— Я вас слушаю, продолжайте, — спокойно сказал полковник. — Я потом вам отвечу. На все сразу.
Мэр удивленно хмыкнул, но снова сел на своего конька и проговорил:
— Криминальная обстановка в области вполне устраивала всех вплоть до сегодняшнего дня. Мы все много работали над тем, чтобы наш регион стал стабильным. Ваша заслуга в этом очень велика. Правда же, Алексей Витальевич? — обратился он к областному прокурору, который молча сидел за столом и изредка попивал минералку из высокого граненого стакана.
— Да, безусловно, — отозвался прокурор Правдин.
Мэр подождал, не прибавит ли тот что-то еще, но Правдин оставался безмолвным.
— Наверху очень недовольны, — продолжал Горбунец. — Я думаю, ваше руководство тоже, Павел Михайлович.
Он не дождался ответа и решил солировать дальше.
— Я очень надеюсь, что вы разберетесь и статус кво опять восстановится. — Горбунец посмотрел на Власова, и тот кивнул.
— Еще у меня есть одна просьба, Павел Михайлович, — продолжал мэр, мгновенно изменив тон на мягкий и доверительный. — Вам известно, очевидно, что недруги копают под моих людей. Сейчас задержаны три руководителя ЖКХ. Я прошу вас посодействовать их освобождению. Уверяю вас, они тут ни при чем. Так любого можно сажать!..
Крайнов ответил ему резко:
— Горбунец, у меня сейфы трещат от компромата на тебя лично. Можешь считать, что ты тоже на крючке, и твоя посадка — это вопрос времени. Сейчас ты просишь о невозможном. Постарайся с такими проблемами ко мне больше не обращаться. — Он встал, вышел из-за стола и направился к выходу.
Власов последовал за ним, бросив взгляд на обалдевшего мэра и прокурора, как всегда, спокойного. Крайнов едва не сшиб с ног официанта, который нес поднос с дымящейся супницей.
Обед получился коротким, но Власову удалось перекусить в управлении. Ему доложили, что Йенс Карлсон остается в Радлове на несколько дней для консультаций с дирекцией фармакологического завода и городской администрацией. Власов решил, что это шанс еще раз увидеться со шведом и поговорить с ним наедине.
Глава 4 Кабинет без номера
Поздно вечером Власов приехал в свой дом, рассчитывая найти во дворе следы разгрома, причиненного взрывом. Но все было чистенько — ребята постарались замести следы. Власову доложили, что мина с радиоуправляемым взрывателем была установлена под автомобилем. От машины практически ничего не осталось. Металлическая изгородь, возле которой она стояла, тоже была искорежена взрывом.
Утром Власов услышал, как во дворе возились рабочие. Они сняли часть изгороди и установили там новую. Вскоре к дому подкатил свеженький «BMW X5», весело поблескивая на солнце. Шофер взбежал на крыльцо и вручил Власову ключи и пакет с бумагами на автомобиль.
Майор принял дар как должное. Он знал, что Крайнов может заставить такими машинами весь исторический центр городка, и при этом его состояние почти не уменьшится. Он позвонил полковнику и поблагодарил его за подарок.
— Ерунда, Ваня, — весело ответил Крайнов. — Не стоит благодарности, катайся на здоровье. Меня сейчас в центр вызывают, буду только после обеда. Увидимся — расскажу. Боюсь, что песочить начнут, но у меня есть чем крыть. После четырнадцати часов созвонимся. Я намерен быть у себя в управлении.
Власов приехал на работу и очень скоро узнал, что о вчерашней встрече с мэром и прокурором уже всем известно. Он прикинул и решил, что мэр не стал бы об этом распространяться, а вот прокурор вполне мог. Майор чувствовал, что что-то скоро должно измениться, и решил на всякий случай заехать в прокуратуру и поговорить с Правдиным, как только представится свободная минутка.
А пока он запросил данные на Карлсона. За шведом была установлена слежка. Власова очень интересовало, где тот бывает в свободное от основных занятий время. Майор также потребовал у директора фармацевтической фабрики информацию о сути переговоров и список возможных фирм и частных лиц, которые намерены инвестировать средства в развитие этой отрасли.
Директор послушно дал запрошенные сведения — ведь завод контролировался Крайновым — но добавил, что это не полный список. Что же касается частных лиц, то пока определена лишь общая сумма этого сегмента инвестиций. Долевой состав и список участников будут рассматриваться позже.
«Неужели Пепел собирается вкладываться в это предприятие? — подумал Власов. — А ведь когда-то именно он держал завод. Надо сказать честно, что без его поддержки и финансовых вливаний производство просто загнулось бы в начале девяностых».
Правда, завод выпускал и особые, так сказать, лекарства, содержащие вещество опиатного ряда, внесенное в особые списки. Эти, извините, медикаменты чудесным образом свободно продавались по всей стране во все больших количествах и медленно, но неуклонно росли в цене. До запрета их безрецептурной реализации завод приносил просто чудовищную прибыль. Теперь она уменьшилась в три раза, поэтому пришлось пересматривать как ассортимент выпускаемой продукции, так и штатное расписание.
Власов просматривал бумаги с отчетом о перемещениях Карлсона. Тот гулял в саду, посетил музей, проехался на машине по одному из богатых поселков, причем велел остановиться и вышел покурить трубку как раз в том месте, где раньше стоял дом Пепла.
После мнимой смерти авторитета помещение несколько лет пустовало. Потом, когда все немного осмелели, выяснилось, что участок записан на какую-то мертвую душу. Землю снова перевели в госсобственность и буквально в тот же день продали бойкому москвичу, который был связан со спортивным бизнесом.
Он начисто снес особняк Пепла и выстроил себе нечто громоздкое в стиле хай-тек. Правда, этот деятель наезжал сюда редко. Кое-кто поговаривал, что владелец может продать землю. Пока еще он отказывался от любых предложений, но слухи об этом упорно курсировали.
У Власова создалось впечатление, что Карлсон приглашал кого-то выйти с ним на связь. Швед явно подозревал, что за ним будут следить, и делал все, чтобы намекнуть на цель своего приезда. Можно вспомнить его слова об инвесторах-соотечественниках. Теперь вот он трубку выкурил в таком месте.
«Пора бы и встретиться», — подумал Власов и решил навестить Карлсона в отеле.
Он не стал брать машину, так как здание новой гостиницы располагалось в самом центре. Пешком до нее идти было десять минут, а ехать на машине чуть дольше. Причины этого крылись в одностороннем движении на главных улицах и в пробках, которые возникали часто.
Особенно в тех случаях, когда через Радлов проезжал кто-то очень важный. Обычно дорогу перекрывали минут за десять до появления небожителя. ВИП-персона проезжала очень быстро, с мотоциклетной охраной и триколором, развевающимся на капоте. Еще несколько минут — и путь свободен.
«Нет уж, лучше пешком», — решил Власов.
С утра ему доложили, что таких проездов сегодня будет аж целых два, и майор решил не рисковать.
Власов вышел из управления и прогулочным шагом направился к гостинице. Его путь лежал через сквер Павших борцов. Здесь когда-то стоял памятник жертвам революции 1905 года, воздвигнутый еще в советские времена.
Тогдашние городские власти особо не напрягались и заказали памятник из гипса. Оказалось, что судьба этой скульптуры повторила путь всей страны. Памятник начал ветшать уже лет через десять, несмотря на практически ежегодные восстановительные работы. Еще десять лет он осыпался, и в конце концов к исходу восьмидесятых от него остался один постамент. Сегодня эта тумба была с четырех сторон заклеена рекламой. Не пропадать же полезной площади, где можно разместить что-то толковое.
— Не меня ли вы ищете, Иван Георгиевич? — раздался за спиной знакомый голос.
Власов обернулся. Перед ним стоял Карлсон, в его руке дымилась трубка с каким-то ароматным табаком. По-русски он говорил без акцента.
— Да, Йенс, вас. Хотел зайти в отель, но вы меня опередили, — ответил Власов.
Майор почти не удивился ни русской речи Карлсона, ни его упреждающему появлению.
— В гостинице запрещено курить, вот я и брожу по скверу, — объяснил Карлсон. — Давненько я тут не бывал. Лет двадцать или даже больше. Был обычный районный городок, а теперь Санта-Барбара какая-то, стоит выйти чуть дальше центра. Да и тут все вылизано. Тихо, спокойно, безопасно, как в Европе. Нет?..
Швед явно иронизировал, но Власов не стал отвечать. Они дошли до отеля и поднялись на второй этаж. Номер, в котором поселился Карлсон, выглядел вызывающе буржуазно, но был вполне уютен.
— Так вы Йенс или кто? — спросил Власов, усаживаясь в ампирное кресло. — И зачем вы здесь на самом деле?
— Просто так получилось, — улыбнулся швед. — Мне надо было сюда прибыть, вот и организовали этот форум. Столько возни!.. Ваши власти еще раз отдраили городской центр, так что можете сказать мне спасибо.
