– Мне Андрей о ней не рассказывал! – упорствовала Мариша. – И о мальчике тоже. Вяльцев не любит детей, он постоянно повторяет: «Спиногрызы хуже крыс, не поддаются воспитанию и заедают жизнь родителей!» Эта Соня Умер врала! Она никак не могла родить от Андрея, он бы не разрешил! Я точно знаю! Сама сделала два аборта!
– Что вы от нас хотите? – я решил поскорей свернуть беседу.
Никаких неожиданных фактов Мариша нам не сообщила. Вяльцев мерзавец, ведет себя соответственно. Как все негодяи, Андрей трус, испугался, что Соня поднимет скандал в прессе, и решил избавиться от нее.
– Найдите настоящего убийцу этой Сони!!! – закричала Мариша.
– Ангел мой, – терпеливо ответил я, – понимаю ваше нежелание адекватно оценить произошедшее. Не слишком приятно узнать о наличии у любовника не только бывшей супруги, но и ребенка. Однако надо, несмотря на эмоции, признать правду. Увы, Вяльцев убийца. Я лично хорошо слышал, как он обещал «размозжить ей лицо, чтобы не улыбалась». Речь шла о Соне, в этом нет сомнений, а еще убийца оставил улику.
– Какую? – звенящим, словно натянутая струна, голосом спросила Мариша.
– Извините за подробность, брелок в виде мужского полового органа. Мне не слишком удобно упоминать при вас об этом отвратительном, безвкусном украшении, понимаю, что вы, как дама, сейчас возмутитесь, но из песни слов не выкинешь. Убитая женщина сжимала в пальцах брелок. Наверное, она пыталась бороться за свою жизнь и в пылу драки оборвала цепочку, на которой болтался пенис из металла. Вяльцев не заметил пропажи, он, вероятно, испытал после свершения преступления ужас и убежал. Кроме того, чудное украшение болталось у него на брюках сзади, отсутствия его владелец не заметил. Пусть теперь объяснит, каким образом безделушка попала к Соне.
– Брелок Андрюше подарила я, – холодно перебила меня Мариша, – эта вещь эксклюзивная, второй подобной нет, я заказала ее ювелиру. На Востоке есть поверье: если вы имеете при себе изображение фаллоса, то никакая порча никогда к вам не пристанет. Носить антисглаз следует именно сзади, чтобы отражать злобные взгляды, брошенные в спину. Андрею очень понравился сувенир, он с ним не расставался. Найдите убийцу Сони, я заплачу вам любые деньги.
– Сейчас вы сами себе противоречите, – вздохнул я, – если штучка существует в единичном экземпляре и она была в руке трупа, то…
– Все дело в брелоке, – вскочила Мариша, – ну-ка опишите его!
– Зачем?
– Давай, Ваня, делай, что она говорит, – неожиданно приказала Нора.
Я нахмурил лоб.
– Не хочу никого обидеть, но украшение очень вульгарное. Пенис неприлично натурального вида, розового цвета, в золотой окантовке, он болтался у Вяльцева на петле для ремня и при каждом шаге бил его, пардон, по седалищу.
– Значит, Вяльцев украсил штаны брелоком в золотой оправе, – уточнила Нора, – так?
– Верно! – воскликнул я.
– Теперь опиши брелок в пальцах Сони, – потребовала Нора, – подробно!
– Пенис, почти в натуральную величину, – попугаем талдычил я, – очевидно, покрыт розовой эмалью, в серебряной оправе.
– Вот! – хором воскликнули обе женщины.
Я замолчал и уставился на Маришу и Элеонору, не понимая, почему дамы впали в такой раж.
– До него не дошло, – истерически взвизгнула Мариша.
Нора помахала перед моим лицом рукой.
– Ваня! Внимание! Сосредоточься! У Андрея на жопе блестело золото! Рамка для брелока была выполнена из червонного металла!
