— Сэр! — вмешался дежурный офицер. — Возвращается катер!
— Один? — повернулся к нему вице-адмирал.
— Да, сэр! Это русский катер — из тех, что нес на себе транспорт обеспечения. Наш был сильно повреждён огнем противника, и его капитан приказал команде перейти на борт русского катера — тот пострадал меньше.
— Разумно… Что ж, джентльмены, мы разошлись почти на равных. Противник потерял один свой катер, и второй нам удалось поджечь. Наши потери не столь чувствительны. Во всяком случае, мы спасли всех своих матросов! А вот команда потопленного катера противника… увы, им не повезло.
Вайсмюллер ещё раз посмотрел на экран.
— Изображение лучше не становится… Не можем же мы стрелять наугад?! Это ваше поле, — повернулся он к научному консультанту, — оно самолет остановить может?
— Нет. Объект такой массы им не задерживается.
На дисплее перед операторами управления вооружением вспыхнула надпись «Пуск разрешён».
Сброшен защитный колпачок, утоплена в панель кнопка запуска…
И разошлись в разные стороны бомбодержатели.
Какое-то время снаряд падал в тишине.
Хлопок!
И огненный факел вытянулся позади темного цилиндра.
— Мы предполагаем, что защитное поле простирается на высоте порядка двухсот-трехсот метров. До настоящего времени генераторы наземного базирования нам не встречались, и их характеристики пока неизвестны. Но, по аналогии с защитным полем «Наковальни», можно сделать некоторые выводы уже сейчас, — докладчик кинул на экран телевизора. — Поле, как известно, имеет эллипсовидную форму. И его диаметр в наивысшей точке зависит от того, на какое расстояние разнесены эмиттеры и, естественно, от их мощности.
— А в данном случае? — кивнул в сторону телевизора один из присутствующих.
— Эмиттеров два. Было два. Один, по нашим данным, которые косвенно подтверждаются информацией с места событий, в настоящий момент выведен из строя. Вследствие чего мы и наблюдаем некоторую нестабильность поля. Да вы и сами можете это видеть…
— Рекомендации?
— Вот в этой точке, — коснулся экрана докладчик, — напряжение поля уже не сможет обеспечить достаточной защиты. И вот здесь — да и вообще во всём этом секторе. Визуальное и радиолокационное наблюдение всё ещё затруднено, а вот чисто физическое проникновение материальных объектов… есть шанс, что снаряды могут достичь цели.
«Сработка таймера…»
«Радионавигационная система выдаёт достоверные координаты. Данные радионавигационной системы согласуются с данными от инерциальной навигационной системы».
«Приступить к выполнению операции номер…»
Приблизительно так можно было бы перевести на нормальный человеческий язык те команды, которые сейчас бежали по цепям управления реактивным снарядом. Но управляющий компьютер таковой задачи не имел. И никуда передавать эту информацию не собирался. Вся работа комплекса неоднократно уже была протестирована — в том числе, и в обстановке, максимально приближенной к боевой. И пока что не давала никаких оснований для того, чтобы как-то сомневаться в удачном выполнении поставленной задачи. А вот вероятность перехвата информации, посылаемой с борта, исключить было нельзя. И поэтому её никто и никуда не посылал.
А реактивный снаряд продолжал полёт.
В какой-то момент хлопнули пироболты, сбрасывая стартовый ускоритель. Ещё команда — и заработал двигатель. Снаряд изменил траекторию. Теперь его толкал собственный двигатель. Шевельнулись рули — автопилот отдал команду на набор высоты.
И на горизонте возникло темное пятнышко — цель.
«Цель высотная, высокоскоростная, малоразмерная! Скорость постоянно изменяется. Курс 280, меняется, высота — 14 000 футов, удаление 28 000, приближается».
Бз-з-з! Бз-з-з!
Ревун воздушной тревоги ударил по ушам.
Загрохотали по коридорам башмаки матросов, спешивших занять места по боевому расписанию.
Провернулись установки ПВО, отслеживая пока ещё невидимую невооруженным глазом точку в небе.
— Не волнуйтесь, адмирал! — научный консультант покосился в сторону экрана. — Это не противник. Вас ведь предупреждали о возможности такой помощи?
— Помню… Но я уже ничего не могу исключить… — проворчал Вайсмюллер. — Рядом с этим чертовым островом вся электроника ведет себя как воскресный алкоголик. Так что эта ракета может быть хоть трижды вашей, но режима боеготовности это не отменяет. Повернёт в нашу сторону — собьём!
