– Но чем же тогда вы объясните поведение вашего сына на недавней пресс-конференции? – подключился к разговору Артур. – Я уверен, вы не могли пропустить это событие и внимательно наблюдали за происходящим.
– Да, – холодно кивнул Мустафа. – И готов был задушить этого болвана собственными руками.
– Тогда вы видели реакцию Хали на вопрос Алексея, верно ведь? Неужели вам не показалось это странным?
– Трансляция оборвалась, а я был слишком зол на сына, чтобы анализировать его поведение. – Мустафа опять замолчал, задумчиво глядя в окно. Затем он перевел взгляд на Алексея. – Но теперь, когда вы свели все воедино, я начинаю склоняться к мысли, что в ваших рассуждениях есть доля истины. К тому же я знаю, кому принадлежит газета, в редакции которой, как вы утверждаете, исчезли женщины. И это наводит на некоторые предположения, которые имеет смысл проверить. – Он побарабанил пальцами по столу. – Так, и что же вы предлагаете, чего хотите?
– Мы – спасти наших женщин, вы – своего сына. И сделать это надо одновременно.
– Что именно сделать и почему одновременно?
– Найти, где держат Анну и Татьяну, параллельно найти слабые места в охране Хали, а потом освободить их одновременно. Можно и в разное время, но женщин раньше. Иначе, если вы освободите раньше своего сына, необходимость в Анне и Татьяне пропадет, и их могут попросту убрать. – Голос Алексея дрогнул.
– Или продать, чтобы добро не пропадало, – впервые за всю беседу с интересом посмотрел на него Мустафа. – А теперь скажите честно, господин Северов, какой лично у вас интерес в этом деле? В частном журналистском расследовании, как мне это представили, обычно эмоции отсутствуют. Так что, если вы рассчитываете на мое содействие, говорите правду.
– Хорошо, – глухо ответил Алексей. – Вторая похищенная женщина, Анна Лощинина, моя жена.
– Во-о-от оно что, – протянул Салим. Затем встал и подошел к окну. Прошло пять мнут. Десять. Все молчали. Наконец Мустафа вернулся в свое кресло и заговорил: – Значит, поступим так. Вы возвращаетесь пока в Шарм-эль-Шейх и ждете моего звонка. Если у вас появятся какие-то новые сведения – звоните, вот номер моего мобильного телефона. Я же поручу своей личной службе безопасности покопаться в том деле. Значит, вы думаете, женщины у бедуинов? – Алексей кивнул. – Что ж, это значительно упростит дело. А вот Хали вытащить будет посложнее. Но мне надо не только вытащить, но и реабилитировать его. – Отложив трубку, Салим поднялся, показывая, что беседа окончена. – Ну что ж, наша встреча оказалась гораздо полезнее, чем я предполагал. Надеюсь, у нас с вами все получится. Будем держать друг друга в курсе.
– Договорились, господин Салим, – тоже встали со стульев Алексей и Артур. – Спасибо вам за согласие помочь.
– Пока не за что.
ГЛАВА 26
На следующий день после поездки друзей в Хургаду объявился Марио. Он позвонил Артуру рано утром, выдернув того из постели, и, возбужденно повизгивая, затараторил:
– Доброе утро! Спускайся в ресторан на завтрак! У меня столько новостей, мамма миа! Ужасно хочу есть! Зови Алекса!
– Стоп, Марио, – болезненно поморщился Артур, отводя трубку с голосящей мембраной подальше от пугливо съежившегося уха. – Какой ресторан? Какой завтрак? Еще только 7 часов утра, все еще закрыто! И вообще, мы с Алексеем вчера поздно вернулись, хотели отоспаться. Давай попозже, а? Часиков так в 9? Как раз в ресторане сварят свежий кофе.
– Ох, прости, Артур! – мгновенно раскаялся Ланчетти. – Я так спешил поделиться новостями, что не посмотрел на часы! Какой я идиот, мамма миа! Конечно же, ресторан еще закрыт! Прости!
– Ну все, успокойся, а то сейчас начнешь волосы рвать на голове, – сонно улыбнулся Артур. – Шевелюра у тебя, безусловно, роскошная, но так и облысеть недолго. Значит, договорились – в 9 часов, в ресторане?
– Договорились, мой друг! Буду ждать вас с Алексом! Приходите в 9.30, отоспитесь!
Подавив подушку еще часок, Артур созвонился с Алексеем. Ровно в 9.30 они вошли в ресторан и сразу увидели Марио, с завидным аппетитом уничтожавшего обильно намазанный маслом тост. На столе перед тщедушным Ланчетти покорно выстроилось в ожидании неминуемого конца фантастическое количество еды – выкатившая от ужаса желтые глаза яичница судорожно вцепилась в поджаренный бекон, горка тостов о чем-то шепталась с круассанами, апельсиновый сок, джем и масло расписывали пульку, мед спал, а три чашки кофе играли в камень, ножницы, бумагу – кому отправляться к Марио первому. Три пустые чашки уже уныло сидели на блюдцах, свесив ложки.