Я невольно поморщился. Не люблю грубых выражений. Жопа! Фу! Ну неужели нельзя подобрать литературный вариант!
– Створожь мозги! У Андрея брелок в золоте, а у Сони в руке была такая же штука в серебре! – рявкнула хозяйка.
Глава 11
– Вы уверены? – ахнул я.
Элеонора подперла щеку кулаком.
– Наряду с массой отрицательных качеств мой секретарь имеет и положительные. Ты тщательно записываешь все проведенные беседы и свои впечатления на диктофон. Я была очень предусмотрительна, когда обучала Ивана Павловича. Слушай!
Хозяйка нажала на кнопку.
– …брелок в золотой оправе, – зазвучал в комнате мой искаженный звукозаписывающим устройством баритон, – размер примерно десять сантиметров.
– А теперь еще раз, – кивнула Нора, – внимание, новая запись.
– В пальцах зажат намертво, – снова зазвучал мой голос, – покрыт розовой эмалью, в серебряной оправе.
– Скумекал? – прищурилась Нора.
Я кивнул и попытался трезво оценить ситуацию.
– Но тогда получается, что брелоков существует два!
– Верно, – усмехнулась Нора.
– Мастер поклялся, что больше никому подобное не сделает, – зачастила Мариша.
– Обманул, – предположил я, – наверное, прибамбас заметили окружающие, и Андрей дал телефон ювелира.
Марина слегка порозовела.
– Нет, он всем говорил, что это охранный амулет, приобретенный за громадные деньги у храмового жреца в одном из скрытых от глаз европейцев буддистских монастырей.
– Вот врун, – не удержался я от комментария. – Похоже, он лгал так же просто, как пил воду!
Щеки Марины приобрели оттенок молодой свеклы.
– Нет, это я соврала, выдала Андрюше версию про жреца, он падок на подобные вещи, сразу мне поверил, объявил брелок талисманом. Я хотела, чтобы при Вяльцеве постоянно имелось нечто, напоминающее ему обо мне. Он должен был носить его не снимая, а как добиться желаемого? Вот я и схитрила.
– Чисто женская позиция, – вздохнула Нора, – надеешься, что любимый бросит взор на побрякушку и вспомнит тебя.
– Мужчинам такое трудно понять, – кивнула Мариша.
Я с изумлением посмотрел на Нору. Неужели и у Терминатора случаются иногда приступы сентиментальности?
– Только я не учла одного обстоятельства, – грустно продолжала Мариша, – вчера вечером, совсем поздно, мне позвонил Андрюша и в панике воскликнул: «Катастрофа!»
– Ты попал в аварию, – похолодела Мариша. – Господи! Ты ранен?
– Я потерял амулет, – трагическим тоном возвестил Вяльцев, – брелок исчез!
– Как же это случилось? – спросила Марина.
– Не знаю, – чуть не рыдал любовник, – я был на вечеринке, дома разделся и вижу, нету брелока, оторвался от цепочки! Все! Теперь удача уйдет. О боги живых и мертвых, вы отвернулись от несчастного, на мою голову дождем польются несчастья, придет болезнь…
Последние фразы явно были цитатами из очередной роли. Андрей частенько выдавал вслух написанный сценаристами текст, и Марина терялась, не понимая, сейчас любовник искренне говорит ей о своих чувствах или повторяет роль из сериала. Но вчера в голосе Вяльцева звучала неподдельная тревога, даже страх. А сегодня его арестовали, вернее, задержали, но не в определениях суть, Вяльцев в милиции.
– Он верит в приметы, – ухмыльнулся я.
– Актеры в большинстве суеверны, – серьезно ответила Мариша, – попробуйте полузгать на сцене или съемочной площадке семечки, выгонят мокрой тряпкой.
– Почему? – удивилась Элеонора.
– Сборов не будет, – пояснила Мариша, – а если уронить текст роли, то необходимо сесть на него, невзирая на грязь, дождь, снег и любые обстоятельства.
