Ну, сможет он, допустим, поиграть роль некоторое время, но не всю ведь жизнь! Все равно однажды станет самим собой, и его избранница, которую он возьмет на крючок этих уловок, в нем быстро разочаруется. Так зачем начинать обреченное на провал мероприятие?
Выстроив когда-то эту стройную теорию, Феликс и вовсе отказался от любых попыток проявлять инициативу в отношениях. Лия, конечно, привлекательная… Даже нет, она притягательная…
И Феликс представил, скольких мужчин она притягивает. Встраиваться в ряды ему не хотелось. Обреченное на провал мероприятие.
Так он говорил себе, когда пытался найти номер ее телефона на тех самых сайтах, что показывал ей. И даже заплатил на некоторых, предчувствуя, что ничего, кроме мошенничества, он там не найдет.
Так и вышло. На бесплатных никаких сведений о Лие не оказалось, а платные (путем отправки СМС) просто съели деньги на счету его мобильного. Хоть он не все сайты пересмотрел, но эти отбили охоту продолжать поиски.
Тут бы о Лие и забыть — да не получалось.
Фокус в том, что с ней ему не пришлось напрягаться — они будто сразу стали друзьями. Ну, не сразу, сначала она поупрямилась, но и он не знакомство с ней пытался завязать, он действительно помочь хотел. Оттого даже не думал, как он выглядит, как держится, его это не грузило, — грузило другое: избитая девушка среди ночи, явно потерянная…
А потом они провели удивительную ночь. Он вспомнил, как они пили разбавленный спирт, как она рассказывала о себе… Он бы многое отдал, чтобы слушать ее снова и снова, смотреть на ее лицо, ощущать ее притягательную близость… И что-нибудь сделать для нее опять. Ну, хоть бы еще шов какой наложить, что ли…
Феликс засмеялся вслух. Вот дурак. Работать надо, а не мечтать.
Он снова склонился над микроскопом, изучая заключенный в стекла образец. Сомнений нет, это цитомегаловирусная инфекция — жуткая вирусная болезнь, практически неизлечимая. Плохая новость для пациента. Однако хорошая — для врачей, которые уж не знают, что и думать, какой диагноз поставить больному с высокой температурой, пневмонией и рядом противоречивых признаков… Теперь узнают и начнут лечить. Полностью не вылечат, но позволят человеку жить, несмотря на вирус.
Он пересел к компьютеру, чтобы написать отчет.
— Феликс Федорович! Вас там у входа девушка спрашивает! — сунула голову в кабинет лаборантка.
— Девушка?..
Феликс печатал, глядя в монитор.
— Я уж как-нибудь отличу девушку от парня! Так вы идете? Или что ей сказать?
— Иду… Сейчас… — Он поставил точку в тексте и вдруг развернулся резко. — Девушка?!
И бросился по коридору к выходу. Он надеялся, что это Лия. Пожалуйста, пусть это будет Лия. Пожалуйста-пожалста-пожалста!
Он перешел на степенный шаг у входной двери, перевел дух, открыл…
Это была Лия.
— Привет, — улыбнулась она.
— Как хорошо, что ты пришла. Я пытался тебя найти, но… Погоди, ты пришла просто так? У тебя все в…
Он не договорил фразу. Все и так ясно: Лия была ослепительна. Как и ее улыбка.
— У меня «все в», — она улыбнулась еще шире, рассматривая его веселыми глазами. — А ты немного другой при свете дня.
— Так это не я.
— Но зовут тебя по-прежнему Бобрик?
— Александр Моисеевич, — обернулся Феликс в коридор, — у меня сегодня фамилия Бобрик?
Через минуту показался нос с очками, а за ними и все остальное.
— О, это та девушка, с которой ты провел экзотическую ночь в нашем отеле «Последний приют»?
— Да, незабываемую, — кивнула Лия. — Феликс сказал, что сегодня он не он.
Александр Моисеевич приподнял очки и взглянул на своего молодого коллегу.
— Правильно сказал. Обычно он — восходящая звезда медицинской науки, уважаемый член всех российских и зарубежных обществ патологоанатомов и потрясающий диагност… Как я, а? — обернулся он к Феликсу. Тот стоял, блаженно улыбаясь. — Знаете, какой он диагност, девушка… погодите, сам вспомню… Лия? Вы детективы любите? Так вот, прелестное дитя, если б Феликс был сыщиком, а болезни — преступниками, то он бы слыл лучшим сыщиком мира. Поэтому обычно он серьезный и скучный, как все ученые. Я его спасаю анекдотами… Кстати, у меня есть новый. Рассказать?
— Не надо, — быстро ответил Феликс.
