Если причина сердечной недостаточности – именно атеросклероз, то кардиохирурги будут решать вопрос о целесообразности операции и времени ее проведения: в зависимости от того, какой резерв сохранила сердечная мышца и насколько реперфузия – восстановление кровотока – сможет его «пробудить».
Но никакая операция здесь не заменит постоянного приема правильных лекарств! Каких? Да все тех же, уже перечисленных при разговоре про стенокардию. Но здесь есть нюансы!
При сердечной недостаточности регулярный прием лекарств особенно важен: износ сердца должен быть предотвращен!
1. Ведущее место занимают препараты типа «Энапа», «Каптоприла» – группа «ингибиторов превращающего фермента», и мы про это уже говорили, они – обязательны. Предотвращение прогресса болезни, особенно при ее бессимптомном течении!
2. Бета-блокаторы – «Обзидан», «Атенолол», «Метопролол» («Беталок») и прочие. Когда вы дойдете до главы «Лекарства» (надеюсь!) и познакомитесь с этими препаратами поближе, то
узнаете, что они замедляют работу сердца и понижают сократимость сердечной мышцы. И когда-то считалось, что эти препараты нежелательно давать при сердечной недостаточности, там ведь сократимость и так страдает! Препаратом выбора был «Дигоксин» – он как раз усиливает сократимость и веками применялся для лечения ослабленного сердца. Родственник наперстянки, про которую один известный в прошлом английский врач сказал фразу, вошедшую в историю медицины: «Я бы не хотел быть врачом, если бы не было наперстянки!» Потом пришла эра доказательной медицины, проведены обширные исследования и оказалось, что «Дигоксин» жизнь больным не продлевает, всего лишь уменьшает количество обострений и госпитализаций. А бета-блокаторы доказали, что они-то как раз жизнь таким больным и продлевают, предохраняя от развития фатальных аритмий и заставляя сердце работать более экономично.
3. Мочегонные. Каждый больной с сердечной недостаточностью должен уметь манипулировать мочегонными на уровне хорошего фельдшера! Если вы читали мою книгу «Русская рулетка», вы знаете, насколько опасным может быть бесконтрольный прием мочегонных! При сердечной недостаточности контроль баланса жидкости очень и очень важен, тут приходится принимать решения и в промежутках между посещениями врача. Напоминаю про необходимость регулярно взвешиваться, следить за возможными отеками ног: тут ведь как – чуть за солью не уследил, жидкости перебрал – вода в организме и останется! Потом вывести ее будет куда как труднее!
4. Аспирин. Если сердечная недостаточность – результат ИБС, то аспирин принимать обязательно. Если причина другая (порок сердца, например, или кардиомиопатия), то в этих случаях его эффект не доказан. При выраженных нарушениях сократимости повышается склонность к тромбообразованию, а это чревато смертельно опасными тромбоэмболиями, когда тромб «выстреливается» в мозг или кишечник! Но в таких ситуациях назначаются препараты, разжижающие кровь – антикоагулянты («Варфарин», «Прадакса»), подробнее о них в главе Сердце и лекарства. Обычная практика, когда профилактический их прием начинается при фракции выброса <35 %.
5. Статины – обязательная группа лекарств при ИБС. В случае глубоко зашедшей, выраженной сердечной недостаточности они уже не имеют своего защищающего эффекта и не применяются во избежание побочных явлений. Но это мы говорим о очень тяжелой сердечной недостаточности, с ФВ < 30 %, до нее доходят как раз те, кто до этого пренебрегал правильными лекарствами, в том числе и статинами!
6. Определенные трудности могут возникнуть при лечении сопутствующего диабета. Из-за потенциальной задержки жидкости больным с сердечной недостаточностью противопоказаны «Актос» и «Авандия». Ну да и Бог с ними, там и так не все ясно из за большого спектра возможных побочных явлений, но проблемы могут возникнуть при применении практически незаменимого «Метформина» («Глюкофаж», «Сиофор» – в своих книгах я подробно рассказывал об уникальной способности этого препарата предотвращать развитие инфарктов, инсультов и даже рака!) Единственное условие его применения – нормальная функция почек, а у больных с запущенной сердечной недостаточностью с этим как раз и могут быть проблемы! Тем не менее, считается, что возможная польза перевешивает риски, и его возможно применять в случаях даже выраженной сердечной недостаточности, если сохранен удовлетворительный уровень функции почек.