– Забавно, – ухмыльнулся я.
Мариша пригладила волосы.
– Да уж. Андрюша стал интересоваться, как можно исправить положение. И тут я… Поймите меня правильно! Я очень хочу стать женой Вяльцева и отлично понимаю, что сумею отвести его в загс лишь в одном случае: если буду незаменимой, палочкой-выручалочкой, мамой, сестрой и любовницей одновременно. Уж я-то знаю, как Андрюша верит в оккультные науки! У Вяльцева в голове дикая каша из невесть где подцепленных сведений. Словосочетание «буддистский монастырь» вызывает у него почти гипнотическое состояние. Я ведь не только арабист, нам в институте преподавали много разных предметов, в том числе и историю религий, рассказывали древние легенды, сказания, я намного больше Вяльцева знаю о Тибете, Индии, Бирме. А еще меня часто приглашают в посольства и на разные встречи, иногда на очень высоком уровне. Хороших арабистов мало. В общем, учитывая вышесказанное, вы поймете, отчего Вяльцев мне поверил. Я ничего плохого не сделала! Что плохого в желании выйти замуж за любимого?
– Вы поконкретней, – бесцеремонно приказала Нора.
Мариша сделала глубокий вдох.
– В свое время я сказала Андрею, что на свете существует монастырь глубоко в горах Тибета. Его монахи обладают уникальными способностями, могут принести удачу и счастье, но способны и уничтожить человека взглядом, морально и физически. Именно в этой обители я якобы заказала амулет.
– Так, – протянула Нора, – дальше.
– Один из священнослужителей якобы регулярно прилетает в Москву. Он консультирует верхушку России, лечит правительство, ну и способствует обретению удачи, – лепетала дурочка. – Монах очень хорошо ко мне относится, считает меня доброй душой, он может наказать того, кто обижает Маришу.
– Один из священнослужителей якобы регулярно прилетает в Москву. Он консультирует верхушку России, лечит правительство, ну и способствует обретению удачи, – лепетала дурочка. – Монах очень хорошо ко мне относится, считает меня доброй душой, он может наказать того, кто обижает Маришу.
– Угу, – кивнул я, – и Вяльцев вам поверил.
– Да, но я его не пугала. Андрюша часто звонил и просил: «Обратись к своему гуру и поинтересуйся, стоит ли мне принимать предложение режиссера или ехать отдыхать на Гоа». А я через пару часов передавала ответ.
– Надо понимать так, что вы исподтишка руководили Вяльцевым, – уточнила Нора.
– Верно. Но я ни разу не посоветовала ему дурного. Все приказы «монаха» Андрюша выполнял, он верил в удачу, и она к нему приходила, – жалобно оправдывалась Мариша. – Но вчера я допустила ошибку.
– Какую? – вскинулась Нора.
– Хотела доказать Вяльцеву, что справлюсь с любой бедой. Понимаете? Я успокоила его и…
– Короче! – гаркнула Нора.
Мариша опустила голову.
– Я ему сказала: «Сейчас срочно свяжусь с монахом». Спустя десять минут Андрюша позвонил, и тут… В общем… ну… короче… я сказала, что священнослужитель велел Андрею молчать неделю. А еще он пообещал ему, что по истечении этого срока Вяльцев вновь обретет амулет. Тот сам вернется к хозяину.
– Однако, – покачал я головой, – зачем было лишать парня речи? Как ему работать?
В глазах Мариши мелькнул злой огонек.
– У Вяльцева четырнадцать дней отпуска, он собрался с компанией на Кипр! Я не ревнива, но в последнее время около Андрюши крутится некая Лиза, начинающая певичка. Вяльцев по доброте душевной согласился сняться в клипе у этой рыжей крашеной кошки. Лиза тоже намылилась на Кипр, там есть молодежный курорт типа Ибицы.