— А я не вас спрашиваю, юноша. Лия, вы хотите послу…
— Но вы обещали сказать, почему Феликс сегодня не Феликс.
— Потому что сегодня он китайский фонарик. Знаете, который поднимается в небо и светится.
— Воздушный шарик… — тихо проговорила Лия.
— Да нет же, фонарик, не шарик.
— Конечно.
— Думаю, нет нужды пояснять, отчего он светится… Вы уверены, что не хотите услышать анекдот?
Феликс взял коллегу под руку и вежливо выпроводил его с крыльца обратно в коридор.
«Вы должны его услышать, он воистину прелестен! — донеслось до Лии через открытую дверь. — Молодой человек! Почему вы так пристально меня разглядываете?! — Это не я, девушка, это мой будущий сын выбирает себе мать!»
— Обожаю его, — сказал Феликс, вернувшись. — Тебя его анекдоты не шокировали?
Она помотала головой.
— В вашей профессии нужно что-то веселое для равновесия душевного.
— Правда? Это я тебе сказал или ты сама догадалась? Я такой сонный был, не помню… Подождешь меня? Я заканчиваю отчет, еще минут десять нужно.
— Подожду.
— Заходи, посидишь в моем кабинете.
— Нет, — помотала Лия головой. — Прости, я лучше тут.
Феликс вспомнил каталку с телом ребенка и то, как побледнела Лия, увидев ее в коридоре.
— Ладно, у нас тут очень комфортабельные ступеньки, можешь располагаться. Десять минут.
Он скрылся в дверях, а Лия опустилась на ступеньку, на ту ее часть, что ближе к перилам: она выглядела почище.
— Ты мне не приснилась? — услышала она позади себя голос Феликса. Он вернулся и стоял в дверях.
— Как знать, — пожала она плечами.
— Хм. А ты мне еще будешь сниться, когда я вернусь?
— Вообще-то я приехала спросить твой номер телефона, если тебе интересно. И я его еще не получила.
— О, это мысль. Пожалуй, я тебе его никогда не дам!
И он скрылся за дверью.
Лия посмотрела на старый парк, пронизанный лучами солнца, на потертые ступени, испещренные яркими бликами, и закрыла глаза. Воздушный шарик тихо покачивался на волнах воздуха и света.
Глава 16
Всю прошлую ночь он разрабатывал план. Лег под утро, довольный. Хорошо быть себе хозяином: никому не докладывать, ни перед кем не отчитываться. Спать, сколько захочется, и вставать, когда самому угодно. Если у него и был начальник, то только один: бизнес. Лишь он мог потребовать от Арсения пожертвовать планами и временем. Поэтому, отключив все телефоны, он все же оставил в рабочем режиме один из своих мобильных, предназначенный для связи с руководящими сотрудниками фирмы на случай каких-либо неожиданностей, требующих от него срочного решения.
Спал он недолго — ему всегда хватало четырех-пяти часов, — но крепко. Утром сделал несколько звонков нескольким преданным людям, обязанным ему кровно — и жизнью, и свободой. Им он мог доверить любое поручение, любую тайну: они знали, что потеряют в случае предательства.
Впрочем, тайны свои он никому не доверял. Ограничивался приказами. Но и через них кое-что могло стать понятно. Поэтому он никогда не позволял своей маленькой бригаде забыть, чем она ему обязана и чем рискует.
Первому он поручил следить за Лией.
Второму — попасть в ее квартиру и запустить туда третьего, специалиста по электронике.
У четвертого задание было другого рода: купить новый подарок для Лии и доставить его. Сам он больше рисковать не хотел, лишний раз светиться в ее подъезде поостерегся. Подарок на этот раз будет более дорогим и более уместным. Она не откажется. Она ахнет и вцепится в него, как в мечту.
Пятого он вызвал к себе. Задача предстояла непростая, и он желал дать инструкции лично. На воплощение задуманного придется потратить немалую сумму, но новая игра ему нравилась. Она вызывала мощный прилив адреналина.
Глава 17
…Когда Лия ехала к Феликсу на работу, она была уверена: он обрадуется ей. Но даже не представляла, как обрадуется ему — она.
Они гуляли по набережной в Зарядье, потом ели мороженое, потом снова гуляли. Вечер был красив под высоким чистым небом, Кремль заливало золотым и розовым, московские просторы и перспективы, казалось, звенели от прозрачности. Лия иногда брала Феликса под руку — ему это нравилось, она чувствовала. Ей тоже. Но это вовсе не было трепетным касанием влюбленных — это была нежность дружбы. Самый кайф. Вот бы удержать отношения на этой волне!.. Это ведь самое чудесное на земле: дружба.
