Его встретил дед.
– Поздравляю, Захарка!
– С чем?
– Кажется тебя наконец взнуздали.
– О да, запрягли по полной программе, – радостно засмеялся Захар.
– Она хороша, твоя Рита, ох, хороша! – академик поцеловал кончики своих пальцев. – С такой женщиной не заскучаешь, а это самое главное в жизни – не скучать со своей женщиной. Скажи, тебе не кажется, что она страшно похожа на нашу Стешку?
– Кажется, дед, я сразу это заметил.
– Знаешь, если ты на ней женишься, я буду счастлив и спокоен. С ней ты не пропадешь.
– Дед, скажи, а с чего ты взял, что я вообще могу пропасть? С ней или без нее?
– Потому что у тебя очень мягкое сердце, дружок.
– Брось дед, я умею быть очень даже жестким.
– В профессии – да. А вот с женщинами…
– Ладно, дед, не люблю я эти разговоры. Да, кстати, Рита сказала, что из трех знакомых ей Тверитиновых ты ей нравишься больше всех.
– Лукавство, мой мальчик. Она же без памяти в тебя влюблена. И если хочешь знать, она чем-то напоминает мне не только Стешку, но и твою бабушку в молодости. Это нелегко, но уж с гарантией не скучно.
– Да уж! Моя так называемая мать на скуку в нашей семье уж точно не жаловалась.
– Захар, мальчик, зачем это «так называемая»? Брось, ты же многое о ней понял, ты ее пожалел и в душе, мне кажется, простил. И это прекрасно, хватит уж жевать эти детские обиды и комплексы, тоже мне, несчастный сиротка.
– Я все понимаю, но не получается иначе, язык как-то не поворачивается.
– Ладно. Это придет. Да, а где же ты бросил свою рыжую красавицу?
– Ох, дед, если бы ты знал, во что она меня вовлекла…
И Захар в красках, с изрядной долей юмора рассказал о сегодняшних событиях.
– Да, мой мальчик, ты серьезно влип, – смеялся Дмитрий Захарович. – А вечером, если я не ошибаюсь, у вас задумана очная ставка, так, кажется, это называется?
– Не знаю, может, и так…
– Справишься?
– Должен!
– Прошу тебя, Захарка, выведи на чистую воду эту подколодную бабу. А сейчас идем обедать. Я что-то проголодался. Или следует подождать Риту?
– Не думаю. Она осела в ресторане, скорее всего, там и поест.
– Ну что ж…
Они с удовольствием съели приготовленный Верой Борисовной обед. И пока Захар составлял посуду в посудомойку, Дмитрий Захарович заваривал кофе. Захара к этому священнодействию никогда не допускали. Беседы за послеобеденным кофе были любимым времяпрепровождением деда и внука. Но тут раздался звонок домофона.
– Твоя красавица пожаловала.
Это и в самом деле явилась Рита. Глаза ее сверкали, она была страшно возбуждена.
– Ты что-то узнала? – сразу спросил Захар.
– Да, многое! Ах, эта твоя Лиза, она даже не сволочь, а просто редкая дура!
– Деточка, хотите хорошего кофе?
– Хочу, Дмитрий Захарович, очень-очень хочу, просто мечтаю! Поесть успела, а кофе выпить – нет!
– Вот, дорогая, пейте и рассказывайте. Надеюсь, я вам не помешаю? Уж простите мне мое старческое любопытство.
Рита отхлебнула кофе.
– О боже! Такой сказочный кофе я пила только в Марокко!
– Вы были в Марокко?
– Да, в прошлом году.
– Дед, давай путевые заметки оставим на потом, – нетерпеливо проговорил Захар.
– Да-да, разумеется. Вам слово, деточка!
