожиданий, оказалась достаточно крепкой. И Витя начал подозревать: никакая она не старинная, искусная копия. Дурят, значит, и здесь.
«Стоило ли ради этого тащиться неведомо куда, тратить уйму денег…» – лениво размышлял он, валяясь на роскошной кровати.
Казино в Монте-Карло тоже не особенно развлекало. Ну проиграл пару сотен в рулетку, а дальше-то что? Но дальше произошло весьма интересное событие.
Он сидел в номере один. Жена и дама-гид отправились в очередной обход магазинов, и тут раздался звонок. На ломаном русском языке портье сообщил: внизу месье Лыкова дожидается некий господин.
– Какой еще господин?! – в сердцах пробурчал Витя, но быстро стал одеваться. Он решил: появился Степа и предстоит пьянка – хоть какое-то развлечение. Однако это оказался не Степа.
Портье кивнул на какого-то человека, сидевшего в кресле спиной к нему. Витя обогнул кресло, кинул взгляд и обомлел. Перед ним был Евлампий, видимо явившийся с того света.
Хотя Витя и подозревал, что на самом деле Евлампий вовсе не погиб, у него тем не менее отвисла челюсть.
– Не может быть?! – роизнес он вслух.
– Почему же не может, – улыбаясь, отозвался Евлампий, – очень даже может! Обниматься не будем, тут это не принято, к тому же не стоит привлекать внимание.
– Вы живы?!
– Как видишь, а ты, может, решил, перед тобой привидение? Потрогай, если не веришь, – Евлампий хмыкнул. – Здорово, зятек! Твоя, как я знаю, отправилась на променад.
Витя молча кивнул.
– Хочу пригласить тебя в гости, предупреди портье, что можешь задержаться, а то твоя мадам будет волноваться.
Витя исполнил требуемое.
– А теперь за мной, мой друг из России.
Евлампий подвел его к дорогому, но не броскому «Бентли», усадил рядом с собой на заднее сиденье, сказал что-то по-французски человеку, сидевшему за рулем, и машина тронулась.
– Ну, рассказывай! – Евлампий повернулся лицом к Вите.
– Что рассказывать? – Лыков до сих пор не мог прийти в себя, собирался с мыслями. – Рассказывать как раз должны вы.
– Это после, а пока слушаю тебя. Как бизнес? Что нового в городе?
Витя глянул на шофера.
– При нем можно, – успокоил Евлампий, – по-русски ни бум-бум.
И Витя вкратце стал рапортовать о достигнутых успехах и имеющихся отдельных недостатках. Евлампий слушал молча, кивал, иногда переспрашивал. «У него сохранилась привычка жевать губами», – отметил Витя.
За разговорами подъехали к еле заметным среди буйной свежей зелени кованым воротам с вычурным вензелем на них.
– Моя вилла, – бросил небрежно Евлампий.
– О?! – поразился Витя.
– Стариковское убежище.
Ворота неслышно отошли в сторону, и машина зашуршала по гравию дорожки, надвое разделявшей громадную зеленую лужайку, в дальнем углу которой высился дом, больше похожий на замок.
– Ничего себе! – вырвалось у Вити. – Прямо граф Монте-Кристо какой-то…
– Поднимай выше! – усмехнулся Евлампий. – Не граф, а князь, и не Монте-Кристо, а Прозоровский.
Витя вытаращил глаза на старика:
– Не понял?! Здесь живет князь?
– Точно. И этот князь – я!
Витя молча сидел в машине, не зная, что и подумать. Может, старичок того… Перегрелся в здешнем климате.
– Ладно, вылезай, – потребовал Евлампий. Шофер распахнул дверцу «Бентли», и Витя не совсем уверенно ступил на землю княжеских владений.
– Как же вас теперь называть? – стараясь за развязным тоном скрыть замешательство, спросил Витя. – Ваше сиятельство? Ваша светлость?
– Называй как обычно – Евлампием Мироновичем. Ты, конечно, ждешь объяснений?
Витя кивнул.
Витя кивнул.
– Погоди, не торопи события. Все расскажу, все покажу…
– А как вы узнали, что я в Ницце?
– Смешные вопросы задаешь, зятек. Тебе ли спрашивать?
– Степа настучал?
Евлампий засмеялся:
– Именно по моему указанию Степа подсказал тебе мысль поселиться в «Негреско». И бабенка эта, гид Жюли, что ли, приставлена не без моего содействия.
– Узнаю шефа! – воскликнул потрясенный Витя.
