Ава Купер отшвырнула стопку одеял и подушек. Ей надоело трудиться в такой прекрасный летний день, и она стала танцевать под звуки «Ты завтра меня полюбишь?». Она раскинула руки и танцевала, словно это самое обычное дело — танцевать на подъездной дорожке. Дочь ей зааплодировала и этим вспугнула птиц, которые сидели на ветках. Вороны дружно взлетели. Когда мать и дочь Куперы оглянулись, чтобы посмотреть на птиц, они встретились взглядами с Карлой.
— Эй, привет! — Ава жестом пригласила соседку подойти.
Карла медленно шла по двору, стыдясь того, что ее застукали за подглядыванием. На ней были бриджи и старая блузка, которая по сравнению с блузкой Авы выглядела убого. Свои темные волосы Карла собрала в конский хвост. Девочки в школе перешептывались, что от Карлы пахнет бензином.
— Слава богу! — сказала Ава, когда Карла подошла. Солнце освещало мать и дочь, которые стояли, широко улыбаясь. — Как раз ты нам и нужна. Будешь подружкой Тессы.
Карла стала проводить у Куперов все дни напролет. Она уже не представляла себе жизни без них. Приходила с утра пораньше, когда Тесса еще спала. Сидела с Авой на кухне, пила кофе — дома мать не разрешала Карле пить кофе. Ава развелась с мужем, отцом Тессы, который был актером.
— Мне следовало быть умней! — признавалась Ава девочке-подростку, словно Карла была ее подружкой.
Ава с Тессой называли ее Карли, что звучало необыкновенно даже на слух самой Карлы.
— Если девушка влюбляется в актера, ей нужно обратиться к врачу, проверить, все ли у нее в порядке с головой! — шутила Ава.
Наконец проснувшись, Тесса выходила к ним на кухню не в пижаме, а в белой шелковой комбинации, подол которой был изящно отделан голубой ленточкой. Дождаться, пока Тесса проснется, — на это уходило не меньше часа и трех чашек черного кофе. Тесса вовсе не была лежебокой, просто она жила в другом ритме, не в таком, в каком жили заурядные обитатели страны, именуемой «повседневность». Тесса была ночной птичкой, ночами она читала, часто до зари. Она обожала Джека Керуака и сразу дала Карле зачитанный до дыр роман «В дороге». По мнению Карлы, книгу написал свихнувшийся пьяница, который много и путано рассуждает ни о чем, облекая свои рассуждения в невообразимо длинные абзацы. Карла сказала Тессе, что книга просто потрясающая, и умолчала о том, что не смогла осилить даже половины.
— Глупее женщины, которая выходит замуж за актера, может быть только женщина, которая выходит замуж за писателя, — объявила Ава, когда они втроем завтракали.
Ава пекла мастерски. Они запивали черным кофе восхитительные сдобные булочки с медом. Сочетание кофеина с глюкозой пробуждало мгновенно, оно заряжало бодростью даже сонную Тессу.
— А мне плевать. Я люблю его, — упрямо твердила Тесса. — В один прекрасный день сяду в машину, доберусь до Калифорнии и найду его.
— Калифорния далеко, солнышко, — грустно ответила Ава. — И боюсь, к тому времени Джек Керуак отдаст концы, если не изменит свой образ жизни.
— Тигр, тигр, сжигающий себя! — Если Тесса не цитировала Керуака, то она цитировала Блейка.
«Песни невинности и опыта» — еще одна книга, которой она попыталась осчастливить Карлу, тоже осталась непрочитанной, хотя несколько страниц Карла перелистала, чтобы составить представление. Тесса сказала Карле, что, когда у них с Джеком Керуаком родится ребенок, они назовут его Блейк, неважно, девочка это будет или мальчик.
— Лучше красиво сгореть в молодости, чем тлеть до старости! — провозгласила Тесса.
При этих словах дочери Ава бросила на нее странный взгляд, словно сама придерживалась тех же принципов и жила по ним и вот только сейчас поняла отрицательные стороны подобной философии.
