На борт взяли двести пассажиров. Все расположились на открытой палубе. Туалетов не было, но никого это не смущало: в случае необходимости и мужчины, и женщины просто подходили к поручням.
Через четыре дня, зайдя по дороге в восемь портов, «Лиемба» вошел наконец в прекрасный маленький порт Казунду. Одним из сошедших здесь на берег пассажиров был Сэм. На причале их встретили двое вооруженных военных и приказали открыть багаж. Они просмотрели содержимое тюков и картонных коробок и выбрали то, что им понравилось. Среди пассажирок была мать-подросток с младенцем, привязанным к спине. Со смехом и шутками один из военных попросил Сэма подержать его автомат, и отвел женщину в общественный туалет в конце причала. Немного погодя женщина, хихикая, вернулась; младенец по-прежнему был привязан к ее спине; мать была весела, и эта короткая задержка ее нисколько не расстроила.
Сэм вернул солдату автомат, хотя в его отсутствие осмотрел оружие. Это была копия русского АК-47 1950 года. На стволе не осталось и следа воронения, в затворе не было патронов. Сэм усмехнулся, представив себе, с каким сопротивлением они встретятся, когда вернутся в Казунду с более серьезными намерениями.
Сэм вышел из гавани и отправился в город, расспрашивая всех встречных о возможности найти работу. Все эти люди были в лохмотьях. У всех худые лица, опасливые или апатичные. Многие, кажется, давно голодали. Большинство торопливо уходило, не ответив на его вопросы.
По дороге к крепости короля Джастина Сэм миновал заброшенную посадочную полосу. Он решил, что, если убрать мусор, который делает полосу непригодной, «Дакота-Скайтрейн» вполне сможет здесь сесть. В развалинах здания аэропорта расположились лагерем несколько военных со своими женщинами. По сравнению с остальными жителями королевства Казунду они выглядели весьма упитанными.
Сэм по тропе поднялся на вершину холма к крепости и вместе с другими ищущими работу и нищими сел во дворе, незаметно изучая внутреннее устройство. Только один вход, ведущий к озеру. Ворота на петлях. Ясно, что их уже много лет не закрывали.
Несмотря на великолепный вид на озеро и окружающие лесистые холмы, над всем, как ядовитые испарения, висело уныние.
Наконец раскрылась одна из внутренних дверей здания, оттуда вышли четверо военных с автоматами и приказали всем разойтись. Свой приказ они подкрепляли ударами прикладов. Один ударил Сэма по лицу. Когда Сэм невольно сделал движение, чтобы ответить на удар, военный отступил и направил ему в лицо ствол автомата, передернув затвор.
– Ну! – подбодрил он Сэма. – Давай!
Сэм сдержал гнев и несколько секунд разглядывал лицо этого человека, потом поднес руку к разбитым губам и тихо сказал:
– Я вернусь и напомню о себе.
Он отвернулся и под гогот охранника вышел за ворота.
Три дня спустя Сэм снова сел на «Лиембу» и вернулся в Кигому, на восточный берег озера. Когда «Лиемба» подходил к пассажирскому причалу, Сэм заметил у причала в глубине залива большой моторный катер. Одному из помощников, которых Джонни дал Сэму, поручили найти подходящее судно. Когда Сэм уезжал, этого катера еще не было.
Переодевшись в новомодную одежду, Сэм отыскал контору начальника пристани и поговорил с клерком, сидевшим на веранде. Клерк сказал, что катер принадлежит правительственной администрации района Кигома. Его использует для своих поездок преимущественно губернатор провинции, однако иногда катер сдают в аренду. Клерк заверил Сэма, что катер надежный и даже в очень плохих условиях, при сильном ветре и волнении, способен добраться до самого дальнего берега озера.
Джонни Конго поручил Сэму еще одно дело. Кигома была важным центром распространения продовольствия по всему восточному побережью озера. Сэм дал менеджеру, отвечающему за это распределение, пятьдесят долларов «на личные расходы», отчего тот отнесся к нему со всем вниманием и они обсудили перевозку больших партий маиса, основной пищи Африки. Менеджер заверил Сэма, что ему по первому требованию могут быть переданы любые количества этого продукта.
Сэм сел на вечерний рейс в Хараре и вскоре был с докладом у Джонни Конго и Карла. Разговор шел на суахили, поэтому Карл не понимал ни слова. Джонни внимательно все выслушал, задал несколько вопросов, потом откинулся на спинку кресла и скрестил руки.
– Что ж, малыш Карл, – сказал он. – Все устроено. Мы получили радушное приглашение моего дяди Джастина навестить его и принести с собой десять миллионов долларов, и сняли губернаторский катер, чтобы добраться к нему. Так что отправляемся в наш новый дом.
Карл погладил подбородок и задумался.