«Цель идентифицирована».
«Приступить к выполнению операции».
Секунда — и замолчал двигатель. Взвыли сервоприводы рулей.
Хлопок!
Из тела реактивного снаряда выдвинулись крылья.
«Цель прямо по курсу».
«Отстрел двигателя, переход в планирующий режим».
Закувыркался в воздухе сброшенный цилиндр.
Темно-серая сигара, стартовавшая недавно с борта ракетоносца, теперь больше напоминала старый, ещё военного времени, самолет-снаряд — небезызвестный «ФАУ-1». Хотя… его очертания поставили бы в тупик конструкторов того времени. Да и нынешние инженеры не раз почесали бы в затылке…Только что двигателя у него не имелось… планер с полутонной бомбовой нагрузки управлялся исключительно рулями.
«Отстрел обтекателей».
— Цель снизила скорость! Изменение курса, постоянное маневрирование! Снижается.
— Он взял цель, — Николаев, не отрываясь, смотрел на экран, хотя рассмотреть там что-то конкретное было пока невозможно — изображение продолжало «плыть».
— Да? Интересно, как же он что-то там смог разглядеть? Или сверху видно лучше? — ехидно усмехнулся один из офицеров штаба.
— Ну, уж мимо острова-то он во всех случаях не промахнется…
«Отстрел баков».
Планер теперь напоминал творение похмельного дизайнера. Но в воздухе ещё держался.
«Открыть люки».
Набегающий поток воздуха раскрутил керамические лопасти турбин.
«Есть напряжение, генератор вышел на рабочий режим».
«Выпустить закрылки и тормозные решетки».
Скорость планера ещё снизилась, нос его наклонился вниз.
«Напряженность ЭМ-поля растёт».
«Отключение бортового компьютера, разъединение цепей управления, сброс аккумуляторных батарей».
Планер теперь падал вниз, никем и никак не управляемый. Напрасно стегали по нему импульсы сверхмощного излучения — там нечего было выводить из строя, вся электроника на борту была обесточена. Да, в проводах возникали скачки напряжения — но сами эти провода никуда не подсоединялись. Могло бы произойти загорание аккумуляторов — но они свободно падали вниз, и их судьба уже никого не интересовала.
Металла в планере было совсем немного — только абсолютно необходимые части. Но их масса, по сравнению с общим весом планера, была относительно небольшой. И никакие наводки в отдельно взятых элементах ни к чему фатальному привести не могли. А сам планер был изготовлен преимущественно из неэлектропроводных композитных материалов и керамики. Да, это не очень механически прочные материалы — сверхзвуковой истребитель из них не построить. Но низкоскоростной малозаметный радиолокатором планер — вполне. В полете данные элементы защищали металлические обтекатели, сейчас уже сброшенные за ненужностью. А те нагрузки, что ныне испытывала конструкция, были не настолько уж сильными, чтобы разрушить корпус планера.
И ещё один момент присутствовал здесь…
Невысокая скорость, плюс минимум металла — и планер имел шанс пройти через защитное поле. Во всяком случае, на учениях он это делал.
Но — это учения.
А здесь — здесь поле реального боя.
«Радар не фиксирует цель».
— Это как прикажете понимать? — Вайсмюллер покосился на научного консультанта. Хотя, какой он, к чертям, «научный»?! Офицер — не ниже полковника, это и невооружённым глазом видно! Грамотный, этого не отнять, и с железными нервами.
— Он ушел под верхнюю границу защитного поля. Или, по крайней мере, сблизился с ней настолько, что наши радары уже не могут его видеть — мешают помехи, — Николаев внешне был абсолютно спокоен, и только побелевшие костяшки сжатых кулаков выдавали его напряжение.
Мембрана бортового альтиметра прогнулась под нарастающим давлением и открыла клапан. Зашипел воздух в пневмосистеме. На эти устройства никакое защитное поле не действовало — уж слишком примитивная механика, уровня девятнадцатого века. Никаких тебе «тонких» технологий. Техника прошлого и позапрошлого века. Старьё…
Щелчок — сработало механическое реле. И замкнулись контакты. В бортовой цепи появилось напряжение — сработавшие пневмоклапаны, подсоединили к турбинам ранее отключённые цепи. И вновь проснулся бортовой компьютер.
«Высота сто сорок пять метров. Включение бортовых систем».
Отошла в сторону заслонка. Моргнул глазок объектива.
«Высота сто сорок пять метров. Включение бортовых систем».
Отошла в сторону заслонка. Моргнул глазок объектива.
