Лана дель Рей обреченно поет: «Я буду любить тебя до скончания века», а я стою у светофора и рукавом пальто вытираю нос.
Слезы не заканчиваются. Кажется, я уже выплакала целый колодец, и мне все мало.
Доковыляв до академии, я машинально здороваюсь с сокурсниками, захожу в аудиторию и киваю Марку.
– Кэтрин? Все хорошо? – спрашивает он, уставившись на меня во все глаза.
– Да, мистер Лестрейд. Простите, что пропустила два дня – мне нездоровилось.
– Ничего, я понимаю, – задумчиво произносит он, – сегодня порепетируем? Я разбил диалоги на части, так тебе будет проще освоить материал.
– Отлично, спасибо.
В холле звенит звонок, студенты рассаживаются по своим местам, а я незаметно вытаскиваю айфон и разочарованно смотрю на дисплей. От Роберта ни слуху ни духу.
Может, он уже адаптировался к жизни без меня, или, чего доброго, нашел мне достойную замену?
* * *В четыре мы с Марком отправляемся в актовый зал. Я никак не могу сосредоточиться, постоянно путаю текст. Лестрейд трижды терпеливо исправляет меня, но на четвертой попытке все-таки сердится.
– Кэтрин, в чем дело? Я же сказал – спрыгиваешь с качелей и читаешь свой монолог. Без запинок.
– Я поняла, извините.
– Если тебе некомфортно, давай сделаем перерыв.
– Нет, не нужно, – упрямо возражаю я. – Заново.
Я возвращаюсь к исходной позиции, спрыгиваю с воображаемых качелей и повторяю все сначала.
– К черту Эрика, я сама в состоянии справиться с его отчимом! И вы не дождетесь от меня… – я запинаюсь, – не дождетесь от меня… – лепечу я, с опаской взглянув на Марка.
Он молча стоит и ждет, а меня вдруг бросает в жар, и актовый зал начинает кружиться.
– Кэтрин.
– Сейчас, – шепчу я, почувствовав, как пол подо мной расползается и тело неудержимо тянется вниз.
– Кэтрин! – Марк мигом подбегает ко мне, подхватывает меня на руки и подзывает каких-то ребят.
– Что случилось? Эй, вызовите «Скорую»!
– Не надо, – отказываюсь я. – Все прошло, прошло.
* * *– Кэт, – из темноты доносится бестелесный голос Селест. – Трубку возьмешь?
– Кто там?
– А ты как думаешь?
Я приподнимаюсь на локтях и с надеждой вглядываюсь в темноту. Роберт?
Сэл быстро передает мне трубку и тактично выходит за дверь.
– Алло, – сиплю я.
– Что с тобой?
Он даже не поздоровался. Тон резкий, укоризненный. Злится?
– В смысле?
– Какого черта ты упала в обморок, Кэтрин?
А, это. Ему уже доложили…
Я вздыхаю.
– Не твое дело.
– Мое, отвечай.
Ну и ну!
– Я не твоя собственность, и мы не на допросе.
Он усмехается.
– Кэтрин, ты моя собственность, и мы на допросе. И если ты не ответишь мне, в чем причина твоего недомогания, я сейчас же приеду, запихаю тебя в машину и отвезу в больницу, где тобой немедленно займутся мои личные квалифицированные специалисты, ясно?
От такой наглости я беззвучно разеваю рот.
Как он смеет называть меня своей собственностью? Совсем рехнулся?!
– Кэтрин, – настаивает Роберт, угрожающе зашипев в трубку.
– Я ничего не ела с утра, плюс перенервничала на занятиях. Доволен? – оскаливаюсь я, не в силах противостоять его напору.
– Ты скучаешь? – его голос смягчается, наполняя мою и без того растерзанную душу отчаянием.
Я почти изрекаю «да», но моментально прикусываю язык.
– Скажи только, что я нужен тебе, и все прекратится. Потому что мне тоже хреново без тебя, детка. Очень.
