– Один придурок вроде вас. – Брат с сестрой уже дрались. – Тоже вот так сначала пристает, а потом по шее получает.
– Приставал, говоришь? – Маркин отошел подальше, чтобы его ненароком не задели. – А чего он от тебя хотел?
Манька последний раз дернулась в крепких объятиях брата и затихла.
– Ну ладно, все, пусти! – заканючила она. – Говорите, что надо, а то скоро урок начнется.
– Тебе уже сказали. – Серега перевел дыхание. – Невезуха у человека. Уже целую неделю ерунда какая-то. А тут его с каким-то Марковым путать начали. Выкладывай, что нам делать!
– Вырвать из хвоста черной кошки три волоска, сжечь их на свечке и прошептать: «Чур меня! Чур меня! Чур меня!» Это помогает. А Марков ваш – обыкновенный придурок. Марку-у-уша… – неприятно протянула она. – Его у нас никто не любит. Ходит везде, подслушивает. Народ говорит, что все услышанное он потом в тетрадку записывает и учителям показывает. А если хочешь, чтобы твои слова в тетрадку не попали, ему заплатить надо.
– Ничего себе – бизнес, – искренне удивился Вовка. – Да за такое по шее надо дать!
– Давали, – нехорошо сощурилась Манька. – Он потом и это в тетрадку записал – кто и сколько раз дал ему по шее.
– Давно бы стащили эту тетрадку – и все дела, – пожал плечами Серега. Он не видел проблемы в том, как справиться с малолетним ябедой.
– Ой, умный какой! – фыркнула Манька. – Таскали. Он ее каждый день на ксероксе копирует. У него дома целый архив!
– Ого! Как же вы живете с таким чудом? – ахнул Маркин.
– Ничего, на всех управу найдем! – зло пообещала Манька. – Вы ему на пути не попадайтесь, а то он и вас посчитает.
Не успела за Манькой закрыться школьная дверь, как зазвенел звонок на урок.
Глава 3 Маркуша
Кошка Дуся, видимо, почувствовала, что ищут ее неспроста, и заранее спряталась. Вовка облазил всю квартиру, но черный зверек не находился.
Тогда Маркин решил выманить кошку на наживку. Но запах свежих маминых котлет Дусю тоже не вдохновил. И Вовка пошел на последнюю хитрость – он закрылся на балконе, предварительно громко хлопнув входной дверью. Дуся должна была решить, что все ушли.
Так она и сделала, но не через пять минут, как думал Маркин, а, наверное, через час. К этому времени Вовка закоченел на балконе, и, хотя на улице была нормальная январская оттепель, ни рук, ни ног своих он уже не чувствовал. Поэтому, когда он ввалился в кухню, где Дуся, урча и причмокивая, уплетала оставленный обед, никого поймать он уже не мог.
Дуся сама к нему пришла, когда обессиленный охотой и всем этим сумасшедшим днем Маркин лежал на ковре перед телевизором. Он честно попытался вырвать из ее хвоста три волосинки. Но была зима, и Дуся линять не собиралась, поэтому шерсть с нее не лезла, а если что-то и выщипывалось, то какие-то невнятные клоки, которые на волосинки не разбирались.
Он еще какое-то время промучился с кошкой, но, когда она исцарапала ему все руки, Вовка бросил попытку отсчитать три волоска, сгреб все, что надергал из кошкиного хвоста, и на четвереньках приполз в кухню. Здесь он зажег свечку, а когда разжал кулак, чтобы бросить в огонь свою добычу, от волосков уже ничего не осталось. С ладони удалось соскоблить горстку чего-то совсем не похожего на шерсть.
На всякий случай прошептав заветные слова, Вовка сел и принялся ждать. Ему почему-то казалось, что изменения должны произойти сразу и он просто обязан их почувствовать. Не зря же пришлось столько терпеть!
Если это и был тот самый долгожданный результат, то вышел он каким-то странным.