– Думаю, я пошлю вас вперед, – осторожно сказал он. – И приплыву по первому зову.
Хорошо зная Джонни, Карл не сомневался, что, когда Джонни Конго прибудет в Казунду, воздух потемнеет от летящих пуль.
– Я зову тебя сейчас, малыш. Не хочу, чтобы ты пропустил веселье, – выразительно сказал Джон, и Карл покорно вздохнул.
На пассажирском пароме в порту Кигома Карл сделал последнюю попытку уберечься от предстоящей опасности. Заслонив глаза, он посмотрел на озеро. Восходящее солнце еще не разогнало густые клубы утреннего тумана.
– Похоже, будет волнение, – сказал Карл. – Думаю, назревает буря. Я плохой моряк. Лучше я…
– Да, парень. Согласен, – сказал Джонни. – До противоположного берега пятьдесят километров. Стоит оторвать от места наши волосатые задницы и побыстрей отправляться.
Он взял рюкзак Карла и перебросил через поручни на открытую палубу катера. Потом взял Карла за руку и повел по трапу.
Когда показались порт Казунду и крепость, Джонни позвонил по спутниковому телефону. Ожидая ответа от пилота подлетающей «Дакоты-Скайтрейна», он разглядывал южную часть неба, хотя знал, что самолету еще рано появиться среди дождевых туч.
– Время кризиса, белый, – предупредил он Карла. – Если была утечка, если кто-нибудь выдал нас этим ублюдкам, – он подбородком показал на небольшую группу встречающих на причале в гавани Казунду, – нас расстреляют раньше, чем мы ступим на причал.
Карл ничего не ответил, но его красивое лицо позеленело.
В этот момент пилот зимбамбвийской «Дакоты» ответил на спутниковый звонок Джонни.
– Говорит Куриный Бульон, – сказал он.
– Говорит Курица-Мать. Доложите обстановку? – велел Джонни.
– Сорок две минуты до высадки.
– Принято. Подходите, – сказал Джонни. – Конец связи.
Люди, ожидавшие на причале Казунду, вдруг начали размахивать руками, и через сужающуюся полоску воды донеслись их приветствия. Карл наклонился над поручнем и с облегчением шумно выпустил в воды озера струю рвоты.
Его величество послал за ними из крепости свой допотопный «лендровер». Это был единственный в королевстве автомобиль на ходу. Когда Джонни, Карл и Сэм сели в машину, четверо военных принялись толкать ее и, едва двигатель заработал, перебрались через борта.
Приближаясь к вершине холма, машина забарахлила. Выхлопная труба выплевывала облака голубого дыма. Военные спрыгнули и последние пятьдесят ярдов толкали автомобиль, пока он через ворота не въехал во двор.
Мусор убрали, во дворе было пусто. Однако едва двигатель, издав последний громовой рев, заглох, из главного входа появился мажордом с небольшой свитой. Это был полный человек с вислой грудью, одетый только в набедренную повязку из хвостов белых обезьян-колобусов.
Он пригласил их в замок. Трое гостей вышли из «лендровера» и поднялись по ступенькам. Джонни и Сэм несли кожаные чемоданчики. Карл держался позади. Они прошли в ворота вслед за приплясывающим мажордомом, который провел их через несколько залов, где не было ни мебели, ни украшений. Приходилось пробираться между группами женщин, которые сидели у костров, разожженных на красивых керамических плитках пола. Стены и потолок почернели от древесного дыма. Пол усеивали мусор и помет. По грязному полу ползали голые малыши с сопливыми носами. Они замолкали и огромными черными глазами смотрели на проходящих незнакомцев. Проснулись и яростно залаяли собаки, но Джонни пнул одну из них с такой силой, что она с воем проехалась по полу. Остальные в панике разбежались.
Дворец пропах дымом, немытым телом и человеческими испражнениями.
Когда подходили к двери в глубине зала, мажордом запел высоким фальцетом и запрыгал в гротескном ревматическом танце.
– Что он говорит? – с тревогой спросил Карл.
– Это хвалебная песнь королю, – перевел Джонни. – Он говорит, что король Джастин, могучий слон, пожирает лесные деревья и испражняется ими на головы врагов.
Они вошли в тронный зал. На помосте у дальней стены на троне из слоновьих бивней сидел король Джастин. Как и изображал его официальный портрет, это был рослый мужчина в набедренной повязке и тюрбане из леопардовых шкур. У него была густая кудрявая седая борода. Глаза налились кровью, и от него несло просяным пивом. На коленях он держал большую глиняную кружку с этим напитком домашнего изготовления.
У ног короля сидели две девушки с голой грудью, почти девочки. С боков от трона стояли вооруженные телохранители. Их было шестеро. Одни в поношенных джинсах, другие в набедренных повязках из козьих шкур. Все босиком. Среди них мальчик не старше тринадцати лет. Русский автомат, на который он опирался, доходил ему до плеча.
