Над толпой восторженных зрителей, задравших головы, из замыкающего истребителя вырвались густые клубы цветного дыма — красного, голубого, белого, рассеиваясь по всему небу российским триколором.
— Новая фигура группового пилотажа «Государственный штандарт», — пояснил королю Таиланда Леонид Пушкарь. Его величество с достоинством кивнул.
Через несколько мгновений «штандарт» распался, вернее сказать, разделился. Пятерка «МиГов» выполнила «мертвую петлю» и пошла в обратную сторону под неистовые возгласы восторженных зрителей, вращаясь вокруг своей оси подобно пяти остроносым буравчикам.
Следом за ними уже неслась тройка «сухих», хищные машины, развернувшись в шеренгу, синхронно выполняли самые сложные фигуры высшего пилотажа. Три двадцатитонные машины демонстрировали упражнения легко и изящно, будто невесомые спортивные самолетики, причем не три отдельных, а как единое целое.
Через несколько минут, выполнив всю программу, звено «сухих» взяло курс на свою базу, вскоре растворившись в небесной лазури. Небо над аэродромом стало каким-то пустым, безжизненным, но собравшиеся в королевской ложе знали: это еще не окончание шоу. Как правило, самое лакомое оставляют напоследок для раззадоривания зрителей. И они не ошиблись…
С противоположной стороны появилась последняя пара «сухих», с огромной скоростью они неслись друг на друга, казалось, что лобовой таран просто неизбежен. Зрители замерли в ужасе, затаив дыхание. Но в последний момент произошло что-то невероятное, один из истребителей перевернулся брюхом вверх и благополучно проскочил под фюзеляжем своего противника. Но и это еще не был конец выступления. Все только начиналось.
Едва истребители разошлись, как тут же, развернувшись, снова бросились друг на друга, закружившись в ближнем бою, который еще во времена Второй мировой войны британский премьер-министр Уинстон Черчилль метко окрестил не иначе, как «собачьей свалкой». Только этот бой мало походил на те поршневые сражения, скорее поединок можно было назвать битвой титанов.
Многотонные машины вертелись в воздухе, как ратники на ристалище, стараясь выйти на удачный угол атаки. Теперь те же «кобра», «бочка», «колокол», срывы в пике и «косые виражи» смотрелись совсем по-другому. Зрители на земле, откуда выглядело, что истребители носятся едва ли не впритык друг к другу, наблюдали за действием с открытыми от восторга ртами и замиранием сердца. Казалось, еще мгновение, и в небе вспыхнет огненный клубок, разбрасывая в разные стороны обломки самолетов, человеческую плоть. Но ничего подобного не происходило. Да и, в сущности, быть не могло (хотя в небе всякое случается). Бой титанов не был спонтанным, как это могло показаться на первый взгляд, а хорошо отрепетированной постановкой, срежиссированной подполковником Иваном Бородиным и майором Серпень со старшим лейтенантом Болотиной. Получилось что-то наподобие бразильского боевого танца «капонейра», когда кажется, что тот или иной удар должен противнику снести голову или перебить выставленную конечность. Удар проходит в нескольких миллиметрах, даже не коснувшись кожи «поединщика».
Один из истребителей был выкрашен в цвета государственного стяга России, на втором также был триколор, только краска на его фюзеляже накладывалась не обычным способом, а цифровым (квадратиками). Даже такие яркие цвета, как красный и голубой, компьютер умудрился сделать камуфляжем. При определенном положении он практически растворялся в небе, чтобы появиться вновь уже под другим углом атаки, что вызвало особый восторг зрителей. Кто-то, поддавшись своему внутреннему желанию, хлопал в ладоши, что-то выкрикивал, но большинство не могли оторвать взгляды от сцен воздушного боя. Теперь было ясно: все, продемонстрированное до этого, — сплошное баловство или цирк. С незапамятных времен человечество предпочитало кровавые поединки выступлениям акробатов и жонглеров.
После очередного исчезновения «тридцать третьего» король Таиланда не удержался и спросил:
— Что это за самолет?
Вопрос был предназначен главе российской делегации, но генерал Гончарин, утомленный нахождением в ложе, к этому времени несколько раз основательно приложился к заветной фляжке и на вопрос отреагировать не успел. Артура Вячеславовича опередил его заместитель.
— Это «Су-33», обычный строевой самолет палубной авиации. Такие стоят на вооружении авианосца «Адмирал Кузнецов», — с готовностью пояснил Леонид Пушкарь и как бы между прочим добавил: — Кстати, им управляет женский экипаж.
