Так или иначе, но в первую очередь следовало найти Реймонда. Волшебники и ведьмы, призраки, баньши и тролли искали весь день, весь вечер и большую часть ночи, а с рассветом снова принялись за поиски. Но постепенно у них начало складываться впечатление, что Реймонд с его матерью просто исчезли с лица земли.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Королева выглянула из окна своей спальни. Она высунулась наружу так далеко, что могла бы упасть, если бы не карлик, специально приставленный к ней по королевскому приказу, чтобы держать ее за ноги. Он уже несколько дней находился возле Королевы, потому что она постоянно выглядывала в окно и смотрела, не плывет ли трехмачтовый корабль.
— Где же он? — в сотый раз спросила она.— Почему он не приходит?
По всему Острову люди смотрели в телескопы, дельфины бороздили море, а говорящие птицы — вороны и попугаи — все время кружили в воздухе. Пушки были готовы дать салют в тот момент, когда корабль покажется на горизонте... Но Королева продолжала наблюдать, словно могла вернуть сына домой одной лишь силой своего желания.
Карлик устало вздохнул. Королева заставила себя оторваться от подоконника и пошла в соседнюю комнату, подготовленную к приезду Принца. Его старая колыбелька все еще стояла в углу, но дворцовые плотники сделали для него великолепную кровать из кедра, поставили письменный стол и повесили книжные полки — Королева была уверена, что Принц любит читать. Комната не отличалась пышностью убранства, но на изготовление ковра с узором из цветов и мифологических животных ушло семь лет, а широкое окно словно приглашало сесть рядом и смотреть на спокойные воды залива.
Но будет ли Принц когда-нибудь сидеть здесь? Увидит ли она его яркие глаза, с любовью глядящие на нее?
Король, войдя в комнату, снова обнаружил свою супругу в слезах.
— Успокойся, дорогая,— сказал он, обняв ее.— У спасателей остается еще пять дней, чтобы вернуть его.
Но Королева не хотела успокаиваться.
— Разреши мне хотя бы уплыть в Укромную Бухту,— умоляла она.— Позволь мне ждать его там!
Король покачал головой:
— Что ты сможешь там сделать, любимая? Только изведешься от беспокойства, а ведь ты нужна нам здесь.
— Там я буду ближе к нему. Я буду рядом с ним в первую же минуту.
Король не ответил. Он боялся отпускать свою жену ко входу в пещеру. Если она утратит власть над собой и уйдет наверх, он потеряет ее так же, как потерял своего сына.
— Имей терпение,— попросил он.— Постарайся быть храброй.
Но тревожились не только Король с Королевой. Школьники отказались от отдыха в дни каникул, объявленных в честь Открытия Гампа, и украсили школу цветами и знаменами с надписями: «Добро пожаловать, Принц!» Теперь цветы завяли, а знамена уныло свисали после недавнего дождя. Кондитеры, приготовившие огромные трехэтажные торты для торжественного банкета, озабоченно тыкали в них двузубыми вилками и спрашивали, не стоит ли им начать все сначала. Домохозяйки, отгладившие свои лучшие платья, сняли их и принялись гладить снова.
А сестры-сиделки, жившие в пещере, перед Открытием заказали себе ящик зеленых бананов, чтобы с прибытием Принца сразу же полакомиться свежими созревшими фруктами. Но новостей все не было, и сестры вернулись к своим стенаниям и сгоревшим тостам.
Этим вечером площадь перед дворцом начала наполняться очень странными существами.
По королевству уже давно ползли слухи о недовольстве на севере Острова. О недовольстве, непохожем на обычное брюзжание, которое можно слышать от людей, утверждавших, что они бы уже давным-давно справились с работой спасателей. О недовольстве, не имевшем ничего общего с жалобами сестер Ваксы на маленькую ведьму - хитрую проныру, сумевшую втереться в доверие к Королеве. О недовольстве, сильно отличавшемся от мнения некоторых великанов, считавших, что такого «молокососа», как Ганс, не стоило выбирать в спасатели. Нет... Эго недовольство было куда более серьезным, и исходило оно от существ, с которыми следовало считаться.
И вот вечером четвертого дня после Открытия эти недовольные существа с севера наконец пришли; Они пришли толпами, заполнив травянистую площадку перед дворцом, повернулись к окнам и стали ждать.
То были жуткие создания: грифоны с львиным телом и головой хищной птицы, адские гончие со злобно сверкающими глазами и огромными клыками, с которых капала слюна, вурдалаки с иссиня-черными лицами...
