Наташа почувствовала его напряжение и поспешила продолжать:
– Если вы помните, резюме его изысканий заключалось в том, что это Антон Иванович убил Феофану Ивановну, убил из-за денег. Основные доказательства: суммы его долгов, подслушанный Дуняшей разговор о лишении Антона Ивановича наследства и украденный у доктора накануне убийства пузырек с цианистым калием. У Аркадия Арсеньевича выходило, что преждевременная кончина тетушки защищала Антона Ивановича от потери своей доли наследства и давала ему шанс быстрее расплатиться с долгами. По этой же причине, то есть скорейшее получение денег, Антон Иванович совершал покушения на графа.
Сначала я приняла эту версию как действительно все объясняющую, но потом, уже после официального расследования, стали известны некоторые вещи… Да и мои собственные соображения заставили меня в ней усомниться.
Аркадий Арсеньевич при этих словах насмешливо приподнял угол рта, а Наташа продолжала:
– Интересную историю нам с графом поведал Иннокентий Саввич Заницкий, управляющий имением Антона Ивановича. Оказалось, что самый крупный и срочный карточный долг на две тысячи рублей был погашен Антоном Ивановичем еще до отъезда к тетушке, а оставшиеся долги не требовали срочного погашения и были расписаны на выплату до двух лет. С таким сроком небольшого дохода от имения вполне бы хватило на постепенную их выплату. Антон Иванович даже вел вполне серьезные разговоры с Иннокентием Саввичем о скорейшем возрождении заброшенного из-за пристрастия к картам хозяйства. Аркадий Арсеньевич, узнавая о состоянии дел Антона Ивановича, видимо, основывался только на официальных о нем сведениях, и не имел времени поговорить с Иннокентием Саввичем, и не узнал об этом факте. Это раз.
Разговор Феофаны Ивановны и Антона Ивановича, подслушанный Дуняшей. Разговор произошел накануне убийства тетушки. Она предупреждает Антона Ивановича, что ежели тот не исправится, то она лишит его наследства, ну или оставит копейки, как она тогда выразилась. Эта угроза и есть основной повод для убийства, объяснял Аркадий Арсеньевич. Умирает тетушка – и завещание с крупной оставленной Антону Ивановичу суммой остается в силе, что позволит ему спокойно расплатиться с как бы его срочными долгами. Но! – И Наташа непроизвольно сделала первую в своем повествовании паузу. Пауза получилась вполне впечатляющей, и она продолжала: – Вспомните! Часть долга, самая крупная часть, на две тысячи рублей, ведь уже погашена!
Наташа посмотрела на следователя.
– Я тоже поговорила с Дуняшей, которая пересказала мне дословно то же самое, что и вам, Аркадий Арсеньевич, и вот что получается. Дуняша действительно слышит слова тетушки, в которых она грозится лишить Антона Ивановича наследства, но потом, боясь подслушивать дальше, убегает, затем за какой-то надобностью возвращается к гостиной минут через 10, прокрадывается к двери и даже удивляется: Антон Иванович все еще у тетушки, все еще беседует! И Дуняша слышит следующие слова, произнесенные Феофаной Ивановной, – Наташа процитировала с взятого листочка: – «Не верю я тебе, конечно, батенька, но если правда твоя, то и я по правде, по родственной, поступлю». Аркадий Арсеньевич, строя обвинение, решил не обращать внимания на эту фразу, а я обратила. Как вы думаете, разве не будет обвиняемый в неправедных поступках человек под угрозой лишения наследства пытаться оправдаться всеми возможными способами? В данном случае рассказав о том, что долги уже начали погашаться? Судя по последней тетушкиной фразе, все так и произошло. И тетушка дает Антону Ивановичу шанс на исправление ситуации. Это два.
Аркадий Арсеньевич хотел что-то сказать, но Наташа заторопилась продолжать. Ей и так было непросто вести логическую цепочку рассказа, она то и дело посматривала на спасительную ромашку. Будет еще время Аркадию Арсеньевичу повозмущаться. «И вообще, раньше надо было возмущаться!» – пискнул саркастический голосок, и Наташа, полностью с этим согласная, продолжала:
– Как вы думаете, при такой высокой ставке, как угроза потери наследства, мог ли человек, решившийся ни много ни мало, а на убийство, в самый ответственный момент, в момент подготовки этого убийства, спутать табакерку Феофаны Ивановны, в которой та последние десять лет всегда хранила свой табак и которая всегда лежала в гостиной, с кисетом графа, который тот накануне убийства со всех сторон дал рассмотреть Антону Ивановичу и который хранился у него в комнате? При этом надо отметить, что граф всегда пользовался только кисетами и никогда табакерками, а Феофана Ивановна всегда табакерками и никогда кисетами.