7. Обычно при лечении сердечной недостаточности врачи сталкиваются с проблемой низкого давления. Почему проблемой? Да все основные лекарства для лечения сердца как раз сами понижают давление, и бывает трудно манипулировать дозами. Когда же АД повышено, то можно не стесняться – убиваешь двух зайцев! Но бывает так, что пациент хорошо «идет» на лекарствах, которые не входят в классическую схему лечения сердечной недостаточности. Например, препараты – антагонисты кальция. В главе «Лекарства» вы увидите, что и они бывают разные. И если «Изоптин», очень сильно подавляющий сократимость, давать не стоит, то как быть с пролонгированными «Коринфаром», «Норваском», «Фелодипином»? Думали, исследовали, вывод – на сердечную недостаточность особо не влияют, ни лучше, ни хуже, поэтому, если работают для контроля АД, то и оставьте.
8. При выраженном снижении сократимости сердца – фракции выброса менее 35 %, доказал свою полезность препарат «Альдоктон», или «Верошпирон». Это лекарство является антагонистом (противовесом) гормону надпочечников, который регулирует обмен натрия и воды. В результате работает, как мочегонное, хотя имеет и еще ряд интересных фармакологических свойств. Одно из них – повышать калий. Это очень хорошо, когда идет потеря калия, например, из-за приема других мочегонных и может быть опасным, когда калий у пациента нормальный, а он при этом принимает, например, «Энап» или «Капотен», которые в свою очередь задерживают калий!
9. «Виагра» или «Сиалис». Сердечникам ничто человеческое не чуждо, а современная фармакология позволяет расширить возможности! При повышении давления в легочной артерии, что типично для сердечной недостаточности, эти препараты применяют также и не по прямому назначению: они отчетливо снижают это самое давление избирательно в легких и уменьшают одышку! Одно «но»: приняли «Виагру» – сутки «Нитроглицерин» или «Нитросорбид» не принимать, если «Сиалис» – то двое суток. А то не дай Бог будет как с Атиллой, который умер в первую брачную ночь с очередной молодой женой! «Виагры» тогда не было, но кто их знает, что они тогда пили и курили?
Внимание тем, кто принимает «Виагру» или другие препараты для повышения потенции! Интимным отношениям – да, но тогда сутки или двое запрещены препараты для сердца (внимательно прочитайте предыдущий абзац!).
Теперь о том, какие лекарства при слабости сердечной мышцы нельзя.
В первую очередь, это наши любимые обезболивающие! Все эти «напроксены», «вольтарены» и прочие «НАЙСы». Задерживают натрий и воду, провоцируют гипертонию, вредят почкам. Что же тогда принимать? «Парацетамол»! Тоже может повреждать печень, но для этого требуются уж совсем большие дозы.
Далее – любые БАДы. Эффект непредсказуем, но пользы точно не будет! Вред – вплоть до непоправимого! Обязательно информируйте врача, если принимаете что-то подобное! (правда, в нашей реальности так называемый «врач» сам может посоветовать прием БАДов и хорошо, если просто от неграмотности!). Никакие антиоксиданты, никакие витамины (особенно «Е» – кардиологи это специально подчеркивают!) здесь так же не показаны! Единственное, что посоветую: большое потребление рыбы и рыбьего жира!
При сердечной недостаточности надо избегать не только поваренной соли, но и препаратов, содержащих большое количество натрия. Например, многие слабительные, которые применяют в клизмах.
Также надо быть очень осторожными с антидепрессантами – высок риск кардиологических осложнений.
У нас в стране до сих пор любят и широко применяют давно сошедший с основной сцены препарат для лечения бронхиальной астмы и пнев-москлероза – «Эуфиллин». Узнали название? Ну, вот я и говорю – применяют. В остальном мире крайне редко: очень высок процент побочных явлений, вплоть до угрожающих жизни аритмий. Больные с ослабленной сердечной мышцей особенно ранимы и склонны к развитию аритмии. Поскольку основной симптом недостаточности кровообращения – одышка, приехавшая «Скорая» может не разобраться и «вкатить» «Эуфиллин» в вену, как они делают при астме… И при астме-то делать этого не надо, а уж тут… Но так у нас до сих пор написано в так называемых стандартах. Долго еще будем лаптем щи хлебать?
