Около шести Леночка пришла в кафе. В сторонке, на лавочке, сидел Приходько.
Леночка в первый раз видела его в костюме и галстуке. Он помахал ей рукой.
— Леночка, идите сюда. Зоя скоро выйдет.
Леночка села на самый краешек. Приходько курил и смотрел по сторонам. Потом, как бы размышляя вслух, сказал:
— Жаль, с Михаилом не попрощался. На Рицу он уехал вчера, и нету его. Загулял, наверное, дело такое, молодое да холостое. Вы его увидите, Леночка, привет передайте.
Леночка рассеянно кивнула.
Постукивая каблуками, подошла Зойка и бросила сумку на скамейку.
— Держи, Ленка. — Она протянула Леночке пудреницу. — Красоту наведу. Праздник нынче, милый уезжает…
И, не обращая внимания на тихо сидевшего Приходько, стерла губную помаду и стала водись по лицу пуховкой. Еще раз оглядела себя в зеркало.
— Ничего еще. На пару сезонов хватит. Свита готова, Иван Николаевич. Какие будут указания?
— Да какие же указания, Зоечка? — ответил Приходько, поднимаясь. — Вещи на вокзале. Заглянем к тебе, я портфель возьму. Затем — куда-нибудь, выпьем на дорожку.
Пока они ходили к Зое, искали место, где можно спокойно выпить бокал вина, Леночка несколько раз порывалась уйти. Но Зоя только крепче прижимала к себе ее локоть и качала головой.
Спустя час они, наконец, нашли свободный столик в маленькой шашлычной. Приходько суетился, разливал вино, извинялся за жесткое мясо.
— Иван Николаевич, — услышала Леночка и повернулась на голос.
Обходя столики, приветственно размахивая рукой, к ним пробирался мужчина в светлом элегантном костюме, с пляжной сумкой через плечо. Он поздоровался с Зоей и галантно раскланялся с Леночкой.
— Уже уезжаете? — спросил он, улыбаясь. — Простите, что нарушаю ваш прощальный ужин. Проза жизни. Но книга-то библиотечная. Так что извините.
Приходько открыл портфель и вынул томик рассказов Джека Лондона.
— Это я должен извиниться, — сказал он и положил книгу на стол. — Возвращаю в целости и сохранности.
— Счастливого пути. — Мужчина положил книгу в сумку, раскланялся и ушел.
Приходько помахал ему рукой и снова стал хозяйничать за столом.
Зоя сидела с таким лицом, как будто случайно попала на поминки по незнакомому ей человеку.
Леночка смущенно сказала:
— Одну минуточку, — и вышла на улицу.
Она в нерешительности постояла у кафе, потом сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее зашагала к центру города.
Принятое утром решение наладить жизнь Зои сейчас казалось ненужным. Сами взрослые, без нее разберутся.
У входа в Летний театр толпились отдыхающие. Леночка хотела обойти праздно шумевших людей и больно ударилась коленкой о стоявшую у тротуара машину. Она потирала ушибленное место, в это время кто-то оттолкнул ее, и Леночка упала на радиатор. Она повернулась и сказала:
— Безобразие!
Какой-то мужчина боролся с Шаховым. Преодолевая взаимное сопротивление, они застыли в неестественно напряженных позах, словно соревнуясь, кто кого столкнет. Через плечо мужчины висела пляжная сумка, сковывавшая его движения, и он пытался стряхнуть ее на землю. Мужчина рванул Шахова в сторону и повернулся. Леночка сразу же узнала в нем человека, который две минуты назад подходил в шашлычной к Приходько.
Откуда-то появился Виктор и еще два милиционера. Они загородили борющихся от любопытной толпы. Рослый старшина распахнул дверцу машины, залез внутрь и рванул Шахова на себя. Все оказались в машине.
Мужчина, стоявший рядом с Леночкой, с силой захлопнул дверцу.
Машина, громко сигналя, сорвалась с места.
— Вот мужики! Дома пьют, на курорте пьют!.. — громко декламировала загорелая дочерна женщина.
Но никто не откликнулся. Все разошлись, остались только двое мужчин. Один, вытирая платком лицо, спросил:
— Где напарник? Не упустили?
Тот, у кого спрашивали, закурил, сделал несколько жадных затяжек и оглянулся.
— Пошли, — сказал он и показал на высокого, худого мужчину в широкополой соломенной шляпе.
Тот, ловко лавируя в плотной толпе, быстро удалялся в сторону набережной.
Леночка проводила взглядом мужчин, бросившихся догонять высокого, и заторопилась назад в шашлычную.
Там все было по-прежнему, ее отсутствие осталось незамеченным.
Леночка налила себе полный бокал боржоми и залпом выпила.