– Милостивый боже! – негромко сказал Карл. – Да он еще ребенок.
– Он, вероятно, убил больше людей, чем ты прихлопнул мух, – предостерег Джонни Конго. Потом по-английски приказал шедшему рядом Сэму Нгеваньяме: – Передай старому ублюдку обычные приветствия и скажи ему, что он славен во всей Америке. И люди произносят его имя со страхом и почтением.
Сэм повторил приветствие на суахили, лицо короля Джастина заметно подобрело, и он сказал мажордому на инхуту:
– Скажи, что я рад приветствовать этих людей в Казунду. Мне сказали, что это богатый человек, у которого тысячи коров. Эти две девочки… – он ткнул их пальцами босых ног, – их жены на все время, пока они остаются моими гостями.
Мажордом низко поклонился королю, повернулся к гостям и все повторил на суахили. Сэм Нгевеньяма перевел на английский.
Карл улыбнулся Джонни.
– У цыпочки слева от нас запущенный сифилис, а та, что справа, больна СПИДом. Выбирай, старина.
Скучная и бессмысленная беседа с королем Джастином продолжалась еще какое-то время, и Джонни начал поглядывать на часы.
– «Дакота» опаздывает на четыре минуты, – негромко сказал он Карлу. – Надеюсь, пилот не заблудился. – Неожиданно лицо его прояснилось. – А вот и он!
Карл наклонил голову и уловил шум приближающегося многомоторного самолета. Это было всего лишь легкое дрожание воздуха, но оно быстро усиливалось. Джонни отделился от группы у трона и в несколько легких огромных шагов добрался до открытой двери, которая вела на стену и бастионы крепости. Он вышел и посмотрел на западную часть неба.
Большой неуклюжий самолет круто пикировал к заброшенной посадочной полосе. Он шел на высоте всего пятьсот или шестьсот футов, когда из люка показался первый человек. Несколько секунд он парил в свободном падении, потом парашют раскрылся и быстрое падение резко замедлилось. За ним последовали другие, они выпрыгивали из дверей в обоих бортах фюзеляжа. Неожиданно все небо запестрело белыми шелковыми куполами, словно весеннее поле маргаритками.
Джонни развернулся и побежал к трону, истерически крича на инхуту:
– Бегите! Бегите! Враги здесь! Нас всех убьют!
Ни король, ни его поданные не удивились тому, что Джонни владеет их языком.
Девушки вскочили и, вопя от ужаса, кинулись к двери гарема.
Король Джастин с трудом выпрямился и заорал на стражников, тыча в сторону выхода на укрепления; белоснежную бороду окропили брызги слюны. Его люди побежали к двери, снимая автоматы и заряжая их. Все они повернулись спинами к Джонни и Сэму.
Джонни краешком губ тихо сказал Сэму:
– Лады, Сэм, начинаем.
Карл Бэннок упал, закрыв голову руками, прижимаясь щекой к грязному полу. Он всхлипывал от страха.
Джонни и Сэм выхватили оружие. Оба были вооружены девятимиллиметровыми пистолетами-пулеметами CV-75, лежавшими в их чемоданчиках. Увеличенные обоймы на тридцать патронов уже были вставлены. Короткий ствол стрелял точно лишь на двадцать пять ярдов, но здесь расстояние было лишь половинное. Оружие было поставлено на стрельбу не очередями, а одиночными выстрелами.
Джонни первым выстрелил в своего дядю, намеренно дважды попав ему в поясницу. Старик опустился на колени и, шатаясь, пытался удержать равновесие, но потом повалился лицом вниз. А Джонни быстро повернулся к солдату-мальчишке. Тот был так же опасен, как любой солдат постарше. Джонни выстрелил ему в голову, и мальчик упал, его автомат стукнул о плитки пола рядом с неподвижным телом.
К этому времени Сэм уже свалил двоих, остальные телохранители с удивленными лицами еще только поворачивались к ним. Джонни и Сэм выстрелили одновременно, и еще двое упали. Один из уцелевших выстрелил и попал в мажордома, отбросив его назад.
Джонни и Сэм разом повернулись к нему. Сэм попал в правое плечо, а вот пуля Джонни вошла в разинутый рот, из которого лился дерзкий крик. Два резца в нижней челюсти вылетели, пуля, пройдя дальше, вышла через затылок. Солдат упал. Стоявший за ним последний военный бросил оружие и побежал к выходу на укрепления. Сэм выстрелил и промахнулся, но Джонни попал беглецу в ногу выше колена, раздробив бедренную кость. Солдат упал и пополз к открытой двери, волоча раненую ногу, оставляя на плитках пола кровавый след. Джонни поднял оружие, думая прикончить раненого, но Сэм его остановил.
