– Что со мной произошло? – спросила Мишель, появившись в отсеке, где ящер монтировал найденное навигационное оборудование. Дела у него продвигались медленно. Добрая половина блоков еще нуждалась в подключении. Воздух пах озоном, тонкие голографические планшеты с отображенными в них схемами окружали Скулди.
– Ты много работала и совсем не берегла себя, – ответил ящер. Ему очень хотелось расспросить Мишель о загадочном корабле, но он сдержался.
Девушка села в кресло, обежала внимательным взглядом плод его многодневных усилий, улыбнулась.
– Все правильно? – спросил Скулди.
– Да. – Она протянула руку, коснулась одного из текстоглифов, и на подключенной части комплекса мгновенно зажглись контрольные огни. – Сейчас я извлеку недостающие инструкции по монтажу, – пообещала она.
Следующие сутки они работали вместе. Многие блоки пришлось менять местами, выстраивая правильную архитектуру соединений, но Мишель не роптала. Она была благодарна Скулди за помощь.
Когда комплекс заработал, отсек мгновенно изменился. Все материальное отошло на второй план восприятия. Мишель и Скулди оказались в границах сферы цифрового пространства.
Ассортимент магазинов станции Н-болг являлся бледной тенью тех навигационных данных, что содержал в себе модуль.
Скулди был потрясен. Он-то считал, что подробные базы данных доступны только алгитам!
Они увидели изолированный сектор таким, каков он был во времена армахонтов. Десятки тысяч Н-болгов образовывали сложную сеть, но Мишель это не устраивало. Что толку рассматривать былое величие?
– Подключи навигационный блок корабля, – попросила она. – Давай сделаем наложение современных данных.
Картина резко изменилась. Исчезли тысячи узловых станций. Разорванная сеть сохранила едва ли десятую часть маршрутов, а вот одна из странных структур проступила отчетливее.
– Похоже на большой водоворот, – высказался ящер. – Что это такое?
– Аномальная область гиперкосмоса, – уверенно объяснила Мишель. – Я даже не подозревала ее истинных масштабов! – удивилась девушка.
– Аномалия – это опасно! – проворчал Скулди.
– А я и не спорю, – согласилась Мишель. Она подключила еще один источник данных, и вдруг пять Н-болгов в системах, где не раз бывал ящер, мигнули и погасли.
– Зачем ты их выключила?
– Этих узлов больше нет, – ответила Мишель, ввергнув ящера в ступор.
– Не может быть! – не поверил Скулди. – Это связано со странным кораблем, проходящим сквозь солнца? – грубовато и прямолинейно спросил он.
– Да. А откуда ты знаешь?
– Видел твой мысленный образ. Не специально.
Мишель вздрогнула, побледнела, но быстро взяла себя в руки. «Может, оно и к лучшему? Использовать ящера вслепую, конечно, удобно, но, случись критическая ситуация, у меня не будет времени на разъяснения».
– Смотри. – Она указала на внешний отрезок спирали, образованный аномальными структурами гиперкосмоса. – Атакованные Н-болги лежат в границах внешнего витка. Если учитывать последовательность атак, то чужой корабль движется вот сюда.
– Он идет по спирали к центру? – подхватил ее мысль Скулди. – А что там? – Он указал на завихрение, сотканное из десятка искаженных навигационных линий.
– Не знаю, – честно ответила Мишель. – Но армахонтам было известно об аномалии. Она существовала еще при строительстве сети.
Ящер издал короткий рык.
– Нам обязательно лезть туда? – Он все еще смотрел на искаженный участок.
– Угу.
– Нет, хомо, так не пойдет! Расскажи, что ты ищешь? Зачем мы будем рисковать? Смотри. – Скулди сделал свои выводы из увиденного. – Тут, – он вернул первоначальную карту сектора, – нет маршрутов! Армахонты знали об аномалии и избегали ее! Они были мудрыми!
– Не спорю. Но нам нужно попасть в центр явления.
– Зачем?
Мишель вздохнула. Придется рассказать ему все.
– Думаю, там находится один очень ценный объект.
Ящер приоткрыл пасть, нервно ожидая пояснений.
– Это космический корабль. Возможно, он построен армахонтами. – Мишель вывела объемное изображение.
– И что в нем ценного? – фыркнул Скулди, глядя на потрепанный в жестоком бою крейсер.
– Мобильный гиперпривод на борту, – пояснила Мишель. – Те, кто уничтожает Н-болги, стремятся туда же. И мы должны их опередить, понятно?
