— Что же тут творится? — удивленно произнес тем временем старик. — Смотрите, вроде кровь.
И он указал на небольшие капли, которые темнели на светлом линолеуме прихожей. Мариша нагнулась, дотронулась до пятна и подняла испачканные пальцы.
— Точно — кровь! — пораженно выдохнула она. — И еще свежая.
— Какой ужас! — воскликнула бабка. — Что тут произошло! Нужно вызывать милицию! Срочно!
— Погоди ты с милицией, — с досадой отозвался супруг. — Нужно сначала точно выяснить, что творится во всей квартире.
И они вчетвером прошли дальше. В детской тоже был беспорядок, но меньше, чем в прихожей. А вот во второй комнате все было перевернуто, и вдобавок постельное белье в некоторых местах перепачкано красновато-бурыми пятнами в разводах. Словно кто-то недавно вытирал окровавленные руки о простыню.
— Неужели тоже кровь! — с ужасом прошептала старуха.
— М-да, — пробормотал дед. — Кажется, и в самом деле придется вызывать милицию.
Пока сосед ходил вызывать милицию, подруги обследовали кухню, ванную и туалет. В двух последних комнатах они не обнаружили ничего подозрительного, разве что тот же беспорядок. Грязное белье, приготовленное для стирки, из корзины было выкинуто, туалетная бумага раскручена, а стиральными порошками усыпана вся ванная, тут же валялись пустые пакеты из-под этих самых стиральных порошков. Зато в кухне подруги наткнулись на нож, который валялся на столе. Его лезвие было перепачкано кровью.
— Смотри, — прошептала Мариша.
— Вижу, — шепотом ответила ей Инна. — Похоже, орудие преступления.
И подруги у уставились на нож. На вид самый обычный нож для резки мяса. Но вот куска мяса, кровью от которого мог быть испачкан нож, пол в квартире и белье в спальне, подруги не нашли, хотя заглянули и в холодильник, и в мусорное ведро. Никаких следов вырезки или филейной части…
— Остается предположить, что ножом кого-то порезали, и этот «кто-то» нашел в себе силы уйти отсюда, — заключила Мариша.
— Нам бы и самим нужно убраться отсюда, — задумчиво проговорила Инна.
— Нет, — отрезала Мариша. — Нам нужно послушать, что старики расскажут ментам. Да и вообще, может быть, порезали вовсе не Ангелину. И она скоро вернется домой. Нужно подождать ее.
— Если не Ангелину, то кого же? — спросила Инна. — Не Павла ведь? Если бы его поранили, то соседка бы заметила.
И подруги отправились к старухе. Бабка пила валерьянку и причитала, что ей на старости лет такое испытание не по силам.
— Скажите, а вы видели, как Павел вышел из квартиры? — спросила у нее Инна.
— Не совсем, — покачала головой бабка. — Если быть точной, то я видела, как он входил к Светке, слышала, как хлопнула дверь квартиры, и слышала, как он садился в лифт.
— А сколько времени он провел в квартире?
— Да всего несколько минут, совсем мало, — ответила бабка. — Но точно не скажу, не запоминала. Откуда же я могла знать, что тут такое будет? Я и в квартиру-то, когда ключи забирала, не заходила. Крикнула с порога — и все. Ох грехи наши тяжкие. И за что мне все это?
Не слушая причитаний старухи, подруги отправились на площадку и тщательно ее исследовали на предмет пятен крови. И хотя пол там был далеким от стерильности, подругам обнаружить на нем пятен крови не удалось.
— Значит, ранен был не Павел, — сказала Мариша. — Но и натворить такое в квартире Ангелины, да еще умудриться пырнуть ее ножом и спрятать тело он за несколько минут не успел бы.
— Выходит, он зашел в квартиру Ангелины, увидел все то, что увидели мы, и бросился бежать, — сказала Инна.
— Да, причем увиденное так его напугало, что он даже забыл ключи в дверях, что на него совсем не похоже, — уточнила Мариша.
— Интересно, а куда он помчался? — спросила Инна.
Мариша пожала плечами. И они дружно схватились за мобильники, чтобы позвонить Юльке домой. Первой дозвонилась Инна. К телефону подошел Павел, голос у него был жутко злой, так что Инна даже не стала с ним разговаривать.
— Павел уже у себя дома, — сказала она Марише. — А Ангелины нет. И где она или ее тело, пока неизвестно. Но у нас есть предсмертное письмо Ангелины.
— О господи! — простонала Мариша. — Оно же не у нас, а у Юльки. Интересно, догадается она отдать его Павлу?
