- Ремонт?
- Ну, той самой разбитой фары? Машина зарегистрирована на мое имя. Коля ездит на ней по доверенности. И в этой квартире он не прописан.
- Почему?
- Моя мама ему не доверяет. Говорит, что Николай – типичный карьерист. Такие мужья хороши для престижа, но если только почувствуют финансовую свободу, ничто их не удержит. И судиться они будут до последнего.
- Ваша мама – умная женщина, - заметил Алексей.
- Да. Так сколько?
Он назвал сумму и тут даже у Эллы Эдуардовны, выросшей в достатке, удивленно приподнялись брови:
- Сколько?!
Вот в это время и раздался еще один звонок в дверь. На этот раз муж вернулся с работы, и был очень удивлен, застав у себя дома гостя:
- Я же просил после восьми.
- Да? – съязвила жена. – А почему это я не могу получить деньги за разбитую фару? Это же, кажется, моя машина!
- Элла!
- Счет.
- Что?
- Счет.
- Но…
- Это дело принципа, - она с улыбкой обернулась к Алексею. – Если бы он хотел этих денег для меня, я бы не стала вмешиваться. Но позволить ему положить в карман деньги, которые будут потрачены на каких-то очередных шлюх…
- Элла! – Николай Суханов обречено полез во внутренний карман пиджака.
Его жена взяла счет, заглянув в который через ее плечо, Алексей почувствовал некоторое облегчение. Вот это было похоже на правду.
- Пиши расписку, - сказала она мужу. – И закончим на этом.
Когда Алексей одевал в прихожей пальто, он перехватил взгляд Эллы Эдуардовны, направленный на мужа, с тайной дрожью. Суханов тоже понял, что ничего хорошего его по уходу гостя не ждет
- Я вас провожу, - поспешно сказал он. – Заодно отгоню машину в гараж.
- Что ж не отогнал? – язвительно спросила жена. – Торопился должника перехватить?
Николай Суханов поспешно схватил с вешалки пальто.
В лифте они ехали вместе. Суханов молчал, и Алексей попытался выкрутиться:
- Я не знал, что у вас такие сложные отношения с женой.
- Что?
- Не знал, говорю…
- Я же просил вас зайти после восьми!
В его голосе была такая тоска, что Алексею на мгновение сделалось Суханова жалко. Потом он подумал, что каждый делает свой выбор в жизни добровольно. И Элла Эдуардовна не такая уж и плохая жена. А скандалит и стервозничает она только потому, что хочет ему насолить. За ту самую ледяную гору в Антарктиде, которую так и не смогла растопить. И нужен-то ей всего-навсего букет алых роз и несколько комплиментов. Ну, еще бокал с коктейлем. Слабоалкогольным. И можно смело врать про любовь. Поверит. И какая женщина на ее месте не поверит?
Он смял в кармане листок из блокнота с номером ее телефона. На улице не удержался, кивнул на серебристую «Тойоту»:
- Хороша! Как починили?
- Нормально.
- Недавно был в салоне. Там, где «Тойотами» торгуют.
- Не в Кунцево, случайно? – как-то вяло спросил Суханов.
- Там. Присматривался.
- Я свою там купил.
- И как?
- Можно брать. Не жалуюсь.
- Можно разок в салоне посидеть? – спросил Алексей. - Никак не решусь: «Авенсис», или какую-нибудь другую.
Суханов равнодушно пожал плечами, открыл переднюю дверцу. Алексей нырнул на водительское место. Положил руки на руль, и снова не удержался:
- Хороша!
Владелец равнодушно отвернулся в сторону. Он был сильно расстроен и меньше всего хотел сейчас идти домой, в свою шикарную квартиру, на роскошный мягкий диван перед телевизором с огромным плоским экраном. Алексей потянул носом, почувствовав знакомый запах. Что за черт? Резеда! И как настойчиво пахнет!