– Так вот, я влетела в этот ресторан, скинула пальто и ринулась в туалет – дождаться, пока она сядет за столик. Там столики стоят в два ряда, разделенные деревянными решетками, увитыми искусственной зеленью. Я буквально пронеслась мимо Лизы. Она сидела лицом ко входу. Я устроилась непосредственно за ее спиной. К ней подошел официант, она попросила воды без газа и сказала, что заказ сделает позже, когда придет ее подруга. Я поняла, что она собирается сидеть тут довольно долго, и спокойно заказала себе обед. К слову сказать, там очень вкусно кормят. Когда вся эта свистопляска кончится, я приглашу вас обоих в этот ресторан.
– Обоих? – насмешливо переспросил Дмитрий Захарович.
– Обоих! – подтвердила Рита. – Так вот, сидит наша девушка, пьет воду, потом достает телефон и кому-то звонит. Текст примерно такой: «Извините, Елена Владимировна, что звоню домой, но я должна завтра уехать на недельку, за свой счет. Это по личным обстоятельствам. Да, я надеюсь, недели хватит. Да-да, разумеется, при встрече все вам объясню. Спасибо, спасибо вам огромное!»
– Так, она явно собирается, как теперь говорят, слинять. А кстати, Рита, я что-то запамятовал, где она работает?
– Преподает английский на платных курсах, – ответил за нее Захар. – Что дальше?
– Дальше появляется ее подружка, звать подружку Светочкой. Знаешь такую?
– Нет. Она меня с подружками не знакомила.
– Подружка, судя по всему, близкая, закадычная. Разговор их я на всякий случай записала.
– Как тебе удалось?
– Какая разница? Главное, удалось!
– Но в суде, кажется, такие записи не принимают во внимание? – осведомился Дмитрий Захарович.
– В суде не принимают, да, но, чтобы вывести человека на чистую воду и припугнуть, очень даже полезная штука. Ну, и чтобы не трепать языком, а спокойно пить ваш изумительный кофе, включаю запись.
– Браво, деточка!
Рита включила крохотный диктофон. Раздался негромкий, но вполне отчетливо слышимый голос:
– Колись, Лизок, зачем это я тебе так срочно понадобилась? Только не ври, я всегда знаю, когда ты врешь.
– Послушай, Свет, мне кровь из носу надо свалить из Москвы.
– На отдых?
– Считай, да, на отдых! Лучше в безвизовую страну. Куда посоветуешь?
– Езжай в Израиль. Самая цивилизованная из безвизовых стран. Но дорогая. Тунис, Турция, Марокко, но там сейчас дожди. Остается Египет. Там почти всегда погода хорошая.
– Не хочу в Египет, мне там жутко не понравилось, к тому же я еду одна, а там эти местные проходу блондинкам не дают. Светик, скажи, а куда-то в Европу, хоть в самую захудалую, можно срочно сделать визу?
– Лизка, ты что, от кого-то драпаешь, лучше скажи честно, ты же знаешь, я тебя не выдам, а может, и присоветую что-нибудь толковое.
– Ох, Светик, у меня такой кошмар, я в такую жуткую историю влипла, ужас просто…
– Давай, рассказывай, одна голова хорошо, а две по-любому лучше.
– Наверное, ты права… И вообще, если с кем-то поделиться, может, полегчает. Короче, ты знаешь, что я даю еще частные уроки…
– Ну?
– Звонит мне как-то Игорь…
– Какой Игорь?
– Да двоюродный мой, сволочь редкая… Я сегодня ездила с ним разбираться, да что толку… Я не я и лошадь не моя. Все же из-за него…
– Лиз, говори толком.
– Звонит он мне несколько месяцев назад и предлагает освежить английский одному крупному бизнесмену. Тому предстоит через два месяца поездка в Штаты по делам, деньги предлагает очень хорошие и намекает, мол, если захороводишь мужика, он тебя озолотит. Ну, я, понятное дело, соглашаюсь. Мужику лет пятьдесят, но очень интересный, обаятельный, язык знал, но сильно подзабыл, а вспоминает легко. И платит по-царски. На Восьмое марта перстенек с сапфиром преподнес…
– Это мне уже не нравится.