Заметки на полях
Моя бабушка, вдова известного академика, как-то почувствовала себя плохо и вызвала «Скорую». Выходной день, мы все по дачам, ну а «Скорая» приехала быстро. Было это в те года, когда «Дигоксин» еще широко применялся, принимала его и моя бабушка. «Скорая», увидев одышку, ничего не спросив и не узнав, «вкатила» дежурный коктейль, содержащий кальций. Сердце у моей бабушки и остановилось… От введенного коктейля в сочетании с «Дигоксином»? Не знаю, но определенный процент такой вероятности есть…
Аритмии при сердечной недостаточности – особая тема!
Это основная причина смерти больных в тяжелых случаях! Общее число смертей от таких грозных нарушений ритма, как желудочковая тахикардия и/или фибрилляция, таково, что только в Америке умирает около трети миллиона человек!
«Желудочковая» – не потому что из-за желудка, а потому что две основные полости сердца так и называются «желудочки», правый и левый. Это все иностранные слова: у них желудочек сердца созвучен со словом «живот», у настоящего желудка другое название. У нас идут под одним термином. Так же как и «рак». У нас и болезнь, и то, что под пиво – все рак, у них эти слова разные!
Проблема здесь в том, что сами лекарства, которые мы должны принимать от аритмии, могут ее же и провоцировать. Представляется более целесообразным не принимать таблетки от аритмии постоянно годами, а сдерживать частоту сердечных сокращений бета-блокаторами, и при угрожающих состояниях их лечить. Легко сказать, как лечить внезапно возникшую фибрилляцию желудочков или вообще – остановку сердца? Счет на секунды, никакая «Скорая» не успеет!
Выход как раз в немедикаментозном лечении. Сегодня в международные стандарты входит имплантация под кожу специального приборчика, способного восстановить ритм или запустить сердце электрическим разрядом, больным со снижением фракции выброса ниже 30 % и/или некоторыми еще критериями, говорящими о высоком риске. У нас тоже по квотам ставят, но только тем, у кого уже есть выраженные нарушения ритма и проводимости! Аппарат, кстати, не Бог весть какой суперсложный и дорогой, «Айфон» сложнее! Установить можно при желании в любой крупной больнице. Желание надо, и правильный вектор модернизации медицины…
Глава 5. Мерцательная аритмия
Мерцательная аритмия – очень распространена. Ею страдают около 35 миллионов человек на планете, в основном европейцы и американцы; китайцы, корейцы и японцы почему-то меньше. Я думаю, что эти данные не полные, потому как исследования проводились там, где это возможно, и целые страны Африки и Азии в него не вошли.
«Аритмия» – нарушение правильного ритма сердца, его нерегулярность. «Мерцательная аритмия» в плане нерегулярности всем аритмиям аритмия – при ней творится полный хаос: никакой закономерности! То колотится как сумасшедшее, то еле бьется, замирает, ни одного одинакового интервала между сокращениями…
Теперь что это за термин такой: «мерцательная»? Давайте вспомним: сердце – насос, у него два отдела (правый и левый), каждый состоит из двух сообщающихся полостей: предсердия, которое принимает кровь извне сердца и передает в желудочек, и, собственно, желудочка, который прокачивает эту кровь дальше в круги кровообращения. В норме они работают синхронно: одно сокращается, другое в это время расслабляется: погрузка – разгрузка, погрузка – разгрузка… Синхронность обеспечивается собственной «электростанцией» – так называемым «синусовым» узлом и системой проведения электроимпульсов. При мерцательной аритмии нормальное проведение вниз к желудочкам нарушается, а электроимпульсы, замыкаясь в предсердиях, в поисках выхода начинают крутиться внутри их по одному и тому же кругу, достигают бешеной частоты и разгоняют предсердия до невероятной скорости в 400–600 сокращений в минуту. Понятно, что полноценно сокращаться предсердия с такой сумасшедшей частотой не могут, они лишь подергиваются в ответ на импульсы – фибрилируют, или «мерцают». Помните – один импульс – одно сокращение предсердия и одно сокращение желудочка. Не будь Господь столь предусмотрительным, при таком раскладе при аритмии нам тут же бы пришел конец: фибрилляция желудочков – синоним смерти! Но нас создали так, что через систему проведения между предсердием и желудочком в единицу времени может прорваться ограниченное число импульсов. Из этой массы импульсов прорывается четвертая их часть, но прорывается беспорядочно, это как толпа в часы пик на входе в метро. Желудочки, соответственно, отвечают такими же хаотичными сокращениями.