– Не знаю, не знаю. – Скулди нервничал. Он хорошо понял, о чем идет речь. Мобильный гиперпривод – это мечта любого, кто хоть раз путешествовал между звездами. Лично для ящера такая надежда имела особенную окраску.
«Я смогу вернуться домой? Вне зависимости от состояния древних станций и маршрутов?»
Мишель уловила его мысль, кивнула.
– Да, сможешь. Обещаю. – «Если выживем», – хотелось добавить ей, но сейчас подобный комментарий показался излишним. – Смотри, – она соединила отрезками неработающие узлы сети. – Если мы сможем активировать вот эти маршруты, то окажемся в центре раньше, чем таинственный корабль совершит очередной виток спирали.
– Почему ты считаешь, что они глупые? Зачем идут обходным путем?
Мишель задумалась.
– Возможно, их гиперпривод построен на ином принципе? – после долгой паузы предположила она. – Что, если эти существа используют аномальные участки для прыжков?
Скулди изогнулся, взглянул на девушку.
– Тогда они сильнее армахонтов? – Ящеру не понравилась пришедшая в голову мысль. Чешуйки природного панциря приняли зеленоватый окрас – явный признак сильного волнения.
– А ты разве не понял? Они сильнее, но не факт, что древнее строителей сети.
Скулди фыркнул.
– Молодые цивилизации ни на что не годны!
– Ошибаешься. Это зависит от многих факторов. Если они развивались бурно, стремительно, вне рамок «мирового порядка» армахонтов, то могли пойти уникальным путем, сделать открытия, нам недоступные.
– Так все же куда мы направимся? – Скулди был озадачен. – Вдогонку тому кораблю или сбойными маршрутами в систему, где есть представительство «Прометея»?
Мишель глубоко задумалась.
Если пришелец действительно движется по спирали, то его можно опередить, проложив прямой маршрут к цели. Теперь, когда в ее распоряжении оказались исходные карты сектора, координат семи Н-болгов, где морфы принимали странную передачу, достаточно, чтобы понять – сигнал передавался по аномальным структурам и его источник расположен в центре!
Она взглянула на символы, шифрующие название звездной системы.
«Что-то очень знакомое», – подумалось ей.
Но вспомнить, где и при каких обстоятельствах она видела этот набор пиктограмм, никак не удавалось.
«Туда можно добраться за три прыжка! – Сейчас она мысленно спорила сама с собой. – Нужно хотя бы взглянуть. Об уничтожении Н-болгов на Рубеже уже наверняка знают, а вот информация из самого центра аномальной области может оказаться бесценной…»
– Смотри, это расположено тут. – Мишель установила уточняющий маркер в таинственных координатах.
Ящер взглянул на древние карты.
«Четыре устройства пробоя метрики? – мысленно удивился он, прочитав условные обозначения. – И нет Н-болга?! Чем же так важна была для армахонтов эта система?»
– Так что ты решила?
Мишель боролась с искушением.
Здравый смысл подсказывал: надо выйти на связь с отцом.
Авантюрные нотки характера толкали на безумный поступок.
– Мы возвращаемся. – Короткая внутренняя борьба закончилась победой здравого смысла. – В систему Гверг, как планировали. Отсюда мы сможем проложить маршрут?
– Пять сбойных врат, – ответил Скулди, глядя на карту сектора. – Без чипов, но с твоими знаниями, думаю, доберемся быстро.
Глава 4
Рубеж. Пояс астероидов в системе Зайрус.Пять клиновидных сегментов космического корабля сближались с карликовой планетой.
Четверо существ: человек, эшранг, хонди и морф стояли на мостике крейсера «Прометей», наблюдая, как модули заходят на цель.
Палубу охватила дрожь легких вибраций. Крейсер маневрировал, гасители инерции работали на полной мощности.
Эшранг приоткрыл клюв, из его горла рвался несдержанный клекот. Морф растекся по полу кляксой трепещущей плоти, что выдавало крайнюю степень волнения. Хонди выглядел невозмутимым, хотя облик разумного насекомого вряд ли адекватно передавал внутреннее состояние. Хитиновые покровы его лица ритмично вздымались в такт дыханию, лишенные зрачков фасетчатые глаза казались пустыми, без искры заинтересованности, и только Егор Бестужев ощущал, как напряжен и взволнован командующий хондийским флотом.
На панораму космического пространства накладывались полупрозрачные оперативные окна, куда выводились данные со сканеров «Прометея».
Приближался критический момент.
Плоть морфа исказилась, меняя свойства, принимая вид панциря. Древние инстинкты возобладали над силой рассудка, вызвав рефлекторную трансформацию.