Вовка сидел, задумчиво глядя на горящий фитилек, как вдруг на него накинулась взбесившаяся Дуся. С дикими воплями она сбила свечу и бросилась Вовке на спину.
– Мама! – завопил Маркин, пытаясь стряхнуть с себя кошку. – Дуся, ты что?!
Затрещала ткань. Вовка через голову стянул рубашку вместе со зверьком. Дуся фыркала и шипела, кромсая несчастную рубашку на мелкие части.
Расправившись с одежкой, она нехорошим зеленым глазом посмотрела на Маркина.
– Дуся! – Вовка попятился. – Своих не узнаешь? А ну прекрати!
Кошка прыгнула. Когти больно царапнули левое плечо.
– Дуська, зараза! – взвыл Маркин, забираясь под стол. Оступившись на скользком паркете, кошка промахнулась мимо Вовки, и тот успел забежать в комнату и закрыть дверь. Плечо болело, по руке бежала струйка крови. Воздух вокруг словно бы сгустился. Комната наполнилась туманом. Вовке показалось, что это не его комната, а болото, где вокруг трухлявого пенька летают прозрачные тени и воют:
– Черт! Черт! Черт! – завопил Вовка, отскакивая от двери. Но дикие вопли Дуси из коридора заставили его вернуться обратно.
Никогда в жизни Маркин не слышал, чтобы Дуся так орала. Это было не обыкновенное кошачье мяуканье, не мартовские вопли, а сумасшедший вой.
Забыв обо всех своих несчастьях, Вовка выглянул в коридор.
Выгнув спину и вздыбив хвост, Дуся стояла около Вовкиной комнаты. Пасть ее была распахнута, маленькие острые зубки ощерены. Глаза кошки горели диким зеленым цветом.
– Д-дуся, – испуганно икнул Маркин. – Что с тобой?
Кошка недовольно мотнула головой и зашипела, как паровоз.
Вовке показалось, что сквозь шипение он услышал слово: «Уходи!» Он попятился. Кошка снова замотала головой. И вот тогда Маркин почувствовал, что в комнате есть кто-то третий. Кто-то, кого он не замечает, но кого прекрасно видит Дуся. На него-то она и ругается.
Вовке стало не по себе.
«Стой! Заклятье свершено», – настойчиво повторил воздух.
Маркин покрутил головой. Но он был все-таки человеком, а не кошкой, поэтому вновь никого не обнаружил.
Дуся прыгнула вперед. Теперь ее целью был не Вовка. Она металась по узкому коридору, явно пытаясь кого-то поймать. Наконец она высоко подпрыгнула, задела стоявшее около входной двери трюмо, и оно с грохотом повалилось на пол. Брызнули во все стороны осколки.
Вовке на секунду показалось, что в этих осколках кто-то отразился – над ними пролетела тень, чье-то белесое отражение.
И все закончилось.
Дуся встряхнулась, почесала лапкой за ухом и медленно удалилась в сторону родительской комнаты.
А Вовке вдруг стало невероятно легко. Так бывает, когда долго несешь на плечах тяжелый рюкзак. Стоит его снять, как чувствуется необычайная легкость.
Вот и Маркин в одну секунду стал пушинкой, способной оторваться от земли.
Но далеко улетать он не стал – знаем мы эти шуточки! Он опять бросился искать Дусю, на этот раз – чтобы поблагодарить ее.
Кошка не находилась.
Тогда Вовка кинулся к телефону.
– Подействовало! – завопил он, как только в трубке услышал голос Сереги Минаева. – Три волоска…
– Не ори, – сонно ответил Серега.
– Слушай, – захлебывался от восторга Маркин. – Скажи своей Маньке…
– Ее дома нет. – Минаев и не думал поддерживать товарища в его великой радости. – Опять с кем-нибудь из подружек химичит.
– Ну и ладно. – Вовке было слишком хорошо, и он готов был миролюбиво принять любую новость.
Конечно, Маркин радовался несколько преждевременно. Несчастья – вещь прилипчивая, они могут на минутку отвлечься, а потом наброситься на человека с новой силой. Но Вовка сейчас был не в состоянии об этом думать. Он с воплями носился по квартире, прыгал по родительской кровати и кричал громче самого громкого радио.
О том, что все может быть и не так благополучно, он подумал только на следующий день.
Первым уроком была история, которую отменили из-за болезни учительницы.
Класс уже повскакал с мест, чтобы отправиться в физкультурный зал, как в дверях появилась Генриетта Карповна.
– Сидите, сидите, – вяло махнула она рукой. – Мне сейчас только вас не хватает, у меня в зале и так три класса. У вас будет география. Вместо завтрашнего урока. Василий Львович, проходите, пожалуйста.
В желудке у Вовки похолодело. За всеми вчерашними радостями он и не думал открывать учебник по географии. И если его спросят…
Класс еще возмущенно шумел, а географ уже водил пальцем по списку учащихся.
– Ничего страшного, – глянул он поверх очков. – Вспомним, что я вам вчера рассказывал, и пройдем новую тему. К тому же среди вас есть один человек, который вчера слушал меня два раза.
И он посмотрел на Маркина. Если бы Вовка умел испаряться, превращаться в воду или исчезать, он бы разом применил все свои умения, только бы не оказаться у доски.
– О реках Северной Америки… Слышишь, Маркин, Северной! – Географ снова поднял глаза от журнала. – Нам расскажет… – Вовка начал медленно подниматься, а в классе тут же облегченно зашептались. – Нам расскажет, – тянул географ, уже в открытую глядя на ребят. – Тот, кто сидит в центральном ряду. – Вовка свалился на свой стул, потому что его ряд был около окна. – На третьей парте от… – Четыре человека нервно заерзали на своих местах – третий ряд от стены и третий от доски. – На третьей парте от стены, ближе к окну. – Бодро закончил географ с таким довольным видом, словно только что сыграл сложнейшую шахматную партию. – Маркушин, иди к доске.
Владимир Маркушин…
«Опять Владимир!» – мелькнуло у Маркина в голове. Впрочем, ничего удивительного: у них в классе было еще два Владимира, Маркелов и Маркинсон. Шестой «А», наверное, был самым «урожайным» классом на это имя.
Маркушин был толстым вялым мальчиком. Его редко вызывали, потому что в классе он был мало заметен.
– Я? – удивленно приподнялся Маркушин. – А меня вчера не было.
– Не было? – Географ приготовился к веселому уроку. – Тогда проверим, как ты ориентируешься по карте.
Через десять минут красный как рак Маркушин вернулся на свое место с двойкой в дневнике.
– Маркуша… – протянул кто-то с последней парты. Маркушин показал в ту сторону кулак и тяжело опустился на свой стул.
– Маркелов, сейчас и до тебя очередь дойдет, – предупредил Василий Львович шутника.
– Вовочка, – с всхлипыванием произнес Маркелов.
– На себя посмотри! – не выдержал Маркин.
– Ну что же, друзья мои, – потер руки географ. – Пишем самостоятельную работу. Достали листочки…
Вовка тяжело вздохнул. Все-таки он рано радовался.
Но тут распахнулась дверь, и в кабинет заглянула жизнерадостная медсестра.
– Маркин, – звонко произнесла она. – Пойдем со мной.
Сам Вовка этого, конечно, не видел, но Минаев впоследствии утверждал, что в тот момент Маркин стремительно побледнел и стал белее тетрадного листа.
– Да не бойся, – захохотала медсестра. – Никаких прививок! Наоборот, профилактику сделаем, чтобы ты больше сознание не терял. И освобождение на пару дней получишь. Так что вещички собери.
