– Мстишь? – высказал догадку кавказец.
– Месть? Глупо. Я не смогу в одиночку отомстить всем предавшим меня, да, собственно, и не хочу. Поэтому я просто зарабатываю деньги, как умею. А умею я не так уж и много…
– Ну ты, друг, себя недооцениваешь. Да, кстати! – Лицо кавказца приняло торжественное выражение. – О деньгах! И не только… – Прихватив только что полученные документы, он отошел в угол комнаты, присел к стоящему там сейфу. Вернувшись через пару минут к столу, выложил на карту несколько пачек купюр грязно-зеленого цвета. – Вот! – широким, чуть ли не царственным жестом указал на доллары.
Видимо, Гоги рассчитывал произвести на собеседника впечатление своей щедростью, но просчитался. Артем лениво ковырнул ногтем упаковку верхней пачки, коротко кивнул:
– Неплохо…
И все. Ни благодарности, ни недовольства малой суммой. Ничего.
Однако усач все еще не терял надежды удивить гостя. Приосанившись, он выложил поверх денег красную «корочку». Артем бросил на нее короткий взгляд. Золотая вязь незнакомых букв поверху, в центре – герб со львами, держащими щит. Под гербом – латиница…
– Артем Викторович! – торжественно начал Гоги. – По представлению агентства национальной безопасности, за высокий вклад в дело обеспечения территориальной целостности и борьбы с международным терроризмом, Министерство юстиции нашего государства приняло решение о предоставлении вам гражданства, со всеми вытекающими из этого последствиями. Поздравляю!
Кавказец несколько раз энергично встряхнул руку Артема. Правда, тот не расчувствовался от проявления такого доверия, не пустил слезу и не обратился с прочувствованной ответной речью. Лишь спросил с любопытством:
– Стало быть, теперь я уже не шпион, а разведчик?
Гоги встопорщил усы в улыбке – дескать, шутку понял и оценил по достоинству. Плотоядно облизнувшись и потерев широкие ладони, он кивнул на паспорт:
– Надо бы обмыть! По вашим и нашим традициям! Есть повод!
– Можно, – легко согласился Артем. – Только… – Он огляделся по сторонам и продолжил, чуть понизив голос: – Извини, Гоги… А где у тебя здесь сортир?
– По коридору, налево! Там увидишь! – взмахом руки кавказец обозначил направление.
Артем не спеша, вразвалочку покинул комнату, в которой гостеприимный кавказец накрывал на стол. Но после того, как дверь за спиной захлопнулась, европеец мгновенно преобразился. Теперь в нем не было ничего от недавнего расслабленного равнодушия. Он двигался целенаправленно, стремительно и уверенно, но в то же время совершенно неслышно. Вроде и не человек вовсе, а дух бестелесный.
Туалет – совмещенный санузел, отделанный поистине с королевским размахом, – он отыскал без особого труда. Но заходить туда не стал – просто включил свет. Сам же быстро прошел дальше.
За углом коридора путь Артему преградила еще одна дверь, довольно надежная на вид. Остановившись, мужчина затаил дыхание и прислушался, стараясь уловить какие-нибудь звуки по ту сторону резных филенок. Тишина… Тогда, осторожно коснувшись ручки, европеец начал тихонечко, буквально по миллиметру, открывать эту дверь…
За нею находился гараж. Обычный, пристроенный к дому гараж. Тоже солидный, как и все, что имело отношение к этому дому. Наверное, здесь смогли бы одновременно разместиться три «КамАЗа», а может, даже четыре. Потому что две «легковушки» – забрызганный засохшей грязью тентованный «УАЗ-469» и ухоженный блестящий «Мерседес» – смотрелись на этих просторах как-то сиротливо…
Несколько секунд Артем просто стоял, и на его лице, обычно хранившем отстраненно-равнодушное выражение, сейчас явно читались если не растерянность, то… ну, скажем, некоторые сомнения. Мужчина переводил взгляд с одной машины на другую, будто не мог решить, на какой из них ему следует отправляться в дорогу.
По истечении этих секунд он решительно шагнул к «Мерседесу». Присел на колено у переднего колеса, сунул руку под днище… Проделал какие-то, незаметные стороннему наблюдателю – если бы таковые здесь оказались в этот момент – манипуляции… Встал на ноги и быстро покинул гараж, аккуратно прикрыв за собой дверь.
На этот раз Артем вошел в туалет. Справил малую нужду, ополоснул руки. Влажными ладонями пригладил ежик волос, отряхнул камуфляж. Отступив на пару шагов от огромного, во весь рост, зеркала, придирчиво осмотрел собственное отражение. Смочив правую руку, еще раз отряхнул колено, то самое, на котором только что стоял возле автомобиля. После чего, погасив свет, покинул санузел.