Пришли ведьмы, по сравнению с которыми сестры Ваксы показались бы безобидными феями. Приползли червяки длиной с железнодорожный вагон и толщиной в два обхвата. Пришел даже броллахан: одно из тех бесформенных порождений ночи, которые перекатываются по земле, словно холодное желе, и могут проглотить любого, кто окажется у них на пути.
Но самое главное — прилетели гарпии! Сомкнувшись плечом к плечу, они прошли к парадному входу — эти чудовищные крылатые женщины с птичьими когтями,— и даже самые свирепые существа расступались перед ними.
— Пусть они выберут представителя для переговоров,— распорядился Король. Но он уже знал, зачем они пришли и что собирались сказать, ибо существа с севера были такими же его подданными, как любой обычный школьник или добросердечная фея. Более того, они занимались очень полезным делом: охраняли порядок в королевстве. На Острове не было тюрьмы, да и надобности в ее постройке не возникало. Ни один вор не станет дважды совершать кражу, если после первого раза к нему в окно влетит адская гончая и вонзит ему в зад острые зубы. Любой пьяница сразу же протрезвеет, когда ему явится косоглазый вурдалак, насылающий кошмары, а любому жулику стоит лишь услышать слово «гарпия», как он тут же начинает подавать пример другим своим поведением.
Именно гарпия — главная гарпия — отодвинула остальных в сторону и вышла навстречу Королю.
Она называла себя «миссис Смит», хотя и не была замужем. Трудно было представить себе человека, который пожелал бы пить с ней чай за одним столом. Лицо гарпии сильно напоминало лицо одной важной леди-политика — из тех, кто обращается к людям по телевизору, советуя им есть поменьше вкусных вещей, экономить деньги и поддерживать правительство. Ее жесткие крашеные волосы,.зачесанные назад со лба, были уложены в тугие локоны, глаза-бусинки, разделенные длинным крючковатым носом, пронзительно сверкали, накрашенные губы кривились в презрительной усмешке. С ее жилистой шеи свисало жемчужное ожерелье. Она носила кримпленовую блузку, заправленную в темно-зеленые панталоны с кружевными оборками, и держала в руке дамскую сумочку.
Но из-под панталон выглядывали чешуйчатые лапы и жуткие когти стервятника, а за ее спиной угрожающе колыхались черные крылья, от которых исходил странный прогорклый запах.
— Я пришла по поводу Принца,— произнесла миссис Смит высоким, пронзительным голосом.— Меня возмущает организация спасательных работ. Все мы поражены и шокированы бездарностью отправленной команды.
Гарпии существовали на свете уже много столетий. В былые времена они похищали еду у людей, моря их голодом, или уносили их вниз, к нескончаемым мукам и ужасам подземного мира.
Миссис Смит пригладила волосы и раскрыла свою сумочку.
— Нет! — воскликнул Король и предостерегающе поднял руку. Содержимое сумочек гарпий слишком ужасно для описания. Там хранится их косметика: пудра, губная помада, духи... Но что это за косметика! Пудра гарпий воняет внутренностями мертвых животных, а одна капля их духов может обратить в бегство целую армию.
— Только не во дворце! — строго сказал Король.
Даже.миссис Смит повиновалась ему. Она захлопнула свою сумочку и немедленно принялась жаловаться:
— Совершенно ясно, что эта тщедушная фея и дряхлый волшебник потерпели неудачу,— заявила она.— Откровенно говоря, трудно было ожидать чего-то иного. Мое терпение почти исчерпано, и то же самое можно сказать об остальных.— Она махнула рукой в сторону площади.— Я вынуждена настаивать на том, чтобы мне и моим помощницам позволили вернуть Принца.
— Почему вы так уверены, что сможете найти его?— спросил Король.
Губы гарпии растянулись в улыбке.
— У меня свои методы,— ответила она.— Могу вас заверить, что он от нас никуда не денется.
Миссис Смит приподняла ногу, расправила когти, покрытые мерзким черным лаком, и медленно сжала их. Королева побледнела от ужаса и спрятала лицо в ладо— Как видите, мои помощницы уже готовы и ждут вашего приказа.— Гарпия указала на четырех своих соратниц, выстроившихся под лампой, словно стервятники с дамскими сумочками.— Я возьму с собой еще несколько собачек, и вы увидите, что мальчик очень быстро окажется здесь.
Под «собачками» она подразумевала смертоносных адских гончих с огненным дыханием и стальными челюстями.
Королева бессильно опустилась в кресло. Она подумала о Герти с ее нежным, любящим сердцем, о Ваксе, собиравшейся подарить Принцу маленького туманчика, о старом Корнелиусе, который так гордился оказанной ему честью... Почему они не оправдали ее надежд? Сможет ли она оправиться от потрясения, если ее сын будет доставлен домой этими жестокими и дурно пахнущими женщинами?