Еще не веря в такое везение, Вовка покидал в рюкзак тетрадки с учебниками и побежал на выход. В дверях он обернулся. Географ даже не смотрел на него, он листал учебник, выписывая на листочек вопросы для самостоятельной.
Получив какую-то витаминку, Маркин выскочил из школы. Жизнь налаживалась. Ночью выпал снег и заметно подморозило, так что можно было смело отправляться на каток. Вовка радостно улыбнулся слепящему солнцу, но никуда уйти не успел.
– Ну как? – раздалось за его спиной.
Это была Манька.
– Слушай! – захлебываясь, стал рассказывать Маркин. – Все так здорово получилось! Я и не думал, что так выйдет… За зеркало только досталось, а так…
– Вот и хорошо, – спокойно ответила Манька, зачем-то внимательно рассматривая Вовку, словно после выздоровления у него должна была появиться вторая голова или проклюнуться третий глаз.
– А как там ваш Марков поживает? – Вовка пребывал в самом прекрасном расположении духа.
– Ничего. – Манька недовольно поджала губы. – Ты это к чему спросил?
– Да так. – Маркин забросил рюкзак на плечо. – Я подумал, может, вам надо помочь с ним разобраться. Так вы, если что, обращайтесь!
И, не дожидаясь ответа, Вовка сбежал со ступенек.
– Помоги, – вдруг услышал он за спиной.
Манька медленно сошла с крыльца.
– Моя подруга кое-что сделала, а он подсмотрел…
Маркин трижды пожалел о своих словах. Дернул же его черт за язык! Сейчас бы уже на коньках катался… А теперь разбирайся с этой мелюзгой.
– И что вы хотите? – Солнце над головой стало светить заметно слабее.
Манька еще раз внимательно посмотрела на Вовку, но, убедившись, что ничего необычного в нем нет, согласно кивнула и начала объяснять:
– Ничего особенного делать не придется, тебе просто нужно будет украсть его тетрадку.
– Сама говорила, что он ее ксерит, – пытался улизнуть от обязательства Маркин.
– В школе ксерокс сломался. – Манька была неумолима.
– И где сейчас этот герой джунглей? – В школу возвращаться не хотелось. Если кто-то из учителей его увидит – оставит до конца уроков.
– Дома сидит.
– Ага, – у Вовки забрезжила последняя надежда, – а живет он на другом конце города. Завтра с ним разберусь, идет?
– Он живет вон в том доме, – мотнула лохматой головой Минаева куда-то себе за спину.
– Ладно, идем, – вздохнул Маркин, поняв, что от девчонок он просто так не отделается.
За воротами школы к ним присоединилась Манькина подружка, невысокая пухлая девчонка с длинными черными волосами, выбивающимися из-под серой шапочки. Она заметно нервничала: постоянно вынимала руки из карманов и тут же прятала их обратно.
– Мы только посмотрим, что он там написал, и все, – быстро затараторила Аня Хрусталева – именно так представила свою подружку Манька. – Мы же ничего…
– А если ничего, то брали бы эту дурацкую тетрадку сами, – недовольно ворчал Вовка.
При этих его словах Хрусталева втянула голову в плечи и так глубоко засунула руки в карманы, что чуть не порвала их.
– А какая-нибудь кличка у вашего Маркова есть? – Вовка пытался придумать хотя бы малейшую причину – почему это он ворвется в чужую квартиру и начнет требовать у незнакомого парня его личную тетрадку?
– Маркуша, – буркнула подружка и поежилась.
Вовка резко остановился. Шедшая сзади Манька налетела на него.
– Ну что ты встал? – недовольно вскрикнула она.
– У нас тоже есть парень с такой кличкой. – Маркин зашагал дальше. – Маркуша… Сегодня пару по географии получил. Надо же, какие совпадения…
И тут Вовку осенило. Он придумал, как попасть в квартиру Маркова и забрать у него то, что нужно девчонкам!
Глава 4 Старый клад
На звонок долго не откликались.
