— Безумие, Ваше Величество, — охотно согласился министр иностранных дел. — Но одна новость не может не радовать.
— Какая же? — Оживился король.
— Достоверно стало известно, что русские испытывают очень острую нехватку огненного припаса. Ибо пожгли все свои запасы в ходе этой скоротечной войны.
— Все запасы? — Удивился Людовик.
— Они были весьма скромны. Пороховое производство там плохо поставлено.
— И как быстро они смогут набрать подходящий запас?
— Мои люди в Москве сообщили, что Петр выгребал все запасы даже с дальних пограничных крепостей. И это, несмотря на то, что последние годы все известные нам пороховые мельницы работали без простоя. Значит все совсем плохо.
— Каковы сроки? — С легким раздражением повторил вопрос Людовик.
— Этого не знает никто, — потупился министр иностранных дел. — Но пять — шесть лет ему точно будет не до войны. Он ведь в Стокгольм по льду бросился только из‑за того, что по весне ему нечем станет стрелять, продолжи он воевать по — старому.
— Пять — шесть лет… хм…
— Это очень оптимистичные оценки. Но ведь ему нужно возвращать припасы в воинские магазины по пограничным крепостям. Так что подобный срок легко можно увеличить до десяти — пятнадцати лет.
— Действительно, очень хорошая новость, — усмехнулся Людовик, понявший, что Леопольду подкрепление не придет в самый неподходящий момент. — А что Англия? Она все также непреклонна?
— Мы пытаемся найти подходы, но пока на престоле Анна наши возможности ограничены. Она не желает ничего слышать о мире, опасаясь нашего излишнего усиления. Королева, как и ее окружение, боятся вас, Ваше Величество.
— А Соединенные провинции?
— У них усилились противоречия с Англией. Кроме того, Петр смог их чем‑то увлечь. Полагаю, что они также боятся вас, но их интерес к войне гаснет с каждым днем. Думаю, что они не будут проводить активных кампаний, держась лишь формально в коалиции и ища повода ее покинуть.
— Петр? Опять он…. Это начинает раздражать.
— Да, Ваше Величество. Но тут его интересы носят не политический, а экономический характер. Кроме того, они выгодны нам, так как отвлекают Соединенные провинции от войны. Оставляя нас, по сути, против ослабленных Габсбургов и английского флота. Если удастся вывести из игры англичан и убедить Великую Порту начать войну против Священной Римской Империи, то….
— А ты уверен, что Петр не вмешается? Ведь Леопольд может передать ему порох, если уж на то пошло. Даже подарить его. У него этого добра припасено с избытком.
— Возможно. Но русский царь откусил очень большой кусок пирога. Кроме острой нехватки огневого припаса, он испытывает затруднения и с армией. Она слишком мала для контроля за столь значительной территорией. Швеция далеко не вся спокойно приняла нового короля. Кое — какие дворяне ворчат и местами довольно громко. Да и шляхта далеко не так благодушна, как хотелось бы Москве. Он исчерпал свои возможности вести наступательные кампании на многие годы.
— Столько земли… — снова покачал головой Людовик. — Немыслимо. Ладно. Ступай, — небрежным жестом отмахнулся Людовик XIV от министра иностранных дел, как он назойливой мухи, — мне нужно подумать. Слишком все выглядит заманчиво и… похоже на ловушку.
Глава 4
25 февраля 1704 года. Стокгольм
Тяжелые и непростые переговоры подходили к концу. Да чего уж там — завершились. Ведь теперь оставались лишь формальные процедуры.
Петр стоял у стола и рассматривал новую карту Восточной и Северной Европы и думал о грядущем. Эта война вскрыла всю слабость, тщедушность экономики его царства. И вряд ли такое обстоятельство осталось не замечено ключевыми игроками.
— Ты оставил нас… — с легкой укоризной произнесла Анна, тихо войдя в кабинет. — Любуешься своей Империей?
— Если бы, — с горькой усмешкой произнес Петр.
— Что‑то не так? — Обеспокоенно спросила герцогиня.
— Ты даже не представляешь, в какой сложной ситуации мы находимся. От Датских проливов до Кавказа растянулась граница моих владений. По идее это должно обнадеживать, но мне не чем ее защитить. А ведь мой союзник находиться в сложной ситуации. Договорись Париж со Стамбулом и все — Вена будет разгромлена.
— Так уж и разгромлена?