Приходько рассчитался, и они вышли на улицу. Леночка решила рассказать о происшедшем, но не успела. Рядом с ними неожиданно остановилась серая «Волга». Из нее выскочил лейтенант милиции. Он козырнул и, обращаясь к Приходько, сказал:
— Хорошо, что успел. Могу вас обрадовать: преступник задержан.
Леночка покосилась на своих спутников. Зоя безучастно смотрела в сторону. Приходько держал ее за руку, заглядывал в лицо. Едва повернув голову, он бросил:
— Поздравляю.
— Иван Николаевич, — лейтенант посмотрел на часы, — вы успеете, начальник просит зайти на минутку. Только туда и обратно. Это же вас тоже касается, — и показал рукой на машину.
Приходько опять посмотрел на Зою, потом решительно шагнул к машине.
— Ох, уж эта мне милиция! Держи, дорогая, — он протянул Зое портфель и железнодорожный билет. — Садись в купе. Я мигом.
— Нет уж. — Зоя отстранила его руку. — Это что еще за дела? Уж ехать, так вместе. Садись-ка, — она обняла Леночку за плечи и повела к машине.
У входа в милицию Леночка задержалась.
— Идем, идем. — Зоя взяла ее за руку. — Ишь, какая стеснительная! Ничего, ничего, тебе только польза будет.
Они прошли на второй этаж. Лейтенант распахнул перед ними дверь.
Леночка, прячась за Зою, прошла в кабинет, уселась и стала разглядывать свои босоножки.
— А Александр Викентьевич очень даже неплохо выглядит, — сказала Зоя и достала папиросу.
Леночка увидела, как дрожат у Зои руки, и помогла ей прикурить. Повернувшись, она встретилась глазами с Друяновым, и он ей подмигнул. Леночка возмущенно отвернулась.
Друянов сидел у стола и что-то говорил Виктору.
— Иван Николаевич, подойдите на минуточку. — Виктор подставил к столу еще один стул.
Приходько взглянул на часы и вышел на середину комнаты.
Сверкнула вспышка, потом еще одна. Какой-то высокий худой мужчина фотографировал Приходько.
Леночка смотрела на происходящее, ничего не понимая.
— Кладите портфель на стол, гражданин Приходько, — сказал Виктор, вставая. — И не смотрите на часы. Ваша поездка откладывается на неопределенное время.
Леночка повернулась к Зое. Что же это делается? Какое они имеют право?
— Смотри, смотри, Ленка. — Зоя толкнула ее в плечо. — Вон какие бывают!
Приходько бросил портфель на пол и круто повернулся.
Снова одновременно со вспышкой щелкнул затвор фотоаппарата.
Леночка не различала людей, находящихся в кабинете. Их было много, они стояли или сидели вдоль стены. Один Приходько застыл в центре. Он стоял, пригнувшись, отчего казался еще меньше.
Приходько метнулся к двери и налетел на двух милиционеров. Они не шелохнулись, даже не посмотрели на него, просто стояли. Приходько попятился и посмотрел в окно.
На подоконнике сидел Шахов.
Приходько сник, будто из него выпустили воздух, и, освещенный яркими вспышками, безвольно опустился на пол рядом с портфелем.
Виктор вышел из-за стола, обошел Приходько, как будто того не существовало, и наклонился к Леночке.
— Домой, девушки, домой. — Он подтолкнул Леночку к двери. — Зоя, очень прошу вас, идите.
ДРУЯНОВ РАССКАЗЫВАЕТОни спускались по лестнице, когда их догнал Друянов.
— Тоже выставили, — сказал он. — Прихватите с собой старика, девочки. А то я в гостинице один и показаться боюсь.
— И почему я такая невезучая? — сказала Зоя, выходя на улицу. — Александр Викентьевич, ну почему он именно меня выбрал, мерзавец?
— Так это Приходько зарезал! — вырвалось у Леночки.
— Ох и проницательна же ты, Ленка! — Зоя повернулась к Друянову.
— Но почему?
— Видишь ли, Зоя, преступник, он как рассуждает? — медленно подбирая слова, ответил Друянов. — Ему квартира нужна, где бы похищенное мог спрятать, со своим напарником встретиться. И чтобы посещение этой квартиры не вызывало подозрений. Самое лучшее — роман с местной женщиной. А что с тобой, так это… — Друянов замялся и беспомощно посмотрел на Леночку.
— Ты рядом с гостиницей работаешь. Первая на глаза попалась, — быстро заговорила Леночка, заполняя затянувшуюся паузу.
