– Ты не сердись, что я спрашиваю… – я примирительно коснулась его рукава. – понимаешь, боязно как-то на новое место идти. А ты, я вижу, человек бывалый, солидный, вроде бы неглупый, обсказал бы мне обстановку, а?
На мою простую лесть он повелся незамедлительно, приосанился и заговорил солидным баском:
– Ну что могу тебе сказать? Хозяин дома бывает только на выходных, а так работает в городе, в офисе своей фирмы. Иногда я его на «беэмвухе» вожу, иногда он сам на «Ниссане». Хозяйка, конечно, строга, с прислуги работу требует. Тут до тебя эта Люська была, так она вечно что-то мыла и терла.
– А долго у вас Люся работала? – вклинилась я.
– Да нет, вроде месяц…
– А чего же ей здесь не понравилось, что она ушла? – не отставала я.
– А я знаю? – огрызнулся Виталий. – И то хозяйка все пытала – куда отвез, да отчего не привез? А я-то при чем? Я с ней хороводы не водил и понятия не имею, куда она в свои выходные ездила! Тут, если хочешь знать, с этим делом очень строго. Хозяйка всех предупреждает, чтобы персонал друг с другом – ни-ни! Никакие шуры-муры чтоб не разводили, а то мигом вылететь можно! Так что ты учти!
– И с кем это мне тут шуры-муры разводить прикажешь? – издевательски протянула я, стрельнув на него глазами. – Когда тут, кроме тебя, и мужиков-то нету…
– А я что – не мужик? – настал его черед обижаться.
– Сам же сказал, что нельзя… – поддразнила я его. – Если уж так хозяев боишься, то кто запретит в свой законный выходной посидеть в каком-нибудь культурном заведении и получше узнать друг друга.
Виталик оценивающе оглядел меня замаслившимися глазками, но после разочарованно вздохнул:
– Не получится. Тут персоналу одновременно выходных не дают.
– Как так?
– А вот так. Либо тебе, либо мне, либо Аньке-кухарке. Ну, она редко берет…
– А горничная часто брала? – спросила я и тут же зачастила, заметив в глазах водителя огонек подозрительности. – Я к тому что сама я девушка культурная, люблю кино, в баре посидеть, по магазинам пробежаться… В парикмахерскую опять же…
– Люська раз в неделю по вторникам куда-то уматывала. Уж не в парикмахерскую, – он хмыкнул, – мымра та еще. Волосики залижет, глазки в пол опустит…
– Может, у нее семейство большое – муж, дети…
– Да говорила, что вроде нет у нее никого… Хотя, может, и врала. Хитрая какая оказалась – слиняла по-тихому… Вроде как на выходной она уезжает…
– Даже тебя провела, а у тебя уж глаз-алмаз… – усмехнулась я. – как же ты не заметил, что она все вещи с собой взяла?
– Да не брала она вещей, сумка у нее была как всегда! А куда потом ее барахло делось – понятия не имею! И хозяйке так и сказал – я горничную с чемоданом до автобуса не возил, а куда чемодан ее делся – с меня не спрашивайте! Я вообще, в дом хожу только на кухню поесть, а живу над гаражом!
– Хозяйка, стало быть, строгая? – я решила сменить тему.
– Порядок любит, – неохотно ответил Виталий, потом добавил: – ну вот, приехали уже…
Машина свернула на вымощенную плиткой дорожку, чистую от снега. Виталий высунул в окно руку с пультом, ворота плавно поднялись.
Участок перед домом выглядел большим и пустым, это было видно даже под снегом. Очевидно, там располагался газон. И жиденькие кустики торчали из-под снега. Судя по всему, Виталий не слишком хороший садовник. Впрочем, зимой сад всегда выглядит голым.
– Иди в дом, – бросил Виталий, – я машину в гараж загоню.
Понятное дело, что на крыльце меня никто не встретил – невелика птица, чтобы с оркестром встречать! Однако дверь загудела и открылась сама, значит, меня увидели.