К горлу подкатывает ком, я жмурюсь от нестерпимой боли в груди и молю бога не разреветься.
Держись. Не сдавайся!
– Кэтрин… почему ты молчишь?
– Я устала спорить, – с напускным безразличием говорю я, и, разумеется, он мне не верит.
– Ты скучаешь и хочешь вернуться, маленькая лгунья. А я умираю от желания вцепиться в тебя. Так к чему вся эта возня, детка?
Возня?
Он ведет себя так, будто той отвратительной ночи никогда не было, и это действует на меня отрезвляюще. Сэл ошиблась, он совершенно не раскаивается.
– Ты прав, я скучаю, – честно признаюсь я, – скучаю так, что не могу жить. Но лучше мне сдохнуть от тоски, чем позволить тебе вновь…
– Прости меня, – он перебивает. – Этого больше не повторится, я обещаю. И ты вовсе не обязана с порога прыгать ко мне в постель. Я лишь прошу тебя находиться рядом. Пожалуйста, Кэтрин.
Я откидываю одеяло, подхожу к подоконнику и размышляю над его предложением. Слишком поспешно.
– Прошло всего три с половиной дня, Роберт. Ты согласился на неделю, а то и на две. Мне необходимо побыть одной.
Из динамика раздается нервный смешок.
– Тебе это нравится, верно?
– Что именно?
– Издеваться надо мной. Зачем ты будоражишь во мне этого монстра, зачем?
Монстра?
– Ты угрожаешь мне?
– Нет, господи, – произносит он почти испуганно. – Ни в коем случае. Но тебе не обязательно брать паузу, чтобы до меня дошло, насколько гадко и низко я поступил. Я и так это знаю, поверь мне.
– Дело не только в тебе, Роберт. Это мне нужно время, пойми! Я не могу просто взять и простить тебя. Мои чувства к тебе… я должна разобраться в них.
– Разобраться в них… – обиженно проговаривает он. – Значит, они прошли?
– Нет. К сожалению.
– К сожалению?
– Послушай, этот разговор ни к чему не приведет. Я хочу отдохнуть, завтра рано вставать.
– Ты опять прогоняешь меня?
– Выходит, что так, – самодовольно отвечаю я.
Кто бы мог подумать, что мы поменяемся ролями, а?
– Ладно, – сквозь зубы цедит он. – Позвони мне, когда разберешься в своих… чувствах. Если разберешься.
– Спокойной ночи, Роберт.
– Пока, – сухо выплевывает он и отключается, обрушив на меня давящую тишину.
* * *Селест приготовила для нас самый настоящий завтрак. Поджарила бекон на сковороде, омлет, отжала апельсиновый фреш и даже умудрилась сварить кофе в турке.
Вау!
– Итак, милая моя соседушка. Отныне ты будешь питаться подобно королеве, иначе твой невозможно сексуальный миллионер снесет эту несчастную хибару к чертям собачьим. Вместе со мной, Джо и всеми нашими жалкими, нищенскими пожитками.
Я смеюсь.
– Это ты от страха столько наготовила?
– А ты думала: из любви к тебе? – хихикает рыжая, вынув из ящика салфетки. – Как тебе мой омлет? Вкуснее, чем у мистера Секса?
– Вообще-то мы с ним редко едим омлет. Я ненавижу готовить, а миссис Кларк появляется около десяти утра.
– Почему?
– Потому что Роберт не выносит посторонних в своем доме и старается избегать ненужной компании.
Селест фыркает.
– Боже мой, ну и затворник. Как ты его терпишь?
– Сама удивляюсь, – я отпиваю немного сока и с удовольствием жую бекон, поскольку это моя первая полноценная еда за последние сорок восемь часов.
– Слушай, насчет обморока… ты случайно не беременна?
– Нет, Сэл, – прыскаю я, уронив взгляд на тарелку.
– Точно?
– Точно, господи!
Она наливает нам кофе и выкладывает горячие тосты в круглую плетеную корзину.
– Ну слава богу. А то я перепугалась.
– Думаешь, он бы струсил?
– Понятия не имею, Кэт. Мужчины – они такие бестолочи. С другой стороны, Эддингтон обладает тремя главными составляющими для роли отца. Ему тридцать лет, он богат как арабский шейх, и он без ума от тебя. Ну чем не папочка?
Я пожимаю плечами.
– Кстати, вы предохраняетесь?
– Сэл, – я вспыхиваю.
– А что? Это секрет? Я, например, пью таблетки.
– Я тоже пью таблетки. Надеюсь, они не подведут.
– Не надейся. Иногда…
– Боже мой, не каркай!
Селест ехидно посмеивается, а я выуживаю из корзинки подрумяненный тост и осуждающе качаю головой. Не будь у меня сейчас месячных, я бы и впрямь забеспокоилась.
* * *Вечером мы с Джейсоном отправляемся в наш любимый стейк-хаус на Тридцать шестой улице. С тех пор как Фабио положил на него глаз, я тоже начала присматриваться к его внешности. Не с целью затащить беднягу в постель, а из чистого любопытства. Интересно, сколько девушек у него было? Встречается ли он с кем-нибудь сейчас?
– Колись, Торн.
– Ты это о чем? – он складывает руки на столе и вопросительно вскидывает брови.
– Кто она?
– Она? – он непонимающе хмурится.
– Брось, неужели ты еще девственник?
Рассмеявшись, Джейсон неоднозначно кривит рот, и в этот момент нам подают напитки.
– Спасибо.
– Стейки будут готовы в течение пятнадцати минут, – докладывает официантка и уходит.
– Ну? – нетерпеливо продолжаю я, глядя в голубые глаза напротив.
– У меня однажды были серьезные отношения. Ее звали Тиана, мы встречались четыре с половиной года.
Ого.
– Что произошло?
– Она бросила меня из-за моих проблем с наркотиками.
– То есть относительно недавно?
– То есть относительно недавно?
– Пару лет назад. Она тоже из Миннесоты. Мы переехали в Нью-Йорк вместе, а потом все стало… сложно, и она не выдержала.
– Жалеешь, что не удержал ее?
– Иногда. Но я предпочитаю двигаться вперед. К тому же, насколько мне известно, она вышла замуж в прошлом году, – бесстрастно заключает он.
Я присасываюсь губами к трубочке и пью виноградный сок, невольно примеряя ситуацию на нас с Робертом.
Почему люди расходятся, любя? Это так глупо. И почему Тиана не помогла Джейсону вылечиться, вместо того чтобы бросать его? Я мрачнею. Наверно, потому что она струсила. Струсила и сбежала, как, впрочем, и я.
– Эй, чего приуныла? – спрашивает Торн, и я вдруг замечаю на столе тарелки с нашим ужином. Когда их успели принести?
– Ерунда, – небрежно отмахиваюсь я. – Поговорим теперь о твоей работе. Что нового?
Он смеется.
– Какая же ты назойливая, Кей.
* * *В пятницу возле академии меня поджидает сюрприз. Не сказать что приятный.
– Кэти! – окликает меня тетушка Риз, выглянув из окна бордового «Мерседеса». – Привет.
– Здравствуйте, – я хмурюсь.
– Нам надо поговорить, садись.
Черт.
Неохотно забираюсь в машину, водитель захлопывает за мной дверцу, а сам остается снаружи.
– Прежде, чем мы начнем, я бы хотела попросить тебя о конфиденциальности данного разговора.
М-да, начало неважное.
– Хорошо, тетя.
Она одаривает меня благодарной улыбкой.
– Что произошло между тобой и Робертом?
Господи, она-то откуда знает?
– Он звонил мне, – сразу поясняет Риз, – неделю назад, когда искал тебя. Я навела справки, оказывается, ты живешь у подруги?!
Я густо краснею и судорожно заламываю пальцы.
– Мы поссорились, – бурчу я.
– Поссорились? Так крупно, что ты переехала?
– Вроде того.
Не могу же я признаться ей, что ее распрекрасный сын напал на меня, словно маньяк в переулке, и трахнул, стоя у стены.
– Кэти, что он сделал? – настаивает тетя.
– Ничего особенного, правда. Вы же знаете Роберта… вспылил, раскричался, вот я и обиделась.
– Он ударил тебя?
– Что? Нет!
Риз берет меня за руку. Я отвожу взгляд, дабы не попасться на вранье.
– Кэти, здесь нечего стыдиться. Если он посмел… ох, я разобью ему голову!
– В этом нет надобности, – я выдавливаю из себя грустную улыбку. – Мы просто повздорили и решили отдохнуть друг от друга. Все в порядке.
– В порядке? Я была у него вчера и едва узнала. Он жутко расстроен!
Неужели?
Эта мысль отчего-то греет меня, и я внутренне ликую, вообразив себе расстроенного, выбитого из колеи Роберта.
Пусть помучается!
– Я не собиралась причинить ему боль…
– Но причинила, – с упреком добавляет она. – Роберт влюблен в тебя, Кэти. Вначале я и сама не верила в серьезность ваших отношений, но теперь… он действительно любит тебя. И поэтому ты должна сделать правильный выбор. Дальше будет только хуже, поверь мне.
Хуже?
Она что, приехала отговорить меня? Чертово дежавю.
– Я тоже люблю его, тетя, – шепчу я, на что Риз недовольно поджимает губы.
Уверена, ей не терпится надавать мне пощечин, а после отослать меня в Мемфис, чтобы я больше никогда не приближалась к ее сыну, однако вместо тумаков она лишь крепче сжимает мою руку и строит сочувственную гримасу.
– Вы двое невероятно дороги мне. И будь моя воля, я бы развела вас по разным углам, поверь мне. Но поскольку речь идет о настоящей любви…
Она окидывает меня тревожным взглядом, от которого мне хочется спрятаться под коврик, и глубоко вздыхает.
– Ты похудела, дорогая. Тебе нездоровится?
– Нет, что вы? Это из-за учебы, – оправдываюсь я. – Не успеваю вовремя перекусить и…
– Понятно, – она обрывает меня. – Ладно, поехали. Я отвезу тебя к Селест.
– Вообще-то я собиралась немного пройтись…
– Пройтись? На улице минус четырнадцать!
– Мне тепло, – утверждаю я.
Устав от моей беспросветной лжи, Риз напоследок заключает меня в объятия и целует в лоб.
– Береги себя, Кэти. Я завтра позвоню.
– Конечно, до свидания.
Выскакиваю из машины и, закинув рюкзак на спину, понуро плетусь к метро.
Глава 12 Во все тяжкие
Неделя без Кэтрин. Целая гребаная неделя без моей малышки.
Я сижу на заднем сиденье «БМВ» и бездумно гляжу в потолок, наслаждаясь голосом Робина Тинка, блаженно напевающего: «Я хочу жить в своей мечте».
Сколько я еще смогу вынести? День, два? Это чересчур.
– Роберт?
Дьявол!
Опять эта выдра.
– Здравствуй, Жаклин, – равнодушно здороваюсь я, не соизволив даже повернуть шею.
– Что ты здесь делаешь? – спрашивает она.
– Дышу свежим воздухом.
– В машине?
Я киваю.
– Странно. Может, поужинаем где-нибудь вместе? – неожиданно предлагает она. – Я угощаю.
Чего?
Бросив на нее всего один короткий взгляд, мне достаточно секунды, чтобы понять, к чему она клонит. Держу пари, она с удовольствием отсосала бы у меня прямо тут, на открытой парковке у банка своего отца, будь я поблагосклоннее.
– Жаклин, – я неодобрительно качаю головой, невольно расплываясь в хамоватой ухмылке. – Я не поеду с тобой в отель, извини.
– В отель? – прыскает она, высокомерно вздернув нос. – Не льсти себе, Эддингтон! Кстати, я недавно видела твою подружку. Она беззаботно прогуливалась по Таймс-сквер с каким-то симпатичным блондином.
Что?
Я поджимаю губы.
Чертов Торн! Вечно путается у меня под ногами, скотина.
– Они просто друзья.
– Ага, типичная женская отмазка. Знаешь, я бы на твоем месте занервничала. Мало ли чем они там занимаются в перерывах между безобидными, дружественными посиделками.
Если эта сучка сейчас же не заткнет свою ядовитую пасть, клянусь, я раскрошу ей череп.
– Тебе не пора на маникюр или к мужу, например, а?
Она смеется.
– Сердишься.
– Я не…
– Твое право, милый. Я лишь хотела предупредить тебя, чтобы ты не терял бдительности. Девятнадцатилетние девушки очень непостоянны.
Тварь.
– Эй, Пит! – нервно подзываю водителя.
– Сэр.
– Поехали, живо!
– Ну, Роберт, не злись, – веселится Жаклин, однако я не намерен больше выслушивать ее бредни.
Нажимаю на кнопку, закрываю окно, а Пит тем временем выруливает с парковки и встраивается в плотный поток машин.
– Домой, мистер Эддингтон?
– Нет, – внезапно передумываю я, – в Бруклин.
* * *В «Барракуде» сегодня не протолкнуться.
У входа столпилась длинная очередь, в баре напитки льются рекой, не говоря уже о столиках на втором этаже – все заняты.
Миновав ненавистный мне танцпол, я быстро ныряю в узкий продолговатый коридор и по пути расспрашиваю Тома – моего управляющего – о делах.
– Я попросил Сида нанять группу на следующие выходные. Что скажешь? – уточняет он, следуя за мной в кабинет.
– Кто такие?
– Пятерка из Джерси. Что-то типа «Skid Row»[12] и «Crue»[13] до всемирной известности.
– Отлично, найми их, – с ходу одобряю я. – Как у нас с выручкой?
– На прошлой неделе увеличилась вдвое. Не знаю, правда, с чем это связано.
Я опускаюсь в кресло и достаю из ящика стакан.
– Вероятно, с бесплатным пивом с двенадцати до часу по четвергам, – напоминаю ему я. – Майк не появлялся?
– Пока нет.
– Хорошо. Попроси Дэйзи принести мне бутылку «Чиваса» и пусть меня не беспокоят.
* * *Понятия не имею как, но я здорово набрался. С трудом выбравшись из-за стола, я неуклюже вываливаюсь из кабинета и спотыкаюсь об какой-то выступ.
Черт!
Гребаные ступеньки. На кой они здесь?!
– Хэй, Роберт!
Я медленно оборачиваюсь и фокусирую поплывшее зрение на Джине и Бри – двух ненасытных шлюшках, с которыми я частенько развлекался до Кэтрин.
– Куда ты пропал? Мы соскучились!
Соскучились?
Я смотрю на них своим пьяным, затуманенным взглядом, и меня вдруг захлестывает неудержимое желание пуститься во все тяжкие. Впрочем, почему бы и нет? Разве я клялся кому-то в верности? К тому же Кэтрин сама дала мне отставку, запретив приближаться к ней. Стало быть, я теперь на распутье…
– За мной. Обе, – приказываю я, и вскоре мы втроем запираемся в моей личной приватной комнате.
Я плюхаюсь на диван.
– Раздевайтесь.
Девушки послушно выпрыгивают из своих платьев и, оставшись в нижнем белье, подходят ко мне.
Дерьмо, я жутко пьян. Настолько, что вряд ли сумею самостоятельно нацепить резинку.
– Чего ты хочешь? Скажи, мы все сделаем.
Все?
– Трахаться. Грубо, жестко, много, – самонадеянно заявляю я. – Презервативы вон в том ящике, – указываю на тумбочку у стены.
– Не волнуйся, – улыбается Джина. – У меня есть.
Резко распахнув мою рубашку, она садится на меня верхом, а Бри при этом становится сзади и массирует мне плечи.