– Цель зафиксирована, – раздался под сводами рубки сухой, но не лишенный эмоций голос. Он принадлежал сознанию человека, бесплотному духу, обитающему в информационной среде крейсера.
Вслед «Прометею», соблюдая дистанцию и заранее условленное построение, двигались десять кораблей иных космических рас. Пять атлаков – флагманы флота эшрангов – выглядели обтекаемыми, похожими на обитателей морских глубин. Крейсера хонди резко отличались от них. Основой каждого фару́ма служила сфера, покрытая многочисленными, плотно переплетающимися вздутиями. Два изогнутых подковообразных элемента боевых надстроек плотно срастались с основным корпусом, придавая бионическим конструкциям насекомых неповторимую форму.
На фоне пояса астероидов в отдельном окне системы появились цифры обратного отсчета.
Эшранг издал шипение и замер. Жвала хонди издали скрежещущий звук. Морф окаменел. Егор Бестужев взялся за поручень, ограничивающий небольшую обзорную площадку мостика.
Незримые для взгляда энергии ударили в планетоид. Над его поверхностью внезапно взметнулись мутные выбросы пыли и газа, затем появились пять стремительно растущих пятен расплавленной породы, в космос брызнули продукты извержений, но клиновидные модули не остановили воздействие, они продолжали сближаться с карликовой планетой, раскаляя ее.
Что ждет по ту сторону бездны?
Бестужев давно не испытывал столь сильных и противоречивых чувств. Давно не стоял плечом к плечу с чужими, перед лицом угрозы, масштаб которой пока неизвестен.
Цифры обратного отсчета неумолимо стремились к нулю.
Модули выполнили задачу и резко отвернули в стороны. «Прометей» приближался к аномальной области, где разрушительные процессы исказили пространство и время.
Со стороны казалось, что катастрофа неизбежна. Человеческий крейсер и корабли иных цивилизаций сократили дистанцию. Теперь они двигались плотной группой, курсом на столкновение с расплавленной, окруженной выбросами магмы, но еще сохраняющей сферическую форму планетой.
Тускло вспыхнули защитные силовые поля.
Планета разбухала, исчез ее рельеф, интенсивность излучения росла с каждой секундой, – казалось, что по курсу разгорается звезда, как вдруг раскаленное вещество начало коллапсировать.
Процесс протекал стремительно. На поверхности образовалось множество воронок, затем огромные участки расплавленной коры стали проваливаться в недра.
Еще секунда – и по курсу эскадры всколыхнулась тьма.
В центре ужасающего явления пылала ослепительная точка. От нее, пронзая новорожденный мрак, конусом расходились тонкие прожилки ветвящихся разрядов.
– Окно гиперкосмоса зафиксировано! Идет стабилизация!
«Прометей» вошел в границы очерченного разрядами конуса. Энергетические прожилки извивались, будто живые, тянулись к кораблю, оплетали его надстройки.
– Окно гиперкосмоса стабилизировано! Вектор входа рассчитан, коррекция курса завершена! Отключение защитных полей через пять… четыре… три… два…
Экраны погасли.
Вселенная исчезла.
Одиннадцать космических кораблей утратили материальность, превратились в тающие оптические фантомы, а затем и вовсе исчезли, чтобы вновь материализоваться в границах изолированного сектора пространства.
* * *Вспышка.
Медленное вращение, ощутимые толчки от работы двигателей коррекции, компенсирующих дрейф.
Пальцы Егора Бестужева свело судорогой, он с трудом смог разжать их.
– Осмотреться в отсеках! Доложить о повреждениях!
Включились обзорные экраны. По тускло-серому пластику внутренней отделки мостика пробежала круговая волна света, формируя объекты, явления и образы.
Информация хлынула в рассудок, затопила сознание, затем раздробилась на ручейки восприятия. Все важное, значимое осталось в фокусе внимания, остальное ушло в фон.
Повреждений корпуса нет. Энергия щитов восстановлена. Корабли сопровождения отчитались об успешном групповом прыжке – первом и, как хотелось надеяться, последнем в своем роде.
Бестужев перевел взгляд на экраны.
Справа двигались атлаки эшрангов. Плотно сомкнутые бронеплиты их корпусов пришли в движение, открывая узкие, подсвеченные изнутри прорези, откуда в космос со вспышками ритмично стартовали эмширы – аэрокосмические истребители.
Слева четыре хондийских крейсера извергались сотнями фаттахов. В торцах боевых надстроек пульсировала плоть – корабли мощными выдохами выбрасывали тающие облачка атмосферы, среди которой роились бионические машины.