Юля отдать письмо Павлу догадалась. И сделала это очень ловко. Когда ее муж с диким выражением глаз ворвался в дом, Юлька как раз закончила заклеивать письмо моментальным клеем и вообще придавать ему приличный вид и только-только опустила его обратно в почтовый ящик. Услышав шаги возвращающегося мужа, Юлька принялась делать вид, что занимается уборкой муки со стола после лепки вареников. На самом деле вареники Юлька купила в магазине, но ко времени возвращения Павла вареники уже сварились и стояли на столе, обильно политые сметаной. Но Павел на вареники даже внимания не обратил.
Расшвыряв газеты по всему холлу, он выудил письмо, только что подклеенное Юлькой и, разорвав конверт, принялся жадно его читать. По мере того как он читал, краска с его и без того бледного лица сходила.
— Что с тобой, пупсик? — встревожилась Юлька, когда супруг приобрел равномерно зеленовато-серую окраску. — Что-то случилось?
Павел на ее вопрос не отреагировал, молча таращась перед собой и зеленея все сильней. Потом он подошел к плите и сжег письмо. Юлька в душе поздравила себя с тем, что догадалась снять копию, которая хранилась в надежном месте, там же, где и ее старый мобильник. То есть под матрасом супругов.
— Ты будешь вареники? — поинтересовалась Юлька у Павла. — Твои любимые, с творогом и вишней.
Тот перевел на жену затуманенный взгляд и молча помотал головой. Это Юльку удивило. За все время их супружества это был первый раз, когда Павел отказывался от еды. И Юлька поняла, что письмо чем-то очень напугало Павла, раз он даже от своих любимых вареников отказывается.
— Юля, — наконец произнес Павел. — Нам придется уехать.
— Уехать? — удивилась Юлька. — Но куда? На море, как ты и хотел?
Павел даже не обратил внимание на это «ты», хотя обычно всякое отделение супругов друг от друга его бесило.
— На море уже не успеем, — пробормотал он. — Придется поближе. Но ничего, у меня есть одно надежное место. Нас там сам черт не найдет.
Но тут он внезапно помрачнел.
— Черт! — сказал он. — Совсем забыл о девчонке. Ее же кто-то должен забрать из садика.
Юлька, которая уже ознакомилась с содержимым письма, без труда догадалась, о какой девочке идет речь.
— До конца дня нам тут быть никак нельзя, — тем временем бормотал Павел. — Придется забрать ее прямо сейчас.
В это время раздался звонок. Павел кинулся к телефону, но телефон молчал. Юлька подумала и не ошиблась, что звонил кто-то из ее подруг. Но Павел сейчас явно про Инну с Маришей и не думал. Он позеленел еще больше и заорал на Юльку:
— Мы едем! Быстро собирай самое необходимое. Бери теплые вещи и не бери ничего фасонистого. Там, куда мы едем, тебе не перед кем будет щеголять.
После этого туманного высказывания Павел куда-то умчался, закрыв жену на все замки, которые только были на двери, и предупредив, чтобы она не смела подходить к телефону. Но Юльке показалось, что на сей раз дело не в ней. Просто Павел кого-то боится. Как только он ушел, Юлька тут же бросилась к телефону и позвонила Инне.
— Инка, я не понимаю, что происходит! — воскликнула она. — Павел прочел письмо, которое я читала тебе утром. И куда-то убежал, сказав, что ему нужно забрать девочку. А перед этим сказал, чтобы я собирала вещи, в том числе теплые, мы с ним куда-то едем.
— Куда? — насторожилась Инна.
— Не сказал. Сказал только, что там нас сам черт не найдет. А перед этим был ошибочный звонок.
— Это я звонила, — сказала Инна.
— Я так и подумала. А Павел едва не помер от страха. Инка, ты понимаешь, что случилось?
— Слабо, — призналась Инна. — Но та женщина, которая написала Павлу письмо, исчезла. А в ее квартире кавардак, и не хочу тебя пугать, но мы с Маришей даже нашли следы крови.
— Это сделал Павел? — со страхом спросила Юлька. — Если да, то немедленно спасайте меня.
— Нет, Павел ее не убивал, — успокоила ее Инна. — Он только на минуту зашел в квартиру, увидел беспорядок и кровь и так испугался, что убежал, позабыв ключи в дверях. Похоже, что Павел с этой женщиной были любовниками и друзьями. У них есть общий ребенок — девочка. И похоже, что Павел с этой женщиной кому-то в прошлом крупно насолили. И этот человек или люди теперь жаждут мести. Начали они с любовницы Павла. А твой муж испугался, что и до него дойдет очередь, вот и хочет спрятаться. То, что он берет тебя с собой, обнадеживает. Значит, он тебя любит и боится потерять.
— Скорее, не доверяет и боится оставить одну, — возразила Юлька.
— Это, в общем, все равно, — сказала Инна. — Ты должна поехать с ним.
— Это, в общем, все равно, — сказала Инна. — Ты должна поехать с ним.
— Что? — возмутилась Юлька. — Ты не советовала мне с Павлом даже на курорт ехать. А теперь говоришь, чтобы я с ним ехала черт знает куда.
— Юленька, но это единственный шанс проследить за Павлом, — сказала Инна. — Я понимаю, ты рискуешь. Но я думаю, что у тебя все равно другого выхода нет. Павел все равно тебя потащит с собой. Так что усыпи его бдительность своей покорностью и поезжай. Юлька, клянусь, мы с Маришей сделаем все возможное, чтобы это было ненадолго. Мы найдем того человека, который ранил и похитил Ангелину. И тогда вы с Павлом сможете вернуться и уже спокойно выяснять отношения.
— Раз ты все так хорошо знаешь, может быть, ты мне скажешь, куда помчался сейчас мой муж? — спросила у нее Юлька.
— Скажу, — ответила Инна. — Он поехал в детский садик, чтобы забрать свою дочку. Видишь ли, ее мать….
— Да, да, — перебила ее Юлька. — Я уже поняла, что, помимо мертвых соперниц, у меня имеется одна вполне живая.
— Во всяком случае, до недавнего времени она у тебя была, — со вздохом подтвердила ее слова Инна. — Но теперь ее нет. Исчезла, а в квартире кавардак и кровь. Мы пока с Маришей сидим тут и ждем милицию. Может быть, кровь и не принадлежит любовнице Павла.
— А кому же? — спросила Юлька. — Сам Павел явился без малейшей царапинки. Да, весь бледный, но крови на его одежде не было.
— Ну, это может быть кровь от курицы или от мяса, — ответила Инна. — В общем, постарайся запомнить дорогу, куда повезет тебя Павел, и, как только сможешь, позвони нам с Маришей, чтобы мы знали, где тебя искать.
— А если Павел завезет меня в такую глушь, что там и зоны покрытия для моего мобильника не будет? — простонала Юлька.
— Тогда мы с Маришей придумаем какой-нибудь другой вариант, — сказала Инна. — Думаю, что Павел не потащит свою дочь с собой. Оставит ее матери. А значит, что-то он должен будет сказать ей по поводу того, куда исчезает.
— Вовсе не обязательно, — вздохнула Юлька. — Послушай, Инна, я как-нибудь исхитрюсь и оставлю вам с Маришей копию письма от любовницы Павла. Само письмо он сжег, а копия осталась у меня. Я положу ее под коврик возле нашей двери. А вы, если она вам понадобится, заберете ее.
— Да, спасибо, — поблагодарила подругу Инна. — Это ты здорово придумала! Ну, держись и помни, что мы с тобой. И в конце концов, не убьет же он тебя. Ой, Юлька, не могу больше говорить. Тут менты пришли, меня спрашивают.
Отключив трубку, Юля тяжело вздохнула и окинула взглядом комнату, пытаясь понять, какие именно вещи ей следует брать. Затем, вспомнив пожелания мужа, отобрала самые теплые и практичные. Немного подумав, взяла еще комплект спального белья, пару подушек и два одеяла. А также спальный мешок, который нашла в шкафу. Среди всего этого барахла сунула и свой старый мобильник. После этого она уселась на две вместительные сумки, которые перегородили коридор, и поймала себя на мысли, что ей безумно не хочется ехать куда-то с Павлом. С куда большей охотой она осталась бы у себя дома. А Павел… Да пусть бы ехал куда подальше.
— Ничего не скажешь, надежная жена из меня получилась, — вздохнула Юлька. — Даже неудобно как-то получается.
Откровенно говоря, если бы не уверенность, что эта поездка сможет пролить свет на тайну смертей любимых женщин ее мужа, Юлька бы давно уже сбежала от него, не очень заботясь о его судьбе.
Павел явился не скоро и без ребенка. Юлька в очередной раз удивилась проницательности своих подруг.
— Вещи готовы? — быстро спросил он у жены.
Юлька молча кивнула на две объемистые сумки. Павел не стал проверять, что Юлька положила в них. Вместо этого он помчался в комнату и обратно вернулся с толстой пачкой денег и какими-то бумагами, которые возбудили у Юльки острый приступ любопытства. И она дала себе торжественную клятву, что при первой же возможности ознакомится с этими бумагами. Кроме того, Павел присоединил к собранным Юлькой вещам еще что-то длинное, завернутое в мешковину. Этот сверток Павел достал со шкафа.
— Что это? — с любопытством спросила Юлька, но муж сделал вид, что не слышит ее вопроса.