Когда девочки пошли на Угорьную реку, Тесса открыла Карле, что ее мать, несмотря на свои шутки, очень страдает из-за расставания с бывшим мужем. Они приехали в Блэкуэлл, чтобы начать новую жизнь. Если честно, у Авы после развода было несколько мужчин, но ни один не смог заменить отца Тессы. Мать всегда ошибается с выбором, рассуждала Тесса. Она не потрудилась переодеться для того, чтобы пойти на реку. Просто надела пластиковые шлепанцы и плетеную шляпку — и выглядела как картинка из модного журнала.
Карла и Тесса проводили на берегу целые дни, лежали на полотенцах и смазывались детским кремом, чтобы загар ложился лучше, хотя у Карлы была очень чувствительная кожа, которая могла обгореть до корочки. Пока они жарились на солнце, Карла делилась сочными подробностями местных сплетен о жителях Блэкуэлла, присочиняя кое-какие мелочи, чтобы украсить рассказ. Девочки, которые не принимали Карлу в свой круг, превратились в потаскушек, воровок и прогульщиц. Не из мести, нет, просто так было интересней. Брат Карлы, Джонни, который работал на заправочной станции, гонял, как черт, на своем мотоцикле и по всякому поводу ввязывался в драки в баре «Джек Строу», превратился в рассказах Карлы в бунтаря-одиночку, в мечтателя. Карла обрисовала его как непонятую и мятущуюся натуру вроде Джека Керуака, а не как наглого и неотесанного мужлана, который требовал, чтобы Крала не заговаривала с ним при встрече на улице, потому что он не хочет, чтобы их видели вместе. Короче, Карле приходилось примешивать к правде долю лжи, чтобы подогревать интерес Тессы.
В конце концов, ведь и доморощенный городской фольклор тоже, наверное, является не чем иным, как ложью, сочиненной первопоселенцами, но у новичка он вызывает интерес. Карла рассказала подруге все легенды, которые слышала с детства. Тут фигурировали и летучие мыши из музея, и Джонни Яблочное семя, который, по слухам, побывал в их городе, и, самое интересное, маленькая девочка, которая бродила по берегам Угорьной реки. Ее называют Привидением, считается, что она ищет свою сестру. Тому, кто летним вечером повстречает Привидение, повезет в любви. Тесса была в восторге от Блэкуэлла и местных легенд. Она полюбила здешние края и заявила, что Угорьную реку нужно объявить национальным достоянием, одним из чудес Массачусетса. Она мечтала, чтобы Джек Керуак повидал эти места, полюбовался и бликами солнца на зеленой воде, и травой тимофеевкой необычайной высоты. Тесса заявила, что с наступлением летней жары они поплывут вниз по реке. Карла согласилась, хотя, прожив всю жизнь в Блэкуэлле, она только плюхалась на мелководье. Угри ей внушали панический ужас.
Со временем у девочек установился строгий распорядок дня: завтрак, пляж, возвращение домой, ужин. Обычно на ужин ели макароны или гамбургеры, славная еда, всегда очень вкусная, но настоящим коньком Авы были десерты — они получались просто восхитительно. На первой же неделе она сделала свой знаменитый торт «Семь смертных грехов» — дьявольское искушение, перед которым никто не смог бы устоять. Каждый вечер затем их ждал большой кусок кремового чуда. От этого торта у человека рождались желания, о которых он даже не подозревал. Этого торта хотелось еще и еще, особенно когда последняя крошка исчезала во рту. Вскоре после того, как торт доедался, сумерки переходили в темноту и Карла отправлялась домой. Тесса всегда провожала ее до половины пути. В кустах поблескивали светляки, под ногами хрустели ветки. На ходу девочки обычно шептались. Они сочиняли истории, которые могли произойти в этих самых местах много лет назад. Они воображали первых поселенцев — отважных женщин, которые пробирались сквозь снежные заносы, и сильных мужчин, которые посадили все эти бесчисленные яблоневые деревья. Не забывали они и о призраке, который бродил по берегам реки, и о сестре этого призрака. Говорят, что она бежала ночью со своим возлюбленным, но хочет вернуться в родные края, потому что знает — до тех пор младшая сестра не обретет покоя в могиле. Местные жители верят, что, если повстречаешь сестру-беглянку, тебя ждет дальняя дорога.