«Поиск цели».
Трудное дело — не найти источник столь мощного сигнала!
«Зафиксировано мощное ЭМ-излучение по курсу 112.»
Планер, подчиняясь командам управления, лег на крыло, описывая вираж.
Прямоугольник эмиттера был обнаружен по завершении второго круга.
«Высота восемьдесят пять метров. Цель обнаружена, идентифицирована».
«Зажигание».
Хлопнули запалы на пороховых ускорителях — планер, переставший внезапно быть таковым, рванулся вперед.
«Снижение».
С визгом тормознула автомашина, двигавшаяся по дороге внизу.
— Look up!
Лязгнули сбрасываемые стопора, зенитная установка развернулась в сторону уходящего реактивного (опять!) снаряда.
«Переход в атакующий режим».
Снова хлопок — сработали последние ускорители.
Реактивный снаряд резко рванулся вперёд и вниз.
Очереди, выпущенные ему вдогонку, прошли намного выше.
«Цель в радиусе поражения».
«Отстрел боевых блоков».
Захлопали пиропатроны.
И в воздухе раскрылись парашютики самоприцеливающихся боевых элементов.
«Выполнение задачи. Самоликвидация аппаратуры».
Негромко протрещали взрывы — и бесформенная груда обломков продолжила теперь уже окончательно неуправляемый полёт вниз. Оставался ещё шанс и на то, что полтораста килограммов всевозможного металлокерамического мусора, упавшие сверху, могут серьёзно испортить кому-то настроение.
— Сэр! Есть изображение! Локатор видит цель!
— Ну, вот, адмирал… — повернулся к Вайсмюллеру «научный консультант». — Он своё дело сделал — очередь за вами.
— Он?
— Мы называем данный экспериментальный реактивный снаряд «Ястребом». Его задача — преодоление сферы защитного поля и удар по противнику с ближней дистанции.
С ревом двигателей ушёл в небо первый самолет.
А на очереди уже стоял второй, готовился к вылету и третий… силища! Ударное звено истребителей-бомбардировщиков, и в самом деле, способно устроить в конкретном месте небольшой филиал Армагеддона. Пробомбить данный квадрат со всей беспощадностью, да и прижечь его напалмом, буде таковое действие потребуется.
Но пока… пока этого никто не приказал, задание состояло в том, чтобы детально разглядеть находящиеся в бухте корабли и определить степень их опасности для объединённой эскадры. Для этого предназначался один самолет, два других обеспечивали его прикрытие от огня с земли.
Посланные на разведку беспилотники были очень быстро расстреляны в воздухе, так и не успев толком ничего передать. Не очень помогли делу и ударные беспилотные машины — система низковысотной ПВО на острове была организована на должном уровне.
— Здесь присутствуют подвижные ракетно-пушечные установки, — доложил офицер вице-адмиралу. — После обстрела воздушной цели, они быстро меняют дислокацию, и поэтому ответный удар может оказаться малоэффективным. Огонь ведётся преимущественно при помощи оптикоэлектронных систем наведения, локаторы включают лишь эпизодически и сразу же после этого перебазируют их на запасные позиции. Так что и использование противорадарных ракет тоже пока затруднено.
— Есть сведения и о более серьёзных системах, — заметил Вайсмюллер.
— Пока они никак не дали о себе знать. Характерного для них излучения РЛС не отмечено.
— Спутниковая разведка?
— Ближайшее прохождение спутника — через шесть часов.
— А ваши? — вице-адмирал посмотрел на русского капитана первого ранга, который отвечал за данную сторону дела.
— Два часа, сэр. Возможно, что и чуть больше.
— А ещё через два часа стемнеет… и с острова можно будет попробовать ускользнуть… — нахмурился Вайсмюллер. — Локаторы всё ещё работают недостаточно надёжно, мы не можем рисковать! Поднимайте звено!
— Там могут быть и «С-300», — заметил капитан первого ранга.
— Беспилотники их не увидели.
— Маскировка…
— Ваши предложения, кэптэн? — назвал его на американский лад вице-адмирал.
— Спутник.
— Понятно. Мы не можем ждать! За это время там вполне могут что-нибудь починить… или включить заново! — подвёл итог Вайсмюллер. — Гаррисон!
— Да, сэр!
— Работайте!
Самолеты описали круг над эскадрой и ушли вверх. Командир звена не хотел рисковать и увел самолеты из возможной зоны поражения низковысотной ПВО. А для высокоточной аппаратуры, которая установлена на борту разведчика, пара километров особой роли не сыграет. Поэтому он и забирался выше, чтобы пройти над островом вне зоны досягаемости передвижных комплексов.