Он снова посмотрел на Николая Суханова. Тот стоял, отвернувшись к своему подъезду. Алексей просунул руку под соседнее сиденье. Ему показалось, что там виднеется клочок пестрой материи. Так и есть. Потянув за него, Алексей невольно вздрогнул. Змеиной кожей скользнул по руке душистый шелк, и яркий женский платок появился на свет. Сомнений не было. Точно такой же был на голове у Виктории Воробьевой в тот день, когда ее убили. И запах. «Турбуленс». Коробка, стоявшая на трюмо в квартире, которую снимала Марго.
«Может быть, Лилия все-таки надела платок в тот день, когда пошла в ресторан с подругой и ее приятелем?» - подумал Алексей и запихнул платок обратно под сиденье. Потом вылез из машины, и сказал Суханову:
- Спасибо. Я почти решился.
Тот смотрел с прежним равнодушием.
- Отметить бы, - подмигнул Алексей. – А? Удачный ремонт. В ресторане посидеть. Вы, какой предпочитаете?
- «Красную шапочку».
- А такой есть?
Суханов все также равнодушно пожал плечами:
- Никуда я с вами не пойду.
- Просто хотел как-то компенсировать…
- Вы не такой простой человек, каким хотите казаться.
- А вы такой, каким кажетесь? – усмехнулся Алексей.
- Всего хорошего.
Суханов отвернулся и открыл дверцу серебристой «Тойоты». Через несколько минут его машина плавно тронулась с места, и Леонидов снова невольно подумал: «Хороша! Просто красавица!»
Садясь в свой «Пассат», Алексей не удержался и понюхал правую руку. Резкий запах духов словно прилип к его коже.
… Жена тоже долго принюхивалась в прихожей:
- Леша, где ты был? – спросила она потом, накрывая на стол.
- У Сухановых. Надо же было расплатиться за разбитую фару.
- Да? Но это не ее духи! Не той визгливой дамы.
- Да что ты говоришь?
- Я же прекрасно помню! Дама, так переживавшая за свою «Тойоту», все пропиталась насквозь «Пятой авеню».
- Точно?
- У меня были эти духи. Ты же мне сам подарил флакон к прошлому Рождеству! Разве не помнишь? А от тебя пахнет «Турбуленсом». Где ты был, Леша?
- Сашенька, я всего-навсего дотронулся рукой до женского платка! С чего ты взяла, что это непременно «Турбуленс»?
- Потому что я женщина. И на ком был этот платок?
- Платок был в машине. Как дети?
- Не юли. Ты что, кого-то подвозил?
- Да не я подвозил! Не я. И мне тоже очень хочется узнать, кто была эта женщина.
Словно в ответ на его слова зазвонил телефон. Серега Барышев скучным голосом заметил:
- Коммерческий, тебе сегодня вкусно было?
- Где? – удивился Алексей.
- В гостях. Что подают в таких богатых домах? Ананасы в шампанском? Или гусей, обложенных перепелиными яйцами?
- Откуда ты…
- Не хочешь поделиться результатами частного расследования?
- С удовольствием. Но откуда ты…
- Мы с ребятами все-таки решили за Сухановым проследить. Невзирая на твои советы. И не зря, между прочим. Потому что вчера в его машину села девушка. Очень интересная девушка. Красавица. Волосы рыжие, высокого роста, фигура такая, что…
- А ножка? Какого размера?
- Далась тебе эта туфелька! Интересно не это. Красавицу-то, между прочим, Розой зовут.
- Что-о?
- И работает она, знаешь где?
- Где?
- В цветочном магазинчике, принадлежащем все тому же Николаю Лейкину. Очень хорошо тебе знакомому. Ну, как тебе, коммерческий?
- Ничего, - грустно сказал Алексей. – Я рад, что в нашем букете прибыло.