– Доброе утро, Марио! – улыбнулся Алексей, присаживаясь рядом. – Ты знаешь, мы с Артуром по утрам есть не привыкли, так что напрасно ты нам заказал.
– Доброе утро, Алекс! – проглотив очередной кусок, жизнерадостно ответил итальянец. – Я уже был сегодня достаточно бестактен, разбудив Артура, поэтому продолжать в том же духе и навязывать вам свои вкусовые предпочтения побоялся. Да и разве это жалкое количество пищи может удовлетворить трех здоровых мужчин! Не смеши меня, Алекс, иначе я подавлюсь и не успею рассказать вам то, что я узнал!
– Два кофе, пожалуйста, – обратился к подошедшему официанту Артур, – один черный и один со сливками. Ну, Марио, – повернулся он к приятелю, едва официант отошел, – рассказывай, где ты пропадал все это время?
– О, все свои приключения я опишу в потрясающей воображение статье, которую, я уверен, с удовольствием купят у меня все мои издания! Там будет столько вкусного и горячего, м-м-м, – мечтательно закатил глаза Ланчетти. – Я очень рад, Артур, что ты обратился с просьбой именно ко мне! И теперь я – обладатель суперэксклюзивного материала, и все благодаря вам! Я обязательно поделюсь с вами всеми подробностями, но потом, после публикации моей бомбы! А пока я скажу вам самое важное для вас – я нашел, где держат похищенных русских женщин! Что с тобой, Алекс?
– Ничего, Марио, он с вечера себя неважно чувствовал, – с тревогой посматривая на смертельно побледневшего друга, ответил Артур. – Мы вчера вынуждены были почти весь день провести на солнце, и Алексей, похоже, перегрелся.
– О, с этим солнцем вам, северянам, надо быть очень осторожными! – сочувственно проговорил итальянец. – Может, позвать врача?
– Нет, спасибо, мне уже лучше, – через силу улыбнулся Алексей, спрятав под стол дрожавшие руки. Его колотило от волнения так, что, прикоснись он сейчас к столу, посуда затеяла бы «Танец с саблями» Арама Хачатуряна. Хотя нет, в данном случае получился бы танец с вилками. И ложками. – Не обращай на меня внимания, Марио, продолжай, пожалуйста.
– Ну хорошо. Понимаю ваше нетерпение. В общем, вы, думаю, знаете, что среди отдыхающих в Египте очень популярна экскурсия «Ночь в лагере бедуинов». Но на самом деле настоящие бедуины очень редко задействованы в этом шоу, чаще всего все это – фальшивка. И таких поддельных бедуинов расплодилось очень много. Они не брезгуют порой и криминальными делишками, лишь бы это приносило доход. Разумеется, солидные туристические компании с этим сбродом не связываются, но существует масса мелких фирмочек, которые не брезгуют услугами любых сомнительных «бедуинов», главное – подешевле.
– Ну и зачем ты нам все это рассказываешь? – нетерпеливо перебил Ланчетти Артур. – Короче нельзя?
– Можно и короче, тем более что я как раз собирался переходить к главному. В общем, даже среди этих команд существует одна, отличающаяся особой беспринципностью и, так сказать, всеядностью. Они не брезгуют ничем – наркотики, проституция, воровство, торговля людьми, и это лишь надводная часть айсберга. Руководит этой бандой некий Рашид. И что характерно – о незаконных увлечениях этих ребятишек известно всем, в том числе и местной полиции, на них не раз устраивались облавы, но никогда не удавалось взять с поличным. Кто-то постоянно предупреждает Рашида о готовящейся полицейской операции. В общем, ваши женщины – у Рашида.
– Это точно? – постарался выговаривать слова твердо и уверенно Алексей.
– Во всяком случае, позавчера были там.
– А там – это где?
– Ну-у-у, кто же тебе скажет точный адрес в пустыне? – развел руками Ланчетти. – Эти ребята – кочевники, они ведь под бедуинов работают, забыли? Но то, что позавчера русские женщины были в их лагере, – известно абсолютно точно.
– Откуда?
– Нет, ребята, вы уж меня извините, – хитровато прищурился Марио, – но все подробности вы узнаете из моей статьи. А пока можете заняться спасением женщин, ведь после публикации их явно перепрячут. В вашем распоряжении – три дня. И кстати, – торжествующе посмотрел итальянец на Алексея и Артура, – так уж и быть, поделюсь с вами еще одним эксклюзивчиком, только уговор – раньше меня это не публиковать! – И он жестом фокусника вытащил из кармана фотографию. – Снимок сделан позавчера в лагере Рашида. Осторожнее, Алекс, не порви! Другой не получите, самому нужны!
