Должно быть, я каталась всего несколько минут, но время будто растянулось до бесконечности. Я была в восторге оттого, что скольжу сама, а Брендон наблюдает. Сделав несколько кругов, я запыхалась и тогда поехала к своему тренеру.
Раньше я умела тормозить разворотом и теперь решила вспомнить прием, но, едва поставив лезвия под нужным углом, споткнулась и потеряла равновесие. Однако Брендон успел подхватить меня.
Мы смеялись до колик. О, Брендон был так притягателен! Не знаю, хотелось ли ему поцеловать меня, но про себя скажу наверняка: я бы не противилась.
Я закрыла глаза, и Брендон мягко коснулся моей замерзшей, раскрасневшейся щеки горячей, словно печка, рукой — по лицу разлилось тепло. Он склонился ко мне, и тут запищал телефон — пришла эсэмэска.
— Ты популярна, — заметил парень, отстраняясь.
Момент был упущен. Я понимала, что Брендон долго собирался с духом. Он каждый день видел меня со звездой баскетбольной команды, а с ним, новичком, никто не хотел общаться. Романтическое настроение улетучилось.
— Это Айви, она уже ждет меня дома, — сказала я, прочитав сообщение.
Неохотно вернувшись к садовому столику, мы переобулись.
— Спасибо за кексы, — поблагодарил Брендон, провожая меня до машины.
— Спасибо за коньки.
Тут Брендон мог бы поцеловать меня, но в доме лаяла собака, и нас хорошо было видно из окон. Я заметила темноволосую женщину, выглянувшую из-за занавески. К тому же опять зазвонил телефон.
Брендон открыл дверцу.
— Спасибо, что заглянула в наше захолустье, — не без горечи произнес он.
— Здесь очень здорово, — улыбнулась я. — Не знаю никого, кто мог бы похвастать личным катком.
Брендон стоял у дороги с двумя парами коньков в руках. Я видела его в зеркале заднего обзора, пока не выехала на шоссе. Вскоре мой партнер скрылся за поворотом.
13 Поцелуй в полнолуние
На следующий день в школе мы с Брендоном лишь украдкой обменялись взглядами. Увидев уэстсайдца в коридоре у шкафчика, я едва не умерла от желания подойти и взять его за руку, как накануне на катке, но не хватило духу. Я весь день предавалась мечтам, втайне от подружек исписывая его именем тетрадки.
После занятий мы с Айви работали над сочинением у нее дома, и вдруг зазвонил телефон. Мелодия звучала непривычная: это были не родители, не Абби и не Нэш. Фрэнк Синатра пел: «Унеси меня на крыльях на луну».
— Кто это? — спросила Айви.
На экране появилось имя Брендон. Но откуда? Потом до меня дошло: он, наверное, добавил себя в список контактов, когда нашел мобильник в лесу. Я подгребла к себе трубку и прикрыла рукавом.
Синатра не унимался.
— Лучше скажи, что ошиблись номером. А то не успокоятся.
Однажды мой телефон по ошибке назвали на местной радиостанции, и иногда звонили слушатели, чтобы заказать песню или ответить на вопрос викторины. Но менять номер было неохота. А с Брендоном поговорить хотелось до ужаса. Я мысленно пританцовывала под песню Синатры и наконец решительно нажала на кнопку, опасаясь, что Брендон даст отбой.
— Алло.
— Они все кончились, — приглушенно произнес парень.
— Кто?
— Кексы. И крошки не осталось.
— Кто это? — спросила Айви.
— Вы, наверное, ошиблись номером, — прошептала я в трубку, слова слетели с губ сами собой.
— Только ты и станешь им отвечать! — возмутилась Айви. — Скажи, что они смогут что-то выиграть, если для разнообразия наберут правильный номер!
— Хочу вернуть тебе коробку и шарф, — произнес Брендон.
Я помолчала. Что это значит? Свидание?
— Что им еще надо? — горячилась Айви.