– Можете не продолжать, – ухмыльнулась Нора, – богатая идея с монахом. Можно держать любовника в ежовых рукавицах. И он замолчал?
– Да, – слезливо ответила Маришечка, – выполняет приказ гуру. Жуткое дело получилось. Я же имела благие намерения, думала, он останется в Москве, не полетит на остров, будет со мной. А Вяльцева задержали!
– И он не говорит ни слова, – подчеркнула Нора, – чем довел почти до истерики сотрудников МВД. Даже с адвокатом не побеседовал.
– Я виновата, – заломила руки Мариша, – ну обозлилась я немного за эту Лизу. Если честно, мы даже повздорили, самую малость. Я поинтересовалась, за какую сумму Андрюша согласился сделать пиар безголосой плешивой кошке. А он как заорет: «Не суй нос, куда не просят! Лиза невероятно талантлива!»
По щекам Мариши побежали слезы.
– Нет, вы слышали? Талантлива! Воющая грелка! И он мне после того разговора неделю не звонил! Исчез! А потом объявился с сообщением о пропаже амулета. Вот оно как! Лиза талантлива, но помогать ему обязана я. Неделя молчания Вяльцеву бы не повредила. Кто ж знал, что так получится.
– Ясно, – кивнула Нора.
Я поежился, не дай бог обозлить страстно влюбленную в вас даму, короток путь от пламенного обожания до ненависти.
– И как вы собирались вернуть ему амулет? – заинтересовалась Элеонора.
– Элементарно. Заказала ювелиру еще один такой же, тот сказал, через семь дней отдаст готовый. Я думала, приедет Андрей в гости, изловчусь и привешу брелок на место.
– Детский сад, – не выдержал я.
– Вы просто не знаете, как Вяльцев относится к талисману, – огрызнулась Мариша. – Он верит жрецу!
– Из всего вышесказанного следует один вывод, – постучала карандашом по столу Нора. – Андрей Вяльцев крепко досадил какому-то человеку. Тот решил отомстить ему и придумал замечательный план: сделать актера виновным в убийстве Сони Умер. Думаю, если пороемся в архиве загса, то найдем там запись об их бракосочетании. Настоящий убийца хорошо осведомлен о тайнах Вяльцева. Даже Мариша ничего не слышала о Софье, а преступник в курсе, следовательно, киллер близок с Андреем, мы нароем его среди ближайших друзей.
– Вы полагаете? – с легким сомнением спросил я.
– Именно так, – закивала Нора. – Андрей откровенничал с убийцей, тот знал, какую роль в жизни Вяльцева играл амулет. Можете назвать приятелей своего любовника?
Маришка пожала плечами:
– Нет.
– Как же так? – поразился я.
– Мы предпочитали проводить время вдвоем, без третьих лиц, – с вызовом ответила переводчица.
Нора начала бессмысленно передвигать письменные предметы на столе.
– И все же, – сказала она, выдержав паузу, – попытайтесь вспомнить хоть одно имя.
Мариша потерла виски.
– Леня Дубовик, пресс-секретарь.
– Дубовик? – удивился я. – Вроде Вяльцев при разговоре со мной по телефону упоминал имя Николая Рагозина!
– Не знаю, – буркнула Мариша, – может, они поругались? Я не в курсе. Мне ничего не известно.
– Можете дать телефон Дубовика? – спросила Нора.
– Нет. Я ему никогда не звонила, – снова с вызовом заявила посетительница, – впрочем, знаю его адрес. Абсолютно случайно выяснила. Понимаете, моя позиция такова: никогда не лезть в жизнь Андрея, не быть навязчивой!
Я крякнул. Интересно, как данный постулат сочетается с игрой в «буддистского монаха»?
– Иван Павлович, запиши координаты Леонида, – приказала Элеонора.
Я схватился за ручку.
– Еще Андрея связывали хорошие отношения с Сашей Никоновым, – вдруг сказала Мариша.