Но Алексей не обращал никакого внимания на кудахтанье Марио. Он жадно всматривался в выхваченную фотографию. «Хомяк мой милый, лапка родная, держись, я уже рядом, я совсем близко! Я приду за тобой скоро, потерпи еще чуть-чуть!»
Фотография была не очень четкая, сделанная явно скрытой камерой, очень уж неудобным был ракурс. Но и Анна, и Татьяна узнавались легко. Они стояли у какой-то дряхлой палатки, беседуя с женщиной, замотанной в рваное тряпье. Правда, то, что сейчас было надето на пленницах, тоже мало соответствовало гордому наименованию «одежда». А вот прикид для чучела – самое то. Но ближе и роднее одного из этих чучелок не было для Алексея никого.
– Спасибо, Марио, – тихо проговорил он. – За все.
– Да пожалуйста! – с удивлением посмотрел на него итальянец.
Сразу же после завтрака Алексей позвонил Мустафе Салиму и сообщил ему полученную информацию. Салим попросил друзей не горячиться и не предпринимать самостоятельно никаких действий, иначе они могут все испортить. Что – все, Мустафа объяснять не стал, сказал только, что процесс пошел и через два-три дня должен завершиться. Его служба безопасности освободит женщин, это Салим обещал твердо.
Два-три дня. А как прожить их, эти дни? Когда каждую минуту представляешь, что может произойти с зайцерыбом и ее подругой в лапах этих отморозков? Когда душа рвется на части и каждая из частей готова лететь в свою сторону в поисках утраченной половинки? Как прожить?
Но все когда-нибудь заканчивается. Заканчивался и названный Мустафой срок, но вестей от него по-прежнему не было. Несчетное количество раз Алексей собирался набрать за эти дни его номер, но сдерживал себя. Они ведь договорились – как только будут новости, Салим-старший позвонит сам. Прошло два дня, начался третий – Мустафа не звонил. Алексей твердо решил: до вечера не будет новостей – завтра утром он обязательно свяжется с Салимом.
В дверь постучали. Тихо как-то, робко. Интересно, кто это? Алексей распахнул дверь. На пороге стоял бледный Артур с очень странным выражением лица.
– Что случилось? – отступил на шаг Алексей.
– Ты, похоже, телевизор здесь вообще не включаешь, – попробовал улыбнуться Артур. Не получилось. А вот мучительная гримаса – получилась. Он прошел в комнату и включил телевизор.
– Что случилось? – Других слов Алексей вспомнить сейчас не мог, внутри все сжалось от предчувствия беды.
– Смотри сам, это EuroNews, на английском, – угрюмо проговорил Артур и устало опустился в кресло.
А на экране довольный Мустафа Салим, обняв одной рукой за плечи своего сына, другой отодвигал слишком близко наехавшие камеры. Вокруг напирала толпа журналистов, они наперебой задавали вопросы Салиму-младшему, но Хали молчал, лишь заученно улыбался. Затем появился репортер и, захлебываясь, затараторил. Мелькали, сменяя друг друга, фотографии каких-то людей, среди которых Алексей узнал только полковника Ахмади.
Сенсация! СЕНСАЦИЯ! СЕНСАЦИЯ!!!
Как только что стало известно, Хали Салим, обвиняемый в организации террористического акта в Шарм-эль-Шейхе, а также в убийстве французской кинозвезды Сабины Лемонт, полностью реабилитирован и отпущен на свободу! Разоблачены истинные виновники! Все было подстроено! Вендетта по-арабски! Красавчик Хали увел в свое время женщину у главаря одной из террористических группировок! А потом, наигравшись, бросил! Женщина покончила с собой! Сабина Лемонт стала жертвой чужой мести! Наемный убийца, одурманив Хали Салима наркотиком, устроил кровавую резню! Полковник Ахмади, действуя в сговоре с террористами, незаконно арестовал Хали! Пытками он заставлял Салима признаваться во всем! Кто же в действительности взорвал отель?
И так далее, и тому подобное. И ни слова о пропавших гражданках России.
Трясущимися руками Алексей схватил телефон, намереваясь позвонить Мустафе, но мобильник заверещал прежде, чем он успел набрать номер.
– Здравствуйте, Алекс, – раздался холодный голос Салима-старшего. – Думаю, вы уже в курсе происходящего, поэтому, предупреждая возможную истерику, счел нужным позвонить сам.
– Мало того, что вы нарушили нашу договоренность, господин Салим, – изо всех сил стараясь говорить спокойно, ответил Алексей, – вы еще и оскорбляете меня!
– О каких договоренностях может идти речь, если вы, Алекс, изначально ввели меня в заблуждение! – Голос Мустафы заледенел еще больше, телефон покрылся изморозью.