— Или… Лучше выставлю их на интернет-аукцион, — поддразнивал Брендон. — Уверен, твои вещи можно выгодно продать.
Я засмеялась.
— Чего смешного? Заказывают песню? — приставала Айви.
— Пойдешь вечером на игру? — поинтересовался Брендон.
— Да, а ты?
— Зачем их еще расспрашивать? — не унималась подруга.
Я представила, как Брендон подходит ко мне во время матча с коробкой от кексов и моим шарфом. Судья свистком останавливает игру — весь зал косится на нас, а Айви и Абби презрительно скрещивают на груди руки.
— Нет, я буду занят, — наконец ответил Брендон.
— Тебе надо на работу?
— Скажи, чтоб шли трудиться, пока босс не застукал их с радио, — советовала Айви. — Ты не обязана перед ними распинаться.
— Да и так работы хватает, а еще я помогаю бабушке с дедушкой, — пояснил Брендон.
Вот как, подумала я. Это сродни волонтерству в Пайн-Три-Виллидже. Брендон тоже ухаживает за стариками, только в собственном доме.
— Но ты не стесняйся, заезжай ко мне, если появится шанс, — добавил Брендон. — Я буду ждать.
Я промолчала.
— Если не сможешь, я передам тебе вещи потом.
Я бы болтала с Брендоном целую вечность! Даже несмотря на то, что рядом с Айви приходилось идти на всякие ухищрения, я была бесконечно счастлива, что он позвонил. Так много хотелось узнать, а один вопрос просто жег меня изнутри: каков он, его поцелуй?
— Ваш звонок очень важен для нас, — наконец сказала я.
— Ну хватит. — Айви выхватила телефон. — А давайте я наберу ваш номер и закажу песню? Никогда больше не звоните сюда!
Она дала отбой. Я потеряла дар речи.
— Тебе надо было сразу так сказать, — улыбнулась Айви.
Следующие несколько часов я пыталась сосредоточиться на сочинении про оборотней, но то и дело возвращалась к давешним волкам и к мысли о том, что, если бы не героизм Брендона, я бы вообще больше ни строчки в жизни не написала.
После случая с Хейди Розен на вечеринке мы с Нэшем не общались, но подружки все равно таскали меня на баскетбол в надежде на наше примирение.
Нэша было за что любить: за красоту, прекрасное телосложение, популярность. У него хватало денег ублажать девушек, когда их запросы совпадали с его желаниями. Но вместо планов воссоединения с Нэшем мой ум фокусировался на Брендоне: он занимался делом, пока мы все болели за «Росомах». Ни о ком другом я думать не могла.
— Может, собрать в школе хоккейную команду? — обратилась я к Айви.
— У нас едва хватает денег содержать футбольную и баскетбольную, — ответила она. — А как ты собираешься строить хоккейную площадку?
— Не всем нравятся летние виды спорта, — защищалась я.
— Неужели? — удивилась Айви. — Кому, например?
— Откуда такая идея? — заинтересовалась Абби. — Я бы поиграла в хоккей. Но только в розовой форме.
В следующую минуту Нэш провел прекрасный трехочковый бросок — трибуны поднялись, зашумели, но я не шелохнулась.
— Да что с тобой сегодня? — спросила Абби. — Ты как будто не с нами.
Я и правда думала, как бы поскорей оказаться где-нибудь подальше от чирлидерш и визгливых фанатов. Дом Брендона находился недалеко от школы, никому ведь не повредит, если я заскочу к нему на минутку и заберу вещи. Вернусь еще до конца матча — подруги не успеют соскучиться и вообще, поглощенные игрой, вряд ли заметят мое отсутствие. Брендон хотел встретиться сегодня вечером, и, если бы у меня не было планов, я бы могла ему чем-нибудь помочь. Айви наорала на него, и я боялась, что уэстсайдец больше не позвонит. Если я упущу шанс сейчас, другого может и не быть.
— Я пойду, — шепнула я Айви.
— Как это? Нэш чудеса творит на площадке, а ты убегаешь?
— Мне надо съездить кое-куда.
— Куда это вдруг?
— Скоро вернусь. Обещаю.
Я ускользнула, прежде чем Айви открыла рот, и поехала в Риверсайд.
Обычно я руководствовалась разумом, но в тот миг поддалась зову сердца. Мной овладело единственное желание — увидеть Брендона, и бороться с душевным порывом не было сил.
На этот раз я добралась до его дома без подсказки. Накануне было светло, а теперь стояла облачная морозная ночь, и луна показывалась лишь изредка. В Риверсайде, за отсутствием придорожных фонарей, только белая разметка и люминесцентная лента на ограждении освещали путь. Я не привыкла ездить по загородным трассам, да еще ночью. Деревья в лучах фар походили на привидений. Сердце застучало быстрее. А если лопнет шина, как я объясню родителям, где нахожусь? И найдут ли они меня раньше, чем какой-нибудь шальной незнакомец?
Я свернула на подъездную дорожку, и меня охватил страх. Что я вообще тут делаю? Зачем бросила друзей и уехала из знакомой, безопасной части города искать приключений в чужом районе? Но в тот момент ничто не могло удержать меня в спортивном зале, меня влекло к Брендону.
В свете фар мелькнул его джип.
Едва дыша, я постучала во входную дверь. Залаяла собака, но никто не отозвался.
Позади дома в небольшой, размером с гараж на две машины, пристройке горел свет. Я заглянула в окно, ожидая увидеть кучу инструментов, какую-нибудь старую колымагу и газонокосилку на колесиках, но ошиблась. В каморке стояли узкая кровать, комод и телевизор; в углу примостились хоккейная клюшка, шлем и коньки, в которых накануне катался Брендон. Шарф, коробка от кексов и открытка лежали на комоде. Значит, мои вещи дороги ему, причем настолько, что он держит их на виду. От этой мысли по телу разлилось тепло. Еще я заметила маленький деревянный стол с зажженной лампой и ноутбуком, несколько склянок с лекарствами и бинты, стопку книг о волках, оленях и других диких животных.
В свете фар мелькнул его джип.
Едва дыша, я постучала во входную дверь. Залаяла собака, но никто не отозвался.
Позади дома в небольшой, размером с гараж на две машины, пристройке горел свет. Я заглянула в окно, ожидая увидеть кучу инструментов, какую-нибудь старую колымагу и газонокосилку на колесиках, но ошиблась. В каморке стояли узкая кровать, комод и телевизор; в углу примостились хоккейная клюшка, шлем и коньки, в которых накануне катался Брендон. Шарф, коробка от кексов и открытка лежали на комоде. Значит, мои вещи дороги ему, причем настолько, что он держит их на виду. От этой мысли по телу разлилось тепло. Еще я заметила маленький деревянный стол с зажженной лампой и ноутбуком, несколько склянок с лекарствами и бинты, стопку книг о волках, оленях и других диких животных.
С холма доносился стук топора. Я пошла на звук.
— Брендон?
Я запыхалась, пока взобралась на вершину. Брендон в коричневой кожаной куртке рубил дрова. Было нелегко орудовать одной рукой. Он тяжело дышал и ругался себе под нос, встряхивая больной кистью.
Заметив меня, парень вздрогнул.
— Только сейчас тебя увидел.
— Не хотела напугать.
— Да что ты, я рад тебе.
— Ты не бережешь руку…
— О, это ничего. Удивлен, что ты приехала! Значит, шарф действительно тебе нужен. Уйти с игры…
— Ах да… Шарф…
— Но у тебя на шее другой. — Брендон указал на мой шарф в бело-зеленую полоску. — Ты их коллекционируешь?
Я не ответила, просто стояла в напряженном ожидании.
— Вещи принесу, только сначала закончу с этим.
Он принялся укладывать дрова в поленницу здоровой рукой.
Мне дела не было до шарфа, мне нужен был Брендон. Я так ждала, что парень прикоснется ко мне и я прильну к его груди, почувствую крепость его объятий и сладость губ. Но делать первый шаг я, даже одержимая в последнее время романтическими порывами, не собиралась, и он, очевидно, тоже.
— Тебе помочь? — наконец спросила я.
— Нет, посиди тут. Управлюсь за пару минут.
Я села на колоду.
А вдруг он специально тянет время, пытаясь подольше задержать меня здесь, в лесу, где никто не услышит моего крика?
Я нервно потерла плечи. Если в ближайшее время ничего не случится, просто заору.
— Что-нибудь не так? — спросил Брендон.
— Просто напряжена немного.
— Отчего?
— Думаю, от всего — от школы, контрольных, мальчишек.
— Мальчишек? — переспросил он. — О, вот это стресс. Знаешь что, давай-ка я… — Брендон встал за спиной. — Шарф мешает. Ты не против?
— Ух… Нет.
Он снял с меня шарф и положил ладони на плечи — все тело затрепетало. О, вот оно — счастье! Не успела опомниться, как его губы коснулись шеи. Я подумала, что сейчас упаду с колоды и жаром своей кожи растоплю весь снег вокруг. Внезапно Брендон шагнул вперед и оказался прямо напротив. Юноша протянул здоровую руку, я подняла глаза и утонула в его ослепительно-голубом ответном взгляде; затем дотронулась до его пальцев, и он привлек меня к себе. Даже сквозь зимнюю одежду пробивался жар наших тел.
Из-за редких облачков то и дело выглядывала великолепная полная луна. В тот миг она стояла прямо над нами, изливая на холм волшебный призрачный свет. Раньше, рассматривая идеальный серебристый диск, я всегда чувствовала себя такой одинокой. Теперь луна улыбалась, словно наконец согласившись и меня окутать романтическим сиянием.
Я вспомнила пророчество доктора Мидоус: «Остерегайся поцелуя при полной луне. Он изменит твою жизнь навсегда». Гадалка оказалась права насчет снега, леса, волчьего воя и незнакомца. Но велика ли вероятность, что и остальные предсказания сбудутся? И что это значит на самом деле? Мне очень нравился Брендон. Я просто не знала, как поступить.
— Что-нибудь не так? — спросил он.
— Просто один человек кое-что сказал… О луне.
— О, она прекрасна.
— Да, прекрасна.
— Почти как…
Брендон осторожно убрал с моего лица волосы и пальцами зачесал их назад.
— Я мечтал об этом с тех пор, как увидел тебя…
Брендон наклонился, и произошло то, о чем я грезила постоянно… Поцелуй! У него были такие мягкие губы! Казалось, что это сон.
Ничего подобного раньше со мной не происходило. Ощущение было глубже и сильнее того, что я испытывала с Нэшем.
Впервые за семнадцать лет жизни со мной случилось нечто исключительное — я влюбилась.
Брендон крепче прижал меня к себе, и я захихикала от удовольствия.
— Чего веселишься? — улыбнулся он.
— Не знаю. Просто я счастлива.
— Я тоже.
Какая там игра! Я таяла в крепких объятиях, желая лишь, чтобы этот миг длился вечно! Брендон коснулся моей щеки, и мы снова поцеловались — так страстно… Думала, вот-вот взлечу.
Я прижималась к его груди, он гладил мои волосы. Сердце юноши стучало, словно колеса скоростного поезда. Я подняла глаза: на его устах играла нежная улыбка.
Луна светила все ярче, Брендон перебирал мои волосы, целовал шею и уши, и я трепетала от каждого прикосновения.
Наши губы снова соединились, но вдруг Брендон отстранился.
— Мне необязательно возвращаться на игру, — сказала я.
Брендон не ответил, только выпустил меня из объятий и отступил на несколько шагов.
— Нет, правда. Я уйду, только если ты попросишь. Но точно не сейчас.
— Да нет же, дело не в том… — Брендон побледнел. — Я как-то странно себя чувствую.
— Тогда лучше присядь, — указала я на пень.
— Что-то непонятное… Мне очень жарко.
— Просто ты знойный парень, — лукаво улыбнулась я.
— Я весь горю! — воскликнул Брендон, скидывая куртку.
Я, конечно, тоже разгорячилась от поцелуев, но не до такой степени, чтобы раздеваться.
Брендон сорвал рубаху, стянул и швырнул под ноги майку.
— Я правда чувствую себя очень странно, — сказал он. — Лучше уходи. Кажется, творится что-то неладное.
Я испугалась. Еще минуту назад мы целовались, и это был лучший момент в моей жизни. И вот теперь Брендон на себя не похож.
Пар его дыхания, казалось, сгустился. Я не понимала, что происходит.
— Может, ты заболел? Подхватил вирус?
Парень скинул ботинки и снял носки.
— Что ты делаешь? — воскликнула я.
Но Брендону было не до меня. Он нахмурился, в тревожном и озабоченном взгляде не осталось ни намека на романтику.
Наконец юноша посмотрел на меня. Он стоял на промерзшей земле по щиколотку в снегу босиком, в одних джинсах. И не дрожал. Его гладкая грудь часто вздымалась, бледные руки казались совсем тонкими.
— Наверное, это жар. Но почему тогда тебя не лихорадит? — изумилась я. — Пойдем в дом. Бабушка с дедушкой чем-нибудь помогут.
— Их нет дома. Кроме того, думаю, лучше мне не двигаться.
Вдруг Брендона пробила дрожь, и тут я заметила, что его голубые глаза стали желтовато-серыми. Невероятно! Как радужки изменили цвет? И почему?
Теперь и меня трясло. Я ужасно испугалась, а Брендон и того больше.
Может, грипп? Но симптомы возникали слишком быстро и проявлялись в гипертрофированной форме.
Брендон отошел и привалился спиной к стволу дерева. Я было дернулась следом, но он велел оставаться на месте. Не хотелось вмешиваться в его личные дела, но уж больно я разволновалась. Меня просто рвало на части при виде его мучений. Он, судя по всему, не собирался уходить с холма, нужно было позвать на помощь.
— Я звоню в службу спасения. Тебе нужен врач, — твердо сказала я.
Брендон не ответил. Я не видела его из-за древа. Лишь лунный свет разгонял темень.
— Брендон, что происходит?
— Пожалуйста, Селеста, уходи, — сказал юноша очень серьезно, в голосе слышалось страдание.
— Нет, я не брошу тебя.
— Прошу… Уходи… Быстрее!
Чем больше Брендон отталкивал меня, тем сильнее хотелось остаться.
— Я позвоню девять-один-один.
— Не надо, Селеста, иди же… — Его голос прозвучал совсем низко, словно звериный рык.
Я все еще надеялась, что Брендон выскочит из-за дерева с радостным криком: «Попалась!» Нэш миллион раз меня так разыгрывал, однако теперь я беспокоилась все сильнее.
— Что ты там делаешь? — крикнула я. — Мне страшно! Я возвращаюсь на игру!
— Да… Отлично… — Его голос совсем ослабел.
В душе царила полная неразбериха. Не хотелось стать жертвой злой шутки… Но его голубые глаза невероятным образом изменили цвет, значит, с парнем случилось что-то ужасное, нельзя было оставлять его одного на холме. Он ведь не сбежал, когда помощь понадобилась мне. Пусть я умру от страха, но не брошу его на произвол судьбы.
— Звоню в службу спасения! — крикнула я в темноту.
Вместо ответа Брендон вышел из-за дерева.
Короткие волнистые каштановые волосы отросли до плеч, на обычно гладко выбритом подбородке красовалась козлиная бородка. Грудь лоснилась тонкой шерстью. Живот ребрился мышцами, как у пловца-олимпийца, а бицепсы выпирали, точно у триатлониста. Глаза посерели. Брендон хрипел так, словно пробежал марафон. Изо рта торчали волчьи клыки.