Холл был большой и, как заметили мои зоркие глаза, не слишком чистый. Ясно, почти неделю без горничной живут. На гладких серых плитках я заметила песок, мелко нарванные бумажки и еще какие-то клочки. В целом холл смотрелся неплохо – матовые обои серебристого оттенка, блестящие светильники, камин, выложенный серым камнем. Справа я заметила лестницу наверх, а на противоположной от двери стене взгляд приковывала большая картина – что-то абстрактное, ярко-алые пятна непонятного назначения. Что ж, это говорит только о том, что у хозяйки дома есть вкус – серый холл просто необходимо было оживить чем-то ярким, никакие пейзажи средней полосы или портреты двоюродного дедушки сюда не подошли бы.
Открылась дверь слева, и появилась хозяйка дома Маргарита Сергеевна. Поздоровалась она со мной весьма холодно, как с обычной прислугой. Видно, решила сразу же поставить на место. Впрочем, мы с ней так и договорились. Никто из домашних не должен был догадаться, что мы знакомы.
Немножко разбавило холодный прием появление ушастого черно-белого песика. Порода русский спаниель, охотничий…
Цокая когтями по плиткам пола, он подбежал и положил к моим ногам донельзя изжеванную резиновую куклу. Вот кто пачкает в холле!
– Плюш, место! – строго сказала Маргарита Сергеевна, но песик не обратил на нее ни малейшего внимания.
– Какой симпатичный… – не удержалась я.
Плюш втянул носом воздух и вдруг с лаем бросился в атаку на мой ботинок. Молодец какой, чует большую собаку, а не боится!
Хозяйка показала мне дом и сама проводила на третий этаж, в отведенную мне комнатку.
В доме было три этажа и подвал, который мне пока не показали. Там располагался винный погреб и мастерская хозяина, там он не то делал модели парусных кораблей, не то выпиливал из дерева деревенские нужники в масштабе один к ста.
Про нужники, конечно, шучу, но, вспомнив дядю Васю с его картонными моделями танков и самоходок, я лишний раз убедилась, что все мужчины одинаковы.
На первом этаже кроме холла, который я уже видела, находились еще столовая, кухня и кладовая. На втором этаже располагались спальни – хозяйская, гостевая, кабинет хозяина и маленький уютный кабинетик хозяйки дома, соседствующий с гардеробной, который она всерьез называла будуаром. Кроме того, две угловые комнаты занимала мать хозяина Вилена Леонидовна, с которой меня пока что не познакомили. Хотя как раз с ней мне бы и хотелось в первую очередь переговорить насчет альбома – что в нем такого интересного…
Потому что до сих пор я ничего важного не выяснила. Водитель Виталий рассказал мне примерно то же самое, что и Маргарита Сергеевна при нашей первой встрече – пропавшая горничная производила впечатление девушки скромной и работящей, ни с хозяевами, ни с остальной прислугой не конфликтовала, и ее уход стал для всех полной неожиданностью.
Маргарита Сергеевна оставила меня у дверей кухни и удалилась. Я тихонько отворила дверь и остановилась на пороге. Прежде всего, меня поразила необыкновенная, прямо-таки хирургическая чистота. Все блестело и переливалось в ярком почти дневном свете, в стеклах шкафчиков играли зайчики. Кухня была огромной, причем комплекс, состоящий из духовки, жарочной поверхности, гриля и печи СВЧ, располагался посредине, чтобы к нему имелся подход со всех сторон. Тут же стояли разные приспособления и приборы, кухонный комбайн, разумеется, посудомойка и многое другое.
Впрочем, мне не дали все как следует рассмотреть, на меня тут же надвинулась высокая широкоплечая плоскогрудая женщина в темном шерстяном платье и белом переднике.
– Ты куда это разлетелась, в чем есть? С улицы прямо на кухню! Тут пищеблок, а не общественный туалет!
