— Нет, но…
— Тогда он не знает где мы.
— Но алетиометр! — закричала она, и яростно села. От избытка эмоций её лицо застыло как греческая маска.
— Да, — сказал Уилл. — Расскажи про это.
Со всхлипываниями и зубовным скрежетом она рассказала ему что произошло: как старик увидел как она использовала алетиометр вчера в музее, и как он остановил сегодня машину, и она залезла в неё, чтобы убежать от бледного человека, и как машина остановилась с другой стороны дороги и ей пришлось лезть через него чтобы выбраться, и как он, должно быть, быстро вытащил алетиометр, когда передавал её рюкзак…
Он понимал, насколько она опустошена, но не мог понять почему она чувствует себя виноватой. И тут она сказала: «И, Уилл, я поступила очень плохо. Потому что алетиометр сказал, что мне надо прекращать искать Пыль — по крайней мере мне кажется, что он сказал именно это — и надо помочь тебе. Я должна помочь тебе найти твоего отца. И я могла бы, я могла бы отвести тебя туда, где он находится, если бы у меня был алетиометр. Но я не послушала. Я сделал то, что мне хотелось, а я не должна была…»
Он видел, как она работала с алетиометром, и знал, что тот может сообщать ей правду. Он отвернулся. Она схватила его за руку, но он вырвал руку и пошёл к воде. Дети опять играли с другой стороны гавани. Лира подбежала к нему и сказала: «Уилл, мне очень жаль…»
— И что с того? Мне не важно, жаль тебе или нет. Ты сделала это.
— Но, Уилл, мы должны помогать друг другу, потому что больше никого нет!
— Я не могу придумать как.
— Я тоже, но…
Она остановилась на середине фразы, и её глаза загорелись.
Она повернулась и побежала обратно к рюкзаку, брошенному на тротуаре, и лихорадочно перерыла его.
— Я знаю кто он! И где он живёт! Смотри! — сказала она, и показала маленькую белую карточку. — Он дал мне вот это в музее! Мы можем пойти и забрать алетиометр!
Уилл взял карточку и прочитал:
СЭР ЧАРЛЬЗ ЛАТРОМ, Командор Ордена Британской Империи
ЛАЙМОВОЕ ПОМЕСТЬЕ
СТАРЫЙ ХЕДИНГТОН
ОКСФОРД
— Он — сэр, — сказал он. — Рыцарь. Это значит что люди в любом случае поверят ему, а не нам. Что ты хочешь чтобы я сделал? Пошёл в полицию? Полицейские меня ищут! Даже если не искали вчера, то ищут сейчас. А если пойдёшь ты, то ведь они теперь знают кто ты, и знают, что ты знаешь меня, так что это тоже не сработает.
— Мы можем украсть его. Мы можем найти его дом и украсть алетиометр. Я знаю, где находится Хедингтон, в моём Оксфорде тоже есть Хедингтон. Это недалеко. Мы легко дойдём туда за час.
— Ты ничего не соображаешь.
— Йорек Барнисон сразу бы пошёл туда и оторвал ему голову. Я так хотела бы чтобы он был здесь. Он бы…
Но она замолчала. Уилл просто посмотрел на неё и она дрогнула. Она смутилась, как если бы на неё посмотрел панцирный медведь, потому что в глазах Уилла, как бы молоды они не были, было что-то от Йорека.
— Никогда не слышал ничего глупее, — сказал он. — Ты думаешь, что мы можем просто так пойти к нему домой, забраться в дом и украсть алетиометр? Тебе следует подумать. Используй свои чёртовы мозги. У него точно есть всякие сирены и ловушки для воров, если он богат. Есть выключающиеся звонки, и специальные замки и автоматически включающийся свет с инфракрасными детекторами.
— Никогда о таком не слышала, — сказала Лира. — В нашем мире такого нет. Я не могла знать об этом, Уилл.