… все цветы мне надоели
… Надо срочно избавляться от этой бабы. Срочно. Почему же у них у всех такие странные имена? Как надоел весь этот цветочный магазин! Сначала Лилия, потом Маргаритка, а теперь еще эта Роза. Взялась меня шантажировать, стерва. Сначала благодетельницу из себя разыгрывала, а теперь откровенно преследует. Просто проходу не дает. Она ничего себе штучка, Роза - Розочка, очень даже хороша, но мне в жизни хватило и Марго. Никогда больше я не буду таким неосторожным. Хорошо, что Марго быстро поняла, что никакой любви у нас и не было. Просто родители ушли на работу, а она не сказала «нет». Если бы сказала, я бы ее и пальцем не тронул. Но как-то все само собой получилось. Глупо. И я даже не подумал, что из-за одного раза она может забеременеть. Была бы совершеннолетней, я бы сам заставил ее сделать аборт. Тайно. Заплатил бы за все, и дело с концом. Деньгами, а не собственной карьерой. Марго, в конце концов, к этому же и пришла. К товарно-денежным отношениям. Умница. Но тогда пришлось признаться родителям и рожать.
Она молодец, Марго. Хотя это и была ее проблема. Женская. Она вольна была решать ее, как хотела. Странно как, но эти две моих девочки очень похожи. Я видел ее мельком, дочь Марго. Но у меня к ней ничего. Так же как и к Насте. Мне просто нужно было, чтобы Элла оказалась беременной. На этот раз просто необходимо. И все получилось, как и тогда, с первого раза. Может, это я такой особенный? Тот ребенок был пропуском в ад, а этот в рай. Но от этого я не стал ко второй девочке менее безразличным, чем к первой. Я вообще не люблю женщин. Да и мужчин тоже. Никого. Просто женщины иногда мужчинам нужны, для определенных целей. Но это очень опасно, пользоваться случайными связями. Вспомнить Марго. А сколько их таких больных? Говорят, что по статистике пятнадцать процентов всех московских шлюх. Врут, конечно. Пятнадцать процентов! Ха-ха-ха! Не маловато ли? Взять хотя бы эту Розу. Кто знает, с кем она путалась до меня? Вдруг она тоже шлюха, со своими рыжими волосами, с глазами, которые мерцают, словно огоньки на болоте? Ведьма. А я не хочу больше проблем. Я не пью, не курю, не употребляю наркотики, два раза в неделю хожу играть в теннис, утром и вечером тщательно чищу зубы по десять минут, как и положено, мою фрукты с мылом в горячей воде, раз в год посещаю дантиста, так же регулярно врача для профилактического осмотра и делаю флюорографию. Потому что главное в жизни – это здоровье. Так говорила мама, объясняя мне, почему все это надо делать. И, черт возьми, она была права!
Потому что стоило только взглянуть на Марго. Какие у нее были глаза последний раз! Взгляд смертника, который сидит в камере и ожидает исполнения приговора. Я никогда бы к ней не подошел, и она это знала. Поэтому даже дотронуться до меня не пыталась. Говорила что-то о своей любви, о том, что хочет мне помочь, что понимает мои проблемы. И с девочкой этой свела, потому что знала, что только такая и может мне понравиться. Да, бедная Марго слишком хорошо меня знала.
А где, скажите, я найду себе любовницу? Объявление в газете дать? Или обратиться в брачное агентство? Да Марго – та же сводня. И я ей поверил, потому что она потребовала с меня денег за услугу. Если бы не потребовала, это меня бы насторожило. А так, все по правилам: Марго решила самостоятельно заняться сводническим бизнесом. Я пригласил обеих в ресторан. Ее подруга оказалась очень робкой. Славная девочка, она не умела фальшивить. Как жаль, что все так обернулось!
Я понял, что ничего не получится. Нужно время, чтобы ее приручить. А ждать не хотелось. Марго тоже заметно нервничала. Пришлось посадить обеих в машину, предварительно заплатив по счету. У меня в этом ресторане скидка, как у постоянного клиента, но все равно это очень ощутимо для моего кармана. И, главное, никакого результата. Конечно, я разозлился. Эти проклятые деньги слишком дорого мне достаются. Нет, я за них не пашу, как слон. Не вырываю их из глотки у своих соплеменников. Я вне конкуренции на фирме моего дорого тестя. Я свой. Я член семьи. Я раб семьи. Я джин, который прикован к ней кандалами, и который давно уже забыл, что сам может быть волшебником. Его не вызывают, просто держат при себе. Потому что он выполнил уже два желания: женился на Эллочке и зачал дорогую и любимую внучку. И можно теперь либо дать ему свободу, либо всю жизнь держать в семье, не используя, но владея. Но иногда мне до смерти хочется попробовать свое могущество. Ведь я молод, здоров, красив, и очень неглуп.