Под «собачками» она подразумевала смертоносных адских гончих с огненным дыханием и стальными челюстями.
Королева бессильно опустилась в кресло. Она подумала о Герти с ее нежным, любящим сердцем, о Ваксе, собиравшейся подарить Принцу маленького туманчика, о старом Корнелиусе, который так гордился оказанной ему честью... Почему они не оправдали ее надежд? Сможет ли она оправиться от потрясения, если ее сын будет доставлен домой этими жестокими и дурно пахнущими женщинами?
Однако сколько же можно медлить?
— Мы подождем еще один день,— сказал Король.— Если завтра к полуночи Принц не вернется, я пришлю за вами и выберу новых спасателей. До тех пор все должны вернуться к себе, чтобы Королева могла поспать.
Но когда жуткие существа разлетелись, разошлись и расползлись в разные стороны, Король с Королевой и не подумали лечь в постель. Всю ночь напролет они смотрели во тьму и с отчаянием думали о своем потерянном сыне.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Миссис Троттл принимала ванну. Огромная ванна в форме морской раковины была обставлена по краям хрустальными вазочками с разными видами мыла, а над водой протянулась изящная полочка с коробкой шоколадных конфет, лосьонами, притираниями и слащавой книжкой про любовь, которую она читала.
На полке над ее головой стояли флакон с розовой солью для ванн (пахнувшей розами), флакон с зеленой солью для ванн (пахнувшей папоротником) и флакон с желтой солью для ванн (пахнувшей лимоном), но она положила в воду фиолетовую соль с запахом фиалок. Лицо миссис Троттл закрывала маска из клубники, растертой со сливками, которая должна была омолодить ее кожу. С вешалки свисали нагретые банные полотенца.
— Туру-рум, тара-бум! — напевала миссис Троттл, поглаживая свой круглый розовый живот. Она была очень довольна тем, как ей удалось сбить с толку бандитов, охотившихся за ее ненаглядным Реймондом. Она перехитрила всю их шайку, и теперь им никогда не найти ее сокровище. Возможно, они думают, что она уехала во Францию или в Шотландию. Пусть думают! Она выбрала самое надежное убежище — и, между прочим, самое комфортабельное.
Миссис Троттл надкусила шоколадную конфету и добавила в ванну немного горячей воды. Из-за двери доносилось постукивание: Реймонд играл в кости с одним из своих телохранителей. Она сказала Брюсу, что нужно позволять Реймонду все время выигрывать, и Брюс вроде бы послушался. Бедный мальчик всегда начинает плакать, когда проигрывает, а она платит телохранителям достаточно большие деньги.
Взяв щетку с длинной ручкой, миссис Троттл потерла спину. Ее мысли текли спокойно и неторопливо. Лэндон остался дома и сейчас выясняет все, что может быть связано с похитителями. Возможно, они продолжают околачиваться возле дома. Как только станет ясно, кто они такие, она наймет нужных людей и избавится от них. Хорошо быть богатой; богатый человек может позволить себе все что угодно.
Миссис Троттл подумала о Бене. Недавно она звонила в больницу, и хотя врачи, как всегда, говорили уклончиво, у нее сложилось впечатление, что Нэнни Браун долго не протянет. Как только старуха уберется с дороги, можно будет вплотную заняться Беном. Мысль об интернате «Рэмсдон» вызвала у нее жестокую улыбку. Туда берут только трудных детей, которых нужно «сломать». Там из Бена выбьют всю дурь и глупые мечты о высшем образовании. Как только он подрастет, его отправят работать на фабрику или в шахту.
Как же она ненавидела этого мальчишку! Ну почему он научился читать гораздо раньше Реймонда? Почему он добивается таких успехов в спорте, когда ее сын не может даже поднять гантель? Что ж, скоро его поставят на положенное место!
Что касается Реймонда, то она так запугала его, что о неповиновении не могло быть и речи. Теперь мальчик знал: все, что он видел в парке и раньше, у себя в спальне, объяснялось действием наркотиков.
— Эти люди способны на все,— строго сказала она ему.— Если ты попадешься им в лапы, они могут отрезать тебе ухо или приковать тебя к каменной стене.
Конечно, ей не нравилось пугать свою деточку, зато теперь Реймонд будет слушаться ее.
«Что за прекрасное место я выбрала»,— думала миссис Троттл, взбивая под душем шапку мыльной пены. Здесь было все необходимое, но все-таки... Может быть, фиалковая соль благоухает не слишком приятно? Пожалуй, стоит добавить чего-нибудь своего. Миссис Троттл выпрямилась и потянулась за флакончиком духов «Очарование», стоявшим на табуретке. Парфюмер, изготовивший эти духи по ее заказу, уверял, что другого подобного запаха не существует.