— Хорошо, тогда подумай вот о чём: у него целый дом, в котором можно спрятать алетиометр, и как долго вор будет смотреть по всем шкафчикам, ящичкам и потайным местам в всём доме? У тех, кто пришли ко мне в дом, был не один час на поиски, а ведь они так и не нашли того что искали, и готов ручаться, что его дом гораздо больше чем наш. И сейф у него тоже, наверное, есть. Так что если мы даже проберёмся к нему в дом, мы ни за что не сможем найти алетиометр до приезда полиции.
Она понурила голову. Всё это было правдой.
— Что же нам тогда делать? — сказала она.
Он не ответил. Но слово «нам» было правильным. Он был привязан к ней, хотелось ему того или нет.
Он дошёл до воды и обратно до террасы, и опять до воды. Он сжимал кулаки в поисках ответа, но ответа не было, и он сердито помотал головой.
— Просто пойдём туда, — сказал он. — Просто пойдём туда и встретимся с ним. Просить помощи у твоего мудреца неразумно, раз у неё побывала полиция. Ей придётся поверить полиции, а не нам. Зато если мы попадём к нему в дом, мы увидим где находятся основные комнаты. Это будет началом.
Не говоря больше ни слова, он зашёл внутрь и положил письма под подушку в комнате, в которой спал. Теперь, если его поймают, писем они не найдут.
Лира ждала на терраса, с воробьём — Пантелеймоном на плече. Она выглядела веселее.
— Мы точно получим его назад, — сказал она. — Я чувствую это.
Он ничего не сказал. И они направились к окну.
Дорога до Хедингтона заняла полтора часа. Лира шла впереди, выбирая маршрут так, чтобы не проходить через центр, а Уилл внимательно смотрел по сторонам и молчал.
Лире было даже тяжелее, чем в Арктике, на пути к Болвангару, потому что тогда с ней были цыгане и Йорек. И пусть тундра был опасной, но там опасность была легко различима. Тут же, в городе, который был одновременно и её и не её, опасность могла выглядеть дружелюбно, а предательство улыбалось и сладко пахло. И хоть они и не собирались убить её или разделить её с Пантелеймоном, они забрали у неё единственный ориентир. Без алетиометра она была просто маленькой потерявшейся девочкой.
Лаймовое поместье было цвета тёплого мёда, а его фасад был наполовину увит диким виноградом. Вокруг дома (усадьбы) был большой, ухоженный сад, с усаженной кустарниками аллеей и посыпанной гравием дорожкой, ведущей ко входной двери.
Роллс-ройс стоял возле двойного гаража слева. Всё, что видел Уилл говорило о могуществе и достатке, о чём-то вроде неформального превосходства, которое некоторые представители высшего класса в Британии до сих пор считают самим собой разумеющимся. Всё это заставило его стиснуть зубы, чего он сначала не понимал, пока не вспомнил одну сцену из своего раннего детства. Мама привела его в дом, похожий на этот; они одели свою парадную одежду, и он должен был вести себя наилучшим образом, и какой-то пожилой мужчина и женщина довели его маму до слёз, и когда они вышли оттуда она всё ещё плакала…
Лира увидела, что он тяжело дышит и сжимает кулаки, но была достаточно благоразумной чтобы не спрашивать почему; это было связано с ним, а не с ней.
Через некоторое время он сделал глубокий вдох.
— Ну, — сказал он, — надо попробовать.
Он пошёл по дорожке. Лира неотступно следовала за ним. Они чувствовали себя очень уязвимо.
Звонок на двери был весьма старомоден, как в мире Лиры, и, пока она не показала Уиллу где найти его, он не мог этого сделать. Когда они потянули за шнур, где-то в глубине дома раздался звонок.
Человеком, открывшим дверь был тот самый слуга, который вёл машину, с тем отличием, что кепки на нём не было. Он посмотрел сначала на Уилла, потом на Лиру и выражение его лица немного изменилось.
— Мы бы хотели увидеть сэра Чарльза Латрома, — сказал Уилл.
Его челюсть подрагивала, как прошлой ночью, когда он увидел детей, бросающих камни. Слуга кивнул.