— Ну, положим, первая ему на глаза ты попалась, — ответила Зоя. — Так что не заливай. В чем виновата, сама знаю. Но ты учти, Ленка, и другим передай: у меня с этим типом ничего такого не было. Чтобы придержали языки. А вас, Александр Викентьевич, попрошу, — она заглянула в лицо Друянову, — напомните в милиции, что они обещали статью в газете дать и меня в ней упомянуть. Мне эти последние три дня ой как лихо было!..
— Обязательно, Зоя. Конечно, напомню.
Они вошли в гостиницу.
Их появление в холле, да еще под руку, было встречено гробовым молчанием.
Друянов, не обращая внимания на испуганные взгляды, взял ключ и остановился.
— Поужинаем, девочки? Не постесняетесь со мной в ресторане появиться?
Ели молча; только когда принялись за мороженое, Леночка не выдержала:
— Вы работник милиции, Александр Викентьевич?
— Нет, Леночка, не работник. — Друянов отодвинул вазочку с мороженым, закурил. — Шахов, вот это работник! — Он показал большой палец. — Правильно я говорю, Зоя?
— Да, вот уж на кого бы не подумала, — ответила Зоя. — Позавчера как узнала, даже не поверила. Толковый дядечка. А уж спокойный… Никогда не думала, что меня можно так легко уговорить помогать в таком деле. А он, кстати, не уговаривал, он даже советовался со мной, как лучше сделать, чтобы они ничего не заметили.
Леночка видела, что Зоя очень гордится и хочет, чтобы все узнали о ее роли в происшедшем.
Хотя Леночка и не поняла, чем это Зоя помогла милиции, она уверенно сказала:
— Вот девки ахнут, когда я им завтра расскажу. Представляю!..
Леночка выбрала, как ей казалось, самый что ни на есть интересный вопрос:
— Александр Викентьевич, а почему вы вдруг пропали?
— Уж очень хотелось преступникам навести милицию на мысль, что убийство совершил я. Вот Шахов и придумал, чтобы я помог им и «скрылся». Чудесно провел время на Рице!
— А платок?
— Подбросили. Только я уже был предупрежден, — ответил Друянов.
— Кто же вы по специальности? — Леночка решила до конца использовать представившуюся возможность.
— Я? Адвокат. Хотел здесь отдохнуть и поработать. У меня через два месяца в Москве тяжелейший процесс.
— И как вы их защищать можете? — вмешалась в разговор Зоя. — Приходько тоже защищать будете?
— Как бы тебе ответить без громких слов? — Друянов вертел в руках чайную ложку и разглядывал ее с таким удивлением, словно никогда раньше не видел. — В человеке, каким бы преступником он ни был, есть что-то здоровое, всосанное с молоком матери. Наша задача — счищать грязь. И выяснить, где и как человек подцепил эту заразу. Чтобы создать противочумную вакцину, врачи копались в самых опасных очагах болезни. Так и мы — милиция, прокуроры, адвокаты — лезем в очаг. Заболеть сами мы не можем, но молоко за вредность нам давать следовало бы, не правда ли?
Друянов посмотрел Леночке в глаза, потом перевел взгляд на Зою.
— Что молчите? Чистят, чистят такого неандертальца — ну, словом, полудикого человека. Адвокат — с одной стороны, следователь — с другой. Темнота и вонь. Уже никаких, кажется, шансов нет — и вдруг… — Друянов сделал паузу и стал разминать папиросу.
— Что, что вдруг? — в один голос зашептали Леночка и Зоя.
— Нет-нет да и блеснет у него что-то человеческое. Тогда хватай и тяни. Адвокат тянет. Следователь тянет, судья тоже тянет. И, как в сказке, нет этого полудикого неандертальца, а стоит человек. Слабенький еще. Качает его на рахитичных ножках. Зависть, злоба, какие-то обиды неизвестно на кого и за что крутятся вокруг него. Но раз появился человек — значит, полдела сделано.
ПОСЛЕДНИЕ МИНУТЫКонвой увел Приходько и Поддымова. Следователь прокуратуры дописал протокол и тоже ушел.
Виктор укладывал в сейф плотные пачки иностранной валюты, извлеченные из портфеля Приходько и из книги Поддымова.
Сергей сидел на подоконнике.
Шахов — за столом, ждал телефонного звонка.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Москву дали быстро. Шахов доложил начальству результаты.
— Хорошо, — сказала Москва, — встречаемся завтра во Внукове в одиннадцать тридцать. Билеты получите у дежурного администратора по аэровокзалу в семь утра.
Разъединившись с начальством, Шахов снова попросил Москву и назвал свой домашний телефон.
— Мишенька, — услышал он мамин, нарочито спокойный голос, — как ты там, сынок?
— Купаюсь, загораю. Как все и положено на курорте.
— Береги себя… — Голос матери предательски зазвенел.