И мне во что бы то ни стало надо избавиться от этой бабы. Она меня утопит. Потому что если Элла не будет молчать, ее семья возьмется за меня всерьез. И я могу получить свободу, только окончательную. Ото всего. Главное, от радостей жизни. А я слишком дорого их ценю.
И я все время теперь повторяю. Не вслух, конечно, потому что это слишком личное. Роза.
Роза… Роза…
Глава 6 Роза
1- Проходил мимо, дай, думаю, загляну, - буркнул Серега, вваливаясь следующим вечером в дверь леонидовской квартиры.
- А по какому поводу ты мимо проходил? – поинтересовался Алексей, пристраивая на вешалку его куртку.
- По тому самому. Ночью в вашем дворе хотел покараулить. Магнитолу, понимаешь, мне жалко.
- Анечка же сказала, что новую купит.
- А он, меж тем, еще кого-нибудь грабанет. Дудки.
- За руку хочешь поймать?
- Хочу, - упрямо сказал Серега. – Кстати, как твое здоровье, коммерческий?
- Неплохо. Чаю хочешь?
- Можно и чаю.
- Только тихо. Жена Ксюшку укладывает.
Огромный Барышев на цыпочках прошел в кухню:
- Я недолго. Поздно уже. Мне на охоту пора.
- И что вы интересного выяснили, наблюдая за Сухановым? – спросил Алексей, наливая чай себе и Сереге.
- Да как тебе сказать. В этом деле он замешан. Факт, - мрачно сказал Барышев.
- Из чего это следует?
- Во-первых, он знал Марго. Во-вторых, эта Роза.
- Расскажи про нее, - попросил Алексей.
- Интересная девушка, - вздохнул Серега. – Двадцати лет, красавица, близкая подруга Марго. Кстати, это Роза сказала, что у нее СПИД.
- Вот как? Значит, не Лилия, а Роза была у Марго доверенным лицом?
- Ну да. Понимаешь, у твоего Лейкина несколько павильонов. Сначала Марго устроилась работать вместе с Лилией, в центре. Они, вроде бы, подружились, Лилия помогла найти напарнице отдельную квартиру, ведь до этого Марго комнатку снимала в коммуналке, а у нее бизнес, сам понимаешь. Потом Марго вдруг сошлась с этой Розой и перевелась работать к ней в павильон. Но это продолжалось недолго.
- Почему?
- Роза сказала, что Лейкин открыл еще один магазинчик. Недалеко от ее дома. И в целях экономии времени…
- Значит, сэкономленное время дороже дружбы? – усмехнулся Алексей.
- Да черт их поймет, этих баб! – в сердцах сказал Серега. – То ходят друг за другом, то из-за пустяка вдруг злейшие враги.
- Значит, вы отследили, как она садилась в машину Суханова?
- Ну да. Во вторник.
- А что на ней было надето?
- Куртка, джинсы в обтяжку.
- И платок на голове? – на всякий случай спросил Алексей.
- Какой еще платок? У нее, знаешь, какая роскошная шевелюра! Рыжая, колечками. Я ж тебе говорю: красотка. Зачем ей такие волосы прятать под платок? И не мерзнет, наверное, с этакой-то шевелюрой!
- Странно. Откуда ж он тогда взялся в сухановской машине? Яркий такой платок, точь-в-точь, какой был на Виктории Воробьевой. В тот день, когда ее убили.
- Да что ты говоришь?
- И запах. «Турбуленс», точно. А у нее, что за духи, у этой Розы?
- Знаешь, я ее не нюхал.
- А зря. Я так думаю, что она нас специально на Суханова наводит. Не простые у них отношения.