— Подождите здесь. Я сообщу сэру Чарльзу.
Он закрыл дверь. Дверь была дубовой, с двумя замками и засовами сверху и снизу, хотя Уилл подумал, что ни один нормальный вор в любом случае не полезет через парадный вход. Кроме того на здании была отчётливо видна сигнализация, а на каждом углу был яркий фонарь; они никогда не смогут не то что вломиться внутрь, но даже подойти к дому.
За дверью послышались ровные, спокойные шаги, и она снова открылась.
Уилл посмотрел в лицо человеку, у которого было так много, что он хотел ещё, и обнаружил, что тот раздражающе вежлив, спокоен и силён, и ни в коей мере не смущён и не пристыжен.
Почувствовав, что Лира нервничает и злится, Уилл быстро проговорил:
— Прошу прощения, но Лира думает, что когда вы подбросили её утром, она по ошибке оставила кое-что в вашей машине.
— Лира? Я не знаю никакой Лиры. Какое необычное имя. Я знаю девочку по имени Лиззи. А вы кто?
Проклиная себя за забывчивость, Уилл ответил:
— Я её брат, Марк.
— Ясно. Здравствуй Лиззи, или Лира. Заходи.
Он отступил в сторону. Ни Уилл ни Лира этого не ожидали, и вошли внутрь очень неуверенно. В зале было темно и пахло воском и цветами. Каждая поверхность была отполирована, а в комоде красного дерева у стены стояли изящные фарфоровые фигурки. В глубине Уилл увидел слугу, как будто ждущего приказаний.
— Пройдёмте в мой кабинет, — сказал Сэр Чарльз и открыл другую дверь, ведущую из зала.
Он был любезен, даже гостеприимен, но в его поведении чувствовалась какая-то резкость, что сразу насторожило Уилла. Кабинет был большой, уютный и роскошный, и был полон книжных полок, картин, охотничьих трофеев. Было там три-четыре застеклённых шкафа со старинными инструментами и приборами — медные микроскопы, заправленные в зелёную кожу телескопы, секстанты, компасы; становилось ясно почему он хотел алетиометр.
— Присаживайтесь, — сказал Сэр Чарльз и указал на кожаный диван. Сам он сел за стол и продолжил.
— Ну так что же вы хотели сказать?
— Вы украли, — начала с жаром Лира, но Уилл посмотрел на неё и она замолчала.
— Лира думает, что оставила кое-что в вашей машине, — повторил он. — Мы хотим забрать это.
— Вы имеете в виду это? — спросил он и вынул из одного из ящиков стола вельветовый свёрток. Лира вскочила. Он проигнорировал её и развернул свёрток, обнажив золотое великолепие лежащего на его ладони алетиометра.
— Да! — вскричала Лира и бросилась к нему.
Но он сжал руку. Стол был большой, и достать ей не удалось. И прежде чем он смогла сделать что-либо ещё, он развернулся, положил алетиометр в очередной застеклённый шкаф, закрыл его на ключ и опустил ключ в жилетный карман.
— Но он не твой, Лиззи, — сказал он. — Или Лира, если это твоё настоящее имя.
— Он мой! Это мой алетиометр!
Он тяжело и печально покачал головой, как будто он упрекал её, и это печалило его, но он делал это для её же блага.
— Я думаю, что тут возможны, по крайней мере, весьма серьёзные сомнения, — сказал он.
— Но он принадлежит ей! — сказал Уилл. — Честно! Она показывала его мне! Я знаю, что он принадлежит ей!
— Понимаете, я думаю, что вам придётся это доказать, — сказал он. — Мне ничего доказывать не требуется, потому что он находится у меня. Предполагается, что он принадлежит мне. Как и другие экспонаты моей коллекции. Должен сказать, Лира, я удивлён, что ты оказалась мошенницей…
— Я не мошенница! — закричала Лира.
— Напротив. Ты сказала, что тебя зовут Лиззи. Теперь я узнаю, что это не так.