Евлампий расплылся в довольной улыбке:
– Спасибо, оценил! Ведь для родного человека ничего не жалко.
Они прошли по дому, поднялись на второй этаж, потом спустились в гараж, где, кроме «Бентли», стояли «Мерседес» и джип. Обстановка, на взгляд Вити, казалась попроще, чем в «Негреско», но тоже впечатляла. Стиль примерно тот же, много антикварной мебели, картин в золоченых рамах, дорогих персидских ковров на полу.
– Один живете? – как бы невзначай поинтересовался Витя.
– Один как перст. Конечно, исключая прислугу. Есть повар, шофер, две горничные. Словом, как и полагается князю.
– Так вы серьезно князь?
– Представь себе. С моей так называемой смертью почил в бозе Кривонос. Помнишь, я тебе как-то рассказывал: матушка моя происходила из родовитейшей дворянской фамилии. Тут, во Франции, я нашел дальнего родственника, старичка одного – князя Прозоровского: ужасно бедствовал осколок аристократии. Он согласился меня усыновить, тем более я предъявил соответствующие документы, подтверждающие наше, хотя и дальнее, родство. Непросто это было осуществить, ох, непросто. Но, понимаешь, «барашек в бумажке» всюду вес имеет, а в этой гнилой республике особенно. Везде берут! Везде! Поместье это опять же приобрел… Знаешь, кто в моих соседях? Слева Ален Делон, а поодаль этот, как его… Забыл! Музыкант, англичанин… На барабане где-то играл. Еще все руки в перстнях, носатый такой, на армяшку или жида похож. Мне Степа фамилию называл, он его за бога считает. А для меня он, что есть, что нет…
– Но как же… Ведь все это не один миллион, надо думать, стоит?
– А ты что же думаешь, я с пустыми руками уехал? Шутишь! Нет, не зря я допреж сюда таскался. Раз съездил, два съездил… Умеючи, из России Красную площадь вместе с Мавзолеем можно вывезти. Да многие так и делают.
– И не скучно вам тут? – неожиданно для себя самого поинтересовался Витя.
Евлампий остановился, замер и как-то даже присел.
– В точку попал, – наконец промолвил он. – Ох и скучно! Ты бы знал! Все вокруг чужое. Никак привыкнуть не могу. Поверишь ли, иной раз в городе русскую рожу встречу, так иду следом, к родной речи прислушиваюсь. А то заманю братана в кабак, накиряюсь с ним до ус…ки.
– Так возвращайтесь!
– Как, интересно? Я же погиб. Здравствуйте, объявился гость с того света.
– Если уж вы сумели стать графом…
– Князем, – быстро поправил Евлампий.
– Пускай князем, то уж вновь российским гражданином – вообще, как два пальца…
– Так-то оно так, но уж больно у вас смутно.
– Что вы имеете в виду?
– Политическую обстановку.
– Думаете, все повернется вспять?
– Не знаю, тебе виднее. Но я стар, буду доживать свой век здесь… раз уж решил. Теперь послушай. Я тебя все время называл зятьком.
Витя кивнул.
– А ведь ты мне и вправду зять.
– Как это?
– Света ведь дочь мне. Матушка ее, царство ей небесное, со мной долгие годы путалась.
– Папаша, – закричал Витя, – дайте я вас обниму!
– Не юродствуй. Пойдем-ка, что покажу.
Евлампий провел Витю в комнату, видимо служившую кабинетом, отодвинул какую-то картину на стене, показалась стальная дверца маленького сейфа. Он набрал на диске комбинацию цифр. Щелкнул замок, и он достал из сейфа розовую сафьяновую папку. Извлек из нее лист бумаги с гербами и печатями.
– Свидетельство о княжеском рождении? – предположил Витя.
– Завещание!
– Что-то вы больно рано в могилу собрались, – заметил Витя, – да к тому же говорят: «кто единожды умер, потом долго живет».
– Memento mori, – сказал Евлампий. – На латыни значит: «Помни о смерти». Ты присмотрись к документу, присмотрись…
– Я ж языка не знаю.
– А вот эти буковки ты, надеюсь разберешь. Все мое имущество, включая эту виллу, счета в банках, доходные бумаги, завещаются тебе, мой друг.
– Как?! – недоверчиво спросил Витя.
– А вот так! Никого больше у меня на свете нет… Так что пользуйся.
– Но почему я? Хотя бы Светке…
– Так будет надежнее. К тому же муж да жена – одна сатана.
Витя почесал нос, он не успевал приходить в себя, потрясенный новыми сообщениями.