– Он мой. Я его знаю. За мной должок.
Джонни опустил оружие и нацелил в пол.
– Хорошо, Сэм. Он весь твой, – дружелюбно сказал он.
Сэм вышел к укреплениям, по пути меняя обойму на полную. Он остановился перед раненым и негромко, но зловеще сказал на суахили:
– Посмотри на меня, товарищ. Узнаешь?
Раненый посмотрел на него глазами, полными слез потрясения и ужаса, а Сэм продолжил:
– Я тот, кого ты ударил автоматом по губам. Я пообещал вернуться, и вот я здесь.
Узнавание отразилось во взгляде раненого, когда он смотрел в лицо Сэму и видел там обещание смерти.
– Хорошо! – сказал Сэм. – Вижу, ты меня помнишь.
Сэм медленно обошел его. Выстрелил сзади в здоровую ногу, раздробив кости, потом дважды выстрелил в нижнюю часть спины, совершенно разбив позвоночник. Обе раны были смертельные, но смерть придет не скоро.
В тронном зале Джонни подошел к Карлу, который забился в угол, закрывая лицо руками. Он все еще всхлипывал. Джонни толкнул его ногой.
– Все в порядке, малыш Карл. Папочка прогнал буку. Вылезай из-под одеяла, посмотри, как я прощаюсь с дядюшкой Джастином.
Карл опустил руки и в страхе огляделся. И увидел, что сопротивление подавлено. С облегчением улыбнулся и встал.
– Я не хотел вам мешать. Я вовсе не испугался, нет-нет, – сказал он.
– Конечно, не испугался. Я знаю, что на самом деле ты маленький храбрец, герой. Просто не любишь громкие звуки, – объяснил его поведение Джонни.
Карл вслед за ним прошел туда, где лежал король Джастин. Стоя над лежащим дядей, Джонни перезарядил пистолет, вставив новую обойму.
– Еще дышит! – радостно воскликнул Джонни и весело хлопнул Карла по плечу. – Когда-нибудь убивал человека, малыш Карл?
Карл печально покачал головой.
– У меня никогда не было такой возможности. Всегда кто-то делал это за меня.
– Ну, теперь у тебя такая возможность есть. Можешь прикончить дядю Джастина. Хочешь, белый?
Лица Карла осветилось.
– Черт побери, да! – воскликнул он. – Спасибо, Дрозд. Я всегда хотел попробовать.
Джонни протянул ему пистолет-пулемет, и Карл неловко взял его.
– Что мне с ним делать?
– Направь на старого ублюдка и нажми на курок.
Карл направил пистолет на тело короля, отвернулся и закрыл глаза. И начал с силой жать на курок, так что палец побелел. Потом открыл глаза и повернулся к Джонни.
– Не стреляет, – жалобно сказал он.
– Не направляй на меня. – Джонни осторожно отвел ствол. – Сначала нужно снять с предохранителя. Теперь попробуй снова. Но постарайся не закрывать глаза.
Карл прицелился, собрался с духом и спустил курок. Обойма разрядилась с треском раздираемого шелка, и пули разорвали тело старика, словно бензопила. Потом грохот затих.
– Опять не стреляет, Джонни, – пожаловался Карл.
– Потому что ты извел все патроны.
– Он мертв?
– Должен быть. Ты едва не разрезал старого ублюдка пополам. Тебе понравилось, малыш Карл?
– Черт, да! Это было здорово. Спасибо, Джонни.
– Не за что, малыш Карл. Тебе стоит только захотеть.
Они вышли на укрепления и смотрели, как последние зимбабвийские парашютисты приземляются на посадочную полосу под холмом и немедленно начинают зачищать территорию. Слышались звуки стрельбы. «Дакота» на небольшой высоте обогнула холм, и Джонни по спутниковому телефону вызвал пилота.
– Отличная работа, Куриный Бульон. К вашему возвращению полоса будет готова к посадке. Мы отметим вашу посадочную полосу парашютным шелком.
«Дакота» полетела на юг. Джонни повернулся к Сэму.
– Спускайся и принимай команду над своими людьми. Задержи как можно больше местных, прежде чем они убегут в буш. Пусть расчищают полосу. Праздновать будем, когда высадятся остальные войска и мы возьмем под контроль всю страну.
К вечеру, к возвращению «Дакоты», Сэм и его зимбабвийцы успели расчистить часть полосы. Самолет сел и выгрузил еще шестьдесят человек и припасы на десять дней. Было еще достаточно светло, чтобы «Дакота» снова полетела в Хараре за новым грузом.
При первых звуках перестрелки маленькая армия короля Джастина вместе со всем гражданским населением Казунду исчезла, как дым в ветреный день.