Честно, тебе не стоит даже надеяться доказать кому бы то ни было, что такая ценная вещь принадлежит тебе. Знаю, давайте позвоним в полицию.
Он повернул голову, чтобы позвать слугу.
— Нет, подождите… — поспешил сказать Уилл, но Лира обежала вокруг стола, и из ниоткуда появился Пантелеймон в виде дикой рычащей кошки с оскаленными зубами и зашипел на Сэра Чарльза. Тот сощурился от внезапного появления деймона, но не дрогнул.
— Вы даже не знаете, что вы украли, — бушевала Лира. — Вы видели как я использовала его и подумали, что украдёте его и украли. Но вы — вы — вы хуже, чем моя мать. Она по крайней мере знает, насколько он важен! Вы же просто хотите положить его в шкаф и ничего с ним не делать! Вы должны умереть! Если я смогу, я попрошу кого-нибудь убить вас. Вы не достойны того, чтобы жить. Вы…
Она не могла говорить. Всё что она могла сделать — плюнуть ему в лицо, что она и сделала, изо всей силы.
Уилл тихо сидел, наблюдал, смотрел по сторонам, запоминая где что находится.
Сэр Чарльз спокойно вытащил из кармана шёлковый платок и вытер лицо.
— Ты вообще можешь себя контролировать? — спросил он. — Сядь, мерзкая девчонка.
Лира чувствовала как от дрожи у неё из глаз летят слёзы, и бросилась на диван.
Пантелейон, подняв свой пушистый хвост, стоял у неё на коленях, не сводя глаз с мужчины.
Уилл тихо недоумевал. Сэр Чарльз давно мог вышвырнуть их на улицу. Что за игру он ведёт?
И тут он увидел настолько удивительную вещь, что он подумал, что ему померещилось. Из рукава полотняного пиджака Сэра Чарльза, мимо белого манжета высунулась ярко-зелёная змеиная голова. Её чёрный язык двигался из сторону в сторону, а чешуйчатая голова с обрамлёнными золотом чёрными глазами повернулась от Лиры к Уиллу и обратно. Лира была слишком зла, чтобы заметить это, а Уилл заметил это лишь на секунду, после чего голова снова исчезла в рукаве, но этого было достаточно, чтобы Уилл застыл на месте.
Сэр Чарльз отошёл к окну и сел там на стул, расправив складку на брюках.
— Думаю, вам лучше бы выслушать меня, вместо того чтобы вести себя так несдержанно, — сказал он. — У вас нет выбора. Прибор находится у меня, и останется тут. Я хочу его. Я коллекционер. Можете плеваться, стучать и кричать сколько вам угодно, но к тому времени как вы убедите кого-нибудь ещё вас выслушать, у меня будут бумаги, подтверждающие, что я купил его. Сделать их очень просто. И вы никогда не получите его назад.
Оба сидели тихо. Он не закончил. В комнате становилось всё тише по мере того, как удивлённая Лира успокаивалась.
— Однако, — сказал он, — есть кое-что, чего я хочу даже больше. И я не могу достать это самостоятельно, поэтому я готов заключить с вами договор. Вы приносите мне то, что я хочу, а я отдаю вам… как вы сказали это называется?
— Алетиометр, — хрипло произнесла Лира.
— Алетиометр. Интересно. «Алетия» — «правда», эти значки, да, я понимаю.
— Что вы хотите? — спросил Уилл. — И где находится этот предмет?
— Он находится там, куда я попасть не могу, но вы можете. Я в курсе, что вы нашли где-то проход. Думаю, что это недалеко от Саммертауна, где я высадил Лиззи, или Лиру, этим утром. А за проходом — другой мир, в котором нет взрослых.
Правильно? Ну так вот, у человека, сделавшего этот проход, есть нож. Этот человек сейчас прячется в том мире, и он чрезвычайно напуган. На что у него есть причины. Если он там, где я думаю, он в старой каменной башне с ангелами у входа.
Торре дели Анжели.