И Наташа для наглядной демонстрации взяла какой-то мешочек и подошла к тайному советнику…
– Сергей Мстиславович, пожалуйста, закройте глаза и засуньте руку в мешочек. Что вы там чувствуете? Похожи эти два предмета в мешке?
– Никак нет! – ответил советник, тщательно выполняя задание.
– Конечно нет! – улыбнулась Наташа. – Как можно перепутать дерево с шелком? Даже на ощупь, если Антон Иванович действовал в темноте, это невозможно. Да, Аркадий Арсеньевич был прав, говоря что Антон Иванович был немного не в себе. Но я не думаю, что его посещали настолько изобретательные галлюцинации, которые заставляли предметы принимать несоответствующие им формы и так меняли осязательные способности самого Антона Ивановича.
Однако Аркадий Арсеньевич, в том числе и на этом, построил свои доказательства. Что Антон Иванович просто перепутал, куда подсыпать яд. Но это практически невозможно сделать, подготавливая такое убийство. Ничего Антон Иванович не перепутал. Это три.
И, может, самый интересный факт, который важен не только для этой части моего рассказа, но и для понимания всего произошедшего в целом. Аркадий Арсеньевич демонстрировал нам пузырек из-под цианистого калия, найденный в комнате Антона Ивановича, который тот украл у доктора. Пузырек плотного стекла, темно-коричневого цвета, в котором были найдены остатки цианистого калия. Так вот, ни в лаборатории доктора, ни в его приемной, ни в аптеке подобных пузырьков такого цвета и формы нет. И не было. Это четыре.
Таким образом, если опираться на эти четыре факта, получается, что первое: денежная причина – очищение себе дороги для получения наследства – к преступлению Антона Ивановича никак не подходит. А значит, и в качестве причины для покушений на графа тоже. Зачем Антону Ивановичу было идти на страшное двойное убийство из-за денег, которые у него у самого уже появились, из-за долгов, которые уже не требовали немедленного погашения? Второе: если бы не случайная любезность графа на моих именинах, когда он подал тетушке свой кисет, то умерла бы не Феофана Ивановна, а граф. А из этого следует, что это было на самом деле не покушение на тетушку, а четвертая попытка убийства графа!
Повысив голос и одновременно даже чуть привстав на цыпочки, чтобы привлечь отвлекшееся ошарашенной этими сообщениями внимание публики, Наташа почти прокричала:
– После этих размышлений у меня возник вопрос. Что же было убийце дороже денег?
Публика, немедля заинтересовавшись, стихла.
– Зачем ему понадобилось таким изощренным способом – сначала смертью графа, а потом, как следствие, смертью от горя его тетушки очищать себе дорогу? И, наверное, самый интересный вопрос: кто же все-таки этот человек? Кто убийца?
Все присутствующие при озвучивании этого вопроса замерли.
Наташа замолчала. На секунду ей стало даже приятно, что вот она, не обремененная никаким особо солидным жизненным опытом барышня, держит эту уважаемую публику в определенном напряжении. Однако, подавив легкий приступ вполне оправданного тщеславия и выдержав паузу, продолжала:
– Феофану Ивановну действительно убил Антон Иванович, это так. А вот все предыдущие попытки уничтожить графа делал тот, кто, в свою очередь, убил Антона Ивановича.
– Как? – взвизгнула Ольга. – Его тоже убили? – и потащила из кармана розовый шелковый платок, собираясь упасть в красивый обморок на руки интересного пожилого господина, сидевшего рядом.
– Да, Оленька, – грустно ответила Наташа. – Антон Иванович не скончался от стыда за содеянное преступление, его тоже убили.
* * *Дав публике немного пошуметь, а следователю привести свое лицо в нормальное состояние, Наташа продолжала:
– Теперь о том, кто на самом деле рубил в лесу чайный столик. С него все, собственно, и началось, поэтому я не согласилась с выводами следователя. Аркадий Арсеньевич, вы были совершенно правы, когда говорили о чрезвычайной психологичности и странности этого дела. Но сводится это не только к тому, что несчастный Лука оказался в лесу в точности тогда, когда там совершались подозрительные действия. В это же самое время там оказался и мой друг Василий!
Наташа чуть пихнула в бок Васю, который смущенно и неохотно поклонился.
Наташа чуть пихнула в бок Васю, который смущенно и неохотно поклонился.