Окончательно собравшись, Павел навесил на Юльку обе сумки, объяснив, что у него самого руки должны быть свободны. До машины супружеская пара добралась без приключений. Если их враг и находился где-то рядом, то пока он не давал о себе знать. Пристально оглядев двор, Павел загрузил сумки в багажник. А сверток из мешковины бережно положил на заднее сиденье машины. Юля к этому времени уже села в машину.
И они поехали. Лишь после того, как они отъехали от города километров на пятьдесят и миновали Гатчину, Павел начал несколько успокаиваться. Причиной этого, вероятно, было отсутствие слежки за ними. Но всю дорогу Павел не переставал оглядываться назад и всякий раз светлел лицом, не обнаружив за машиной ничего подозрительного. Когда же он подобрел окончательно, Юлька решилась задать ему вопрос:
— А куда мы все-таки едем?
— Я же тебе сказал, в одно тихое место, — ответил ей Павел. — Тебе там понравится. Охота, рыбалка и никаких посторонних личностей.
Этот ответ пролил не слишком много света на ожидающее их будущее, но Юльке пришлось ограничиться этой скудной информацией, потому что ничего другого Павел ей сообщить не пожелал. А когда Юлька стала настаивать, предложил ей включить радио и поискать какую-нибудь интересную радиостанцию. Как радио и то место, куда они направлялись, были между собой связаны, Юлька так и не смогла понять. Но послушно выполнила его пожелание.
Глава седьмая
Пока Юлька с Павлом стремительно удалялись от города, в квартире Ангелины-Светланы следователи осматривали место происшествия. Впрочем, очень скоро Инне с Маришей стало ясно, что никакого дела скептически настроенный участковый возбуждать по своему почину не станет. Да и своих коллег из криминального отдела вызывать в квартиру Ангелины не намерен. Он так и заявил всем четырем вызвавшим его людям — двум старичкам-пенсионерам и Инне с Маришей:
— Никакого криминала не вижу! Просто беспорядок в доме.
Мариша уже открыла рот, чтобы посоветовать парню протереть глаза или вообще поискать себе другую профессию, если зрение слабое, но Инна ее вовремя одернула.
— Нет никакого смысла, чтобы нас с тобой задержали за оскорбление должностного лица при исполнении, — прошипела она Марише на ухо.
— Пусть радуется, если дело ограничится простым оскорблением, а не кровавым оскоплением по всем правилам хирургии! — прорычала раздосадованная Мариша. — Надо же заявить такое! Как это он не видит криминала? Женщина пропала, вся квартира перевернута, на полу пятна крови, в конце концов, нож в крови. И к тому же пропавшая оставила предсмертное письмо.
— Но ведь про письмо милиция не знает! — возразила Инна.
— Как это не знает, если я этому чурбану вполне доходчиво объяснила, что письмо имеется.
— Имелось, — вздохнула Инна. — Юлька сказала, что Павел его сжег. И теперь все, что у нас есть, — копия, написанная, увы, собственноручно Юлькой. А стало быть, мы никак не сможем доказать, что это действительно копия прощального письма Ангелины. Да и вообще, будто ты не знаешь нашу милицию? У них работников мало, а дел — куча. Не могут они браться за всякое сомнительное дело, когда к тому же и трупа в наличии нет.
После этого подругам только и оставалось покинуть квартиру Ангелины.
— И что мы будем делать? — тоскливо спросила Мариша у Инны.
— Во-первых, возьмем письмо, которое оставила для нас Юлька, — сказала Инна. — Оно под ковриком возле двери квартиры Павла.
— Ну, хорошо, — согласилась Мариша. — А потом?
— Потом навестим мать Павла и попытаемся вызнать, кого мог так испугаться ее сын и кто мог иметь зуб на Ангелину. И вообще, вытянем из старухи как можно больше информации. Хотя сдается мне, что сынок не слишком посвящал мать в свои дела.
— А что потом? — продолжала допытываться Мариша.
— Потом не знаю, — чистосердечно призналась Инна. — Можем поискать светло-серебристую машину, вернее, ее водителя, который, по словам Ангелининого соседа, сегодня утром так напугал женщину. Только приметы больно размытые. Таких машин в городе может быть тысяча или даже больше. Если бы дед марку машины запомнил или хоть несколько цифр из номера потрудился в памяти отложить. Так нет же! Честно говоря, я в растерянности.
— Пропала бы ты без меня, — сказала Мариша.
— Почему это? — удивилась Инна.
— Потому что у меня есть одна вещица, которая, я думаю, поможет нам найти концы в этом деле, — сказала Мариша и вытащила из кармана записную книжку в кожаном, порядком потрепанном переплете.
— Что это? — спросила Инна.
— Записная книжка Ангелины, судя по тем записям, которые я уже успела прочитать, — ответила Мариша.