— Даже неудобно, мать. — Шахов старался говорить как можно строже. — Я же тебе объяснял: еду копаться в архиве. Обюрократился здесь совсем. Нарукавники завел. Шутка ли, по десять часов за столом, не разгибаясь. Завтра буду дома.
— Конечно, Мишенька, конечно, это я так. Тут у меня Ольга трубку вырывает:
— Шахов, — жена, волнуясь, всегда называла его по фамилии, — ты у меня дождешься… Позвонить трудно, да?
— Ладно, маленькая, не шуми. Завтра вечером увидимся, — сказал Шахов и долго слушал семейные новости: дочке привили оспу, мать безобразничает — рвется стирать, из-за этого вчера был скандал…
Шахов сказал тихо «целую» и повесил трубку.
— Псевдоним мы вам придумали — «Приятель», — услышал он голос Виктора. Пока он говорил по телефону, Виктор что-то рассказывал Сергею, а тот, засучив рукава, возился со своим портативным передатчиком.
— Ваши странные взаимоотношения нас совсем с толку сбили, татуировка была последней каплей.
Шахов кашлянул и подмигнул Сергею.
Шахов гордился своим другом. Без отца с рождения, а с семи лет круглый сирота, Сергей прошел трудный путь. Улица, голод и воспитательная колония. Завод и школа рабочей молодежи. И наконец, от постового милиционера до старшего оперативного уполномоченного управления МУРа. При этом Сергей оставался жизнелюбом и весельчаком, скромным, даже застенчивым парнем.
Сергей убрал антенну, задернул «молнию» футляра и смущенно сказал:
— Сколько у меня уже было неприятностей с этой татуировкой. Однажды из училища едва не отчислили.
— Сейчас, кажется, это выводят, — сочувственно сказал Виктор.
— Точно, — добавил Шахов. — А заодно ты, Сережа, и волосы покрась в приличный цвет.
— Да что же мне?.. — возмутился было Сергей, но Виктор протестующе поднял руки и сказал:
— Все. Пошли к морю, товарищи. Надо же вам выкупаться перед отлетом.
Глава седьмая. Шахов и Сергей в Москве
«Три года назад в Москве была выявлена группа валютчиков. Подводя итоги проделанной работы, в уголовном розыске было высказано аргументированное предположение, что скромный агент Госстраха Казаков является одним из активных членов шайки. Однако все подследственные категорически отрицали свою связь с Казаковым, и прямых улик против него не было…»
Шахов перестал писать и отложил ручку.
— Привет, Миша! — сказал Сергей, входя в кабинет. — Ты у меня молодец. Вчера актер, сегодня писатель.
Шахов окинул приятеля оценивающим взглядом. В курортном наряде Сергей был некрасив и неуклюж. Сейчас, в синем форменном кителе, поблескивая капитанскими погонами, он словно сошел с рекламного проспекта «Аэрофлота».
— Идет тебе форма, болтун. Садись и пиши авансовый отчет. — Шахов подошел к сейфу и вынул пухлый пакет. — Это все документы. За меня, соответственно, напиши тоже.
— Слушаюсь, товарищ майор. — Сергей сделал серьезное лицо и щелкнул каблуками. Потом снял китель, повесил его в шкаф и сел за стол. — А ты что будешь делать?
— Тобой командовать. Что же еще? — огрызнулся Шахов и посмотрел с тоской на первую страницу своего опуса. — Ты сиди, молчи и вдохновляй меня. — Шахов сел и начал писать.
«Чем красноречивее и старательнее валютчики выгораживали Казакова, тем больше мы убеждались, что он был не последней скрипкой в этой шайке. Поведение преступников на следствии и в судебном разбирательстве можно было объяснить только одним: Казаков является кем-то вроде казначея, и на его помощь рассчитывают. Но предположения — одно, а доказательства — другое, и Казаков прошел по делу свидетелем.
Примерно через полгода из мест заключения нам сообщили, что все приятели Казакова систематически получают посылки. Мы же, со своей стороны, установили, что отправители посылок регулярно встречаются с Казаковым. В это же время он дважды имел свидания с представителем одной из иностранных фирм. Все это наводило на мысль, что он преступной деятельности не прекратил.
В августе этого года Казаков попросил двухнедельный отпуск за свой счет. Дирекция Госстраха предложила ему немного подождать. Он настаивал, говорил, что в Ленинграде у него заболела мать, хотел даже увольняться. Отпуск он получил и тут же заказал билет на самолет до Адлера, а по телефону пытался забронировать номер в гостинице «Приморская».
Располагая такими данными, капитан Баклаков и я вылетели на курорт. Задание было простое: выяснить связи Казакова и задержать в момент совершения валютных операций.
Мне удалось близко познакомиться с Казаковым, что значительно облегчало нашу работу…»