— Знаешь, у тебя навыков все равно многовато! — не выдержал Максим. — По крайней мере, для обычной семнадцатилетней девушки.
— Мои знания мне не мешают.
— И как ты только… А, забудь, не отвечай. Ты лучше скажи, что думаешь об этом. Что это Морис убил свою жену?
— Это вполне вероятно. Его последующее поведение допускает такой вариант.
Тут уже Максим понимал, на что она намекает. После смерти жены охранник начал пить, в подвал больше не спускался. Должно быть, он знал, что там спрятано тело. Однако в ответе Евы прозвучало и кое-что интересное…
— Вероятно? То есть ты допускаешь, что он ее не убивал?
— Я убийства не видела. Поэтому не могу точно знать. Но это мог быть и не он. Я наблюдала за ним, пока он был жив. Недолго, но наблюдала. Он не похож на человека, способного на убийство. Я чую этих людей… Он не один из них. Он мог участвовать в этом, но не один. Или мог не участвовать вообще.
— Но если это все-таки он сделал, появляется мотив для его убийства! Это могли сделать родственники его жены, узнавшие обо всем!
— Обо всем они точно не узнали, раз тело еще здесь, — возразила Ева. — Но есть вероятность, что они узнали о самом факте ее смерти. Возможно, от него. Пьяные много болтают. Только для мести выбор смерти все равно странный. Было бы логичнее убить его тут. Поэтому я бы не спешила связывать смерть охранника и смерть его жены.
— И что теперь? — Максим рискнул снова обернуться на импровизированную могилу, но одного взгляда на истлевший скелет было достаточно, чтобы у него мурашки по коже пошли. — Надо о ней рассказать?
— Если рассказать, возникнет много вопросов. Почему мы здесь? Как нашли ее?
— Скажем правду!
— Правду принимают не всегда. В сущности, ее принимают даже реже, чем ложь. Допустим, Марк и Вика нам поверят. Полиция — не факт. Мы чужие для них. Если мы укажем на этот труп, нас вплетут в эту историю больше, чем мы хотели бы в ней оказаться. Пока обо всем знаем только ты и я, есть шанс оставить все на своих местах. Таким образом, у нас будет возможность выйти из игры по собственному желанию. В любой момент.
Она собиралась охотиться. Максим уже видел это, чувствовал. Варианта у него оставалось всего два: либо принять ее правила и остаться рядом с ней, либо сообщить обо всем Марку и Вике, но потерять ее доверие.
Решение было не слишком сложным. И парень даже злился за себя на это, но ничего поделать не мог.
— Пусть будет по-твоему… Скажи мне, что делать.
— Закопать ее, как было. Она пролежала так много лет. Ее душа может еще подождать. Скоро ее захоронят. Мы же попытаемся разобраться в том, что случилось с ней и ее мужем, самостоятельно.
Глава 4
Аманда определенно любила аксессуары. Это Вика не могла не отметить. Организатор свадеб вообще одевалась стильно, этого у нее не отнять. Но идеальный выбор мелочей и вовсе завораживал. Нежные бежевые перчатки в тон костюма, поверх них — тонкие кольца с цветными камнями. Несмотря на блеск и разные оттенки, не было аляповатости, все находилось в гармонии.
Вообще, рассматривать ее руки было легко — при том, что обе они лежали на руле автомобиля. Правда, внимание Вики они привлекли лишь ненадолго — чисто по-женски отметить удачный выбор. Большую часть времени девушка разглядывала пейзажи, мелькавшие за окном. Провинция поражала, этого не отнять.
А вот сама Аманда восхищалась другим:
— Знаешь, я впечатлена тем, что ты осталась! Если бы со мной такое случилось, я бы мигом вещи собрала и в родную страну отправилась!
— Честно тебе скажу, меня такие мысли тоже посещали.
И не просто посещали, а активно просили их воплотить. История с убийством охранника далась Вике нелегко. Хорошо еще, что их в список подозреваемых не включили! Вот уж где был бы абсурд… Помогло вмешательство Жире, и после нескольких часов допросов их оставили в покое.
Ворота отмыли, явился второй охранник, но спокойствия уже не было. Не убежала Вика лишь потому, что не считала это удачным решением. Напротив, теперь нужно остаться, чтобы посмотреть, связано убийство с ними или это было личное дело Мориса. Ведь если их все-таки втянули в это, демонстративно нанизали человека на ворота их усадьбы, то бежать бесполезно. Антонио Карье лично доказал, что государственные границы — вовсе не гарантия безопасности.
Поэтому Вика решила ждать, жить так, как жила до этого. Следовать своим планам. Не вопреки безопасности, конечно: охрану снова сделали круглосуточной, да и наличие в доме собаки вдруг стало особенно радовать. Однако в остальном девушка не собиралась поддаваться и проявлять слабость.
Вот и сегодня она не отменила запланированную поездку. Марк возражал или просил хотя бы взять его с собой. Но Вика настояла, чтобы он занялся наладкой системы видеонаблюдения в доме и по периметру усадьбы — пока что камеры барахлили.
— Только не говори, что ты вдруг так полюбила этот дом, что совсем не хочешь его покидать! — усмехнулась Аманда.
— Вот уж нет! Историю этого дома я не изменю, а полюбить его с ней не смогу. Это чужое гнездо, да еще и разрушенное… Я бы не смогла жить здесь постоянно. Но мне нравится сценарий свадьбы, который ты придумала. Я хочу, чтобы все именно так и прошло. Поэтому до свадьбы я в Россию не вернусь.
Они с Амандой общались легко и мыслили похоже. Это подкупало, как ни крути. Взаимопонимание с человеком, которому предстоит организовать одно из главных событий твоей жизни, — великая вещь.
Сейчас им предстояло осмотреть место, где пройдет церемония. В старинном здании был когда-то монастырь. Потом, после нескольких лет разрухи, здание реконструировали, превратили в элитный отель, окруженный садами и виноградниками. Места там были удивительно красивые и привлекали в первую очередь молодоженов. Аманда знала владельца отеля лично, поэтому, несмотря на поджимающие сроки, обещала все устроить по высшему разряду.
— Кстати, об истории дома… Я слышала, что Антонио Карье, от которого вам это все досталось, был сатанистом… Это правда?
Вопрос был задан непринужденно, просто как уточнение обыденного факта. Скорее всего, для Аманды оно так и было, она ведь семейство Карье не знала, да и к особняку не имела никакого отношения. Но для Вики каждое напоминание об этом отзывалось мурашками по коже.
— Где это ты такое, интересно, слышала?
— Да везде было в последнее время, во всех новостях! Ты не забывай, я во Франции большую часть года живу.
Вика об этом знала. И о том, что Аманда успела обосноваться в этой стране, и о том, что мать и сын Карье широко обсуждались из-за этой истории с наследством. К тому же Вика обнародовала сведения об убийстве жены и дочери Антонио, а такие факты журналистов привлекают, как крошки голубей.
— Я не забываю. Вообще-то, наследство я получила от Сильвии Карье, если что. Поэтому ее сынок на меня и взъелся. Я в курсе его убеждений. Но сама в это лезть не хочу.
— Боишься?
— Противно. Ты мне другое лучше скажи. Чего тебе дома не сидится, все во Франции да во Франции? Что, в Британии уже свадьбы не организовывают?
Тему она меняла откровенно и демонстративно. Обсуждать сатанистов не хотелось, особенно перед посещением монастыря. Аманда поняла это и не стала настаивать.
— Да нет, это, скорее, вопрос воспоминаний.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Вика.
— С Францией у меня связано больше хороших воспоминаний, чем с Британией, как ни крути. В Лондоне у меня была семья, я там родилась, но жила недолго… не слишком долго, по крайней мере. Мне так сейчас кажется, хотя, если подойти объективно, большую часть своей жизни. Мне было пятнадцать, когда мои родители погибли: отца заказали конкуренты, мама случайно оказалась рядом. У него был бизнес… Который тогда и отняли. Конечно, официальным наследником стал мой старший брат Уильям… Но он отказался, потому что иначе с нами поступили бы так же, как с родителями. Нам оставили немного денег, остальное забрали. Я, по сути, оказалась на попечении брата, а ему самому тогда только двадцать было! Но он молодец, хорошо справился… Он все опасался, что нас решат убрать как свидетелей. Тогда мы и переехали во Францию.
Вика слушала ее затаив дыхание и не понимала, как об этом можно рассказывать так спокойно! Ей казалось, что в ее жизни было слишком много криминальных историй… а тут такое! Но Аманда, похоже, перенесла все это неплохо. Не приняла как данность, а просто не позволяла воспоминаниям ранить себя.
— Вилли всегда был смышленым малым, — продолжила девушка, сворачивая с шоссе на узкую дорогу. — Деньги у него отнять могли, а деловую хватку — никогда. Он с друзьями организовал свою фирму, мы быстро выбрались из бедности. Я учиться пошла… Мне казалось, что у нас все идет замечательно. Но знаешь… если ты сама счастлива, это не значит, что все вокруг тебя счастливы не меньше. Я тогда была совсем молодая и глупая. Смерть родителей пережила, всю любовь на брата перекинула. Мне казалось, что этого достаточно…
— А выяснилось, что нет?
Аманда не спешила отвечать. Некоторое время она молчала, глядя на дорогу, окруженную невысокими деревьями, потом широко улыбнулась:
— Смотри! Мы приехали! Красиво, правда?
Она проигнорировала вопрос так же откровенно, как Вика в свое время сменила тему. Но Вика не стала настаивать — дело все-таки личное! Да и потом зрелище, открывшееся перед ними, и правда захватывало.
Бывший монастырь выглядел величественно, при этом было видно: постройку основательно переделали. О славном прошлом могли рассказать разве что витражи на некоторых окнах и выложенные камнем кресты на стенах. А вот стеклопакеты и спутниковая антенна на крыше напоминали о том, что прогресс не остался в стороне.
С одной стороны здания до самого горизонта расстилались аккуратные ряды виноградника. С другой был виден ухоженный сад с греческими статуями и даже «лабиринт» из высокого кустарника. Неподалеку от левого крыла бывшего монастыря располагались беседки, увитые зеленью.
— Там молодожены фотографироваться любят, — пояснила Аманда, проследив за взглядом своей спутницы. — Тут вообще дивные места. Очень любопытные кадры можно сделать, особенно на рассвете и закате. Но это если с фотографом повезет…
— Ничего, у меня подруга как раз фотограф… Думаю, если свадебный профи не справится, то она точно что-нибудь подскажет.
— Тем более! Пойдем, нас уже ждут.
Заметить их машину на дороге не составляло труда: подъезд к отелю хорошо просматривался со стороны главного входа. Поэтому, когда девушки покидали салон автомобиля, к ним уже спешил мужчина средних лет в деловом костюме.
— Добро пожаловать! — улыбнулся он. — Всегда приятно встречать таких гостей! Те, кто решает связать свои судьбы у нас, нам особенно приятны! Это ведь большое дело…
— Решение еще не принято, — без лишней скромности напомнила Аманда. — Мы приехали просто посмотреть, подходит нам это место или нет.
Служащий ничуть не обиделся:
— Конечно, сначала посмотреть… Но вы ведь знаете, мисс Корнуолл, что не было еще человека, который бы отказался праздновать здесь свадьбу. Это особенное место!
— Чем же? — осведомилась Вика.
— Святые стены, пусть и с новым содержанием. Но стены-то помнят! А мы стараемся соблюдать особую атмосферу, чтобы не осквернить память этих мест. У нас пьяных вечеринок не бывает! Поэтому здесь особая энергетика. Те, кто у нас брак заключает, навсегда защищены от темных сил!
Аманда едва заметно улыбнулась, явно ставя бонус под сомнение, но все же кивнула. А вот Вика подумала, что в свете последних событий она бы не отказалась от такой защиты.
Даже при том, что злые силы на свадьбу не приглашены.
* * *— Похоже, все работает! — довольно отметил Марк.
На экранах картинки с разных камер. Пробелов больше не осталось, техника словно все это время ждала своего часа. Может, при жизни Сильвии вся эта система слежения и использовалась, но Антонио к ней точно не прибегал. А вот им камеры понадобятся, даже если они не собираются жить здесь постоянно, а просто задержатся на неопределенное время.
Марка поначалу это «неопределенное время» поразило. Он-то ожидал, что Вика побежит собирать чемоданы сразу же, как только узнает об убийстве. Однако девушка отреагировала на произошедшее более-менее спокойно. Равнодушной, конечно, не осталась, но и о возвращении в Россию речи не заводила.
— Мне нравится погода, которая тут стоит, — пояснила Вика в тот же день. — Природа отличная. Да и Аманда придумала великолепный сценарий свадьбы… Я не боюсь остаться. Потому что смена места ничего не меняет, если страх есть, он везде будет. А у меня его нету.
Он гордился ею за такой подход. Чего-то подобного стоило ожидать — после всего, что им пришлось вместе пережить. Но все-таки Марк чувствовал, что в такие моменты наблюдать перемены в ней особенно приятно.
Со своей стороны он тоже старался сделать все, чтобы их жизнь шла спокойно. Побеседовал с оставшимся охранником, поручил нанять нового, камеры починил. Вика уехала смотреть площадку для проведения свадьбы и, как ему показалось, была этим очень воодушевлена. Да и Еве тут нравится, тем более что она позволяет Максиму сопровождать ее повсюду. Втайне Марк надеялся, что им удастся подружиться, а то и больше, потому что интерес племянницы к взрослым мужчинам ему не нравился.
Разобравшись с техническими вопросами, он надеялся немного отдохнуть и посмотреть солидную библиотеку, оставшуюся после Сильвии, но не получилось. Его внимание привлек звонок внутреннего телефона.
— Слушаю.
— Мсье Захаров, к вам гость, — сообщил охранник.
Персонал, работавший в усадьбе, обращался к нему на ломаном английском, однако сохранял привычное французам «мсье». То ли им слово «мистер» не нравилось, то ли это был немой протест. Марк не возражал, ему было все равно — по-русски они не заговорят, остальное не принципиально.
— Какой еще гость?
— Адвокат, мсье.
— Луи Жире, что ли?
— Нет, женщина. Мадам Селина Дюпуи. Пустить ее?
Ни о какой Селине Марк даже не слышал, да и ассистенток у Жире не припоминал. С другой стороны, чего шарахаться? Это же всего лишь женщина, которая приехала навестить его вполне официально, среди бела дня. Он сейчас не занят. Почему бы и нет?
— Пусти.
Он подошел к окну и наблюдал, как дорогой спортивный автомобиль минует ворота и подъезжает к крыльцу. Из машины вышла молодая женщина — не слишком красивая от природы, но при этом настолько элегантная и ухоженная, что могла бы дать фору любой красавице. Она легким движением захлопнула дверцу и кошачьей походкой направилась к дому.
Марк встречал гостью на пороге: его же заранее предупредили о ее приходе, чего ему изображать неведение!
— Добрый день. — Женщина улыбнулась, сверкнув безупречными белыми зубами, и протянула ему визитку: — Селина Дюпуи, адвокат.
— Марк Захаров. Проходите, пожалуйста.
— Благодарю.
С манерами у нее определенно было все в порядке. Незваная гостья вела себя так естественно, что буквально через две минуты Марку казалось, будто это он ее пригласил. Многолетний опыт работы в бизнесе подсказывал, что такое поведение — признак весьма успешного адвоката.
Они расположились в гостиной. Селина — на диване, Марк же занял кресло напротив нее, разделял их только журнальный столик.
— Итак, чему обязан? — начал Марк.
— Я здесь по делу своего бывшего клиента, — пояснила Селина. — Антонио Карье. Бывшим он стал не по своей воле, а из-за, увы, преждевременной кончины. Думаю, вы знаете, кто это такой.
Такое забудешь! Марк невольно напрягся, хотя гостья по-прежнему не вызывала у него никакой тревоги.
— Лично мы знакомы не были, но я знаю, кто это.
— Так вот, мсье Карье оставил завещание…
— Завещание? Он мог кому-то завещать только личное имущество, приобретенное им самим. Все, что принадлежало его матери, связано с ее собственным завещанием!
— Я знаю это, — мягко заверила его Селина. — Но и вы должны понимать, что речь идет об очень больших деньгах. Да еще и «живых»! Наследство Карье предусматривает не только право на недвижимость и денежные средства, но и на долю в нескольких компаниях. Теоретически Антонио Карье мог бы попытаться отсудить хотя бы часть этого. Да, его мать составила завещание. Но она передала имущество незнакомым людям! К тому же все знали, что она смертельно больна.
— У нее был рак, — напомнил Марк. — На ясность мышления это никак не влияет!
— На ясность мышления влияет любая серьезная болезнь. Человек оказывается в очень тяжелой личностной ситуации, возможны психические отклонения. Не поймите меня неправильно, я ни в чем не обвиняю Сильвию Карье и диагнозов не ставлю. Я просто говорю, что с точки зрения закона случай был не безнадежный. Об этом я и подумала, когда Антонио Карье назначил мне встречу. А он завел разговор совсем не об этом.
— А о наследстве для кого-то другого?
— Именно. Только в том случае, если все имущество его матери останется бесхозным… условно говоря. То есть если нынешняя наследница и сам Антонио откажутся от своих прав. Меня это поразило, но мсье Карье был настроен весьма решительно. Вскоре я узнала, что он погиб.
— Это факт. Так для чего вы здесь? Будете представлять интересы тех наследников, которых он назвал?
Цель визита этой женщины чисто теоретически не могла быть безобидной. Марк понимал это. Тем не менее вполне оправданной враждебности по отношению к Селине он все равно не чувствовал. Женщина обладала редким и совершенно удивительным обаянием, да еще и пользовалась им умело.
— Те наследники со мной не связывались, — признала Селина. — И я их никогда не встречала. Если свяжутся — будем думать, что делать. Хотя, честно вам скажу, шансов у них практически никаких. Насколько мне известно, никто из них не приходится кровным родственником семейству Карье.