— Да? — Черная, как смоль, бровь его величество встала на дыбы то ли от восторга, то ли в размышлениях. Потом, кивнув неизвестно кому, король произнес: — После окончания боя я бы лично хотел познакомиться с этими воительницами.
— Сейчас устроим, — Пушкарь достал миниатюрную трубку телефона…
Наконец пара «сухих» неожиданно разошлась и, выполнив простейший разворот, сложила из двух половин гигантское сердце из ярко-красного дыма. Стенки этого хрупкого человеческого органа дрожали в воздухе, будто пульсируя.
После этого эффектного трюка «Су-27» подполковника Бородина с громким хлопком взял звуковой барьер и унесся на аэродром базирования, а мигающий на солнце квадратиками цифрового камуфляжа «тридцать третий» пошел на посадку.
Выпустив шасси, истребитель мягко коснулся посадочной полосы и, грациозно пробежав по ней, погасил скорость. Легко вписался в разворот рулежки и, сложив в корабельном варианте крылья, на манер автомобиля аккуратно припарковался возле крайнего самолета российской делегации. К самолету сразу же стали толкать ярко-оранжевые стремянки, было видно — среди собравшихся техников царила непривычная нервозность. Неожиданное появление еще одного борта, да еще на таком мероприятии кого хочешь заставит нервничать.
Автоматически поднялись прозрачные «фонари» истребителя, освобождая выход пилотам. Сняв массивные шлемофоны, девушки проворно спустились на землю, вернее, на разгоряченный бетон аэропорта.
К тому времени, когда король со свитой и гостями дошел до российской авиации, летчицы со скоростью белок-летяг успели не только поправить растрепавшиеся волосы, но и подкорректировать макияж.
Наконец его величество вышел к экспозиции перед грозным «тридцать третьим», перед ним стояли навытяжку две девушки, одна краше другой, в элегантных перегрузочных комбинезонах, с яркими нашивками, обозначающими принадлежность к государству, Военно-воздушным силам и конкретной пилотажной группе. «Боевые штаны» уже несколько лет для летчиков пилотажных групп шили в специальном ателье НИИ Космонавтики, все-таки они являлись лицом России. Комбинезоны для девушек и вовсе шили по особому заказу.
Наталья, впервые в жизни увидев перед собой живого (а не сказочного) короля, не зная, как к нему обратиться, решила представиться просто:
— Командир экипажа майор Серпень.
— Летчик-оператор старший лейтенант Болотина, — едва разжала губы Светлана.
Обе девушки были без головных уборов, поэтому честь главе государства не отдали. Возмущаться по этому поводу король не стал, видимо, припомнил, что он все-таки мужчина. Впрочем, об этом проблеске моветона его величество сразу забыл, стоящие перед ним летчицы действительно были восхитительны. Высокие, стройные и, одновременно, рельефные. Обработанные специальным составом лично от стилиста Зайкина волосы буквально искрились, как наэлектризованные. А глаза, большие, миндалевидные, жгуче-карие брюнетки оттеняли огромные изумрудные блюдца блондинки.
Король переводил ошеломленный взгляд с летчиц на хищный фас самолета, задравшего к небу свои сложенные крылья. Наконец сдавленным голосом спросил:
— Почему на самолете такого класса два летчика?
— Для большей эффективности, — первой ответила Наталья, она в совершенстве владела английским языком и с легкостью могла вести многочасовые дискуссии. — Один летчик сосредоточен на пилотировании, второй на системах вооружения. В случае невозможности выполнения своих функций одним пилотом, его дублирует второй. На войне, знаете ли, всякое бывает.
Ответ в сочетании с тем, что глава Таиланда наблюдал несколько минут назад в небе, понравился ему. Он медленно повернул голову к стоящим по правую руку премьеру и министру обороны и властно произнес:
— Я хочу, чтобы этот самолет принял участие в завтрашних показательных выступлениях. Мы ведь тоже морская держава. — Дожидаться ответа чиновников не стал, обратившись к девушкам: — А вас, милые воительницы, я хотел бы пригласить на сегодняшний фуршет. Надеюсь, вы станете его украшением.
От таких слов короля глаза Светланы вспыхнули восторженным блеском, на лице расплылась невольная улыбка. Но командир экипажа, сохраняя полную невозмутимость, с достоинством ответила:
— К сожалению, ваше величество, нам завтра предстоят полеты, и мы должны быть в форме, чтобы достойно представить свой самолет.
— Похвальный ответ, — разочарованно вынужден был согласился с Серпень глава государства, пожирая глазами Светлану. — Ну, в таком случае, надеюсь, мы увидимся на заключительном банкете.
— Непременно, ваше величество, — на этот раз Наталья позволила себе мягко улыбнуться.
Разговор был совершенно невинным, и тем не менее находящийся среди гостей адмирал Нильсон явно ощутил сгущающуюся в воздухе угрозу…
* * *Основная часть учений «Восстановленная справедливость» оказалась еще насыщенней, чем начало. После высадки доблестной механизированной бригады китайской народной армии в действие пошли самые серьезные силы.
Ракетоносец «Ту-95» залпом крылатых ракет уничтожил военно-морскую базу «сепаратистов». Пара дальников «ТУ-22МЗ», нагруженные двадцатью четырьмя тоннами двухсотпятидесятикилограммовых бомб, после того как фронтовые бомбардировщики «Су-24М» уничтожили ПВО «повстанцев», без следа стерли с лица земли два главных опорных пункта «сепаратистов».
Все эти действия проводились по наводке летающего локатора «А-50» «Шмель», который, в свою очередь, прикрывало звено «двадцать седьмых». После такой обработки мало что могло уцелеть, китайские мотострелки браво теснили недобитых «боевиков».
К этому времени рота Давыдова, которая насчитывала тридцать человек (Генка Журило, кстати, и в заслоне умудрившийся остаться «в живых», с двумя снайперами присоединился к роте) на двенадцати бэтээрах, получила приказ совершить прорыв в тыл «повстанцев» к месту высадки десантно-штурмового батальона и своей почти пустующей техникой обеспечить парашютистам мобильность, чтобы окончательно блокировать «повстанцев».
С этим заданием разведчики справились «без потерь» — выйдя на стрельбище, дюжина в несколько минут расстреляла из своих тридцатимиллиметровых пушек выставленные китайцами мишени, представляющие собой деревянные щиты и несколько изуродованных «тридцать четверок», после чего, отстрелив дымовые гранаты, под их прикрытием благополучно «прорвались» сквозь боевые порядки «сепаратистов». И уже через два часа гонки по пересеченной местности разведчики наконец вырвались на большое поле, где вскоре должен будет пройти очередной этап учений.
Вскоре высоко в небе пронеслась пара фронтовых бомбардировщиков с подвешенными на пилонах тяжелыми ракетами.
И сразу следом за ними появилась армада транспортных «Ил-76». Небо потемнело от сотен раскрывшихся куполов, закрывших даже яркое солнце. Особо привлекали внимание многокупольные парашютные системы, под которыми висели боевые машины десанта и только начавшие поступать на вооружение ВДВ «КамАЗы».
— Хорошо плывет эта группа в полосатых купальниках, — наблюдая за десантированием, задумчиво проговорил герой «последнего боя» Ку-Клукс-Клан, не замечая, что к его губе прилип окурок давно потухшей «Примы». Немного подумав, уточнил: — Кучно садятся, справные ребята. Такие любому супостату наваляют.
— Это точно, — согласился со старшиной Генка Журило, барабаня ладонью по казеннику «ПКМ». Пулемет ему достался в наследство от героически «павшего» расчета.
— Все, хорош балаболить! — рявкнул на них Давыдов. — Прошлись по машинам, проверили их готовность, а то нам «соседей» везти. Вдруг облажаемся…
— Международный конфуз выйдет, — закончил за майора Колесник, для своих габаритов на удивление проворно спрыгнув с БТР.
— Точно, точно, — поддакнул старлей, следом сигая с брони на землю.
— Не ворчите, нет у меня других командиров, — попытался оправдаться Денис, но Костя с Геной уже ушли проверять технику, они хоть и ворчали, но понимали необходимость исполнения. Глядя им вслед, майор вздохнул: — Тяжела ты, шапка Мономаха. — Большой боевой опыт так и не сделал его крутым начальником, даже командовать ротой было для него в тягость. Пределом майора Давыдова пока оставалось командование разведывательно-диверсионной группой.
Десантники, сыпавшиеся с неба, как первый снег, проворно гасили купола своих парашютов и тут же собирались в ударные подразделения, дальше предстояло готовить приземлившуюся технику.
Большой отряд парашютистов строем прошел к колонне бэтээров морской пехоты. Впереди десантников широко шагал двухметровый гигант с исписанным зелеными полосами лицом и в лихо заломленном голубом берете.
«Пижон», — глядя на неуместный в боевой обстановке берет демаскирующего цвета, неприязненно подумал Давыдов. Повесив на плечо брезентовый ремень автомата, он спрыгнул с разогретой брони и направился встречать гостей.
— Привет водоплавающим! — еще издалека рявкнул гигант, оскалившись в довольной улыбке.
— Салют пернатым, — в тон парашютисту ответил Денис, он успел сделать всего несколько шагов навстречу, когда услышал голос десантника, больше напоминающий победный рев дикого зверя.
— Денька, Гусар, ты ли, братишка?
Раскинув в стороны руки, он бросился на Давыдова подобно медведю-шатуну, и, только оказавшись в его могучих объятиях, Денис сквозь зеленые узоры рассмотрел знакомые черты лица, в ответ восторженно заорав:
— Леха!
Лейтенанты-разведчики, морпех Денис и десантник Леха, познакомились на второй чеченской. Первый раз обе разведгруппы встретились в горах, приняли друг друга за душманов и едва не перебили. К счастью, все обошлось. Потом, вернувшись в расположение, они почти неделю ходили по очереди в гости, выпили и с той и с другой стороны «все, что льется». «Визиты вежливости» прекратил лишь выход на боевые.
Вторая встреча произошла опять же в горах, где десантники схлестнулись с ну очень большим отрядом арабских наемников, которые их плотно обложили и должны были уничтожить, выручили только вертящие «карусели» — вертолеты, поливая все вокруг раскаленным металлом ракет и снарядов. На помощь десантникам бросили две роты, но первыми на место прибыли морпехи Давыдова. Его группа летела на поиск в соседний квадрат — перехватив сообщение разведчиков, Денис приказал идти на выручку.
Морпехи высадились на господствующую высоту во фланге моджахедов и оттуда ударили по арабам из всего вооружения, включая «НУРСы» «Ми-8», доставившего их. Удар был настолько ошеломляющий, что наемники отступили, даже не забрав трупы братьев по вере, что случалось крайне редко. Далеко моджахеды уйти все равно не смогли, но это уже, как говорится, дело техники и совсем другая история.
В том бою Алексей получил два ранения, и Денис со своими бойцами грузил его и раненых десантников в свою вертушку.
В третий раз встреча произошла, когда выписавшийся из госпиталя Леха навещал находившегося под следствием Дениса в Моздоке на гарнизонной гауптвахте. Прокурорские шили морпеху расстрел пленных душманов, которые до этого вырезали раненых морпехов…
— Жив, чертушка, живой! — ревел Леха, тиская Давыдова. — На свободе, в должности. Что, неужели инквизиторы оправдали?
— Не смогли доказать, — честно признался Денис.
Десантник громко и заливисто засмеялся, потом несильно ткнул товарища в плечо.
— Гусар, ты всегда был чумой. — Лицо его вдруг посерьезнело, он глубоко вздохнул и произнес: — Значит, ты все еще командир роты… — И, не дожидаясь ответа, забасил дальше: — А я начальник разведки батальона, подполковник уже, орденоносец. Окончил академию, в общем, имею перспективу роста. И не малую… — Дальше, со свойственной его могучей и широкой натуре непосредственностью без всякой связи перекинулся на служебные дела. Указав на колонну новеньких БТР-80А1, спросил: — Эти боевые колесницы нас ждут?
Заметив утвердительный кивок, обернулся к строю десантников, гаркнул:
— Тимоха! Рассаживай людей, и компактней, чтобы все влезли.
— А чего, ты ротой командуешь? — удивился Давыдов.
— Да не командую, начальство, — Алексей кивнул в сторону командирского безбашенного БМД, который, устрашающе рыча мощным двигателем, несся в сторону небольшого леска, — послало для координации действий с братьями по оружию. И не зря!
Когда десантники смешанно разместились на бэтээрах, оба офицера поспешили к головной машине. Забравшись на броню, Давыдов в первую очередь представил десантника своим замам.
— Знакомьтесь, мой боевой товарищ Алексей. Познакомились в Чечне, а встретиться довелось здесь, в Китае.
— Военная стезя, как и пути Господни, неисповедима, — философски изрек Журило, пожимая протянутую руку. Костя Колесник эту процедуру выдержал мужественно, молча, что было вовсе ему не свойственно.
Подполковник, поудобнее усаживаясь возле башни, похлопал по тонкому стволу автоматической пушки.
— Смотрю, вы тоже начали получать новую технику. А мы получали в прошлом году БМД-3, — Алексей кивком головы указал на высокие, с длинноствольными пушками боевые машины десанта, которые выдвигались на грунтовую дорогу, выстраиваясь в походную колонну. — А теперь они, оказывается, морально устарели и вскоре их будут заменять на БМД-4.