– Оба они наблюдали эту сцену со стороны. Оба взяли с собой красные щепки. Василий – чтобы на следующий день все рассказать мне, Лука – по своей склонности собирать ненужные вещи. В голове у него от увиденного прочно засела ассоциация: красная щепка – столик, да столик не простой, а чай пить. Он может отличать простой стол от дорогого, чайного, так как был когда-то дворовым, и у барина своего этих столиков навидался. А для меня было полной неожиданностью услышать про арестованного Луку. Он был явно лишним действующим лицом во всей этой истории. Более того, когда Аркадий Арсеньевич объяснял про то, как они нашли рубщика чайного столика, я уже совершенно точно знала, кто им являлся на самом деле. И это был не Лука. Поэтому, чтобы внести ясность и оправдать несчастного, я, опять же уже после вашего, Аркадий Арсеньевич, быстрого отъезда, выяснила с помощью графа некоторые дополнительные детали. А именно: с топором Лука ходит всегда, потому как при слабом и детском разуме обладает силой и сноровкой дрова рубить. Все в окрестных селах его эту способность ценят и оплачивают, на что он, собственно, и живет. В клинике психиатрической ему делать вовсе нечего, так как он не помешанный, а слабоумный, а это разные вещи. Приютом ему служит сторожка на дальнем от нас конце леса. В сторожке находится куча всяких странных и ненужных вещей, потому что Лука имеет привычку собирать все, что ему понравится, и тащить домой. Жалко, Аркадий Арсеньевич, что вы не захотели выяснять, кто на самом деле был старьевщиком, а сразу обвинили Луку. Только на основании того, что его нашли с топором и щепкой, делать вывод о том, что он крал столик, а затем рубил его, было, как мне кажется, никак нельзя.
– А что можно? – стараясь не выдавать кипевшую в груди досаду, высокомерно и насмешливо спросил Аркадий Арсеньевич.
Наташа слегка покраснела. Она совсем еще не имела опыта разговора с людьми, которые смотрят на нее с такой открытой неприязнью.
– А можно, – зло поблескивая глазами, вмешался граф, – основываясь на действительно реальных фактах, сделать действительно правдивые выводы.
Аркадий Арсеньевич начал было наливаться кровью, но тайный советник аккуратно взял его за локоть и кашлянул. Следователь вздохнул, покоряясь.
Наташа, приставив пальчик к носу, на секунду зажмурилась. Вот перед глазами всплыла картина, и девушка, коротко вздохнув, широко распахнула глаза и начала ее описывать…
– Антон Иванович все время наталкивается в тетушкиной гостиной на чайный столик и делает это нарочно, чтобы, в конце концов, Феофана Ивановна дала согласие на его просьбу выставить злополучный предмет мебели в другую комнату. После того как он собственноручно переносит столик, но не в соседнюю комнату, а на веранду, где уже стоит приготовленная кое-какая рухлядь на выброс, Антон Иванович с небольшой сумочкой идет за беседку в саду. Переодевается. После чего выходит на дорогу, добирается до постоялого двора, нанимает телегу и возвращается под видом старьевщика к Феофане Ивановне. Благодаря ботинкам, он становится на два с половиной дюйма выше, благодаря парику, обретает густую, с челкой, седую шевелюру, челка сверху прикрывает лицо, снизу его не дает рассмотреть шарф. Очки же окончательно меняют его внешность. К тому же одетое поверх основной одежды пальто делает Антона Ивановича толще обычного. В этом обличье он уже несколько дней колесит по округе, скупая и вывозя старую мебель, с одной-единственной целью: получить заказ на вывоз старья от Феофаны Ивановны, что и свершается за день до описываемых событий. Итак, он возвращается, прекрасно зная, что тетушка как раз почивать легла, а Дуняше отдан приказ, что как только появится старьевщик, позволить ему вывезти все ненужное, сваленное на веранде. Дуняша в точности выполняет приказ, и Антон Иванович увозит столик вместе с остальной рухлядью в лес, где и рубит его на мелкие щепки. Это и наблюдали Вася и Лука. Затем, по-видимому, сильно расстроенный результатами рубки, он уезжает, бросает телегу, опять переодевается за беседкой и возвращается к уже проснувшейся и горюющей тетушке. Перед ней изображает отчаянность от собственной рассеянности – надо же, он, вместо соседней комнаты, вынес столик на веранду!
Внимательно наблюдавший за цветом лица следователя граф заметил, предвосхищая его вопрос:
– В комнате Антона Ивановича, среди его собственных вещей, я обнаружил сумку с одеждой, которую никогда на нем не видел. Ваши господа на эту сумку внимания не обратили. За беседкой найдены: пуговица, истоптанная трава и зажим для галстука. В садовом домике, под мешками, висело пальто. Все передам вам в абсолютно сохранном виде, дабы вы смогли сравнить имеющееся с показаниями людей, встречавшихся со старьевщиком.
