— Конечно, собираюсь. Только он в Шейехаре, и сможет прилететь не раньше вечера. До этого времени ты со мной.
Лиска облизала губы и опустила глаза, прерывисто вздохнув:
— Не думала, что ты станешь искать меня.
— Почему?
— Ты ведь меня ненавидишь.
— Плохо учишь теорию телепатии, маленькая. Мы не можем ненавидеть — если только не хотим отправиться в больницу.
— Ну, презираешь. Вот как сейчас.
— Ты не права, — сдержанно ответил Мешшех. Он обошел девушку, подцепил с пола ее плед и аккуратно свернул тонкую ткань в крошечный сверток, спрятав в свою поясную сумку. — Давай улетим отсюда. Поговорим за обедом, хорошо?
Ее способности сохранять молчание в течение долгого времени для женщины просто экстраординарны, подумал он, не дождавшись от девушки ни слова за все время, которое они потратили на полет в магазин и еще один — к месту пикника, в ущелье между скал, на окраине столицы. Из Лиски вышел бы отличный шпион. Она не проронила ни слова даже, когда он звонил отцу, чтобы сообщить о том, что нашел ее.
Когда девушка молча уселась на развернутый плед, без особого интереса наблюдая за тем, как он разводит огонь, Мешшеху показалось, что они играют в молчанку целую вечность, и он готовился сам начать беседу. Но тут она, наконец, заговорила.
— Что это? — спросила она, увидев в его руки металлический каркас для установки на костер.
— Походный набор, — ответил Мешшех невозмутимо, словно они беседовали уже час. — Я взял орехи для обжаривания, хлеб и сок. Сегодня чудесный день, и мы успеем насладиться пикником, пока папа не прилетит. Кто-нибудь водил тебя на пикник на Горре?
— Нет.
Краем глаза Мешшех заметил, как Лиска, наконец, подалась немного вперед, проявляя интерес к разговору с ним.
— Ничего себе. Это что, орех? — изумленно спросила она, рассматривая средних размеров орех Тука, с трудом помещавшийся в его ладонь.
— Да, он съедобен после обжаривания. Главное, чтобы не пригорел. Хочешь, покажу, как их готовить?
Лиска поколебалась, прежде чем встать, но потом все же поднялась и подошла. Мешшех задержал дыхание, когда она приблизилась к нему — первый раз после той злосчастной пощечины, и ее глаза все еще смотрели настороженно. Но главное — она уже не боялась.
Лиска.
Она смотрела на Мешшеха и не могла поверить, что это тот же человек, который с таким вкусом издевался над ней несколько дней подряд и цедил ей в лицо гадости в тот день, когда она ударила его по лицу. Увидев его на пороге пещеры, она чуть с ума не сошла от страха, ожидая новых пакостей. Но внезапно он повел себя совсем не так, как раньше, и теперь она чувствовала себя сбитой с толку.
Но разгадывать эту тайну, так или иначе, было куда приятнее, чем размышлять о том, что делать с Дейке, который вот-вот прилетит, и к гадалке не ходи — будет в ярости. Думать об этом не хотелось совершенно, как и о своем разбитом сердце. Поэтому она с любопытством посмотрела на Мешшеха:
— Так как ты все-таки меня нашел?
— Довольно просто, — невозмутимо ответил тот, осторожно укладывая орехи на металлическую решетку. — Я догадался, что ты вернешься, потому что ты не знаешь Шейехара.
— А пещера?
— Просто спросил Меркеса.
— Ясно.
Мешшех протянул ей деревянную палочку:
— А теперь осторожно ткни в орех. Вот так — и он перевернется… Смотри, у тебя отлично получается!
Лиска сосредоточенно перевернула все орехи и с удивлением подняла голову, заглянув в серебристые глаза, так похожие на глаза Дейке:
— А ты умеешь быть милым, когда хочешь.
— Ну… — Мешшех слегка замялся и дернул уголком губ, обозначая улыбку: Просто на самом деле я не такой подонок, каким хотел казаться.
— Зачем ты это делал? — спросила Лиска, изумленно раскрыв глаза.
Мешшех пожал плечами:
— На меня иногда находит. Я больше не буду. Договорились?
Глядя в его лучистые глаза, полные искреннего раскаяния, невозможно было не простить. И через несколько минут Лиска нашла себя сидящей на пледе с ним бок о бок — они с аппетитом уминали орехи, и она поделилась с ним воспоминаниями о земных пикниках, бутербродах и шашлыках.
— Жареное мясо? Брррр, — с отвращением передернулся Мешшех, словно она говорила об употреблении в пищу червяков или тараканов.
Лиска рассмеялась, изучая искренний ужас в его лице, и он по-дружески ущипнул ее за кончик носа. А когда они поели, он негромко спросил:
— Можно дам тебе совет?