— Так вы Йенс или кто? — спросил Власов, усаживаясь в ампирное кресло. — И зачем вы здесь на самом деле?
— Просто так получилось, — улыбнулся швед. — Мне надо было сюда прибыть, вот и организовали этот форум. Столько возни!.. Ваши власти еще раз отдраили городской центр, так что можете сказать мне спасибо.
— Я не понимаю, — заявил майор. — Если все это организовано только ради вашего визита, то зачем вы нарушили инкогнито?
— Обстоятельства, — с улыбкой пояснил швед, помахивая трубкой. — Все развивается слишком быстро и непредсказуемо.
— Так как вас зовут?
— Вы будете смеяться, но мое настоящее имя Йенс Карлсон. Как меня звали раньше, значения не имеет. Вы, конечно, можете запросить данные у ФСБ, но я сомневаюсь, что у них будет что-то определенное.
— Йенс, если вы хотите разговора, то давайте примемся за него. Я уже устал от ваших намеков. Мы одни и можем обсудить все, что вы сочтете нужным.
— Спасибо, — так же весело отозвался Карлсон. — Собственно, общая тема у нас одна — Пепел.
Власов кивнул.
— Кстати, я слышал, что был убит его связник, Черемшанов. Я однажды видел его в Стокгольме, — сказал швед. — Как вы думаете, почему его убили?
— Есть несколько версий, — уклончиво ответил Власов. — Мы еще работаем над этим.
— Не сомневаюсь, что это Пепел. Он узнал о смерти переговорщика и решил бежать, но перед этим ликвидировать Черемшанова. Вы знаете почему?
— Еще нет.
— Ну ладно, это детали. — Швед поудобнее уселся в кресле. — А сейчас мы перейдем к главному. Дело в том, что вас плохо информируют. Пепел с некоторых пор — персона грата.
— Что вы имеете в виду?
— Он выехал из Швеции в Россию по инициативе спецслужб.
Власов почувствовал, как к его голове приливала кровь. Она била в виски с такой силой, что майор едва не застонал. Казалось, что кто-то стучит в его голову, будто колотит в дверь ногой и требует отворить.
— Дело в том, что Пепел долгое время обретался в Швеции. За эти пять лет он стал вполне своим в криминальном мире, да и рекомендации у него были первоклассные. Он ведь завязывал контакты с американцами и колумбийцами еще в девяностые. Жил он себе, поживал, как все мы, грешные, но в один прекрасный день сдал всю братву Интерполу. За сутки полиция арестовала около сотни человек. Эта акция была провозглашена самой удачной операцией шведского министерства внутренних дел. Руководитель этого ведомства в будущем году вполне может претендовать на пост премьер-министра. Собственно говоря, вся заваруха затевалась именно из-за этого, а Пепла просто вовремя взяли за жабры, — пояснил Карлсон. — За предательство ему гарантировали свободу, сделали паспорт на новое имя, но поставили обязательным условием выезд из Швеции и наложили запрет на появление в шенгенской зоне.
Власов пытался осмыслить услышанное. Майор даже не знал, что его поразило больше — то обстоятельство, что Пепел легализовался благодаря сотрудничеству со спецслужбами, или же факт, что у него и Крайнова не было этой информации.
«Вас плохо информируют», — сказал Карлсон. Значит, ФСБ затеяла свою игру? Откуда теперь ждать удара?
— Так его до сих пор опекают или просто вышвырнули из страны?
— Скорее всего, второй вариант. Но из поля зрения его вряд ли будут выпускать. Во всяком случае, в первое время.
— А каков тут ваш интерес? — спросил Власов. — Вы что, киллер, бизнесмен, разведчик? Или кто-то еще?
— Всего понемногу, — усмехнулся швед. — Мой интерес я оставлю при себе. Моя задача состояла в том, чтобы поделиться с вами этой информацией. Если позволите, дам один совет: не делайте сейчас резких движений.
— Что вы имеете в виду? — насторожился Власов.
— Если вы начнете выяснять, кто в спецслужбах блокирует важную для вас информацию, то рискуете оказаться за бортом лодки не завтра, а уже сегодня. А так у вас есть шанс присмотреться к ситуации.
— Вы говорите только обо мне? Местоимение «вы», знаете ли, может относиться как к одному человеку, так и к группе лиц.
— Можете трактовать, как вам заблагорассудится, — любезно разрешил швед. — И если у вас — да-да, у вас с Крайновым — появятся новые данные о местопребывании Пепла, подумайте, может быть, вам тогда стоит позвонить мне.
Карлсон написал на клочке бумаги ряд цифр и вручил его Власову, присовокупив визитку. Майор заметил, что номера телефонов указаны разные.
— Второй для особых случаев, — пояснил Карлсон. — Примерно таких, как сейчас. Так что звоните, буду рад еще раз встретиться с вами.
Власов возвращался в управление. Он не боялся ходить без охраны. Взрывы, которые организовали люди Пепла, оказались лишь акцией устрашения. Недаром было выбрано время, когда люди уже ушли с работы, чтобы обойтись без жертв или минимизировать их количество.
Власов понимал, что главная битва впереди. Он рассчитывал, что план действий он разработает вместе с Крайновым. При этом надо будет учесть информацию, только что полученную им от Карлсона.
Майор медленно шел по знакомым улицам и даже не пытался думать. Сейчас его наполняли только эмоции.
Власов смотрел на город какими-то новыми глазами. Сейчас он видел не строения, не яркие вывески магазинов и ресторанов, театров и клубов, не дома разной этажности с цветными занавесками в окнах, уставленных горшками с растениями. Майор воспринимал Радлов как схему собственности.
Вот этот магазин принадлежит такому-то. Он скоро продаст его соседу, который еще и арендует помещение, находящееся рядом. Тот расширит свое дело и откроет три новых точки продаж.
Соседний квартал целиком принадлежит бывшему боксеру, который поднялся на дружбе с уголовниками. Сначала он тренировал братву, а потом его взяли в долю. И что же? Прошли годы, той братвы давным-давно нет, а этот деятель процветает, открыл несколько ресторанчиков, один другого лучше. Он выписывает сомелье из Франции, в его клубах выступают лучшие артисты.
Вон тот дом старинной постройки три года назад обветшал настолько, что его собирались сносить. Но нашлись люди, выкупили и отреставрировали здание, вернее сказать, воспроизвели до мелочей первоначальный облик. Теперь перед нами памятник архитектуры, который показывают экскурсантам. В нем размещается страховая компания.
Высотки на юге — собственность кавказцев, строительство в центре контролируется местными и москвичами. Про окраины района, примыкающие к Московской области, разговор отдельный.
Город, знакомый с детства каждым камешком, любым деревом, теперь казался Власову какой-то таблицей с графами: «объект», «собственник», «доход» и «примечания». В последней графе указывалось бы, сколько хозяева отстегивают Крайнову, налом или перечислением деньгами, и уточнялось бы, фиксированная это сумма или процент.
Конечно, в каких-то строчках стояли бы прочерки. Кроме Крайнова, были еще люди, которые кормились от здешнего бизнеса, но на половину Радлова полковник Крайнов явно претендовал в одиночку.
Власов представил, как рушатся привычные схемы, начинается хаос, грызня между здешними бизнес-кланами и политическими группками, хотя все они состоят в одной, самой главной партии. Кровь, посадки, закрытие множества заведений, вывески «продается» на каждом третьем магазине!.. Конечно, все в конце концов придет в норму, но период безвременья может продлиться довольно долго, и перегруппировывать силы снова придется сверху.
Понятно, что ситуация и так меняется чуть ли не ежедневно, но это очень плавные и предсказуемые сдвиги, которыми можно управлять самостоятельно и аккуратно. Так река то мелеет, то выходит из берегов, но на первый случай предусмотрены водохранилища, а на второй — мешки с песком и бетонные заграждения. В радловской бизнес-империи существовали и свои дамбы, и резервные фонды для экстренных ситуаций.
В управлении все шло своим чередом. Кто-то занимался работой, кто-то — делами. Дела, конечно же, были важнее, но отчет требовался и по работе. Власов проглядел сводку происшествий. Ничего особенного. Девочка пропала и нашлась, три дорожно-транспортных происшествия, погибший строитель-мигрант, стихийная демонстрация против сноса гаражей.
На первом этаже здания узкий коридорчик сворачивал влево и вел к единственной комнате. В нем стояли простые офисные стулья, на которых обычно ерзали несколько человек, ожидающих своей очереди. Несмотря на то, что на двери отсутствовал номер, это помещение было прекрасно известно любому человеку в Радлове, который вел свой бизнес.
Мелочь оставили местным группкам. Надо же ребятам чуть подкормиться. Иногда им подкидывали куски пожирнее в обмен на лояльность. Еще от местной братвы требовали участия в наведении порядка. Ее можно было задействовать в разных ситуациях, когда полиции вмешиваться не стоило. Например, разобраться с наглыми приезжими торговцами овощами и фруктами, внезапно оккупировавшими пустырь и разложившими там свои товары, или с футбольными фанатами, устраивающими драки еще на подступах к стадиону.