– …Слушай, все же я не пойму – почему ты помогаешь нам?… – после второго стакана завел Гоги старую песню. – Ведь ты к ним… – он мотнул квадратным подбородком куда-то в сторону. – …Ты сам пришел. Добровольно. А потом стал нам помогать.
Артем недовольно поморщился:
– Ты хочешь сказать, что, если бы я сразу к вам пришел, вы приняли бы меня с распростертыми объятиями? И вот это… – Он коснулся кончиком пальца все еще лежащего на столе новенького паспорта, – сразу бы дали?
– Ну-у… – замялся кавказец.
– Вот и я так думаю, – не позволил продолжить ему Артем. – Я не буду жевать тебе всякую чушь, дескать, общность религий, близость культурных традиций… Меня больше всего устраивает другое – отношения между вашей республикой и Россией на данный момент.
– И чем же они тебя устраивают? – хитро прищурился Гоги, разливая вино по стаканам.
– А тем, что в ближайшие несколько лет ваши меня России не выдадут, – ответил Артем. – Не потому, что я представляю собой какую-то немыслимую ценность, просто из вредности.
– А соседи? – ревниво уточнил кавказец.
– Соседи… – Артем покачал головой. – Соседи рано или поздно приткнутся к России. Выбор у них не богат – либо под вас ложиться, либо под русских. Второе для них предпочтительней.
– Почему это? – напрягся Гоги.
– Да потому, что вы ничего не забыли и не простили, – развел руками Артем. – И спросите за все.
Кавказец важно покачал головой, соглашаясь – действительно спросят. Ох как спросят!
– Так что мне лучше держаться вас… – подвел черту Артем.
– Ну, тогда давай! – Гоги поднял свой стакан. – За нашу дружбу и сотрудничество!
Европеец кивнул и выпил. Что-то ему подсказывало, что разговор еще не окончен. Есть еще одна тема, перейти к которой его собеседник пока что не решается. Ждет, когда Артем хоть немного захмелеет, тогда будет проще.
Вот только приятное на вкус домашнее вино на Артема не действовало. А время у его собеседника выходило… Не потому, что он куда-то опаздывал, просто не терпелось доложить о поступившей важной информации начальству, продемонстрировать свой профессионализм. Драгоценные бумаги показать в конце концов. В полной мере насладиться своим триумфом, увидеть тусклые, завистливые улыбки менее удачливых коллег.
– Да, слушай! – Кавказец довольно неудачно изобразил внезапную вспышку памяти. – Тут с тобой один человек хотел бы встретиться. Поговорить…
– Что за человек? – Артем, в свою очередь, сделал вид, что предложение его насторожило. И, надо признать, сыграл он намного удачнее своего визави.
– Ну-у… – блудливо отвел глаза в сторону Гоги. – Хороший человек, журналист. Из Америки.
Артем едва сдержал рвущийся наружу издевательский смех. «Журналист», значит. Ну-ну…
– Нет, он настоящий журналист, ты не подумай! – как будто почувствовав настроение собеседника, зачастил кавказец. – Солидное издание. Ну, и все такое… Его просто очень интересуют проблемы нашей страны, постоянные провокации со стороны России. И ему интересно будет поговорить с тобой. Ну, сам понимаешь, ты – русский, россиянин. И вдруг – на нашей стороне…
Ага. А еще этого журналиста крайне интересуют военные секреты России. Любознательный такой паренек. Или мужичок – тут уж все зависит от того, сколько лет он пашет в ЦРУ. Неужели этот горбоносый не знает, что журналист или дипломат – это наиболее распространенная легенда сотрудников агентурной разведки? И Артем, как офицер разведки специальной, не может этого не знать…
«Бывший офицер…» – автоматически поправил сам себя Артем. И ему вдруг почему-то сразу расхотелось смеяться.
– А этот твой журналист меня не спалит? – весьма натурально играя сомнение, спросил он. – Мне ведь южане головенку-то тогда махом отрежут. Уж на этот счет они ребята шустрые.
– Так ты сам с ним при встрече все и обговоришь, – чуть повеселел кавказец. – Он мужик серьезный, с понятием. Ради красного словца подставлять человека не станет. Еще, глядишь, и долларов за беседу отхватишь!
Да уж… Для Гоги, человека кавказского, последний аргумент наверняка самый весомый. Ну скажите, что может быть лучше американского доллара? Только евро. Но церэушники принципиально оплачивают услуги шпионов своими национальными деньгами. Сам того не желая, Гоги сказал Артему намного больше, чем хотел.