- С чего она взяла, что мы обязательно будет обыскивать сухановскую «Тойоту»?
- А с того, что она знает, что на него мы рано или поздно выйдем. Знает, что в тот вечер, когда убили Лилию, он был с ней и с Марго в ресторане.
- Да что ты говоришь?
- А ты, дорогой, найди в Москве «Красную шапочку» и поинтересуйся.
- То Золушку ему найди, то Красную Шапочку, - буркнул Серега. – Мальчика с пальчик еще не надо? Или эту. Принцессу на горошине?
- «Красная шапочка» – это не женщина, а ресторан.
- Ну да. Для серого волка.
- Я не шучу, Серега. Суханова надо прижать к стене. Я тут за его женой слегка приударил, - шепотом сказал Алексей.
- Бабник! – так же шепотом высказался Серега.
- Женщины – двигатель прогресса. Особенно в нашем деле. Зато я выяснил, во-первых, про тот вечер, когда убили Лилию. Во-вторых, что у Розы в этом деле свой маленький личный интерес. Она пока с нами играет, не пойму только, в какую игру. То ли в любовь, то ли в ненависть. Ты бы ее вызвал к себе и допросил с пристрастием.
- Я бы рад. Но она ушла в отпуск. С понедельника. На работе не появляется, к телефону не подходит.
- Ты, Барышев, как ребенок. Иди к ней домой. Она, кстати, одна живет?
- С родителями, должно быть. Какая-то женщина трубку все время берет: «А Розочки нет дома. Что ей передать?» – сладким голосом пропел Серега.
- Ну, так иди, тряси родителей.
- По поводу?
- Не жила ли у них с неделю Марго, понял? Раз они с Розой были такие близкие подруги. Ну, сам посуди, к кому еще Марго могла обратиться? Милиции боялась, как огня, маньяка, который ее преследовал, боялась. Наверняка побежала к подружке и попросила убежища на несколько дней.
- Черт! Чего ж я раньше не догадался?
- Потому что был увлечен бухгалтерией. Анашкиным и его бумагами. А я тебе недаром книгу по цветоводству подсовывал. Он, может быть, не случайно букет из них составляет. Сначала Лилия, потом Маргаритка. А теперь вот Роза. Ты бы поберег этот цветок. Предчувствие у меня плохое.
- Да. Завтра. Прямо с утра. Клянусь Леша, я ее найду!
… все цветы мне надоели
Господи, ну почему я красавица?! Ему все равно, а мне еще обиднее!
- Роза?
- Ой.
- Что с тобой?
- Влюблена.
- В кого?
- В него, самый прекрасный цветок на свете!
Как же так получилось? Как?! Конечно, я знала историю Марго от начала и до конца! Писала в дневнике о ее страданиях, еще не догадываясь о том, что свалится на меня саму. Я знала ее план мести, я была в восхищении. Мы встретились с Марго на банкете, который организовал хозяин по случаю своего дня рождения. Собрал весь цветник и повел в ресторан. И тут то я познакомилась с Марго. Я восхищалась ей и ее приключениями, не замечая, что стоит за ее интересом ко мне. Марго с такой откровенной лестью говорила о моей красоте, что это должно было меня насторожить. Она даже перевелась ко мне в павильон, так мы подружились. А потом вдруг в порыве откровенности призналась, что вич-инфицированая. Я не невежа, не ханжа, не трусиха. Я понимаю, что по воздуху он не передается. Но однажды я увидела, как Марго уколола палец о розовый шип и жутко напугалась. Эта капелька крови на ее носовом платке повергла меня в шок. Ведь смерть оказалась так близко!
На следующий день я уговорила хозяина открыть еще один павильон. Поближе к моему дому. Тогда еще в его жизни не было ни Лилии, ни Маргаритки. И я еще не задумывалась над тем, почему Лейкин до сих пор не женат. Марго сделала вид, что придуманный мной предлог вполне оправдывает то, что я отныне буду работать в другом павильоне. Мы по-прежнему остались близкими подругами. Тем более, что ее история была мне так интересна.