– Потрудитесь объяснить! – послал ответный ледяной залп Алексей.
– В принципе не обязан, но не люблю недомолвок. Вы явились ко мне за помощью, пытаясь убедить меня вытащить ваших женщин, одну из которых якобы любит мой сын. Вы лгали мне!
– Но…
– Никаких «но»! Хали сейчас рядом со мной, и он слышать ничего не хочет ни про какую Татьяну Старостенко! Да, он спал с ней последние дни перед арестом, он не отрицает этого, но ни о какой любви и речи быть не может. Так, очередное развлечение, как я и предполагал. Он может сказать вам это лично, если хотите.
– Не надо, – почти шепотом ответил Алексей, ничего не видя перед собой. Все кружилось, сжимаясь в одну черную точку, из середины которой продолжал монотонно бубнить голос Мустафы:
– Я, как мужчина, где-то могу вас понять. Вы пошли на обман ради жены, и это частично вас оправдывает. И еще. Я – человек слова, и хотя вы ложью вынудили меня дать обещание, я все же выполнил его. Хали выпустили сегодня, а вчера моя служба безопасности прочесала лагерь Рашида, перевернув там все. Ваших женщин там нет. Судя по всему, они исчезли незадолго до появления моих людей, причем для самого Рашида и его подручных их исчезновение, похоже, стало сюрпризом. Так что ждите, они скоро объявятся сами. Но это меня уже не касается. Я сдержал свое слово и больше не желаю слышать ничего об этом деле! И впредь, будьте любезны, больше никогда не беспокойте ни меня, ни моего сына.
ГЛАВА 27
Боль. Вот кто первым поприветствовал меня, едва я пришла в себя. Где я болталась до этого момента, одному богу известно, но надеюсь, ничего порочащего образ истинного арийца (или в данном случае арийки?) не натворила. После долгих блужданий, причем еще раз подчеркиваю – это слово не однокоренное со словом «блуд», я все-таки пришлепала к себе. В себя. И тут же получила по полной программе от этой мерзавки, постоянно меняющей свои очертания, отчего нанести ответный удар в глаз, к примеру, у меня никогда не получалось. Глаза, впрочем, как и нос, и другие части тела, у нее, у боли, все время мигрировали и могли оказаться в самых неожиданных местах. В основном это зависело от точки, где она хозяйничала у меня в каждом конкретном случае.
Сейчас, к примеру, передо мной сидел чей-то наркотический глюк с глазами на шее и крутил мне фиги. Откуда при этом у глюка росли руки – умолчу. Нет, не угадали, не оттуда. Это было бы слишком тривиально, оттуда они растут у 80 % знакомых мне мужчин и 60 % женщин. На сей раз руки занимали более затейливое место.
А в целом эта пакость выглядела гнусно. И действовала так же. В самые неожиданные моменты вонзала мне в шею здоровенные иглы. Причем для этого совсем не обязательно следовало шевельнуться, боль была непредсказуема и игрива.
Ну и кто подбросил мне эту заразу? Ага, вспомнила. Это мы с Таньским попытались вырваться из кабинета того урода в редакции, который по недоразумению именовал себя журналистом.
Едва мы, улыбаясь приветливо и жизнерадостно (я), растерянно и жизнерадостно (Таньский), сделали два шага к двери, как эта предательская деревяшка распахнулась, пропуская еще двух «журналистов». Почему в кавычках? Да потому что, судя по одухотворенным лицам вошедших, они застряли где-то в районе буквы «д», осваивая алфавит.
Мы, помахав на прощание хозяину кабинета (в который раз жалею, что не ношу в качестве талисмана какую-нибудь изящную гранатку со слезоточивым газом), двинулись было мимо вошедших симпатяшек. Но – именно было. Потому что выхода не было. А были широко расставленные боковые отростки, которые почему-то хотелось назвать ревякинскими лопатами, но никак не руками. Правда, если верить рекламе, ревякинские лопаты – штучки веселенькие, разноцветненькие, но никак не волосатые и кривоватые.
Радостно гыгыкая, представители побочной ветви в семействе «гомо сапиенс», в которой прилагательное «сапиенс» отгнило за ненадобностью, затеяли с нами увлекательнейшую, на их взгляд, забаву – догонялки-загонялки.
Вероятно, по правилам этой игры нам с Таньским полагалось, как это обычно показывают во всех почти фильмах, дико визжать и метаться по кабинету, натыкаясь на мебель и роняя все, что попадет под руку. Вернее, под тело. Похоже, этого от нас ждали и игривые приматы, но, увы, пришлось их разочаровать, что немедленно отразилось на их физиономиях, особенно когда я пустила в ход свои любовно выращенные на отдыхе ногти. Отражений на физиономии стало больше. А уж когда ко мне присоединилась Таньский!