– Ну, если серьезный… – Артем выдержал необходимую в данном случае паузу. – Тогда почему бы и не встретиться.
– Ну, вот и договорились! – с явным облегчением произнес Гоги. Судя по всему, он всерьез опасался отказа.
«Эк его припекло-то…» – насмешливо подумал Артем. Впрочем, это как раз и понятно. Молодая разведка суверенного горного государства уже давно всего лишь филиал заокеанских спецслужб. Деньги, методики, инструкторы-советники, специальное оборудование и шпионская аппаратура – все оттуда. Еще бы, такой опорный пункт у самых стен Кремля! А все разговоры о том, что Россия и Америка братья навек – это, как говорится в одной довольно известной книге, «сказки для дефективных детишек».
Но это, так сказать, лирика. Артем выполнил стоящую перед ним задачу, вполне грамотно обыграл свой выход. Так что пора и честь знать, то есть, если попросту, сваливать надо. А то вон горбоносому Гоги уже не терпится порадовать хозяев. Как застоявшийся конь копытом бьет. Но и загостившегося «источника» послать куда подальше не может, даже сославшись на неотложные дела. Встреча с информатором – нет ничего важнее и неотложнее. Шпион должен знать и твердо верить в то, что он не тягловое быдло, расходный материал, а друг – причем самый близкий! – и коллега куратора. И его нужды для куратора всегда на первом месте. Один из основных законов агентурной разведки…
– Ого! – Артем бросил взгляд на часы. – Что-то мы с тобой заболтались. А ведь мне к утру на месте надо быть! Пора выдвигаться…
– Может, тебе людей в сопровождение дать? – оживился загрустивший было Гоги. – У меня есть парочка толковых ребят. До места доведут. А то, сам знаешь, – граница рядом, очень неспокойно здесь. Ночью сначала стреляют и только потом смотрят, в кого.
– Нет уж! – отмахнулся Артем. – Как раз этого и не надо. Я тихонько пройду, а твои ребята будут шуметь, как стадо слонов. Только внимание привлекут.
Гоги не стал спорить, лишь кивнул, соглашаясь с Артемом. О прошлом своего информатора он был осведомлен достаточно неплохо. Ну или по крайней мере в той степени, чтобы не сомневаться – пройдет, и никто его не заметит…
– Да, кстати! – Гоги сымитировал – и вновь неудачно – заботу об информаторе. – Что будешь говорить там, если вдруг заметят отсутствие?
– А они знают, где я, – равнодушно ответил Артем. И, заметив, как недоуменно расширились глаза Гоги, добавил с улыбкой: – Вышел на рекогносцировку. Окончательно прорабатываю маршруты групп.
– А-а-а! – расцвел в широкой улыбке кавказец.
…Прощальное рукопожатие вышло торопливым – бедняга Гоги уже не мог скрывать свое нетерпение. «Значит, на «мерине» рванет», – решил Артем. А что? Дорога хоть и горная, но неплохая, еще со времен СССР сохранилась. Можно проскочить на приличной скорости и даже благодаря маневренности европейского автомобиля вывернуться из вполне вероятной засады на пути следования.
– Ну, до встречи! – Перед тем как шагнуть в ночь, Артем поправил автомат на плече и взмахнул рукой. А потом… Словно растворился в непроницаемой темноте за порогом.
«Не человек, черт какой-то!» – подумал Гоги, глядя в пустой дверной проем. Он никогда бы не признался в этом вслух – нельзя, позор для истинного джигита! – но иногда просто боялся своего информатора. Это хладнокровие, эта выдержка опытного убийцы… Если бы не интерес к нему со стороны «старших братьев» и не ценность поставляемой им информации… Никогда бы он не стал связываться с этим, вне всяких сомнений, смертельно опасным человеком.
Кстати, об информации. Надо немедленно выезжать, наплевав на все возможные опасности ночной дороги – оно того стоит. И характер полученных сведений таков, что ни радиостанции, ни тем более телефону их доверить нельзя. Так что если воспользоваться «Мерседесом», то уже через пару часов Гоги Кавтадзе, сотрудник разведки горной страны, активно и успешно работающий по направлению мятежного юга, сможет удивить и обрадовать своих заокеанских хозяев…
Как пелось в одной песне из времен давно прошедшего детства, «были сборы недолги». Карту с пометками – за пазуху, поближе к сердцу; копии накладных – в солидного вида кожаную папку. И – в гараж, где дожидается своего водителя «Мерседес», черный, как южная ночь. Или как катафалк…
Густая, почти осязаемая чернота южной ночи была слегка разбавлена мерцанием ярких и каких-то особенно крупных в этих местах звезд. Ну, и повисшая над горизонтом молодая луна вносила свою лепту в освещение ландшафта.