Девочки шли, рассказывали на ходу истории, но возле огромного старого дуба, означавшего границу, за которой начиналась земля Келли, останавливались. Карла выпаливала «До завтра!» и убегала. Иногда она оглядывалась на бегу — Тесса смотрела ей вслед, светлые волосы обрамляли прекрасное лицо. Даже если Тесса окликала ее: «Эй, Карли! Погоди, я провожу тебя до дома!» — Карла не замедляла бег. Ее жизнь была такой серой, такой обыкновенной, что она не хотела, чтобы Тесса увидела это и стала хуже относиться к ней. Мать Карлы огорчалась из-за того, что дочери теперь никогда не бывает дома, но кто бы стал винить Карлу за то, что коттедж Куперов она предпочитает своему унылому дому? Что касается Марианн Келли, ей не очень нравилось то, что она слышала об Аве Купер, которая искала работу, весело болтала с людьми, раздавала бесплатно торты в «Хайтоп Инн», в кофейне, в баре Джека Строу, куда заходила узнать насчет постоянных заказов.
— Какая она? — спрашивала Марианн у Карлы.
— Она потрясающе печет! — Карла была достаточно умна, чтобы не болтать лишнего. Ни слова о тортах «Семь смертных грехов», особенно о «Сластолюбии» с тройной лимонно-маковой прослойкой и сахарной глазурью, перед которым невозможно устоять. Карла благоразумно умолчала и о том, что Тесса разгуливает по городу чуть ли не в нижнем белье, даже не подозревая, что это неприлично. Ничего Карла не сказала матери и том, что Ава угощает ее по утрам кофе, а в самый первый вечер, когда вещи лежали еще не распакованными, она налила девочкам по маленькому бокалу шампанского, и они выпили и произнесли веселые тосты, и голова у них немного закружилась. Как-то раз Карла проговорилась, что отец Тессы — актер, но тут же прикусила язык, когда увидела выражение лица матери.
— Она потрясающе печет! — Карла была достаточно умна, чтобы не болтать лишнего. Ни слова о тортах «Семь смертных грехов», особенно о «Сластолюбии» с тройной лимонно-маковой прослойкой и сахарной глазурью, перед которым невозможно устоять. Карла благоразумно умолчала и о том, что Тесса разгуливает по городу чуть ли не в нижнем белье, даже не подозревая, что это неприлично. Ничего Карла не сказала матери и том, что Ава угощает ее по утрам кофе, а в самый первый вечер, когда вещи лежали еще не распакованными, она налила девочкам по маленькому бокалу шампанского, и они выпили и произнесли веселые тосты, и голова у них немного закружилась. Как-то раз Карла проговорилась, что отец Тессы — актер, но тут же прикусила язык, когда увидела выражение лица матери.
По субботам Карла никогда не ходила к Куперам.
— Буду ждать тебя у реки перед ужином, — говорила она Тессе.
Когда Тесса спрашивала, почему нельзя встретиться в субботу, Карла отвечала, что ей нужно сделать кое-какие дела по дому или выполнить кое-какие поручения. Правда же заключалась в том, что по субботам она работала на заправке. Она молила бога, чтобы Аве Купер не понадобилось в субботу заправить свой автомобиль. Сидя за кассовым аппаратом или помогая отцу смазывать тормоза на «Крайслере» Лео Мотта, Карла считала минуты до окончания рабочего дня. Ее брат, Джонни, часто страдал похмельем, и, когда он пребывал в особо мрачном настроении, Карла старалась держаться от него подальше. Он мог в одно мгновение расположить человека к себе, а в следующую минуту подраться с ним. У него был крайне неуравновешенный характер, которым отличались многие в роду Келли. Женщины были к нему неравнодушны.