– А это кто? – обрадовалась Нора.
– Тренер, – пояснила Мариша. – Вяльцев очень следит за собой, посещает два раза в неделю фитнес-центр «Апельсин». Зал круглосуточный, поэтому Андрюша может приехать туда в любое время, это очень удобно. Правда?
– Верно, – согласилась Нора, – нам тоже такой распорядок по душе. Еще фамилии.
– Больше ничего не припомню, – развела руками Маришка.
– Надо объяснить Вяльцеву всю сложность положения, – рискнул я влезть в разговор, – уж он-то небось знает, кто в курсе его дел.
– Андрюша не скажет ни слова, – всхлипнула Мариша, – он заговорит, лишь получив назад талисман. Я его так напугала! Боялась, что он уедет с Лизой, вот и сочинила: «Монах предупредил, судьба начнет испытывать тебя, подсовывать соблазны, посыплются несчастья, но нельзя им поддаваться. Талисман притягивают назад флюиды хозяина. Если открыть рот, настройка собьется».
– Да уж, – протянул я.
– Понимаете, – зачастила Мариша, – произошло совпадение. У Андрея сначала блестяще складывалась карьера, несколько замечательных ролей вознесли его на вершину пирамиды, но потом вдруг простой, полнейшая пустота, никаких предложений. И тут я подарила талисман! Буквально на следующий день Андрюшку позвали на съемки, и с тех пор он нарасхват. Вяльцев будет молчать. Видите, что вышло? Сорвали с него талисман, и мгновенно его настигла беда, арест! Ой, с ума сойти!
– Попросите ювелира выполнить заказ в срочном порядке, – посоветовала Нора, – не за семь дней, а, допустим, за два.
– Невозможно, – простонала Марина, – это связано с эмалью. Ее надо долго обжигать, я не в курсе технических деталей, но неделя – это предельно короткий срок.
– Ладно, – хлопнула ладонью по пачке бумаг Нора, – мы не знаем, какие планы у настоящего убийцы, время может играть ему на руку. Иван Павлович, немедля отправляйся в фитнес-клуб.
Я кивнул и пошел собираться.
На улице стояла духота, на небе начали сгущаться тучи, скорей всего, через пару часов на Москву упадет гроза. Я стал открывать дверь машины и увидел Люсеньку, мрачно бредущую по двору.
– Как дела, мой ангел? – спросил я.
– Ой, Иван Павлович, – обрадовалась девочка, – во, гляньте, Раиса Ивановна ответ написала.
Я сначала удивился, о каком ответе идет речь, но тут перед моим носом оказался дневник, разукрашенный записями. «Уважаемые родители, у вашей дочери три двойки…» А! Вспомнил. Это некая Раиса Ивановна, классная руководительница Люсеньки, по совместительству преподаватель русского языка и литературы, оставила гневное дацзыбао. Я ответил ей от лица Козьмы Пруткова, процитировав бессмертные строки про голову и ноги, и теперь любовался на новое заявление училки. «Уважаемый господин Кузьма Прутков! Ваше легкомысленное отношение к успехам дочери отразится на ее четвертных оценках».
– Она это всерьез? – вырвалось у меня.
– Что? – хихикнула Люсенька.
– Видишь ли, – попытался я объяснить ей, – я решил спустить все на тормозах, пошутить с учительницей. Козьмы, а не Кузьмы Пруткова на самом деле не существовало, это псевдоним, который взяли себе литераторы Алексей Толстой и братья Жемчужниковы, писали они в середине девятнадцатого века, понимаешь? Неужели Раиса Ивановна никогда не слышала об этой литературной мистификации?
Люсенька выдула из жвачки огромный розовый пузырь, потом порылась в портфеле, вытащила ручку и сказала:
– Ой, дядя Ваня, вы слишком умный. От этого только хуже. Пишите под мою диктовку.
– Хорошо, – ощущая себя виноватым, сказал я, – весь внимание.