Пятый фарум заметно отставал. В сферической части корпуса виднелась широкая трещина. В ее глубинах рдело зарево. «Ничего критического», – мысленно рассудил Бестужев. Вскоре он залечит полученное в процессе материализации повреждение и нагонит крейсерскую группу.
Эшранг, хонди и морф всматривались в россыпи звезд.
По курсу «Прометея» рисунок созвездий заслонял огромный темный объект, к которому сейчас было приковано внимание всех участников рискованной вылазки.
Станция Н-болг, откуда через гиперкосмос пришел отчаянный призыв о помощи.
– Андрей Игоревич, сможешь детализировать?
– Работаю, Егор.
Локационные комплексы крейсера, завершив сканирование по сфере, перефокусировались.
– Обнаружены обломки атлаков, – сообщил Русанов. – Вероятно, личная эскадра Эшора. На вызовы не отвечают. Даю изображение станции.
Н-болг, а если точнее – его жалкие остатки, производил гнетущее, шокирующее впечатление.
Взорам предстала оплавленная, деформированная масса неузнаваемых очертаний. Не уцелело ни одной надстройки. Отсеки внешнего слоя испарились на глубину двух палуб. Сейчас станция напоминала творение безумного скульптора. В ее облике не осталось ничего от тщательно спроектированной космической конструкции. Во многих местах зияли огромные кратеры. Любая из доступных взгляду поверхностей выглядела оплавленной, словно Н-болг погрузили в исполинский тигель и продержали там, пока узлы, детали и механизмы не размягчились от нагрева, полностью утратив функциональность.
Среди повреждений сканеры не фиксировали обычного при возникновении аварийных ситуаций зеленоватого сияния.
Ни одна защитная установка не сработала, поля стазиса не включились, а значит, на борту Н-болга никто не выжил?
Морф так не считал. Он трансформировался в шар, подкатился к Егору Бестужеву, претерпел еще одну стадию пластичных метаморфоз, формируя человекоподобную фигуру – знак уважения, которого удостаивались немногие.
– Ц’Осты уцелели, – отрывисто произнес он. – Не все. Но некоторые.
– Согласен, – поддержал морфа Русанов. В кибернетической ипостаси, располагая вычислительными ресурсами крейсера, он редко не ошибался в прогнозах, чего не скажешь о его прошлой фазе существования.
Фаттахи тем временем устремились к станции, эмширы, сформировав традиционное для эшрангов построение, взяли курс на скопления обломков, образовавшиеся на месте гибели эскадры Эшора.
«Вот оно, действительное единство союзников», – раздраженно подумал Бестужев.
– Фахро!
Хондийский адмирал обернулся.
– Отзови фаттахи! Куда они рванули без приказа?!
– Русанов сказал – в системе никого нет!
– Здесь приказы отдаю я! – отрезал Бестужев.
Эшранг все прекрасно слышал, но даже не шелохнулся, жадно принимая данные от пилотов истребителей.
Еще бы. Гибель Эшора для него – пиршество эмоций и амбиций. Рассудок Ширгвила сейчас пробирается извилистыми тропками интриг и междоусобиц, мысленно прокладывая путь к вершинам власти.
На миг Бестужеву захотелось, чтобы сила, уничтожившая Н-болг, проявила себя, наглядно показав истинную цену разобщенности, но он удержался от проявления эмоций. В окружении чужих они – признак слабости, неуравновешенности.
Не важно, что творится в душе.
– Малые корабли отозвать! – приказал он. – Ширгвил, тебя это касается в первую очередь!
– Хочешь отправиться в логово к морфам?! – не оборачиваясь, прошипел эшранг. – Дело твое, хомо! Но учти, они могли выжить, только отдавшись во власть своей истинной природы! Я не собираюсь иметь дело с тварями, потерявшими рассудок! Меня интересуют эти обломки и…
– Эмширы нужны для прикрытия десантных модулей «Прометея»! Мы прибыли спасти выживших и выяснить, кто уничтожает узловые станции!
– Не лги! – злобно прошипел эшранг. – Ты ищешь дочь! Надеешься, что морфы скажут, была ли она тут в момент нападения!
– Безусловно, я ее ищу! – отрезал Бестужев и добавил: – Кто желает расторгнуть союз, может обследовать планеты на предмет организации тут поселения.
Ширгвил обеспокоенно расправил крылья.
– Что это значит?! – Он соизволил обернуться.
– Корпорация «Прометей» частным извозом не занимается! – пояснил ему бестелесный голос Русанова, прозвучавший из-под свода отсека. – Твой атлак оснащен гиперприводом?