— Австрийские владения, полагаю, Леопольд удержит, но Испанию потеряет совершенно точно. Возможно что‑то в Италии. Это приведет к катастрофическому усилению Франции, которое закончиться на наследнике Людовике XIV, что своей короной объединит оба королевства и колоссальные финансовые, промышленные мощности. Самый мощный в мире флот. Не уступающую ему армию. Необъятные колонии по всему миру. В сущности, это приведет к тому, что Франция станет мировым гегемоном.
— Но нам‑то что с того? — Пожала плечами Анна. — Если все идет так, как идет, то через двадцать — тридцать лет наша экономика окрепнет настолько, что даже продолжительная война станет нам не страшна. А новые виды оружия могущественны и позволят нам устоять против любых армий.
— Все верно. Но будут ли у нас эти двадцать — тридцать лет? Людовик наверняка уже знает о том, насколько щекотливо положении России. А оно ему нужно — конкурента себе выращивать?
— Конкурента? — Удивилась герцогиня. — Ведь наши интересы в основном не пересекаются.
— Пока. Да и то — очень условно. Мои владения подошли вплотную к Священной Римской Империи. Местами даже проникли в нее. А Людовик уже не раз претендовал на корону этой державы, стремясь возродить славу Карла Великого. Италия, Германия, Испания. Ему есть дело до всего.
— А мы будем продолжать продвигаться в Священную Римскую Империю?
— Я этого не планирую. Переварить бы то, что отхватил. Но разве Людовик сможет поручиться за то, что меня не привлекут на свою сторону его противники? А как сильна русская армия в бою, он уже знает. Кроме того, меня интересуют черноморские проливы, которые принадлежат стратегическому союзнику Франции — Османской Империи. Вряд ли Людовик пожелает видеть русские корабли в Средиземном море.
— Ты думаешь, он нападет?
— Кто знает? — Пожал плечами Петр. — Если удастся относительно быстро компенсировать Леопольда, это будет вполне возможно. И приход объединенной франко — испанской эскадры с десантом, мне отражать нечем. Ведь, полагаю, вывод из Минского и Брестского сражений они сделали и генеральной баталии со мной искать не станут, изматывая и вынуждая расходовать боеприпасы. Возможно, все будет и не так, но лучше рассчитывать на худший вариант.
— И все равно, — покачала головой Анна. — Хоть риск и велик, но есть шанс устоять. Людовик не молод. В любой момент он может умереть. А его наследник, по слухам, не столь искушен и амбициозен.
— Может быть, может быть….
— Что же до Османской Империи, то, я думаю, мы можем вернуть в Черное море корабли наших корсаров. Не обязательно их задействовать, но сам факт их наличия….
— А порох? Наши склады пусты. Это несложно выяснить.
— Так заполни их, — улыбнулась Анна. — Бочки с песком или еще чем‑нибудь привези и помести в арсеналы. А чтобы ни у кого не было никаких сомнений — проводи учения без особенно рьяной экономии. Просто аккуратно. Помнишь, что ты проделал с австрийцами для введения в заблуждение султана? Что тебе мешает повторить этот прием? Заодно и экипажи натаскаешь — без практических стрельб хороших канониров не получить.
— Хм… — хитро прищурившись, усмехнулся Петр. — А ты — хорошая ученица.
Глава 5
5 апреля 1704 года. Остров Южный. Форт Норд
Поручик Воронов внимательно наблюдал в подзорную трубу за небольшим отрядом самураев, мелькавших на гребне холма.
— Нападут? — Поинтересовался капитан флейта 'Виктория', приписанного к Софии — столице российских владений на Дальнем Востоке.
— Обязательно нападут. Иначе как оценить оборону? С таким противником они еще не сталкивались. Им понять нужно, что к чему. Так что, Алексей Федорович, ступай на флейт. Ежели что не так — поддержи из своих пушек. Понимаю, что их немного. Но нам больше не на что рассчитывать.
А день шел своим чередом. Отряд княжества Мацумаэ не спешил атаковать непонятную крепость этих северных варваров, что несколько лет назад пришли откуда‑то из‑за моря. Наступила ночь. Тихая, но беспокойная. Благо, что поручик догадался организовать дежурство посменно и дать выспаться своим людям.
Лишь на утро третьего дня эта игра завершилась атакой. Не очень удачной. Та сотня воинов, что осталась лежать под стенами форта просто не знала, что такое фланкирующий огонь картечью. Впрочем, противник и не стремился любой ценой взять укрепление. Скорее он проверял их на прочность.