– Вот-вот! А я, дура такая, тогда рассиропилась, невесть о чем размечталась, и не на пустом месте, между прочим…
– Ты с ним спала?
– Нет.
– Тем более подозрительно… Ну, а дальше-то что?
– Дальше повез он меня на выходные в Лондон. Летели туда на частном самолете… Это такая роскошь…
– Его самолет?
– Нет, его приятеля. Короче, он поселил меня в шикарном отеле, дал денег на шмотки, развлекайся, мол, по полной, а мне надо на денек в Уэльс смотаться. А я и рада. Понеслась с самого утра по Лондону, всю жизнь мечтала там оказаться, с языком же… Это кайф! Ну и шмоток, понятно, накупила…
– Святое дело!
– Так я почти двое суток блаженствовала, а потом он вернулся, смурной такой, говорит, у него большие неприятности… и по бизнесу, и вообще, и только я смогу ему помочь. Я так и села. Интересно, чем я, скромная училка, могу помочь такому? Выслушай меня, говорит, этого довольно. Он открыл бутылку вискарика, начал глушить… Сидит, сопли размазывает со слезами… и несет какую-то хрень… Он меня любит-обожает, но жениться на мне не может, а есть у него один кадр, как раз для меня, он, мол, чувствует уже за меня ответственность, хочет устроить мою судьбу… Есть у него старый друг, замечательный военный хирург, чудесный мужик, эдакий одинокий волк, и надо его во что бы то ни стало женить… Он это обещал маме хирурга перед ее смертью. Но Степан, хирург этот, всякое сватовство в принципе не приемлет…
– Лиз, а у олигарха твоего имя-то есть, а то я все в этих мужиках путаюсь…
– Есть, его Валентином Васильевичем зовут. Короче, Валентин говорит – надо подстроить совсем якобы случайное знакомство, и я ни в коем случае не должна упоминать его, Валентина, в разговоре с хирургом…
– В этом и заключались его неприятности?
– Не знаю. Больше он ни о чем не говорил, а я, как дура последняя, поверила во все это…
– И согласилась с хирургом знакомиться?
– Не знаю. Больше он ни о чем не говорил, а я, как дура последняя, поверила во все это…
– И согласилась с хирургом знакомиться?
– Ну да. Мне эта идея очень понравилась. Меня записали к нему на прием, вроде по блату… Братец мой двоюродный посодействовал, сволочь такая… А у меня и вправду спина болела. Ну и хирург на меня неожиданно клюнул… И мне он здорово понравился… Настоящий мужик… Большой, добрый… Ну и завертелся у нас роман.
– А как же твой Захар? Его побоку?
– А что Захар? Он на мне жениться не собирался, дед его меня терпеть не мог, чем уж я ему не угодила, не знаю… Да ладно, короче, со Степаном у нас любовь-морковь, дело к свадьбе, и вдруг… Звонит мне Валентин просто в ужасе. Говорит – арестовали Степана по подозрению в убийстве. Этого быть не может, надо его спасать. Он, Валентин, со своей стороны сделал все возможное и невозможное, а я должна обратиться к адвокату от своего имени, потому что от него, Валентина, Степан помощи не примет, гордый чересчур. Адвоката он нашел, Маргариту Ольшанскую, она классная, ни одного дела еще не проиграла.
Денег на адвоката он, конечно же, даст. Я в слезы. Но делать нечего, нахожу эту Ольшанскую, молодая баба, красивая, уверенная такая… Она берется за это дело… И тут выясняется, что в ночь убийства Степан был у меня…
– Лиз, а такое алиби принимают в расчет? Ты же лицо заинтересованное… Почти что родственница?
– Его еще соседка видела и камера наблюдения его машину зафиксировала. Короче, Ольшанская обещает, что все будет в порядке, тут и волноваться не о чем…
– Ты чего ревешь? Дальше-то что?
– А дальше я… сама, своими руками… на десять лет любимого своего… На десять лет…
– Что ты сделала, идиотка?
– Мне накануне суда пришло сообщение, что на мой счет зачислена сумма в сто пятьдесят тысяч евро. Я ничего не понимаю, решаю, что это ошибка, бегу в банк, там говорят, нет, никакой ошибки. Я жутко испугалась и не зря. Ночью ко мне вломились два амбала с такими рожами… ужас просто… ножами поигрывают и требуют, чтобы я на суде отказалась от своих показаний. Если откажусь, доживу до старости с хорошими бабками и найду себе другого мужика… А если не откажусь… тоже доживу до старости, но с такой рожей, что ни один мужик на меня не взглянет… И здоровье они мне испортят как нечего делать, и деньги-то уж точно заберут… И один из них для наглядности ножичком мне по груди полоснул… Как я кровь увидела… сразу пообещала все, чего они требовали. Поверила, что они все свои угрозы исполнят… Как они ушли, бросилась я звонить Валентину, а он… недоступен.
– А что ж ты адвокатше своей не позвонила?
– Они сказали, если я хоть слово адвокатше вякну, меня просто убьют.
– И ты с дорогой душой сдала обоих?
– Каких обоих?
– Хирурга и адвоката.
– А при чем тут…
– Ох, ты и дура…
– Знаю, что дура, знаю, но ты мне растолкуй… Хотя нет… не надо, не хочу я ничего больше знать. Ты помоги мне уехать, Христом богом молю.
– Ну, с такими бабками, какие тебе за предательство обломились, я тебе за сутки визу в Европу сделаю. Да, а денежки-то не ушли со счета?
– Нет. Я поняла, это все Валентин… он все нарочно подстроил.
– Ну да, он сообразил, что за деньги ты на все способна.
– Светик, если бы ты знала, как мне страшно и как тошно…
– Догадываюсь.
– Да где тебе… Ты посмотри, что они мне на память оставили.
– Ох ты, господи, и вправду ножиком полоснули… Ладно, я сейчас звякну одному пареньку насчет визы. Загранпаспорт с собой?
– Да.
– В Европе есть какие-то предпочтения?
– Англия.
– Нет, с Англией не выйдет. Только страны Шенгена.
– Тогда все равно! Сколько это будет стоить?
– Точно не знаю, но за сверхсрочность, думаю, тысячи полторы-две евриков.
– Пусть!
– А вот интересно, сто пятьдесят штук евриков в наше время – это больше, чем тридцать сребреников две тыщи лет назад?
– Светка!
– Что Светка? Что Светка? Я тебе, конечно, помогу смыться, но предательство всегда буду называть предательством.
– Эх, Светка, не дай тебе Бог оказаться в моем положении!
– Мозги надо вовремя включать, подруга!
На этом запись обрывалась.
Все сидели молча.
– А мне эту кретинку даже жалко, – вдруг проговорил Дмитрий Захарович. – Я явно переоценил ее змеиность, она не змея, а просто непроходимая дура. И это меня удручает. Захар, как ты мог этого не замечать?
Захар скривился и промолчал.
– Мужчины вообще предпочитают иметь дело с дурами, и чем дурей, тем лучше, – пожала плечами Рита. – Захар, встречаться с ней тебе уже незачем, разумеется, если ты сам не хочешь.
– Конечно, не хочу. И не хотел, это ты настаивала.
Зазвонил домашний телефон. Захар снял трубку.
– Алло! Лиза? Да, я. Не сможешь? Ну что ж, на нет и суда нет. Всех благ!
– Это она, – пояснил он, – отказалась от встречи. Голос несчастный.
– Голубушка, – обратился к Рите Дмитрий Захарович, – что вы теперь намерены делать? Вы знаете этого олигарха?
– Знаю, – со вздохом ответила она. – И понимаю, за что он взъелся на меня. При чем тут Гурьев, пока в толк не возьму, но что-то явно есть. И меня удивляет, что он не отнял у этой дурищи деньги, это было бы вполне в его духе.
– Может, она ему просто понравилась, – предположил Дмитрий Захарович. – Она ведь довольно аппетитная бабенка…
– Еще не вечер, может и отнять, – заметил Захар.