И Саша чеканно поклонился. Аркадий Арсеньевич с тоской во взоре закрыл приоткрывшийся для вопросов рот.
Наташа кивком поблагодарила графа и продолжала:
– Это о том, кто на самом деле изрубил тетушкин столик. Что, Оленька? – улыбнулась она, видя как подруга ерзает на диване, то и дело задевая бедром пожилого господина, сидевшего рядом. Лицо господина выражало чрезвычайную целомудренность, а взволнованные от Ольгиных манипуляций руки возбужденно дрожали на часовой цепочке…
– А зачем? – закраснелась от обратившегося на нее всеобщего внимания Ольга. – Зачем нужны были все эти сложности, переодевания, зачем было рубить столик, что в нем, собственно, Антон Иванович хотел найти?
* * *– Это, – пробормотала Наташа, – четвертый лепесток. Да! – вскинула она голову. Чтобы ответить на этот, на самом деле один из самых основных вопросов, нужно вернуться немного назад и даже в другое место. Но сначала маленькое предисловие.
Она опять зажмурилась. Как-то легче было вот так сосредоточиться. Буквально за несколько секунд перед глазами проносились очень ясные, живые картины. Для того чтобы продолжать рассказ, ей нужно их было только описывать. Сейчас картинка показывала потухшее, жалкое лицо Антона Ивановича. Наташа вздохнула:
– Однажды все еще горюющий по своей умершей жене и страдающий частыми сменами настроения Антон Иванович Копылов получает письмо от господина, с которым познакомился не так давно у общих друзей. Господин был из мест, где проживала сестра его покойной жены. Он очень тепло в ту встречу отнесся к неизбалованному вниманием Антону Ивановичу. Получить письмо от такого господина было приятно. Еще более приятным оказалось предложение, которое это письмо содержало. Обрадованный, воспрянувший духом Антон Иванович отвечает о своей полнейшей готовности к предлагаемому партнерству и, уладив насущные дела, прибывает, как и просил приятный господин, в тетушкино имение, чтобы навестить родственницу. Перед отъездом от приятного господина Антону Ивановичу предоставляется еще один сюрприз, а именно: перевод денег на погашение одного из самых крупных карточных долгов Антона Ивановича на две тысячи рублей. Иннокентий Саввич передал графу соответствующую расписку за подписью этого господина. Запомните это, потому что сейчас мы прервемся и совершим небольшой экскурс в историю.
Наташа взяла со стола очередные листочки. Граф по чуть изменившейся Наташиной осанке понял, что она устала стоять, и тихонько придвинул ей стул. Наташа улыбкой поблагодарила его и присела. Разложила листочки на коленях и принялась рассказывать дальше:
– В последней четверти прошлого века во Франции жила, – и Наташа чуть было не добавила «была», но сдержалась. – Королева Мария Антуанетта, бывшая австрийская принцесса, жена короля Людовика XVI. Она тратила много денег на украшение Версальского дворца, на наряды и балы, на подарки и поддержку своих приближенных. И очень любила драгоценности. Королевские ювелиры, надеясь на эту склонность королевы, однажды предложили ей купить одно из самых дорогих и красивейших своих изделий – ожерелье из 647 бриллиантов в золотой оправе. В этом предложении, правда, крылся маленький нюанс: первоначально ожерелье изготавливалось для мадам Дюбарри, фаворитки предыдущего короля, Людовика XV. По этой ли причине или по какой-либо другой, но Мария Антуанетта наотрез отказывается покупать эту драгоценность. Далее наступают очень странные события, достоверно объяснить которые пока никто не в силах, но известно, что ювелирам за ожерелье пообещал заплатить французский кардинал Луи де Роган, который якобы собирался приобрести его для королевы. Ювелиры, получив подобное обещание, отдали ожерелье некой посреднице. С этого момента ожерелье, по крайней мере в его первозданном виде, больше никто не видел. Оно исчезло, но спустя какое-то время в Париже и в Лондоне появляются необычно красивые бриллианты по очень низкой цене. Разразился скандал с далеко идущими для Марии Антуанетты последствиями. В результате расследования всей этой истории проявилось еще два имени: одно, той самой посредницы – Жанны Ляммотт-Валуа, другое… – Наташа сделала паузу, – Джузеппе Бальзамо, иначе Алессандро, граф Калиостро!