— Дорогая миссис Троттл, вы — единственная леди в мире, обладающая этим неповторимым ароматом,— заверил он.
Отвинтив колпачок, она плеснула в воду щедрую порцию духов. Да, так гораздо лучше. Теперь миссис Троттл полностью находилась в своей стихии.
Она потянулась за книжкой. Главный герой осыпал поцелуями нежно-розовые щечки героини. Мистер Троттл никогда не осыпал свою жену поцелуями; у него вообще не было привычки чем-либо осыпать людей.
Следующие пятнадцать минут миссис Троттл блаженствовала в ванной, читая и отмокая.
Потом она выдернула затычку.
Водяной любил свою работу. Запах канализации не смущал его: это был естественный запах, принадлежащий этому месту. Он любил длинные темные тоннели, тишину, хитроумные сочленения бесчисленных подземных ходов. Судя лишь по виду труб, он мог точно сказать, где он находится — под какой улицей, парком или площадью. Хорошо гулять в двадцати фугах под Пиккадилли-Серкус, где тебя не беспокоят гудки, автомобили и толпы людей на переходах!
Такие прогулки были не только интересными, но и полезными. Просто поразительно: чего только люди не спускают в унитаз или в сливное отверстие ванной, особенно в субботу вечером! Конечно, не крокодилов — рассказы о крокодилах в канализации обычно оказывались выдумкой,— зато сережки, очки или зажигалки попадались довольно часто. Водяной занимался тем же делом, что и его отец и дед. Он зарабатывал себе на жизнь благородным и честным трудом: исследованием сточных вод. Разумеется, ему помогала определенная примесь рыбьей крови — ведь он был потомком людей, в старинные времена породнившихся с существами, обитавшими в воде. В семье Водяного не было хвостатых. Водяные и русалки — не одно и то же, и Мелисента была права, гордясь своими ногами. Глупо даже и думать о работе в канализации с хвостом вместо ног!
Мысли о Мелисенте заставили Водяного нахмуриться. Девочка очень любила фею, как и всех остальных спасателей, и теперь очень беспокоилась, потому что они никак не могли найти этого проклятого мальчишку. Они искали весь вчерашний день, а сегодня снова принялись за поиски, но пока безрезультатно.
Водяной надевал на свою шерстяную шапочку шлем с маленьким фонариком, и сейчас, наклонившись над сливом, он увидел розовое ожерелье, плававшее в мутной воде. Искусственное, сразу же определил он. Пластиковое, но очень хорошенькое. Если его как следует вымыть, за него можно будет выручить несколько пенсов. Водяному этого вполне хватало: он не отличался жадностью. Опустив в воду свой сачок на длинной ручке, он выловил ожерелье и пошел дальше по карнизу, обегавшему стену тоннеля. Он приближался к Темзе, но сегодня ему не хотелось купаться. С оживленной улицы, тянувшейся вдоль набережной реки, в канализацию иногда попадали интересные находки.
Он повернул направо, миновал вентиляционную шахту и вступил в один из старейших тоннелей рядом с мостом Ватерлоо. Возраст тоннеля легко было определить по аккуратной кирпичной кладке: в наши дни таких кирпичей уже не делают.
Внезапно Водяной остановился и принюхался. Его курносый нос сморщился, рот скривился от отвращения. В канализацию только-что попало что-то непонятное, отталкивающее и неправильное. Этому запаху было не место среди привычного, естественного аромата сточных вод.
— Бр-рр! — фыркнул Водяной и потряс головой, словно стараясь отогнать тошнотворный запах. Мимо пробежала крыса; видимо, зверька отпугнула та же самая вязкая и удушливая вонь. Что ж, крысы — чувствительные животные, и им можно доверять.
Запах показался Водяному смутно знакомым. Ему уже приходилось иметь дело с этим прилипчивым, всепроникающим зловонием.
Но когда? Водяной на мгновение задумался, стоя на карнизе и глядя на медленно текущую воду. Да, теперь он вспомнил, когда и где это было!
Его охватило радостное возбуждение. Сделав несколько шагов вперед, он внимательно изучил трубу, из которой вытекала мыльная вода. Ошибки быть не могло. Водяной посветил вокруг лучом фонарика, уточняя свое местонахождение. Потом он повернулся и торопливо пошел назад. Поворот налево, направо, опять налево... Совсем рядом проплыл новенький футляр от губной помады, но Водяной даже не взглянул на него.
Через полчаса он поднялся по водосточной трубе к люку, находившемуся между летним домиком и озером Серпентайн.