— Хм… не люблю советы. Но попробуй.
— Постарайся не препираться сегодня с отцом — целее будешь. Он очень злой. Не помню его таким злым вообще, — медленно и серьезно сказал Мешшех.
— Ты серьезно? — Лиска застыла, а по ее спине пробежали мурашки. Но где-то в горле застыла горечь.
Ее собеседник только покачал головой снизу вверх, глядя с некоторым сочувствием, и внезапно ей захотелось поделиться с ним. Все еще сомневаясь, Лиска бросила на него изучающий взгляд:
— Ты не знаешь, что у твоего отца связано с пересадкой крыльев?
Она спросила наугад, но по тому, как ее собеседник дернулся, поняла, что попала. Мешшех уже встал, чтобы притушить костер, и его высокая фигура, казалось, застыла в свете заходящего солнца, и даже серебристые волосы на затылке слегка встали дыбом. Наконец, он медленно повернулся:
— Так вы из-за этого поссорились?
Его взгляд показался ей пугающе отсутствующим, потусторонним, и откуда-то повеяло холодом. Лиска невольно обхватила себя руками:
— Дейке не сказал тебе, да?
— Нет, конечно. Это ваше личное дело. Но…
— Что?
— Если поделишься, я могу пояснить кое-что. Что случилось?
— Я не знаю, — Лиска внезапно поняла, что рассыпается на глазах, и громко всхлипнула, закрыв лицо руками. На нее словно вновь обрушилось все напряжение вчерашнего безумного дня. — Я ничего не понимаю. Не понимаю, что с ним такое, и что я сделала…
— Тихо, спокойнее, — сказал Мешшех и присел рядом на корточки. Его теплые сильные ладони обхватил ее локти: Все будет хорошо.
— Ничего не будет хорошо, — помотала головой она и выпалила: Да, это из-за крыльев. Дейке словно озверел, когда я сказала, что хочу операцию. Понимаешь, Сезар ведь сказал, что это бесплатно для землян, и я подумала, что риск не так уж велик. Во всяком случае, почему не поговорить с врачами? И я спросила его, а он…
Лиска сбивчиво рассказала все с самого начала, потом про встречу с Виером и, наконец, про то, как Дейке накричал на нее накануне утром. Полная эмоций, еле сдерживая слезы, она не сразу заметила, как Мешшех тяжело вздохнул, дослушивая ее рассказ.
— Я просто не знаю, что с ним, — прошептала она, чувствуя, как горло болезненно перехватывает от всхлипываний и обиды.
— Зато я знаю, — каким-то слегка надтреснутым голосом произнес Меш. — И я объясню тебе, но ты должна мне обещать кое-что.
Лиска подняла глаза на Мешшеха, его лицо выглядело мрачнее обычного, и она даже всхлипывать перестала, ощутив тревогу. По ее спине пробежали мурашки — значит, Дейке не сошел с ума и какое-то объяснение все же существовало?
— Что? — спросила она, выпрямляясь.
— Что ты будешь осторожно обращаться с чувствами моего отца. И не будешь его пытать, лишь бы остаться независимой, во что бы то ни стало, — отрывисто и неожиданно жестко выговорил Мешшех ей в лицо.
— Я не… — начала растерянно Лиска, но была перебита.
— Я знаю. Я знаю, что ты пока ничего не понимаешь, — оборвал он ее. — Просто пообещай.
— Я обещаю, — сердито выговорила она, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
Мешшех потер лицо руками и опустился на плед. По тому, как он усаживался и слегка наклонился вперед, глядя в сторону — она поняла, что сейчас прозвучит что-то действительно серьезное. И даже подобралась. Но то, что он произнес, все равно оглушило, не хуже удара по голове.
— Моя мать умерла в больнице после пересадки крыльев. Это бывает очень редко, но ей не повезло, — тихо сказал Мешшех. Глаза Лиски широко раскрылись: каждая черточка его лица заострилась и даже губы словно затвердели, когда он выговаривал это. Было очевидно, что это причинило ему боль.
К ее глазам снова подступили слезы, и на этот раз она не стала их сдерживать.
— О, господи, — вырвалось у нее после паузы. — Ну почему же он мне не сказал…
— У отца была серьезная психическая травма, — перебил Мешшех. — Он поддерживал ее решение, когда она захотела крылья. Тогда много всего у нас происходило. Мерку не исполнилось трех, и тут вдруг отцу предложили работу в командовании. Они решили купить новый дом, в столице, и там без крыльев — ну, ты понимаешь, очень некомфортно. Мама говорила, что мы тратим целое состояние на ее поездки на транспортерах, и соседи косо на нее смотрят, и что она хочет быть как все…
Лиска вздрогнула, вспомнив реакцию Дейке на такую же фразу от нее. Все так быстро вставало на свои места, что ей даже стало больно от облегчения. И даже появилось тянущее чувство вины — сама того не желая, она причиняла Дейке сильную боль.