Спустя две недели. София — на — Сахалине
Софья была слега встревожена известием о попытке штурма ее форта на Южном.
— Отбили?
— Конечно, Софья Алексеевна. Отбили. Пороха, правда, пожгли изрядно. Они ведь поначалу по — простому хотели — с лестницами пошли. Но не вышло. Так позже пытались разными иными способами нас выкурить. Стрелы метали как простые, так и подожженные. Со стороны моря на лодках подходили. Но ничего не вышло.
— Много ли у тебя людей осталось?
— Двадцать три человека, из них половина ранены, но не сильно. В случае чего — в строй встать смогут.
— А огненного припаса?
— Выстрелов на десять пушкам. Все остальное пожгли.
— Игнат, — кликнула баронесса Сахалинская писца. — Игнат! Где ты прохлаждаешься?!
— Я здесь Ваше Высочество, — подобострастно пискнул уже не молодой мужчина доходяжного вида.
— Следи за языком! — Рявкнула она, очень переживая за то, что до ее брата дойдут эти глупости. После сведений о грандиозных победах при Минске и Бресте она совершенно перестала тешить себя надеждой. А менять хоть и ссылку, но с уважением и положением, на каторгу на рудниках Новой Земли ей очень не хотелось. — Дурень! — Уже тише добавила она. — Отпиши Виссариону в крепость, чтобы пороха выдал три больших бочки пушечного и два малых — ружейного. Хватит ли тебе? — Поинтересовалась она у Воронова.
— Должно хватит, — почтенно кивнул он. — Но мне надобно также и свинца на пули, да картечи железные, пыжи и прочее.
— Слышал? — Окликнула она Игната. — Пиши. Нам тот форт терять совсем ни к чему. Что еще было?
— После отражения штурма местные приходили, — тихо произнес Воронов. — Предлагали помощь против самураев. Видимо их наш успех обнадежил.
— И как поступил?
— И как поступил?
— Поблагодарил и взял в крепость три десятка молодцов на обучение. Не бойцы, но в случае штурма могут помочь как руками, так и луками. Да еще уговорились, что я с тобой посоветуюсь о том, можно ли их в форт пускать.
— В форт? Вот они что удумали, — хмыкнула Софья.
— Только женщин и детей малых, — поняв сомнения баронессы, добавил поручик.
— Ну что же. Так можно. Но с них тогда надобно помощь выторговать, чтобы форт укрепить и расширить. Он ведь мал. Много не вместит. — Задумчиво произнесла сестра Петра.
На том и порешили. Воронов ушел. А Софья, потирая лоб, уставилась на карту, на которой, согласно советам брата отмечала все стратегически важные объекты и войска. Как свои, так и чужие, ежели такие получалось обнаружить. И остров Южный ее в этом плане пугал. Взвод, всего один взвод держался в наспех сооруженном деревянном форте при четырех пушках. Очень опасная игра. Пожелай самураи взять его приступом
— что им противопоставить? Разве что Софийскую роту, которую с таким трудом удалось сохранить, не раздергав по гарнизонам.
Глава 6
16 апреля 1704 года. Москва
Завершив строительство Соборной площади с главным храмом державы, Петр принялся за свою официальную резиденцию — Кремль. Да и вообще, за город в целом. Ведь до того только несколько удаленные кварталы Преображенского, Семеновского и Измайлово были отстроены по — человечески, имея хорошую планировку с толковыми дорогами. Вся же остальная Москва же несильно изменилась. И царь решил с этим что‑то делать. Ведь держать столицу такого грандиозного государства в большой деревне было неприлично.
Сказано — сделано.
Тем более, что в отличие от более поздних эпох здесь и сейчас можно было развернуться без оглядки на 'наследие', ибо никакой культурной ценности у большинства зданий еще не имелось. Как и, к счастью, такого понятия.
— Итак, друзья, — Петр оглядел всех присутствующих. — Перед нами стоит большая задача. Ничего сложнее ни вы, ни я никогда не решали. Москва. В сущности — это деревня. Огромная, густонаселенная, но деревня. И нам нужно превратить ее в блистательную столицу поистине Великой державы. — С этими словами царь подошел к стене и откинул ткань, прикрывавшую план будущего города.
— Государь! — Воскликнул Меньшиков. — Так ведь получается, что нам нужно всю Москву перестроить!
— Именно так. Причем дома с улицами — полбеды. Куда как важнее и сложнее совсем другие вещи. А именно канализация и водопровод. И задачи эти тесно связаны между собой….