Карла обедала, не отходя от кассового аппарата, а когда мимо прошла стайка знакомых девочек, как можно ниже опустила лицо. Одну из девочек, Маделейн Холл, другие послали на разведку узнать, где Джонни. Они для него были слишком молоды, но с ума сходили по нему или по тому, за кого его принимали. Они составляли что-то вроде клуба фанаток.
— Он там, работает, — ответила Карла.
— Слушай, мы собираемся в Ленокс, в кино, на следующей неделе. Ты тоже можешь поехать, и Джонни позови.
— Спасибо, вряд ли.
Раньше она умерла бы от счастья, получив такое приглашение. Но теперь у нее была Тесса. Карла еле дотерпела до конца рабочего дня. Под платьем был надет купальник. Как только пробило пять часов, она пулей вылетела с заправки.
Девочки-школьницы толклись возле библиотеки, когда она пробегала мимо.
— Эй, Карла! — окликнула одна из них, Дженнифер Старр. — Не забудь про кино в следующую субботу.
Карла желала, чтобы эти девочки провалились сквозь землю. Они выглядели такими провинциальными в своих шортах и футболках, с волосами, заплетенными в косы или стянутыми ленточкой. Они ничего в своей жизни не видели, не говоря уж о Манхэттене. Они, наверное, даже не знают, кто такой Джек Керуак. И вдобавок ко всему у них нет такой подруги, как Тесса Купер.
Как выяснилось, Тесса нуждалась в Карле ничуть не меньше, чем Карла в ней. Тесса призналась, что боится скопления людей и замкнутых пространств. Она плохо чувствует себя в автобусах и театральных залах. Иногда она не может рта открыть в классе. У нее буквально язык прилипает к небу. Она умна и красива, ей нечего стесняться себя, и все-таки она стесняется.
— Не волнуйся, — успокоила ее Карла. — Мы с тобой будем в одном классе. Если ты не сможешь говорить, я скажу, что у тебя ларингит.
Тесса ответила подруге благодарным взглядом.
Карла спешила после работы к реке. Она шла вдоль пустоши, поросшей тимофеевкой и вязкой, как губка. В лужах сидели лягушата, над пурпурным чертополохом кружили белые бабочки с зеленоватыми крапинками на крыльях. Солнце светило, как будто на землю падали брызги меда. Какое это было счастье — уйти с Мэйн-стрит, уйти с отцовской заправки, где все знали о ней все. Карла не представляла, как бы она жила, если бы Куперы не въехали в коттедж за музеем. С тех пор Карла была охвачена желанием стать интересней, необычней. Кроме того, все вокруг преобразилось, стало тоже казаться необыкновенным, даже Блэкуэлл, хотя Карла знала в нем каждую улицу и каждый закоулок.
Подойдя к реке, Карла услышала негромкие голоса. Тесса сидела на полотенце в своей белой комбинации и красной блузке, наброшенной сверху, как жакетик, и смеялась в лучах заходящего солнца. Рядом с ней на траве сидели Фрэнк и Джесс Мотты, им было по шестнадцать лет. Изо дня в день они наблюдали, как Тесса с Карлой в обнимку ходят по окрестностям, набросив полотенца на плечи. Конечно, их интересовала Тесса. Они выбрали момент, когда эта противная Карла не путалась под ногами, и набрались храбрости, познакомились с Тессой. Когда Карла подошла, братья Мотты замолчали.
— Привет, Карли! — помахала ей Тесса. — Где ты пропадаешь? Садись.
Тесса указала на корзинку для пикника, стоявшую рядом с ней.
— Мама приготовила нам угощение. — Тесса повернулась к братьям. — Мы с вами поделимся, если вы будете вести себя хорошо.
— Я буду, — отозвался Фрэнк. Братья были близнецами, но у Фрэнка характер был мягче, он лучше ладил с людьми. — За брата ручаться не могу.
Джесс тем временем уже открывал корзинку. Он не сводил глаз с загорелых ног Тессы.