— Почему она умерла? — тихо спросила Лиска, осторожно касаясь руки Мешшеха. Он дружелюбно сжал ее пальцы и отпустил:
— Врачи потом сказали, что иммунитет не справился с инфекцией… точнее, с двумя. Потом уже некоторые специалисты говорили, что не стоило ей ложиться на операцию сразу после того, как она много месяцев кормила грудью Меркеса, что надо было сначала переждать… но все равно все сочли, что это просто ужасное совпадение, и никто не виноват.
— Мне так жаль, — прошептала она, смахивая слезы тыльной стороной ладони.
— Спасибо, маленькая. Я думаю, маме ты бы понравилась. Она была бы рада, что папа снова счастлив.
Мешшех пошевелился, и Лиска через мгновение нашла себя в крепких дружеских объятиях.
Вволю нарыдавшись, она виновато заметила, что намочила ему всю рубашку слезами.
— Это ерунда, — криво улыбнулся Мешшех. — Боюсь, отец может намочить ее моей кровью, когда узнает, что я тебе все рассказал. Кстати, он уже скоро прилетит. Мне лучше принести тебя домой, чтобы не бесить его лишний раз.
— Спасибо тебе, — серьезно сказала она. — Я очень рада, что ты меня нашел сегодня.
— Ты знаешь… я тоже, — сказал Мешшех и растрепал ее волосы: Кстати, тебе известно, что ты кошмарно выглядишь с этим цветом?
На обратном пути с пикника ее охватил внезапный мандраж. Теперь, когда невыносимому поведению Дейке нашлась более чем серьезная причина, его уже нельзя было считать таким уж невыносимым. А вот у нее с разумными причинами и объяснениями туговато, особенно в отношении ночевки в пещере — страшной, одинокой и крайне неуютной.
Правда, после рассказа Мешшеха Лиска испытывала такое море нежности к мужу, что казалось, могла выдержать любую его злость. Как выяснилось несколько минут спустя, лишь казалось.
Одного лишь взгляда на лицо Дейке, ожидавшего ее в саду на пару с Тхорном, ей хватило, чтобы понять: Мешшех нисколько не преувеличивал силу его гнева. По тому, как муж смотрел на нее, и особенно — на перекрашенные волосы, Лиске показалось, что он вообще не вполне себя контролирует. И рука Тхорна, которая легла на его плечо, наглядно убедила ее в этом. Едва они с Мешшехом приземлились, и ее ноги освободились от ремней, как она всерьез задумалась о том, чтобы развернуться и драпать со всех ног — или, на худой конец, спрятаться за спину его сына.
— Иди в дом, Лиска, — чеканя каждый слог, холодно процедил Дейке.
Лиска снова облизала губы и мельком посмотрела в глаза Тхорна, а потом на Мешшеха. На их лицах читалось напряжение, и ей показалось неразумным сейчас подчиниться мужу. Стоит ей зайти в дом — и он выпроводит этих двоих, а потом… кто знает, что ее ждет. Судорожно нащупав руку Мешшеха, Лиска сделала шаг назад. Ее глаза наполнились слезами:
— Дейке, пожалуйста… позволь мне объяснить…
— Я сказал — иди в дом, — убийственно тихим и бесстрастным голосом повторил он. Его глаза подернулись какой-то дымкой, и Лиску стало потряхивать. Раньше ее тело никогда не реагировало на страх так сильно, но с тех пор, как она стала телепатом, чувствительность кратно возросла. Из теории телепатии она уже знала — это защитный рефлекс. Организм предупреждает о близости к опасной черте и намекает, что неплохо бы успокоиться.
Вот только, чтобы успокоиться, ей больше всего нужен был спокойный Дейке, а он все еще пребывал в ярости. Меркес, все еще стоявший совсем близко, молчал, но слегка сжал ее руку и погладил пальцем ладонь. Но когда Дейке шагнул вперед, он быстро закрыл ее плечом, и Тхорн тоже среагировал:
— Довольно, — сказал он, слегка повысив голос, и удержал его за руку. — Ты доведешь ее до травмы.
— Я сам разберусь со своей женой, — таким же напряженным тоном ответил ее муж, не глядя на своего командира. — Лиска, посмотри на меня!
— Ты не можешь никого наказывать в таком состоянии, — резко сказал Тхорн, и от этих слов по ее спине прошел мороз, а глаза округлились. Окончательно утратив мужество, она нырнула за спину Меркеса, держась за него обеими руками.