– Да бог уже с ней, – поморщилась Рита. – Но я этого типа выведу на чистую воду. Только никакой он не олигарх, просто разбогатевший бандит, все его связи – чисто криминальные, и, насколько мне известно, ему пришлось отойти от активных дел. Денег нагреб много и заскучал. Вот и развлекается на досуге. Мстит обидчикам. Сволочь, конечно, редкая, но он не так уж хорошо все рассчитал. Зато я теперь по крайней мере многое понимаю и знаю, куда копать…
– А тебе не кажется, что ты недооцениваешь противника, а? Попахивает шапкозакидательством! – заметил Захар.
– В самом деле, деточка!
– О нет! Это он меня недооценивает. Дмитрий Захарович, дорогой вы мой, это ведь вам первому пришло в голову, что эта история направлена и против меня. Снимаю шляпу! А теперь я сделаю то, чего еще ни разу не делала – воспользуюсь добрым отношением ко мне одного дядечки из Следственного комитета. И уж прости, Захар, Лизу твою сейчас никак нельзя выпустить за границу, она нужна нам как свидетель…
– Она побоится.
– У нас теперь работает программа защиты свидетеля, да это вряд ли даже понадобится. Заверяю вас, с ней все будет в порядке. Не такой уж могущественный этот Валентин, а на этом деле я его окончательно свалю! А сейчас, дорогие мои Тверитиновы, я с огромным сожалением покину вас. Труба зовет! И знайте оба – мое сердце принадлежит вам безраздельно!
– Но моему внуку, я надеюсь, чуточку больше?
– Самую чуточку! – рассмеялась Рита и тут же умчалась.
– Боже, какая женщина! – воскликнул Дмитрий Захарович. – Ты, Захарка, будешь последним мудаком, если ее упустишь!
Чтобы хоть как-то отвлечься от впечатлений последних двух дней, Захар решил заняться работой. Она всегда помогала ему отрешиться от всех неприятностей и посторонних дел, но сегодня, впервые за много лет, ничего не получилось. Он волновался за Риту, все его мысли были с ней. Дед прав, если я ее упущу, буду последним мудаком. Куда она сейчас помчалась, в выходной день, почему не взяла его с собой? Ах да, там же какой-то «дядечка из Следственного комитета», к которому она до сих пор никогда не обращалась и который ей благоволит. И тут же Захар ощутил сильнейший укол ревности. А с этим жить невозможно. Но тут зазвонил его мобильник.
– Алло, я слушаю! – крикнул он, даже не взглянув на дисплей.
– Захар? Здравствуй, милый, это мама.
Он растерялся.
– Да, добрый вечер.
– Захар, я хочу поблагодарить тебя, ты мне доставил такую радость…
– О чем вы? Какую радость? – крайне удивился он.
– Мне сегодня позвонила моя старая подружка, Танечка Маркарьян. Оказывается, ее сын работает с тобой…
– Да, да, Армен отличный, очень способный парень.
– Я так обрадовалась ее звонку, ты не представляешь… И она сказала, что приедет ко мне в гости недельки через две. Это такая радость… Она такая милая, Танечка… Мы в институте дружили, а теперь наши сыновья вместе работают. Спасибо тебе, дорогой! Знаешь, с тех пор, как ты побывал у меня, моя жизнь каким-то образом вдруг изменилась к лучшему, вот и старая подружка нашлась, мы же больше сорока лет не виделись…
– Очень рад за вас. Да, я рассказал Татьяне Ашотовне про ваш пирог с виноградом, она жаждет научиться его готовить. Она тоже великолепная кулинарка…
Господи помилуй, что я несу? Но я ей-богу не знаю, что говорить.
– Скажи, Захар, а с Ритой ты видишься?
– О да!
– Как хорошо! Она тебе подходит, из вас получится чудесная пара. Захар, я понимаю, ты очень занятой человек, но можно я буду иногда звонить… Просто так…