— Вот куда вам надо пойти, и мне всё равно как вы это сделаете, но мне нужен этот нож. Принесите его мне, и вы получите алетиометр. Мне будет жаль расстаться с ним, но я человек слова. Всё что вам надо сделать — принести мне нож.
Глава восемь. Башня ангелов
Уилл спросил:
— Что это за человек, у которого находится нож?
Они находились в роллс-ройсе, направляясь в верхний Оксфорд. Сэр Чарльз сидел впереди, наполовину обернувшись, а Уилл с Лирой сидели сзади, с Пантелеймоном в форме мыши, успокоившемся в тепле рук Лиры.
— Некто, кто имеет на него не больше прав, чем я имею на алетиометр, — ответил сэр Чарльз. — К нашему обоюдному сожалению, нож находится у него, а алетиометр у меня.
— А как вы вообще узнали про тот мир?
— Я знаю многое из того, что вы не знаете. А чего ещё вы ожидали? Я гораздо старше вас, и несравненно лучше информирован. Существует некоторое количество проходов между этим миром и тем; те, кто знают, где эти проходы находятся, могут легко перемещаться между мирами. В Цитагейзе есть целая гильдия так называемых учёных, которые только этим и занимаются.
— Вы вовсе не из этого мира! — внезапно сказала Лира. — Вы оттуда, ведь так?
И снова у неё появилось это странное чувство узнавания. Она была почти уверена, что видела его раньше.
— Вовсе нет, — ответил он.
Уилл сказал, — Если уж мы собираемся забрать нож у этого человека, нам надо больше о нём узнать. Он ведь не собирается нам его просто так отдать, верно?
— Определённо нет. Это единственная вещь, которая удерживает Призраков на расстоянии. Это никоим образом не будет лёгкой работой.
— Призраки боятся ножа?
— И ещё как.
— Почему они нападают только на взрослых?
— Это вам сейчас знать не обязательно. Да это и не важно. Лира, — сказал сэр Чарльз, поворачиваясь к ней, — расскажи мне поподробнее об этом твоём удивительном друге.
Он имел в виду Пантелеймона. И, как только он произнёс это, Уилл понял, что та змея, которая пряталась в рукаве сэра Чарльза, также была деймоном, и что сэр Чарльз, по-видимому, был родом из мира Лиры. Он спросил про Пантелеймона, чтобы сбить их с толку: следовательно, он не знал, что Уилл заметил его деймона.
Лира прижала Пантелеймона к груди, и он превратился в чёрную крысу, хлещущую своим длинным хвостом по руке Лиры и глядя на сэра Чарльза красными глазами.
— Вы не должны были его видеть, — сказала она. — Он мой деймон. Вы думаете, что у вас в этом мире нет деймонов, но они у вас есть. Ваш был бы навозным жуком.
— Если фараоны Египта не возражали против того, чтобы их символизировал скарабей, я тоже не буду — ответил он. — Что ж, значит, ты ещё из одного мира. Как интересно. Это оттуда происходит алетиометр, или ты украла его по пути?
— Мне его дали, — яростно сказала Лира, — Мастер колледжа Джордан в моём Оксфорде дал его мне. Он мой по праву. А вы, вы даже не знаете, что с ним делать, вы, глупый, вонючий старикашка, вы бы не научились читать его и за сто лет. Для вас это просто игрушка. Но мне он нужен, и он нужен Уиллу. Мы вернём его, не волнуйтесь.
— Увидим, — сказал сэр Чарльз. — В прошлый раз я высадил тебя здесь. Высадить вас?
— Нет, — сказал Уилл, потому что он успел заметить невдалеке полицейскую машину.
— Вы всё равно не можете попасть в Цигейзу из-за Призраков, так что не имеет значения, будете вы знать, где находится окно, или нет. Подвезите нас дальше, к кольцевой дороге.
— Как пожелаете, — сказал сэр Чарльз, и машина двинулась дальше. — Когда, или если, вы получите нож, позвоните мне по телефону, и Алан подъедет забрать вас.