— Ну-ка, дай сюда, — сказала Тесса, забирая у него корзинку. Их руки соприкоснулись, после этого взгляды на миг пересеклись. Так же быстро они отвели глаза в сторону. У Карлы возникло странное чувство внизу живота. В Джесса были влюблены все девочки в городе.
— Ого! — воскликнула Тесса, вынимая из корзинки половину торта. — Это же «Лакомка»! Жуткое объеденье с шоколадным пудингом и кусочками шоколада внутри!
Торт разрезали на четыре части, все с жадностью проглотили свой кусок — кроме Карлы. Карла чуть-чуть откусила, а потом незаметно выбросила свою долю в кусты, так, чтобы никто не видел. Ее подташнивало. Она вела себя тише обычного в тот день, больше слушала, чем говорила, и обрадовалась, когда наступила пора расходиться. Мальчики проводили девочек до развилки, у которой повернули в разные стороны.
— Пока, увидимся завтра! — попрощались братья Мотты.
— Может, увидимся, а может, и нет! — ответила Тесса.
Для девочки, страдающей застенчивостью, она в обществе мальчиков вела себя вполне непринужденно.
— Ты по уши влюбилась в Джесса? — спросила Карла у подруги, когда они остались вдвоем. — Только не ври.
— Нет, конечно! — рассмеялась Тесса.
— Это хорошо. — Карла понизила голос. — Он испортил репутацию куче девочек.
Тесса посмотрела на подругу.
— Репутация — это пустяки. Джеку Керуаку вообще плевать на репутацию.
— Возможно, но ведь Джек Керуак живет не в Блэкуэлле, — многозначительно сказала Карла. — Короче, этот Джесс — сплошной геморрой.
Пусть не вся правда, но доля правды в этом заявлении была, и Карла испытывала чувство удовлетворения — она исполнила свой долг, предупредила подругу.
На следующий день было воскресенье, и Карле пришлось вместе со всеми отправиться на обед к бабушке с дедушкой. Домой Карла возвращалась на машине с родителями и с Джонни, и возле заправки они увидели припаркованный автомобиль-универсал.
— Кто это там приперся? — пробормотал отец Карлы, Билл.
По воскресеньям заправка не работала, но из капота автомобиля поднимался пар. Карла сразу узнала машину Куперов. Ава стояла рядом и с обеспокоенным выражением курила. Карла вжалась в заднее сиденье. Ее лицо залилось румянцем, сердце колотилось в груди.
— Я разберусь с ней, — сказал Джонни и вышел из машины. Он подошел к Аве. Она рассмеялась и рассыпалась в любезностях, как будто он был рыцарем, рисковавшим ради ее спасения жизнью. Пока отец отъезжал, Карла смотрела в заднее окно. Она смотрела до тех пор, пока машина не свернула за поворот и заправка не исчезла из виду.
Когда на другой день Карла пришла к Куперам, их машины возле дома не было.
— Моя мать рехнулась. За ней заехал мотоциклист, и она укатила с ним. Кстати, этот парень на мотоцикле — вылитый Джек Керуак, я просто глазам своим не поверила.
Всю неделю Карла боялась, что ее разоблачат. Она была никем в этом городе, просто девчонка с бензозаправки. Если Тесса об этом узнает, она не захочет с ней дружить. Карла ходила сама не своя от страха, мучаясь предчувствием, что ее счастью, обретенному так недавно, скоро придет конец. Как и следовало ожидать, в субботу Ава Купер явилась за своим автомобилем.
— Карла! — обрадовалась она, увидев за кассой подругу своей дочери. — А я и не знала, что ты работаешь!
Ава принесла торт.
— Этот джентльмен, который работает здесь, так выручил меня, что я принесла ему торт «Благодарность».
Карла знала — это нежнейший бисквит с ванильным мороженым.
— Он даже лучше «Лакомки», хотя ничто не может сравниться с тортом «Прошу прощения». Это, без сомнения, мой лучший рецепт.