– Простите, – растерялась я, – а вы, наверное, Аня…
– Кому – Аня, а тебе – Анна Яновна! – отрубила она. – И нечего тут антисанитарию разводить!
– Я только познакомиться… Я новая горничная, меня Василисой зовут…
Кухарка буркнула себе под нос что-то неразборчивое, я решила считать это приветствием.
Если и были у меня призрачные надежды на то, что я разузнаю что-нибудь нужное, то при виде здешней кухарки они полностью испарились. Как и на то, что человеку с дороги нальют чашечку чая, свежую плюшку дадут. Или хоть сухарик… Ага, раскатала губу… У этой заразы зимой снега не выпросишь!
Глазки маленькие, но цепкие, все видит, все замечает. Волосы зализаны и сколоты сзади в несимпатичную кичку. Ну, это-то как раз правильно – на кухне человек трудится, не дай бог волос в еду попадет – живо хозяева от места откажут!
Я вспомнила, как в детстве бабушка допускала меня помогать ей печь пироги при условии, что повяжу голову косынкой, а с распущенными волосами гнала из кухни скалкой. Очевидно, Анна Яновна придерживается тех же правил.
– Чего стоишь? – кухарка неприязненно поджала губы. – Тебя наняли работать, а не лясы точить. Ну, так и приступай к уборке. Все что нужно в чулане возьмешь, под лестницей. А сюда, в кухню не суйся, сама тут уберу, и в кладовой тоже.
– Да мне еще и лучше, – я пожала плечами, – работы меньше.
Я нашла в чулане кучу всяческого оборудования для уборки и ухода за домом, а еще передник горничной и тапочки. Самые простые и далеко не новые.
Далее все мысли о расследовании вылетели у меня из головы, поскольку я с головой окунулась в уборку.
Просто даже удивительно, до чего можно довести дом за неполную неделю! Такое впечатление, что в этом доме живут не три человека и собака, а полк солдат! Причем солдат очень недисциплинированных и нечистоплотных.
Хозяева в этот день дома не обедали и не ужинали, они уезжали на какой-то прием в город. Виталик наскоро поел на кухне и побежал чистить салон «БМВ».
После их отъезда мне разрешили поужинать, причем Анна Яновна тщательно проверила, чистые ли у меня руки – просто как в детском саду, честное слово!
Кормила она весьма скудно – суп пустой, без мяса, и сардельки с макаронами. И еще тщательно следила, чтобы я не подходила к холодильнику, так что даже масла в макароны не удалось получить. Я не очень удивилась, потому что Виталий успел насплетничать, что кухарка – страшная выжига, завела порядки как в концлагере, прислуге готовит отдельно – дескать, нечего хозяев объедать, вам дай волю, так вы все хозяйские запасы уничтожите! Вас, мол, наняли работать, а не обжираться. Если чего от хозяев останется, тогда, конечно, можно выпросить кусок. А так – хоть умри, ничего не даст проклятая баба! Сахара лишней ложки в чай не положит!
– Ну, сыта? – спросила Анна Яновна, наливая мне жидкого чаю, к которому полагался зачерствевший рогалик.
– По горло! – буркнула я и ушла, не поблагодарив за такой, с позволения сказать, ужин.
Хватило сил позвонить еще дяде Васе. Но сообщить ему мне было совершенно нечего. Он сказал, что Бонни чувствует себя хорошо. Кушает с аппетитом, и сегодня познакомился с немецкой овчаркой, которую зовут Лили Марлен.
Утром меня разбудил стук в дверь. Анна Яновна сообщала, что если я не спущусь через пять минут, то останусь без завтрака. Захотелось послать ее подальше вместе с завтраком. Небось каши геркулесовой плюхнет в миску без масла!
В кухне я столкнулась с мрачным Виталиком. Он доедал яичницу, подбирая хлебом с тарелки разлившийся желток. А вот интересно, эта тетка вообще-то готовить умеет?