– Он у вас что, глухой? – нахмурился Маркин.
– Звони, звони! – Манька стояла за Вовкиной спиной, словно боялась, что тот может неожиданно убежать. – Там он.
– По знакам читаешь? – улыбнулся Маркин, но рядом с ним уже никого не было.
Зато щелкнул дверной замок.
Перед ним стоял герой последних двух дней – невысокий худенький Володя Марков.
– Почему не на занятиях? – Вовка без приглашения переступил через порог.
– У меня насморк. – Марков все еще стоял в дверях, наблюдая за незваным гостем.
Вовка стал копаться в своем рюкзаке.
– Нас тут с тобой перепутали. – Из рюкзака посыпались тетрадки. – Стул, что ли, дай! Где твоя комната? Эта? – Он толкнул дверь.
Около окна стоял стол, на нем лежала открытая толстая тетрадка, между листочками была вложена ручка. На тетрадку падал свет настольной лампы.
До прихода Маркина Марков писал. И скорее всего это было не сочинение по русскому языку.
– Сейчас найду!
Прямо в ботинках Вовка протопал через всю комнату и высыпал содержимое рюкзака на стол.
– Ты извини, я быстро.
Марков даже не думал сопротивляться или возмущаться. Он спокойно наблюдал за Вовкиной возней.
– Вот, карточку перепутали. – Маркин наконец нашел медицинскую карточку, которую вчера вручила ему по ошибке медсестра. – Дали мне, а это твоя. Ты же в пятом классе учишься? Ну вот! Пусть твоя мама распишется где надо, и завтра забрось эту карточку в медицинский кабинет. Справишься? Только не потеряй!
По выражению лица Володи Маркова не было видно, что он что-то понял. Он все так же внимательно следил за навязчивым гостем.
Вовка стал спешно собираться.
– Ну все, я пошел! Не болей!
Оставив вместо тетрадки Маркова свою тетрадку по географии, не такую толстую, но зато такую же исписанную, Вовка метнулся к выходу.
– А то мне еще на каток, – зачем-то добавил он, потому что под таким внимательным взглядом очень хотелось что-нибудь сказать. – Бывай! Карточку в школу принести не забудь!
Маркин с усилием заставил себя шагнуть за порог.
На улице его ждало очередное потрясение – девчонок не было. То они ему в спину дышали, а то исчезли!
Вовка потоптался на месте, не зная, куда идти. Первым его желанием было вернуться, отдать несчастному Маркову его тетрадку и забыть обо всех этих делах. В конце концов, его каток ждет!
Но любопытство заставило его зайти за угол и изучить добычу.
У Володи Маркова был неплохой почерк. Довольно разборчиво он вел подробную летопись своего пятого «В» класса, иногда захватывая соседей из «А» и «Б». Кто что сказал, кто как ответил, кто прогулял урок. Наблюдения были очень дотошными. Тетрадь уже была вся исписана, хотя с начала четверти прошло чуть больше недели.
– Детский сад, – в сердцах выругался Вовка, захлопывая тетрадь.
Девчонок все еще не было.
Можно было тетрадь выбросить, а потом сказать, что никаких записей он и в глаза не видел и ничего не брал. А можно все-таки вернуться к этому затюканному девчонками Маркову и вернуть ему дневник наблюдений за ребятами. Из чувства мужской солидарности Вовка даже был согласен по головке Маркова погладить. Только бы тот не плакал.
Маркин снова перелистал страницы. Так, сегодня двадцатое. Интересно, какие события успели произойти за неделю с малышами?..
Кто прошел по улице, кто позвонил, что сказал вызванный на дом врач…
Вовка на всякий случай задрал голову, испугавшись, что прямо в окне над собой увидит бледное лицо Маркова.
Вроде никого не было.
Так, продолжим.
Кто куда пошел… Вчера вызвали на прививку. Ага, вот и Вовкин портрет.