А вот ударные самолеты, напротив, вверх не полезли. Стремительными тенями пронеслись они над водой, расходясь в стороны. Против всех ожиданий, связь работала неплохо, и можно было быстро перенацелить удар в нужную точку.
— «Гнездо» — «Фалькону-1».
— На связи «Гнездо».
— Вижу бухту. Картинка нечеткая, присутствуют помехи.
— Подтверждаю получение.
— Визуально наблюдаю три корабля — обыкновенные «купцы». Несколько мелких судов около выхода из бухты. Крупных кораблей в бухте нет.
Слушавший переговоры пилота с КДП, вице-адмирал с интересом посмотрел на своих русских коллег.
— И как вы можете это объяснить?
— Пилот упомянул про помехи… Как вы знаете, «черные корабли» имеют свои собственные генераторы защитного поля. Поэтому он их не видит…
— Хм! Гаррисон!
— Да, сэр?
— Пусть ваши парни разглядят бухту получше!
— «Фалькон-1» — «Гнезду».
— На связи «Фалькон-1».
— Дайте более четкую картинку бухты!
— Помехи, «Гнездо»… стоп!
— В чем дело, «Фалькон-1».
— Сработка системы предупреждения!
На табло пред пилотом вспыхнул красный сигнал, а по ушам ударил зуммер тревоги.
«Облучение локатором ПВО».
— Совершаю противоракетный маневр!
Самолет лег на крыло, сваливаясь в пике.
Отстрел ложных целей, ловушки…
— «Гнездо» — «Фалькону-1»!
— На связи…
— Катера очищают фарватер! Уходят под берег!
Дымная полоса с земли почти коснулась самолета. Несмотря на все его выкрутасы и маневры, ракета достаточно быстро смогла выйти в нужную точку.
Рванул заряд, усеивая небо поражающими элементами.
— «Фалькон-1»!
Но уже пищали тревожно зуммеры и в кабинах двух оставшихся самолётов, пилоты которых делали всё возможное, чтобы только уйти в сторону от страшных дымных следов…
— Аварийную команду и санитаров — наверх! — рявкнула трансляция.
На посадку заходил самолет. Темная полоса, тянувшаяся за ним, яснее ясного указывала на то, что ему прилично досталось. Но пилот ещё удерживал свою машину в воздухе и пытался посадить её на палубу родного корабля.
Удар!
Подломилась передняя стойка шасси, самолет клюнул носом. Но — уже натянулись тросы аэрофинишеров, тяжелая машина, пусть и боком, но всё же относительно предсказуемо, заскользила по палубе.
С хрустом подломилось крыло, однако многотонная махина к тому времени уже замедлила скорость. Со всех сторон к ней бросились люди. Кто-то тащил стремянку, кто-то разматывал шланги системы пожаротушения…
Пилота выдернули из кабины молниеносно — он даже сказать ничего не сумел. Быстро осмотрели, залепили пластырем ссадину на лбу — и потащили пред светлые очи командования.
— Майор Маслоу, сэр! — откозырял он вице-адмиралу.
— Докладывайте, майор.
— Сэр, но мне почти нечего вам рассказать. Мы прикрытие — на тот случай, если на острове у кого-то возникло бы желание пострелять из пушек. Джерри мог бы это сделать, но, увы… у этих парней чертовы «С-300», тут никаких шансов нет…
— Вы же ушли?
— Мне просто повезло, сэр… только мне одному…
Потеряв два самолета, Вайсмюллер решил изменить свои планы. Да, точной информации у него нет, но ведь есть данные разведки! Да и бухта не столь велика, чтобы надёжно укрыть в ней столько кораблей. И прочие цели, включая установки ПВО, так быстро не перебазировать!
К чести вице-адмирала надо сказать, что такой вариант развития событий он тоже предусмотрел. И заранее принял меры к эффективному воплощению в жизнь принятого решения.
Первый залп ракет — тридцать шесть штук, был нанесён по разведанным позициям артиллерии и установок ПВО.
Жуткое, надо сказать, зрелище — старт такого количества ракет одновременно! Почти двадцать тонн взрывчатки сейчас летело к острову… Нетрудно было представить, что можно сотворить там таким количеством высокоэффективного ВВ.
А уже завывали подъёмники, подавая на направляющие новые ракеты. Лихорадочно работали за пультами операторы вооружения.
— Воздушный подрыв ракеты!