Мне тоже досталась яичница, а к ней – кусок черного хлеба, на котором лежал квадратик масла. Отчего на этой кухне я чувствую себя, как в пионерском лагере?
Кофе был растворимый, причем самого низкого качества. Можно только удивляться, отчего Виталий такой упитанный. На таких харчах мужчина долго не выдержит!
Я подошла к холодильнику и под кинжальным взглядом кухарки вытащила из него пакет молока. Хотела еще прихватить упаковку сыра, но побоялась. Ведь отравит за обедом мерзкая тетка!
Кофе я пила нарочно медленно, поклявшись себе, что перед тем, как уйти из этого дома, я непременно подстрою кухарке какую-нибудь гадость. Можно вылить вот эту чашку кофе ей за шиворот. Можно настричь шерсти у Плюша и подсыпать в еду для хозяев, пускай ей потом влетит. А можно посадить мерзкую бабу в холодильник. Здесь на кухне холодильник обычный, как у всех, а вот в кладовой стоит двухстворчатый агрегат с огромной морозилкой…
От таких сладостных мечтаний меня отвлек голос хозяйки. Нужно было почистить пальто ее мужа, а также ботинки.
Анна Яновна сняла чистый белый фартук и надела другой, вовсе уж белоснежный, после чего понесла в столовую завтрак для хозяев. Я подсмотрела одним глазком, там были теплые булочки с маком и корицей, омлет с грибами, ветчина, йогурт…
Сволочь какая!
Маргарита Сергеевна умела так организовать домашний быт, чтобы прислуга не попадалась на глаза хозяину дома. Таким образом, я долго не могла его увидеть.
Он отбыл на работу сразу после завтрака, причем за рулем сидел сам. После него уехала Маргарита Сергеевна, сообщив нам, что перекусит в городе, а вернется к вечеру, когда ожидались гости к позднему обеду. По этому поводу у нее случилась долгая беседа с Анной Яновной, а мне было велено продолжать уборку, причем сосредоточиться на первом и втором этажах, только к старухе пока не заходить.
Старуха сидела в своих апартаментах тихо, как мышка, еду ей приносила сама Маргарита Сергеевна, санузел у нее имелся собственный, так что мне вроде бы незачем было туда соваться.
Перед тем как хозяйка уехала из дома, я пожаловалась ей на то, что кончились некоторые хозяйственные вещи. Я не смогла найти в кладовке резиновых перчаток, а также средства для чистки металлических поверхностей. И стиральный порошок был на исходе. Хозяйка пожала плечами и велела обратиться к Виталию.
Виталия я нашла в гараже. Он встретил меня не слишком приветливо, но быстро ввел в курс дела.
Продукты закупает всегда сама кухарка Анна Яновна. Для этой цели Виталий возит ее раз в неделю на рынок и в супермаркет. Моющие средства и другие хозяйственные товары привозят раз в месяц из фирмы, в основном все финское. А если чего не хватит, то можно съездить в ближайший магазин в Тарасовке и там докупить.
– Да что там, в сельпо, купишь-то? – скривилась я.
Виталик махнул рукой и сказал, что Тарасовка – большой поселок, и магазины там вполне себе ничего. Решили, что поедем прямо сейчас, а то стирать нечем.
Магазин в Тарасовке и вправду оказался неплохой для сельской местности. Все там было – и продукты, и хозтовары, и одежда, и обувь. И даже кафетерий маленький.
– Ты иди, выбирай, – сказал Виталий, – а я кофе выпью…
– Да подожди, потом уж вместе… – начала было я, но он уже ушел.
Я подошла к хозяйственному отделу, где стояла яркая крашеная блондинка лет тридцати пяти. Все у блондинки имелось в избытке – и пышно взбитые локоны цвета соломы, и сильно подведенные глаза, и ярко накрашенный рот. Фигура несколько полноватая, но зато все натуральное – и бюст, и румянец во всю щеку.
