– Переворот!
Но блин и не думал переворачиваться. Он лежал на сковороде как приклеенный.
– Я забыл налить масло, – объяснил Филипп, – поэтому блин упрямится. Придётся его соскрести.
Он вышел и вернулся с чистой сковородкой безо всякого блина.
– Ну вот, теперь я налил масло. Хорошо, что мама всё ещё не пришла. Испечём отличный блинчик, первый – тебе, – сказал Филипп. – Так, мне надо натереть морковку, а ты проверь, не сварилась ли картошка.
– Хорошо, – кивнул Малыш.
Он не решился признаться, что не знает, как проверяют картошку. Поэтому он просто снял крышку – пальцы обожгло, крышка с грохотом полетела на пол.
– Что ты там хулиганишь? – спросил Филипп.
– Я обжёгся, – пискнул Малыш.
– Ой, бедный, – пожалел Филипп. – Крышку надо брать прихваткой для горячего, запомни.
Филипп подул Малышу на пальцы и потыкал картошку.
– А я знаю один блин, который уже пережаривается, – проговорил Малыш.
– Это ты вовремя сказал, – похвалил его Филипп.
Малыш страшно загордился от похвалы. Он спас блин! Всё-таки повезло Филиппу, что его младший брат сегодня дома и помогает ему. Всё было в чаду и дыму, но Малыш не решался об этом говорить, потому что Филипп и так страшно переживал.
– Теперь испечём два толстых блинчика, как раз получится каждому по одному, – решил Филипп. – Малыш, присматривай за блином, это у тебя здорово получается, и скажи, когда пора будет переворачивать.
Малыш чихал и кашлял, сковородка чадила, шкварчала и плевалась маслом.
– Переворот! – завопил Малыш.
Когда они напекли блинов, в кухне было уже так дымно, что надежды найти рыбные фрикадельки почти не осталось. Но Малыш всё же отыскал их и высыпал на сковородку.
– Автобус пришёл! – закричал Малыш.
– Ничего страшного, – ответил Филипп. – Уже можно. Мы справились, Малыш, обед готов.
Мама задумчиво шла к дому. Под ноги она не смотрела и, входя, конечно же споткнулась о рюкзак Филиппа.
– Филипп, сколько раз говорить, чтобы ты уносил рюкзак в свою комнату, когда приходишь из школы!
– И это вместо спасибо за приготовленный обед?! – возмущённо крикнул из чада Филипп.
Вид и у мамы, и у брата был сердитый, и Малыш носился от одного к другому с криками:
– Если вы будете ругаться, я тоже рассержусь!
Он встал в стойку и принялся боксировать с воздухом, и тут мама как очнулась.
– Бог мой, вы сделали обед?
– Да, – сказал Малыш, – рыбные фрикадельки с сюрпризом в конце.
– Пожалуйста, просим к столу, – пригласил Филипп.
Мама открыла окно, и довольно скоро они уже хорошо видели друг друга.
– Как вкусно, – сказала мама, – пальчики оближешь.
Филипп с Малышом переглянулись и кивнули. Они поняли, что хотела сказать мама.
В гостях у столяра
Дело было в воскресенье. После обеда Малыш завёл разговор с Щепкиным.
– Мама с папой пошли поспать, – сказал Малыш, – так что ты тоже укладывайся, потому что Филипп сейчас один, и мы могли бы поговорить с ним, как взрослые. Тебе этого всё равно не понять. Сладких снов, – сказал Малыш и сунул Щепкина в островерхий домик.
Он соорудил ему ещё и кровать, получился не дом, а сказка. Малыш тихо вошёл на кухню и увидел, что Филипп вытирает последние кастрюльки. Закончил, стоит, о чём-то думает. Может быть, мечтает поговорить с Малышом. И может быть, боится, что Малыш занят с Щепкиным и ему недосуг. Лучше уж сразу сказать, что он тут. Малыш подошёл к Филиппу и спросил:
– Ты освободился, да?
– Ага, – сказал Филипп, – как раз успел, а то у меня времени в обрез.
– Опять уроки? Сегодня же воскресенье.
– Да нет, мне нужно успеть на автобус, я еду в кино.
– О-о, – сказал Малыш.
– Мы всем классом идём, – сообщил Филипп. – Папу с мамой я предупредил, так что всё в порядке. Хорошего дня, Малыш, поболтаем позже.
И Филипп сорвался с места. Хотя было холодно, он набрызгал на волосы воды, чтобы уложить их, и по лицу у него прямо текло.
Малыш видел в окно, как подъехал красный автобус, забрал Филиппа и увёз. Малыш остался один. Он постоял-постоял, потом надел свитер, шапку и пошёл к Щепкину.
Он постучался в маленький домик и спросил:
– Щепкин, не хочешь сходить со мной кое-куда?
– Я так понял, что тебе больше нравится водиться с этим твоим Филиппом.
– Нет. Он уехал в кино, – ответил Малыш.
– Вот оно что, – сказал Щепкин. – А куда мы пойдём? По-моему, на улице почти темно. Мне так кажется.
– Мы пойдём, но я не скажу куда, потому что это сюрприз.
– Пожалуй, я лучше посплю, – ответил Щепкин.
– Нет, ты же уже не спишь!
– Но мы не станем спускаться к дороге? Потому что этого ты мне не разрешаешь.
– Не станем, – ответил довольный Малыш. – Мы пойдём по тропинке над дорогой. Это я нашёл такую тропинку. Ну, залезай ко мне под свитер!
– Спасибо, – поблагодарил Щепкин, – а то на улице темно. А будет ещё темнее, – ворчливо добавил он.
Они шли по верхней тропинке. Ниже них гудели на ветру деревья. А выше была лесная делянка, там одни пни. Малыш знал, что пни точно не колышутся, но что-то там всё-таки как будто шевелилось.
– По-моему, всё это весьма неприятно, – донёсся из свитера голос Щепкина.
– Но тебе же не страшно, ведь рядом я? – спросил Малыш.
Он обожал, когда Щепкин пугался, потому что тогда Малышу приходилось становиться смелым и бесстрашным и долго утешать Щепкина, не думая больше ни о чём. Но вот впереди показался домик, в нём уютно светилось окно.
– Нам туда, – сказал Малыш. – Знаешь, кто там живёт?
– Откуда же мне знать? – ответил Щепкин.
– А я тебе расскажу, – проговорил Малыш, – потому что не хочу водить тебя за нос. Здесь живёт мой второй друг, старик столяр.
– Я не желаю лакироваться. Сейчас же поворачивай назад!
– И не подумаю. Сначала мы с ним поздороваемся, а потом посоветуемся. А ты сиди себе тихо под свитером. Можешь кивнуть ему, если захочешь.
Сначала никто не говорил «Войдите», но наконец Малыш расслышал какое-то бормотание и осторожно зашёл в дом. Столяр был одет в праздничную рубашку и синие брюки. И он не работал, а сидел и слушал радио.
– Добрый вечер, – сказал столяр. – Пожалуйста, заходи и садись. Тебе придётся чуточку помолчать, потому что я очень люблю слушать, как хардангерцы играют на народной скрипке, а это передают только по воскресеньям после обеда.
Малыш тихо сел на стул. Ему, честно говоря, понравилось, что не надо сразу разговаривать. Он сидел и вдыхал ужасно прекрасный запах. Здесь пахло по-столярному: деревом, стружкой, мастерской, и глаза разбегались, столько всего интересного вокруг. Огромный верстак, пилы, молотки, отвёртки, зубья для пил. Почти готовый стол, табуретки, кухонные полки, а самое занятное было в углу – там стояла этажерка с деревянными фигурками. И там был тролль, и гном-ниссе, и принцесса с длинными волосами, и конь, и медведь. Малыш смотрел во все глаза и никак не мог насмотреться.
Музыка кончилась, столяр встал и выключил радио.
– Приятно, когда приходят гости, – сказал он. – Может быть, сварить тебе кофе?
– Спасибо, нет, я кофе не пью. Но ты можешь сварить себе и выпить его со мной.
– Неглупая идея, – согласился столяр.
У него была печурка, на которую он поставил кофейник, и вдоволь щепок, которые он положил в печурку. Огонь затрещал в один миг. Кофейник фырчал и поплёвывал, и всё казалось Малышу очень уютным и милым. Но, наверно, пора задать вопрос, с которым он пришёл, чтобы столяр не решил, что он просто пришёл ни за чем.
– Я хотел спросить у тебя одну вещь, – сказал Малыш и вытащил из-под свитера Щепкина. – Это Щепкин, вы знакомы, вы виделись в магазине.
– А, так это ты был, – сказал столяр и взял Щепкина так бережно, что Малыш сразу увидел – Щепкину не страшно.
– Мой старший брат Филипп говорит, чтобы я его отлакировал.
– Нет-нет, не вздумай его лакировать. Но можно промаслить его, чтобы быть уверенными, что ни дождь, ни слякоть ему не страшны. Так-так, значит, тебя зовут Щепкин. Верно, из сосны ты взялся, из корня, поди, или ветки. Ты красивый, крепенький и очень занятный. Давай-ка посмотрим, вот олифа, это такое масло, вот кисточка, а это шкурка, чтобы стереть с тебя остатки земли и убрать неровности. Зачем они тебе? Надо же, какая у тебя отличная голова! Я присмотрелся, у тебя и глаза есть, и нос, и рот. Здесь нам тоже пригодится шкурка, убрать сор из глаз. Смотри, какой ты теперь красавец.
Под конец он взял кисточку и измазал всего Щепкина олифой. Тот заблестел, как самовар.
– Это не страшно, Щепкин, – сказал Малыш. – Ты просто станешь ужасно красивый.
– Вот оно что, он боится, – догадался столяр. – Оно и понятно, Щепкин. Но всё уже позади. Сейчас устроим тебя сохнуть.
– Сохнуть тоже не страшно, – объяснил Малыш. – С тебя перестанет капать масло, и станешь, наоборот, сухим.
– Ага, как раз кофе закипел, – сказал столяр.
– Ты живёшь совсем один?
– Да, меня развлекает моя работа, – сказал столяр.
– Ещё у тебя есть тролль и принцесса, – сказал Малыш и показал на фигурки в углу. – Можно их потрогать?
– Конечно, – разрешил столяр, – сейчас я их достану. Пока я буду пить кофе, ты в них поиграешь.
Он снял с полки не только тролля с принцессой, но и медведя с конём.
– Я боюсь тролля, – тихо заныл Щепкин с того места, куда его отправили сохнуть.
– Нет-нет, не бойся, – сказал Малыш. – Видишь, они меня не обижают. Ты сам их сделал? – спросил он столяра.
– Да. Они не сразу так выглядели, это тебе не Щепкин. Ты нашёл его сразу настоящим человечком, а этих я сам вырезал из куска дерева.
Малыш пододвинул принцессу к медведю и сказал ей:
– Тебя похитил тролль. Понимаешь, он живёт в огромной горе и ему скучно всё время сидеть одному, потому что его троллиха-мать работает в тролльском магазине продавщицей. Но ты всё равно не хотела жить у тролля. И тут появляюсь я, потому что я принц, и вот я иду через чащу, нет – я скачу через лес на коне и встречаю по дороге медведя и спрашиваю, не отправится ли он со мной к троллю. Отправишься?
– Отправлюсь, если наберёшь мне вдосталь черники и морошки и не будешь мешать зимой спать, – ответил медведь.
– И вот я прискакал к горе, а следом пришлёпал косолапый медведь. Мы с ним входим внутрь горы, а там сидит вся в слезах принцесса, да и у тролля вид грустный, потому что какая ему радость от принцессы, которая только и делает, что плачет и куксится весь день. И тогда я сказал ему так:
«Тролльчик-молльчик, вот что я тебе скажу. Я знаю, как скучно тебе сидеть целый день одному, пока мама на работе. Поэтому я привёл тебе в приятели медведя, но ты должен быть с ним очень ласков и заботлив. А ты, принцесса, садись на моего коня, мы поскачем в мой замок. У меня есть замок, потому что я принц, а в замке живёт ещё другой принц, которого зовут принц Щепкин».
Столяр курил трубку и поглядывал то на Щепкина, то в окно. Так они сидели и сидели, но потом столяр сказал:
– Мне очень приятно, когда ты здесь у меня, но, боюсь, тебе пора потихоньку двигаться домой, а то иначе ты всех своих перепугаешь. На улице стемнело.
– Да, – сказал Малыш, – они, наверно, уже проснулись.
Он зажал в руке Щепкина, а столяр поставил на место тролля, принцессу, медведя и коня.
– Приходи почаще, – сказал столяр. – Мне было приятно.
– Спасибо, приду, – пообещал Малыш.
В домике столяра было тепло и светло, а на улице, оказалось, тьма, и холод, и ветер до костей. «Вот дурень, что ж я так засиделся?» – ругал себя Малыш. – Может, легче идти по дороге?» Но мама запретила ему ходить по дороге, особенно в темноте, потому что тогда водителям очень плохо видно тех, кто идёт. Так что придётся снова идти по тропинке.
– Вперёд, Щепкин, в темноту, – сказал Малыш.
– А нельзя вернуться к столяру и переночевать у него? – спросил Щепкин.
– Нет, потому что мама, папа и все будут волноваться, где мы, – ответил Малыш.
– Может, столяр проводит нас домой? – снова спросил Щепкин.
– Да, но он про это не подумал, – ответил Малыш.
– Давай мы подумаем про это вместо него, – возразил Щепкин.
– Столяр сам не боится темноты и так же думает про нас, – сказал Малыш. – И я вот, например, не боюсь темноты, лично я, это только ты боишься. Я за тобой присмотрю, Щепкин.
И они пошли по тропинке.
Дорога домой в темноте
– Спрячь меня под свитер, – сказал Щепкин.
– Не могу, – ответил Малыш. – Ты помазан олифой и ещё не досох.
– Печально. Если бы я сидел под свитером, я бы точно не боялся.
– Мы просто будем смотреть только на тропинку и не станем бояться, – ответил Малыш.
Но и это тоже оказалось довольно трудно, потому что было так темно, что тропинка едва виднелась. Но прошло время, глаза привыкли к темноте и стали видеть лучше.
– Всё в порядке? – спросил Малыш.
– Тише, – шикнул Щепкин. – Я что-то слышу. И уже слышал только что.
– Перестань слушать, – сказал Малыш. – Я же тебе объяснил: мы всё время только смотрим на тропинку. Смотрим, а не слушаем.
– По лесу кто-то ходит, – прошептал Щепкин.
– Это ветер гудит в деревьях, – ответил Малыш.
Он старался говорить как можно спокойнее, чтобы не напугать Щепкина ещё сильнее.
– А вдруг это тролль, с которым ты играл? – спросил Щепкин. – И шум не такой уж слабый, он прямо громкий.
– Может быть, ты помолчишь минутку? – сказал Малыш.
– А если это тот медведь продирается по лесу? – не унимался Щепкин.
– Нет, медведи не любят, когда темно и такой ветер, – ответил Малыш.
– Мы можем спрятаться за тем деревом, – сказал Щепкин. – Если это вдруг тролль, хотел я сказать.
– Щепкин, всё-таки помолчи хоть минуту, я сам послушаю, – сказал Малыш.
Он замер, не дыша и держа Щепкина на вытянутой руке, подальше от себя. И стоило ему прислушаться, он сразу услышал звук, и это был не шум деревьев. Кто-то бродил по лесу. Шёл по тропинке. В их сторону. Малыш увидел свет где-то высоко вверху и что на него надвигается что-то тёмное. Конь. Честное слово. Малыш был почти уверен, что на него идёт конь! Но разве кони бродят по вечерам по лесу?
Малыш скользнул с тропинки вбок и бросился на землю. Он лежал тихо как мышка. Это и вправду оказался конь. Он цокал и фыркал как конь. Выше морды у него что-то светилось, и Малыш увидел, что на коне кто-то сидит. Мужчина, а перед ним девочка с длинными светлыми волосами, и она держала в руках фонарь.
Девочка на коне выглядела точно как принцесса. Малыш чуть было не окликнул её, но побоялся испугать коня, да и саму девочку тоже. Как уютно и светло стало вокруг от её фонаря! Но какая беспросветная, тоскливая темнота снова сгустилась вокруг, когда конь с принцессой ушли! Гораздо хуже, чем раньше…
Малыш стал выбираться назад на тропинку. Ему пришлось ползти на коленках, нащупывая тропинку руками. Но вот и тропинка. И, только выбравшись на неё, он понял, что в руке у него нет Щепкина. Он потерял его, когда увидел коня и кинулся прочь с тропинки.
– Щепкин, ты где? – позвал Малыш.
Но Щепкин, обычно разговорчивый, не сказал ни слова.
– Щепкин, – прошептал Малыш. – Отзовись, тогда я тебя найду.
В ответ снова молчание. Малыш попятился назад и стал ощупывать землю, руки натыкались на сучья и корни, но Щепкина не было. Что же делать?
Темнота стала уже непроглядной. Вот был бы у него фонарик… Он бы ему очень пригодился, это Малыш знал наверняка. Он продолжал искать, но в конце концов всё же сдался. Всё-таки надо бежать домой. Было уже совсем темно, дул страшно холодный ветер, но Малыш был так расстроен, что уже ничего не боялся. Он думал только о Щепкине, как он один валяется где-то в темноте. Только что покрытый олифой и вообще…
Один раз Малыш остановился, и ему явственно почудилось, что кто-то его зовёт. Сперва тоненький мамин голос: «Малыш!» Потом низкий папин: «Малыш!» А потом полутонкий-полунизкий голос старшего брата: «Малыш!»
«Значит, он уже вернулся из кино, – подумал Малыш. – Это очень хорошо». И он побежал быстрее. Отвечать на крики он не хотел, чтобы в темноте его голос не прозвучал пискляво. Теперь он увидел свет дома, и, когда его снова стали окликать, Малыш ответил:
– Бегу, бегу!
Голоса, которые звали его, были ласковые и немного испуганные, но, как только он ответил, все вдруг заговорили злыми голосами.
– Малыш, где ты был? – спросил папа.
– Малыш, ты нас ужасно напугал, – сказала мама.
– Ты чего это вытворяешь? – напустился на него Филипп. – Ни зги не видно, а ты где-то бродишь.
Малыш ничего не сказал, пока не вошёл в дом.
– Где ты был? – спросила мама.
– Я потерял Щепкина, – ответил Малыш.
– Прекрати, – сказала мама. – Не хватало теперь всю вину сваливать на Щепкина. Он не может ни бегать, ни проказничать. Будь так добр, объясни нам, где ты был.
– Где я был? – сказал Малыш. – Где я был сначала, пока не потерял Щепкина? Я навещал своего второго друга.
– Вот как, – сказал папа. – Так ты всё-таки подружился с каким-то мальчиком? Я думал, здесь в округе детей нет.
– Он старый мальчик, – сказал Малыш. – Это столяр. Помнишь его, Филипп?
– Как тебе пришло в голову пойти туда одному поздно вечером? – спросила мама.
– Я пошёл туда не вечером, а после обеда, когда вы легли поспать. Мы пошли с Щепкиным, его покрыли олифой, он подсох, и мы пошли обратно. Но увидели человека на коне и принцессу с фонариком и спрятались, потому что испугались, что это окажется тролль. А когда они проехали мимо, Щепкин исчез. Мне нужен фонарик, потому что очень темно, и теперь он лежит где-то один, а ветер такой холодный.
– Хм, – хмыкнул папа. – Малыш, запомни раз и навсегда: тебе запрещено выходить одному из дома, когда темно. Мы боялись, что ты ушёл на дорогу и случилась беда.