Лия считала себя женщиной, умудренной опытом, поскольку трижды страстно влюблялась с первого взгляда (и еще пару раз не с первого). Вот так: несколько слов, несколько взглядов — и все, я твоя навеки. Кавказский темперамент, должно быть… Да, Лия очень любила списывать на оный темперамент все, что не поддавалось ее объяснению.
Навеки ни разу не получилось. И Лия была уверена, что виной тому страсть (вкупе с кавказским темпераментом, конечно): она лишает мозгов. К счастью, лишь на некоторое время. Потом мозги возвращаются на место — и все, занавес. Страсть закрывает глаза — разум открывает. А когда они открыты, то видят то, чего не видела страсть… Чего лучше б и не видеть никогда, если честно, а то можно напрочь самоуважение потерять: как только я могла влюбиться в такого?!
Умудренная столь печальным опытом, Лия пришла к своим двадцати семи годам к весьма философскому заключению: не следует смешивать человеческие отношения и страсть. Поэтому с одними мужчинами нужно просто дружить, а с другими — просто заниматься сексом. Загвоздка была лишь в одном: кандидатов на секс оказалось пруд пруди, а вот в друзья ей было взять решительно некого…
Но теперь у нее есть Феликс. С которым так хорошо… просто чудесно!
Оставалось надеяться, что и он рассчитывает на дружбу. И не захочет переводить отношения в другой регистр… Это бы очень усложнило Лие жизнь, по правде говоря.
После прогулки они поужинали в кафе, потом Феликс проводил ее домой, до самой квартиры.
У двери он не позволил зависнуть двусмысленной паузе: сразу попрощался, сославшись на завтрашний ранний подъем. Лия это оценила. Не стоит портить дружбу. Друзья нынче куда большая редкость, чем любовники.
— Пап, ты еще не спишь?
Лия устроилась на козетке, вытянув приуставшие после долгой пешей прогулки ноги. Телефон она положила на столик, надев наушники, и блаженно закинула руки за голову.
— Разумеется, нет. Телевизор смотрю.
— Можно вопрос? Очень личный? Ты не жалеешь, что всю жизнь маме посвятил?
— Как можно об этом жалеть? Она нуждалась в заботе, я не мог ее бросить. Это было бы предательством.
— Конечно. Я бы тебя презирала.
— Тогда почему ты спрашиваешь?
— Просто мне иногда грустно думать, что ты все эти годы лишал себя радостей… Ты маму любишь, я знаю. Но это не та любовь, когда… Извини, мне немного неловко спрашивать тебя о таком, но я имею в виду секс.
— Ты хочешь узнать, изменял ли я твоей маме?
— Ну, в общем, да… Я бы предпочла, чтоб это было так. Что у тебя была женщина. Или женщины… Иначе жертва слишком велика.
— Интересная у меня дочурка. То есть тебя утешит, если узнаешь, что я изменял твоей матери?
— Что-то в этом духе, — улыбнулась Лия.
— Тогда утешься, — засмеялся Георг.
— Утешилась. А кто она?
— С чего ты взяла, что она была одна?
— Я тебя знаю. Хотя если она была одна, то как же она всю жизнь терпела, что ты женат на другой?
— У нее похожая ситуация… Она не могла уйти от мужа.
— Вы до сих пор встречаетесь?
— Любопытной Варваре на базаре нос… Что сделали?
— Знамо что… А у меня нет братьев или сестер?
— Ничего себе вопросик. В чем дело?
— Помнишь, я тебе рассказывала про Феликса? Мы сегодня встречались… Понимаешь, мы настолько внутренне близки, что я задалась вопросом: не инцест ли у меня намечается?
Георг расхохотался.
— Вот ты куда клонишь, хитрюшка!
— Нет, честное слово, я не только из-за этого спрашиваю! Человек не должен страдать. Он должен быть счастлив! Ты и так многим пожертвовал ради мамы… Я уверена, что если бы она узнала, то простила бы тебя.
— Она знает.
— То есть… как? Знает?!
— Она сама мне сказала когда-то, что отпускает меня телесно. При условии, что душевно я останусь с ней.
— Ну вы даете, ребята… Вы страшно продвинутые, — нежно улыбнулась Лия. — А как все-таки насчет моих братиков-сестричек?
— Солнышко, у нее больной муж, у меня больная жена, у нее ребенок и у меня. Куда нам еще детей? Тут бы с имеющимися управиться…
— Точно?
— Смело вперед. Родство душ — вещь редкая, так что выбрось глупости из головы и закручивай роман.
— Да это не роман, пап.
— Разумеется. Это всего лишь хорошее для него начало, — улыбнулся Георг и, пожелав дочке сладких снов, отключился.
Глава 18
Задания его были выполнены в тот же день — да он бы сильно удивился, если б случилось иначе. Его задания выполняются всегда. Всеми.