В общем, разговор затянулся. Как обычно. Даже обед Петр велел подавать прямо в залу.
— Слушай, — обратилась к царю Анна, когда все ушли и они смогли немного побыть наедине. — Зачем тебе столь масштабный проект? Какая цель? Мне казалось, что ты всегда поступал рационально… но тут я тебя понять не могу.
— Ты удивишься, но все лежит на поверхности, — улыбнулся Петр.
— В смысле?
— Ну смотри. Первый уровень — для тех, кто послабее умом. Он заключается в создании иллюзии, будто у меня взыграли амбиции и самомнение. Такие успехи! У иного и от меньшей удачи головокружение может начаться.
— Хм, — усмехнулась Анна. — Признаться, я именно это и подумала.
— Вот. А ведь ты умом не хромаешь. Дальше — больше. Я специально постараюсь выбрать ряд архитектурных проектов так, чтобы у многих подобная мысль была доминирующей. Например, постараюсь превратить Кремль в натуральный сказочный замок.
— Мда… — покачала головой Анна. — А что на втором уровне?
— Легализация больших капиталов. Дело в том, что о наличии у меня огромных запасов серебра и золота из клада Сигизмунда, практически никто не знает. Капиталы, что я получаю торговлей и через казенные сборы несложно выяснить… при желании. И у тех, кто станет все это изучать, неизбежно возникнет вопрос — а откуда все это? Кто платит за это строительство?
— Ты хочешь навести их на иезуитов? — Выгнув бровь, поинтересовалась герцогиня.
— Да. — Лукаво подмигнул ей Петр.
— А кто еще?
— Я направил своих послов на Мальту. Карликовое, ничтожное государство — Мальтийский орден или орден Госпитальеров. В целом никакой ценности он не представляет. Однако вокруг него бродят легенды. Уверен, что моя дружба с двумя католическими орденами наведет интересующихся на мысли о том, что Святой престол пытается меня купить. Ну и так далее. В любом случае — на втором слое многие светлые головы окажутся в неловком положении.
— Ведь еще и третий? Я правильно тебя понимаю?
— К сожалению, только третий, — вздохнул Петр. — Дело в том, что Россия, как ты знаешь, обладает весьма скромной экономикой. На текущий момент основной причиной ее слабости является не только низкая технологичность, но и чрезвычайно малое количество людей. Нам попросту не хватает рабочих рук.
— Это не секрет, — пожала плечами Анна.
— Верно. Наша жизнь не бесконечна, поэтому банально стремиться к росту населения мы, безусловно, будем. Но это слишком долгий процесс. Поэтому я считаю, что нам нужно создать центр кристаллизации.
— Что? — Нахмурив бровки переспросила герцогиня.
— Центр кристаллизации. Это ядро, вокруг которого нарастает остальная часть кристалла. Помнишь, я тебе опыты с солью показывал? Вот. Смысл этого центра — доступ к технологиям, которые на десятилетия, а местами и на столетия опережают мировой уровень. Именно для этого мне и нужна грандиозная стройка, которая потянет за собой очень многое. Прежде всего передовые производства и людей, которых мы выучим работать по — новому.
— Но тогда Москва не будет центром кристаллизации, — возразила Анна Росс.
— Почему?
— Потому что ты его уже создал, — женщина улыбнулась, — в Преображенском. И да, теперь я поняла тебя. Из этого маленького островка уже потянулись ростки новых технологий и возможностей по всей России. Даже этот проект перестройки Москвы — это считай второй этап, который был бы невозможен без тяжелого труда там.
— Пожалуй ты и права, — кивнул Петр.
— Самое интересное, что второй уровень тоже отчасти верен. Ведь эти мешки с серебром и золотом, что мы извлекли из клада Сигизмунда лежат мертвым грузом. Ты сам не раз говорил о том, что их нужно пускать в дело. Но опасался роста цен.
— Инфляции. Да. Ты права. Вложение этих денег в долгосрочный проект позволит их наименее болезненно передать широким массам населения, наращивая денежную массу в обороте.
— И налоги, и товарно — денежные отношения, — улыбнулась Анна.
— Умница, — подмигнул ей Петр и прижал к себе. — Ты моя самая любимая ученица…
Тем временем в Стамбуле
— У Петра нет огненного припаса, — с надменным выражением лица бросил посол Франции.
— Вы уверены в этом? — Поинтересовался с лукавой улыбкой великий визирь.
— Да.
— Несколько лет этот хитрец уже провел Вену и нас… — уклончиво продолжил турок.