А вот той световой «вуали», привычной взгляду обитателя средней полосы России, что вывешивает над городами и поселками традиционное электрическое освещение, не наблюдалось. Регион слишком долгое время находился в состоянии войны. Почти два десятка лет, с самого начала развала «великого и могучего», здесь лилась кровь и звучали выстрелы. После нескольких неудачных попыток горцев с помощью масштабных войсковых операций сломить сопротивление южан война приняла затяжной позиционный характер. Общеизвестно, что для ведения войны необходимы три вещи – деньги, деньги и еще раз деньги. Как раз этого у горцев и не было, а заокеанские новоявленные «друзья» не спешили открыть свои кошельки. Не видели смысла. Нефти, как в Ираке, или меди, как в Афганистане, южане не имели, так что быстренько «отбить» вложенные в чужую войну «бабосы» не получится. Хватит и того, что изрядно вложились – и без какой-либо надежды на отдачу! – в «революцию», сумев с помощью марионетки-«галстукоеда» превратить недавнего друга России в ее злейшего врага и получить надежный плацдарм для деятельности своих спецслужб в таком взрывоопасном регионе, как Кавказ. Этого господам из-за океана вполне хватало. А «территориальная целостность» нищего «союзника»… Пусть разбираются сами.
Вот и разбирались, как могли. Война не прекратилась – перешла в другое состояние. Мелкие диверсионные группы и просто «дикие» шайки «промысловиков», как с той, так и с другой стороны, периодически проникали на сопредельную территорию, где мелко пакостили. Можно сказать, даже бандитствовали в духе двадцатых годов прошлого столетия, подобно какому-нибудь «батьке Ангелу». Взрывали опоры линий электропередачи, обстреливали блокпосты, автоколонны и единичные автомашины, принадлежащие рядовым, далеким от «высокой политики» гражданам.
Так что возможности в полной мере использовать блага электрификации у местных жителей не было. Да, честно говоря, и особого желания – тоже. Не в меру расслабившийся индивидуум мог очень даже запросто получить в ярко освещенное окошко пулю снайпера, а то и гранату. Не за какие-то действительные или мнимые провинности перед одной из сторон, а просто на всякий случай, в назидание, можно сказать. Вот и жили в темноте, спали, ощущая под рукой надежную тяжесть ставшего привычным за многие годы оружия.
Артем, недавний гость горбоносого Гоги, быстро шел по дороге. Хотя в данном случае «дорога» – весьма грубое преувеличение. Всего лишь тропа, причудливо петлявшая в густых зарослях кустарника и почти незаметная в темноте. Но путник уверенно двигался вперед, выдерживая весьма приличный для этой местности и этого времени суток темп. Причем передвигался практически бесшумно, ловко уклоняясь от коварно целивших в глаза веток и при этом еще успевая контролировать обстановку вокруг.
За очередным крутым изгибом тропы путнику открылась довольно большая поляна. Артем замер и, оставаясь под прикрытием густой тени, отбрасываемой кустарниками, прислушался, до боли в глазах всматриваясь в черноту на противоположной стороне поляны. Кто знает, что он там мог увидеть или услышать. Одинокий путник вдруг насторожился. Висевший стволом вниз «АКС» плавно и быстро переместился под правую руку. Пальцы, погладив крышку ствольной коробки, коснулись затвора автомата… Однако применять оружие, по какой-то ему одному ведомой причине, Артем не спешил – продолжал прислушиваться, пока на его лице не появилось некое подобие улыбки. Неодобрительно покачав головой, он присел.
Если до этого момента его силуэт выделялся на фоне звездного неба и сторонний наблюдатель, расположившийся на другой стороне поляны, мог отслеживать его действия и перемещения, то сейчас он одним движением ушел из сектора обзора, исчез, слился с густыми ветвями кустарника.
Некоторое время ничего не происходило. Все так же светила луна, загадочно мерцали далекие звезды, мелкая ночная живность жила своей жизнью – чирикала, стрекотала, курлыкала… Потом послышались шаги – пригнувшись и настороженно поводя из стороны в сторону стволами оружия, поляну пересекали двое. Через несколько секунд они оказались на том самом месте, где незадолго до этого находился Артем.
«Явления» растерянно завертели головами, пытаясь отыскать в мутном свете луны какую-то потерю. Один даже сделал несколько шагов в сторону. Ничего не обнаружив, развернулся к напарнику и сказал вполголоса: