Странное солнце Зерцалии тускло светило в ясном небе, здесь, по-видимому, было раннее утро. За время наших путешествий я уже научился определять время суток по трем светилам этого мира. Во дворе никого не оказалось. Возможно, за те недели, что прошли со времени нашего бегства, местные правители решили, что мы усвоили урок и больше не сунемся в их владения. Спрятав под плащом кинжал, я вышел из ворот и быстро зашагал по узким, извилистым улицам. Редкие прохожие не обращали на меня никакого внимания, и вскоре я вышел на большую круглую площадь, где мне удалось незамеченным влиться в толпу.
Местные закусочные и харчевни уже открыли свои двери для посетителей. На площади бойкие торговцы зазывали покупателей к своим лоткам с цветами, посудой и выпечкой. Здесь располагался небольшой местный рынок. Две гигантские статуи из черного обсидиана, каждая высотой метров десять, возвышались над толпой, отбрасывая длинные темные тени на брусчатку площади. Я не бывал в этой части города раньше и не видел этих изваяний. Одно изображало тощего мужчину с длинным костлявым лицом и крючковатым носом. В сюртуке и высоком цилиндре, он опирался на трость с набалдашником в виде человеческого черепа. Казалось, что статуя внимательно следит за суетящимися внизу горожанами, не спуская с них хмурого и злобного взгляда. Я перевел взгляд на второй монумент. Это была фигура, закутанная в длинный плащ до самой земли, а лицо ее скрывалось под просторным капюшоном. Поверхность плаща была неровной, словно он был сделан из множества жгутов или перекрученных веревок. Присмотревшись, я понял, что одеяние Властелина – не что иное, как скопление множества змей! Они облепили всю его фигуру, образуя из своих тел и плащ, и капюшон.
С места, где я стоял, лица статуи было не видно. Решив разглядеть его, я двинулся к центру площади, пробираясь сквозь толпу людей, как вдруг кто-то с силой толкнул в меня в бок. Раздался испуганный девичий вскрик. Я быстро обернулся. На мостовой из черного стекла передо мной сидела хорошенькая молодая девушка, моя ровесница. Длинные темные волосы выбились из-под ее шляпки, кружевная накидка на плечах съехала в сторону. Она испуганно смотрела на меня огромными голубыми глазами. Над верхней губой незнакомки красовалась очаровательная родинка. Рядом валялся длинный зонтик и круглый дорожный кофр из коричневой кожи.
– О, простите меня! – воскликнула она. – Я вас совершенно не заметила!
– Это вы меня простите, – в свою очередь смутился я. – Я тоже был невнимателен.
Я поспешил ей на помощь, подобрал с мостовой сумку и зонтик, а затем протянул ей руку:
– Я сам виноват! Засмотрелся на статуи…
Девушка с благодарностью приняла мою помощь, поднялась на ноги и отряхнула от пыли свое длинное платье.
– И как они вам? – поинтересовалась она.
– Кто? – не понял я.
– Статуи.
– Я не успел их толком рассмотреть.
– Мне кажется, они просто копии оригиналов! Особенно Повелитель Кукол. – Она кивнула в сторону старика в цилиндре. – У меня от них кровь стынет в жилах. Странно, что вы не видели их раньше…
– О, я в этом городе проездом, – сказал я чистую правду.
Она заинтересованно на меня посмотрела:
– Откуда же вы? Разве в Зерцалии есть такой город, где нет изваяний Властелинов?
– Я много путешествую, – нашелся я, – в основном по провинциям.
– Что же, это многое объясняет, – улыбнулась она. – Наверное, вы не привыкли к такому количеству людей.
– Вы правы, – ответил я, не сводя с нее глаз.
– Что ж, пора откланяться, – произнесла девушка, поправляя свою шляпку и накидку. – Спасибо вам еще раз за помощь.
Она протянула мне руку. Я не сразу понял, с какой целью, но тут до меня дошло, что я все еще держу ее зонт и сумку.
– Вы тоже путешествуете? – спросил я.
– Да, и я очень спешу на вокзал. Мой отец отправил меня погостить к тетушке, так что мне предстоит несколько часов провести в поезде…
– Вот как?! – радостно воскликнул я. Это вполне соответствовало моим планам, ведь я как раз собирался поездить по этой чудесной стране, чтобы получше изучить ее. – Мне тоже надо на вокзал! Позвольте сопроводить вас?
– О, я совсем не против, – смущенно ответила девушка. – А куда вы едете?
– А где живет ваша тетушка? – спросил я.
– В маленьком городке под названием Норд-Шпигель, к северу от Столицы.
– Какое совпадение! – сказал я. – И мне в ту же сторону!
Девушка просияла.
– Это чудесно! Если повезет, мы с вами окажемся в одном вагоне!
– Раз так, позвольте представиться. Александр… – Я замешкался, подумав, что не стоит называть свою настоящую фамилию. – Астафьев, – наконец проговорил я.
– Гертруда Болховская. – Девушка почтительно присела. – Очень приятно познакомиться, господин Астафьев.
И мы, продолжая мило общаться, отправились на вокзал. Гертруда оказалась чудесной собеседницей, и я проникся большой симпатией к этой девушке. Мы обогнули статуи – как оказалось, фигура в змеином плаще принадлежала Оракулу Червей, еще одному Властелину из Флэш-Ройяля. Гертруда в разговоре сообщила мне об этом. Затем пересекли площадь, прошли несколькими узкими улочками и наконец вышли к гигантскому зданию вокзала. Я увидел высокое строение необъятных размеров из стекла и черного и серого камня. На площади перед ним было множество изящных уличных фонарей. Под ними ровными рядами стояли экипажи, запряженные лошадьми. Здесь мне пригодились местные деньги, которые мы выменяли на золото в местной ювелирной лавке в одно из наших путешествий с князем Поплавским. Мы купили билеты в кассе – по счастью, места оказались рядом, – а затем отправились на нужный перрон.
Меня не переставал удивлять тот факт, что в Зерцалии нет ничего, сделанного из металла. Даже рельсы были из черного стекла! И сами поезда – со старинными паровозами и огромными, почти в человеческий рост, колесами – тоже были сделаны из стекла и черного дерева. Стены вагонов, колеса, паровозная труба, из которой густыми клубами валил дым, – все было из стекла разного цвета. Контролер проверил наши билеты и проводил к нужному вагону. Все здесь напоминало мне сцены из жизни Европы позапрошлого века. Прямо с перрона мы открыли дверь в наше купе и оказались в уютном помещении с мягкими креслами, стоящими друг против друга. Дверь напротив вела в коридор, по которому сновали проводники и носильщики с чемоданами. На окнах салона висели красные шторы с кисточками. Едва мы расположились, как из коридора вежливо постучали в дверь. Нам предложили чаю и печенья, и мы с благодарностью приняли угощение.
Гертруда сняла шляпку и накидку. Пышные волосы легли на ее плечи красивыми волнами, и я невольно снова залюбовался ее внешностью. Милая, непосредственная девушка. Оказывается, и в Зерцалии есть вполне приличные люди, а не только темные маги с полчищами стеклянных прислужников. Поезд тронулся, и вскоре перрон вокзала остался далеко позади. Гигантские здания и сооружения города постепенно сменились небольшими домиками в предместьях, а затем постройки и вовсе исчезли. Поезд мчался по лесной местности. Мы разговаривали, я наблюдал за проносящимися за окнами пейзажами. Природа Зерцалии ничуть не отличалась от природы нашего мира. Если не считать трех светил на небосклоне.
Сквозь стеклянную дверь виднелись пассажиры, проходящие по коридору в сопровождении носильщиков. Разодетые дамы и господа все еще искали свои купе и занимали места. У некоторых оказалось такое количество багажа, что им надо бы было занимать не купе, а весь вагон.
Мое внимание отчего-то привлек один старик в долгополом пальто с большим меховым воротником. Низенького роста, толстый и неуклюжий, он слегка прихрамывал при ходьбе. Полы его одеяния волочились за ним, подобно шлейфу. Высокий цилиндр на голове, благодаря которому он, видимо, хотел казаться выше, выглядел довольно нелепо. Густые седые бакенбарды свисали почти до самых плеч коротышки, из-под кустистых бровей по сторонам злобно поглядывали маленькие блестящие глазки. Двое слуг тащили за стариком высокий кофр, обтянутый черным бархатом, и он то и дело покрикивал на них. Вскоре странная процессия скрылась в соседнем вагоне.
Я повернулся к Гертруде и застал ее за странным занятием. Девушка стянула волосы в тугой хвост на затылке, а голову обмотала черным кружевным платком. Вытащив из сумочки шкатулку с косметикой, она тщательно напудрилась. Даже больше, чем следовало, на мой взгляд, ибо ее прелестная родинка на губе исчезла под толстым слоем пудры. И в заключение этой операции она водрузила на нос небольшие очки с темно-синими стеклами. Это окончательно изменило ее, я уже не узнавал в своей соседке по купе прежнюю милую девушку. Передо мной сидела довольно невзрачная особа из числа тех, кого когда-то называли «синими чулками».
– К чему такие перемены? – с недоумением спросил я.
Гертруда улыбнулась в ответ.
– Папенька всегда говорит, что нельзя красивой девушке путешествовать в одиночку. Мало ли что может произойти в дороге. Обычно родители всегда меня сопровождают, но в этот раз мне пришлось ехать одной. В таком виде я не буду привлекать излишнего внимания, и моя поездка пройдет без приключений.
– В случае чего я бы с радостью защитил вас, – заверил я.
– Не сомневаюсь, Александр! – с жаром сказала девушка. – Но лучше избежать неприятностей. Те края, куда мы направляемся, считаются не слишком спокойными. Грабители, мошенники и прочая нечисть. В таком виде я не буду привлекать назойливые взгляды. Ну а когда приедем, я избавлюсь от этого ужасного платка и очков.
Не прошло и десяти минут, как наше уединение было нарушено. Вошедшие не удосужились постучать в дверь – она неожиданно широко распахнулась, и в купе ввалилась довольно угрюмая троица – все в черной форменной одежде и начищенных до блеска сапогах. На их рукавах красовалось изображение красного черепа с короной. В руках одного из них был тонкий кожаный портфель. Вслед за ними показался проводник, который недавно приносил нам чай.
– Небольшая проверка, господа, – быстро пробормотал он. – Тайная полиция…
Гертруда заметно напряглась. Я тоже почувствовал некоторое волнение, впервые столкнувшись с местными служителями закона. Крепкие, подтянутые, в случае чего с такими я бы не справился. Тот, что держал портфель, видимо старший среди них, пристально уставился на меня, затем перевел взгляд на девушку. Гертруда попыталась вжаться в кресло, чтобы оказаться в тени.
– Мы ищем государственную преступницу, – сказал полицейский. – Воровку, укравшую из императорского дворца нечто очень ценное. Какова цель вашей поездки, господа?
– Я путешествую исключительно ради самого путешествия, – улыбнулся я. – Мне нравится посещать новые места, знакомиться с новыми людьми.
Полицейский подозрительно на меня посмотрел, затем снова повернулся к Гертруде.
– А вы, уважаемая?
– А я его невеста, – вдруг выпалила девушка. – И повсюду его сопровождаю.
Я постарался сохранить на лице свою открытую улыбку, несмотря на охватившее меня изумление. Сам не знаю почему, но я решил ей подыграть.
– Подыскиваем подходящее местечко для свадебного путешествия, – пояснил я.
Пока полицейские разглядывали нас, я рассматривал их форму – черную, идеально подогнанную, с изображением оскаленного черепа. Серебряные пуговицы, кожаная портупея и эполеты довершали экипировку. На поясе у каждого висел короткий меч с широким лезвием. Огнестрельного оружия в Зерцалии, видимо, не было.
Тем временем старший извлек из своего портфеля какой-то листок и протянул его мне.
– Если увидите ее, немедленно сообщите в ближайший полицейский участок, – сурово произнес он.
Затем все трое повернулись и вышли из купе. Проводник извинился и ушел следом за ними. Я взглянул на листок. На плотной бумаге желтоватого цвета было отпечатано лицо женщины очень странного вида. Я сохранил его, чтобы позднее вклеить в свой дневник. Такое лицо уж точно не забудешь, и оно действительно надолго осталось в моей памяти.
Гертруда вздохнула с облегчением и улыбнулась.
– Я всегда нервничаю в присутствии полиции, – призналась она. – От наших властей никогда не знаешь, чего ожидать. Простите мне мою ложь, Александр. Мне показалось, что в сложившейся ситуации она станет наилучшим выходом. У нас тут не принято молодой девушке путешествовать одной, начались бы проверки, досмотры… Чего доброго, высадили бы из поезда до выяснения личности, а я спешу к родным.
– Понимаю, – ответил я, разглядывая изображение на листке. – Ничего страшного. Но кто эта женщина? И почему она так необычно выглядит?..
Катерина перевернула страницу дневника и увидела сложенный лист желтой бумаги, вклеенный между страницами. Она развернула его и поняла, что это и есть тот самый плакат, о котором писал отец.
Изображенная на нем женщина действительно выглядела жутковато. Обычное лицо молодой девушки, но вот ее глаза… Казалось, что они были из прозрачного стекла. Белоснежные волосы, тщательно заплетенные в множество тонких косичек, образовывали на голове некое подобие короны. Над верхней губой преступницы красовалась небольшая родинка.
Катерина продолжила чтение.
– Это Зеркальная ведьма, – пояснила Гертруда. – Вступая в свой Орден, они проходят специальное посвящение, некий обряд, во время которого их тела меняются. Все они альбиноски и частично состоят из стекла, поэтому и выглядят так ужасно.
– Орден Зеркальных ведьм? – заинтересованно переспросил я. – Никогда о таком не слышал.
– Они нечасто дают о себе знать. Мне лишь известно, что они поклоняются своему темному божеству где-то в тайном монастыре на севере. Наш Император является их злейшим врагом. Потому в Зерцалии они вне закона. Видно, одна из них проникла во дворец и украла что-то очень ценное, раз полиция ищет ее во всех поездах, отправляющихся из Столицы.
– И кому же они поклоняются?
– Темнейшему, разумеется, – ответила Гертруда.
– Кто это?
– Моя тетка немного рассказывала мне о нем, – задумалась девушка. – Это очень могущественное божество, с незапамятных времен заточенное между измерениями. Говорят, много лет назад он сотворил весь наш мир. Но ныне Властелины не признают Темнейшего, и на этой почве у них постоянные распри с Зеркальными ведьмами.
Я сразу решил для себя, что запишу эту информацию в блокнот, как только останусь один. Впервые я услышал, что в Зерцалии есть свое божество, пусть и запрещенное. Но у меня возник еще один вопрос, который мне не терпелось задать.
– Тайная полиция ищет преступницу, укравшую что-то во дворце, – произнес я. – А вы, едва сев на этот поезд, тут же постарались изменить свою внешность. И эти ваши слова полиции… Вы представились моей невестой.
– На что это вы намекаете? – нахмурилась девушка.
– Со мной вы можете быть откровенны, Гертруда, – заверил я ее. – Я не собираюсь вас выдавать. Этот овал лица, эти глаза, эта родинка, наконец! Ведь дама на этом плакате – вы!
Глаза уже сами собой закрывались.
– Ты спать сегодня собираешься или нет? – раздался в коридоре возмущенный голос Аглаи. Мачеха с бигуди на голове заглянула к ней в комнату. – Ночь на дворе, а она книжки читает!
Дневник вдруг выпал из рук Катерины. Девушка поняла, что если сейчас не ляжет спать, то утром не встанет, даже если Аглая будет пинать ее ногами. Чтение захватывало, но время и в самом деле уже позднее. Придется ей продолжить в другой раз.
– Все, ложусь, – сказала она. – Твоя взяла!
Аглая лишь ухмыльнулась и прикрыла дверь.
Катерина отложила тетрадь на прикроватную тумбочку, протянула руку к светильнику и выключила свет.
Глава четырнадцатая Городские легенды
Когда она проснулась, Матвея и Прохора уже не было дома. Аглая сама попыталась поджарить на завтрак яичницу и едва не спалила всю кухню. Когда Катерина спустилась вниз, зевая и потягиваясь, она как раз швырнула полыхающую ярким пламенем сковородку в мойку, а затем быстро включила холодную воду.
– Опять облом? – поинтересовалась Катерина, усаживаясь за стол.
– Кухня и я – две несовместимые вещи, – растроенно вздохнула Аглая. – С каждым разом последствия все страшнее! Придется тебе сегодня снова завтракать бутербродами.
– Не привыкать, – улыбнулась Катерина и начала нарезать хлеб.
Аглая тем временем окончательно расправилась с огнем, вытерла руки полотенцем и присела на стул.
– Давно хотела с тобой поговорить, – смущенно произнесла она. – Да все подходящего случая не представлялось…
– О чем?
– Ты же не против, что Прохор и Матвей живут с нами?
Катерина замерла и удивленно на нее посмотрела.
– Конечно нет!
– Я вот о чем подумала… Этот вчерашний эпизод в школе. Может, ты так хочешь выразить свой протест? Или как там у вас, подростков, это сейчас называется? Привлечь к себе внимание? – Аглая всплеснула руками. – Ты не думай, для меня ты всегда будешь на первом месте!
– Да ничего такого! – заверила ее Катерина. – Мне нравится и Прохор, и, конечно, Матвей. Я рада, что они живут с нами.
– Ну, слава богу, – улыбнулась Аглая. – И вот еще… – Она снова замялась. – Прохор вчера сделал мне предложение… Ты не станешь возражать, если мы с ним поженимся?