Он принял ванну и снова стоял обнаженный в темной комнате, глядя на огни города с высоты. И ему казалось, что столица раскинулась перед ним как женщина, которой он готовится овладеть.
Вечером он расположился за своим компьютером, предвкушая прекрасное шоу. Тем более прекрасное, что не было сцены, не было актеров: все естественно. Реалити-шоу, так сказать.
Однако настроение его сразу испортилось: компьютер Лии не был включен, камера не работала. Ее нет дома? Но уже десять вечера!
Он набрал номер.
— Где она?
— Гуляет с каким-то парнем. С рыжим.
— Почему не доложил?!
— Арс, но ты велел собрать инфу, а не докладывать… — растерянно пробормотал собеседник. — Я думал тебе отчет в конце дня переслать…
— Это верно, — согласился Арсений. Он всегда был любезен и по возможности справедлив с подчиненными и партнерами. Он ведь образец для подражания! А это требует определенных жертв. Приходится быть милым, когда хочется разорвать на клочки. — Что за парень? Какие у них отношения?
— Приятельские.
— Без всяких там…
— Без.
— Доложи, когда она домой вернется.
Звонок раздался через час: Лия вошла в свой подъезд.
— Проследи за парнем, когда он уйдет.
— А если останется у девушки?
— Ты тоже останешься. Будешь ждать, пока не выйдет. А потом все о нем узнаешь. Как зовут, где живет, кем работает и прочее.
Арсений уже почти нажал на кнопку отбоя, как вдруг снова прижал телефон к уху.
— Если он выйдет из подъезда через… Неважно. Как только выйдет, отзвони мне.
Сексот [5] сказал, что у Лии с этим рыжим отношений никаких нет. Только приятельские. Значит, он должен уйти от нее минут через десять-пятнадцать… Если же останется, то это отношения не совсем приятельские и даже совсем не…
Арсений нервничал. Ему и в голову не приходило, что у Лии кто-то есть. Он видел ее квартиру: она там явно жила одна. Однако может и такое быть, что отношения только завязываются… Это Арсению ни к чему. Он слишком высокую ставку сделал на Лию, очень высокую. Придется тогда принимать меры.
Он отошел к своему огромному окну. Вид города, раскинувшегося у его ног, Арсения всегда приводил в отличное расположение духа. Он налил себе хорошего вина в бокал, отпил глоток… И тут сотовый прорезался.
— Рыжий вышел из подъезда. Я за ним, как ты велел.
— Гоже. Потом пришлешь по нему отчет.
Он вернулся к компьютеру. Щелкнул несколько раз мышкой, подождал… И, наконец, на экране появилась Лия. Вот и ты, моя русалочка! Ну, добренький вечер, милая.
Он смотрел, как Лия, то попадая в зону видимости камеры, то исчезая, расхаживает по комнате, напевая песенку. Это хорошо: значит, поверила, что ничего плохого с ней больше не случится. Конечно, милая, не случится. По крайней мере, до тех пор, пока будешь вести себя правильно. То есть так, как нужно мне.
На ней легкий халатик, надетый на голое тело, судя по тому, как очерчивались остренькие соски. Полы его разлетались иногда, и тогда он видел стройные ляжки и волнующую тень выше…
Он тихо застонал и положил руку на пах, потер. Его всегда удивляло, что возбуждение сродни боли.
Может, бросить игру? Прямо сейчас поехать, напасть, подмять под себя, завладеть ее телом… А то и ее жизнью…
Нет! Ожидание — это предвкушение. Предвкушение же сладостно.
Лия села перед своим компьютером. Он прекрасно видел ее лицо, чуть склоненное к клавиатуре, — видимо, переписывалась с кем-то. Несколько раз, задумавшись, Лия поднимала глаза, и тогда ему казалось, что она смотрит прямо на него… Девушка, конечно, догадаться не могла, что он поставил в ее компьютер программу, с помощью которой подключается к ее веб-камере и может видеть все, что попадает в любопытный объектив.
Вот, снова Лия посмотрела на него! Сладкая моя, какие у тебя губки прелестные… Твое здоровье, пока жива! Он поднял бокал и чокнулся с экраном, затем поднес вино как бы к губам Лии. У нас с тобой все получится, сладкая, слышишь?
И он выпил бокал до дна.
Лия исчезла с экрана — он видел только часть комнаты, пустую, — а через некоторое время изображение и вовсе погасло: она выключила компьютер. Баиньки отправилась девочка. Вот и хорошо, милая, отдыхай. Завтра тебя ждут интересные повороты судьбы… А послезавтра мы с тобой встретимся! И начнется у нас лучшая в мире история любви.