Портило блондинку только выражение лица. Лицо это перекосило такой первобытной злобой, что я даже оглянулась, потому что на меня она так смотреть не могла. Не с чего ей так расстраиваться, мы друг друга первый раз видим… Но за спиной моей никого не было, так что ненависть блондинки, судя по всему, относилась ко мне. Это же надо так покупателей ненавидеть!
Однако я сумела все же заставить блондинку продать мне необходимые вещи – стиральный порошок, две пары резиновых перчаток, чистящее средство и тюбик зубной пасты с травами для себя лично. Все это она бросила мне на прилавок, глядя в сторону и отвечая на вопросы сквозь зубы.
Прихватив покупки, я оглянулась в поисках Виталия, но увидела только симпатичную тетеньку, которая выглядывала из-за стойки с домашними тапочками. Тетенька улыбнулась мне и поманила рукой. Я пошла, потому что вспомнила, что нужно купить себе тапочки, противно было надевать чужие, к тому же далеко не новые.
Чего-чего, а тапочек тут хватало, на любой вкус – мужские и женские, клетчатые и однотонные, даже с собачьими мордами и ушами. Я задержалась возле стойки, и тетка мигом взяла меня в оборот.
– Ты, что ли, новая горничная, из Виталькиного дома? – спросила она по-свойски.
– Ага, меня вчера взяли… – ответила я, – будем знакомы, я Василиса.
– А я Татьяна. Ваши из поселка часто сюда приезжают, у нас магазин хороший…
– Только вот встречаете вы неласково, – я поежилась, потому что взгляд блондинки жег спину.
– А, это Тамарка! – рассмеялась Татьяна. – Она ревнует, у нее с Виталькой любовь.
– А я-то при чем? – удивление мое было искренним.
– Как это при чем? – Татьяна даже руками всплеснула. – Ты с ним в одном доме работаешь, под одной крышей живешь, вместе вон на машине приехали…
– Что же мне – с работы увольняться теперь? – рассердилась я. – Мало ли кто с Виталием под одной крышей живет, она что – ко всем ревновать станет… Тут до меня горничная работала, к ней, интересно, Тамарка ваша тоже ревновала?
– К ней тоже. Хотя, откровенно говоря, невидная была девка, бледная вся какая-то. Против нашей Тамарки ну никак она не тянула! Ты попригляднее будешь… Так что учти, Тамарка у нас – баба страстная, ревнивая, может и накостылять под горячую руку. У них с Виталиком давняя любовь, она уж планы разные на него строит, так что ты на ее дороге не попадайся!
– Да у меня и в мыслях не было! – фыркнула я. – Надо же, наш Виталик-то какой роковой мужчина… Только какие могут быть далеко идущие планы, когда его на выходной раз в неделю отпускают в лучшем случае!
– Ну… – Татьяна рассмеялась, – это только так говорится, а часок-другой улучить всегда можно, если рядом живут да машина под боком…
Так, понятно теперь, почему Виталик такой гладкий, отъедается у любовницы. Что ж, правильная у нее политика, недаром говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок!
Виталик показался в дверях кафешки, сделал вид, что меня не заметил и прошествовал к прилавку с хозяйственными товарами. Я выбрала у Татьяны домашние тапочки с симпатичными зайчиками, оставила у нее все покупки и решила выпить кофе, пока Виталик со своей пассией выясняют отношения.
В кафе было пусто и полутемно, девушка за стойкой приняла у меня заказ на капучино и булочку с шоколадом. Я решила сидеть здесь, пока Виталий меня сам не позовет, а то как бы и вправду не разодраться с Тамаркой. Все столики были чистые, только на одном стояла неубранная чашка. И еще там лежал мобильный телефон. Все ясно: Виталий забыл. Ну, тут вещи не пропадут, да и его все знают…