– А вы не шутите, Евлампий Миронович, – недоверчиво спросил он, – прямо как в сказке…
– Вот же бумага! Бумаге не веришь?!
– Верю-то я верю… да уж больно неожиданно…
– Но я пока умирать и не собираюсь, – резонно заметил Евлампий.
– А вот эти… Князья эти самые… Как, говорите, фамилия? Они потом не оспорят завещание?
– Узнаю делового человека и спешу разъяснить. Тот старичок, который меня усыновил, он в роду последний. Так что не сомневайся: все – тебе. Пойдем-ка, откушаешь с княжеского стола, – Евлампий хохотнул.
– С удовольствием, ваша светлость, – в тон отозвался Витя, понемногу начинавший приходить в себя от внезапно свалившихся на него известий. И вновь ему пришлось удивиться. Подавали исключительно русские блюда.
– А теперь, зятек, пожалуй в солярий, – пригласил Евлампий, когда они встали из-за стола.
– Жарковато на солнышке, особенно после такого угощения, – попробовал отказаться Витя.
– Ничего, у меня можно устроиться на любой вкус, – ответил Евлампий. – И солнышко имеется, и тенек.
Они поднялись на самый верх дома, на уставленную тропическими растениями открытую веранду. Одна часть солярия была затенена огромными пальмами в кадках. При этом из шезлонга с легким визгом вспорхнуло весьма легко одетое существо женского пола.
– Служанка, – пояснил Евлампий в ответ на красноречивый взгляд Вити. – Давай, зятек, покурим.
– Вы вроде раньше не баловались табаком?
– Чему у этих лягушатников не научишься. Я, в основном, сигарки смолю. Желаешь?
– Не откажусь.
– «Манила», – пояснил Евлампий, протягивая Вите огромную сигару. – Садись, зятек, вон в шезлонг. Можешь раздеться, если желаешь. Имею к тебе небольшой разговорец. – Евлампий специальными ножничками отрезал кончик своей сигары, раскурил, пустив клуб ароматного дыма. – Да, разговорец… – неопределенно произнес он вновь.
Витя ждал. Он уже понял, сейчас от него потребуют нечто. Просто так Евлампий ничего не делал.
Старик пожевал губами, словно собираясь с мыслями.
– Есть тут одни люди, – начал он осторожно, – они заинтересованы в сотрудничестве.
– С кем? – насторожился Витя.
– Вообще, с русскими, живущими в России.
– Нет проблем.
– Ты погоди – «нет проблем», сначала выслушай. Эти люди, как бы поточнее выразиться, не совсем любят себя афишировать.
– Гангстеры, что ли? Мафия?
– Э-э, куда хватил! Нет, они посерьезнее будут.
– Каморра? – вновь спросил Витя, выказывая определенную осведомленность.
– Каморра – Гоморра, – засмеялся Евлампий. – Не итальяшки, не беспокойся… Хотя среди них имеются и сицилийцы. Это не то, про что ты думаешь. Есть одна структура… – как бы ее обозначить? Организация, можно и так выразиться. Она в основном преследует политические цели.
– С политикой я не связываюсь, – соврал Витя.
– Я понимаю, хотя и не могу поверить.
– Клянусь!
– Не нужно громких слов. Дай мне договорить, тогда и клянись. Организация эта не представляет ни одно государство мира и не работает ни на одну разведку. Она сама по себе. Тем не менее она весьма могущественна. Не буду скрывать, действует она и против нашей с тобой страны, хотя не только.
– А против кого еще?
– Не только против нашей… – как бы не слыша вопроса, повторил Евлампий. – Но Россия их весьма интересует. Им, понимаешь ли, нужна нестабильность в нашей многострадальной державе.
– Но почему, почему?
– Не прикидывайся дурачком! Вроде не понимаешь… Чтобы качать из нее деньги! И деньги, заметь, огромнейшие. Куда там Саудовской Аравии, да и весь Ближний Восток с его нефтью нам в подметки не годится. Государство-то богатейшее, порядка вот только нет. А им как раз это и требуется. Слабая власть. Но не развал. Полный развал страны, а потом анархия для них еще хуже. Вот они и стараются поддерживать положение, при котором страну постоянно потрясают мелкие и средние кризисы. Помнишь наше начинание с левой водкой? Кто все организовал? Они! Сейчас наелись яркими этикетками, ладно, поставим дешевый спирт, разливайте сами. Или наркотики… Лет десять назад об этой заразе никто и не слыхивал. Единичные случаи, а теперь?!
– Так ведь это уничтожение нации. Геноцид, говоря по-другому!