Что в итоге? Предсердия, слабо подергиваясь, корчась под напором цепной реакции импульсов, свою функцию практически не выполняют, желудочки берут на себя всю тяжесть работы по прокачке крови. Но их эффективность зависит от скорости сокращений чем быстрее, чем больше импульсов к ним прорывается, тем труднее им быть эффективными, они буквально захлебываются! Отсюда вытекают и принципы лечения: замедлить пульс, сделать работу сердца более эффективной. Иногда подходят и вовсе радикально: радиочастотами полностью разрушают пути проведения импульсов от предсердий к желудочкам и имплантируют искусственный водитель ритма – чтобы уже никакой самодеятельности!
Заметки на полях
Для тех, кто не читал еще мою «Русскую рулетку», приведу эпизод, иллюстрирующий, что с диагностикой мерцательной аритмии все не так просто. Когда-то госпиталь в Нью-Йорке, где я несколько лет отработал, был очень престижным. Вокруг была богатая еврейская община, и в госпитале работали очень уважаемые и известные доктора. Постепенно «черные» стали занимать этот район улицу за улицей и к моменту моего прихода госпиталь уже потерял весь лоск и респектабельность и превратился в «мясорубку», питающуюся скоропомощными поступлениями.
Осколком прошлого в нашем госпитале оставался доктор Лайон. Великолепный врач и ученый с мировой известностью, один из немногих, кто остался работать с тех благополучных времен. Я читал его книги, еще будучи аспирантом во Всесоюзном кардиологическом научном центре, и вообще думал, что, он, как и Лев Толстой, уже умер! На самом деле, это был еще крепкий и красивый пожилой человек с безукоризненными манерами и очень немногословный. Надо ли говорить, что в нашем госпитале его почитали, как Господа Бога!
(Продолжение см. ниже)
Больные переносят эту аритмию по-разному. У кого-то перебои сопровождаются головокружением, тошнотой, болями в области сердца, кто-то не чувствует ничего. У кого-то начинает падать давление, и ему нужна немедленная помощь, кто-то и не знает, что давно ходит с мерцательной аритмией. Основная ее опасность не в нарушении насосной функции – тут сердце, как правило, справляется, а в образовании внутри предсердий тромботических масс. Они же толком не сокращаются, только подергиваются, вот кровь в них «по углам» и застаивается. Начинает сворачиваться, тромбироваться. Потом эти тромботические кусочки отрываются и «выстреливают»: заносятся током крови в сосуды головного мозга, вызывая инсульты, в сосуды кишечника, вызывая его омертвение, и во многие другие места! Частота таких тромбоэмболий у больных мерцательной аритмией около 15 % за первый год! Поэтому в лечении больных с мерцательной аритмией первостепенное значение имеет именно борьба с тромбами.
(Начало см. на выше)
Как-то на обходе заведующий кардиологией показал мне ЭКГ, которая была описана лично доктором Лайоном – в качестве почти исторического манускрипта. Ведь Лайон практически никогда сам ЭКГ не описывал. С благоговением я рассматривал ЭКГ и написанное заключение: «мерцательная аритмия» и вдруг – этого же не может быть! – увидел на пленке так называемые зубцы «Р» (врачи меня поймут), которые НИКОГДА при мерцательной аритмии не бывают. Присмотревшись, я понял, что хоть ЭКГ и сильно изменена, но ритм там нормальный, так называемый «синусовый»! Я сказал об этом заведующему, но тот замахал руками и слушать ничего не стал: «Ты что?! Это же написал САМ ДОКТОР ЛАЙОН! Ошибки тут не может быть по определению! Просто он видит то, что не видим мы!» На вопрос: «Что именно?» Он отрезал: «Вот иди к нему и сам спроси!».
А я взял и пошел! Долго стоял в приемной и готовил речь. Потом меня позвали. Я остановился в дверях и стал мямлить, вопросительно на меня смотрящему доктору Лайону, что мол, я понимаю, что нарушаю субординацию, что очень уважаю доктора уже много лет, но вот тут у меня ЭКГ с его подписью и что написано «аритмия», а я этого по своей тупости не вижу, и не мог бы доктор мне объяснить… Тут доктор прервал мою спутанную речь, протянул руку и сказал: «Покажи!». Я подошел к столу, робея, протянул ему ЭКГ. Доктор Лайон мельком глянул, взял ручку, перечеркнул свой же текст и сказал: «Ну конечно здесь нормальный синусовый ритм!» Расписался и опять уткнулся лицом в свои бумаги…