«Я ее пре-сезар». — «Прекрасно. А я твой». «Она моя жена!» «С этим никто и не спорит».
Препирательства Дейке и Тхорна доносились как сквозь туман, и Лиска даже не сразу заметила, что ее новый защитник повернулся и приобнял, поглаживая по волосам:
— Не бойся. Он просто орет. Ничего он тебе не сделает. Ну что ты, как маленькая? — еле слышно прошептал Меш.
— Ладно. Извини, — Лиска собрала в кулак силу воли и перестала дрожать. А потом Мешшех отошел в сторону.
Ее муж и Тхорн теперь стояли, буравя друг друга взглядами, словно желали просверлить дырки в черепах друг друга. На челюстях Дейке играли желваки. Тхорн в целом выглядел спокойнее, но явно тоже был взвинчен. Но Лиска не спускала глаз с Дейке. И когда он повернул голову в ее сторону, быстро сказала, снова чувствуя подступающие слезы:
— Ты обещал не наказывать меня так!
Серебристые глаза потемнели и слегка сузились, и она поняла, что сказала что-то не то. Но поздно. Ее муж отвернулся и посмотрел на своего пре-сезара.
— Хорошо, — мягко ответил ему Тхорн на что-то невысказанное.
Когда до Лиски дошло, что это было, ее рот ошеломленно открылся, но яростное возражение просто не успело из него вырваться, потому что ее взгляд встретился с зелеными раскосыми глазами Тхорна. Сад тут же исчез, словно вспышка — они оказались в комнате для занятий на втором этаже. Проморгавшись, Лиска ошеломленно уставилась на учителя, сидящего у окна.
— Иди сюда, — сказал он каким-то необычным голосом, протянув руку, но не глядя на нее. В животе у Лиски что-то перевернулось:
— Что ты собираешься…
— Ты в уводе, и знаешь, почему. Не тяни, и это не займет много времени.
— Ты серьезно?
В ее ногах словно застыл свинец, и они приросли к полу.
— А ты серьезно думала, что тебе ничего не будет? Я поднял всю команду по тревоге с утра! Ради одной непослушной девчонки! Ты знаешь, сколько стоит час работы моей команды?
Когда Тхорн наконец посмотрел ей в глаза, его лицо уже не выглядело дружелюбным, и ее ноги быстро сделали несколько шагов — злить его больше не хотелось ни капли.
— Вот и умница, — сказал он, потянув ее за руку, заставляя лечь на свои колени. В этот момент ее посетило чувство абсолютной нереальности происходящего, но тут же ее вернул к жизни неожиданно жизнерадостный тон Тхорна:
— А теперь повторяй за мной, — весело изрек он: «Я больше не буду вести себя как непослушный подросток».
Может, он ее просто пугал? Закатив глаза, Лиска начала повторять:
— Я больше не бу…
Когда он шлепнул первый раз, это застало врасплох — ее тело практически закоченело от шока, и она на мгновение потеряла дар речи — удар, к тому же, оказался довольно сильным.
— Ау! Мне больно!
— Так и задумано. Продолжай. Не буду вести себя как непослушный подросток.
— Не буду вести себя… ау, Тхор! Ты садист!
— Непослушный подросток.
— Непослушный под — ум! — росток.
— Я не буду больше позорить своего мужа, очень уважаемого человека.
— Ненавижу вас обоих!
— Отлично. Кстати, это не закончится, пока не повторишь за мной все, что я хочу услышать.
Когда он вернул ее, наказание показалось детским — в итоге она получила не больше десятка шлепков, и он, как мог, смягчил своими шутками самый сильный удар — по ее самолюбию. Что-то подсказывало ей, что Дейке не был бы так великодушен в этот раз.
— Прости меня. Я не хотела доставлять столько хлопот, — тихо сказала Лиска, подняв малиновое от смущения лицо, чтобы взглянуть в глаза Тхорну. Ее попе наказание в уводе не причинило ни малейшего вреда, зато щеки горели так, словно все это время он бил по ним. К счастью, этого никто не увидел: после возвращения из увода они оказались в саду одни.
— Не делай так больше, — серьезно сказал Тхорн. Лиска кивнула.
— Думаешь, Дейке немного отошел уже?
— Да. Иди к нему — он дома. Меш улетел.
— Спасибо тебе.
Тхорн хмыкнул и качнул головой:
— Честно говоря, тебе просто повезло, что я успел остыть по дороге.
— У-у, ты такой страшный, — не сдержалась Лиска, желая хоть как-то отмстить за свое унижение, и тут же с хихиканьем побежала к двери дома, когда Тхорн сделал вид, что хочет схватить.
Внутрь она входила с некоторой долей опаски, но лицо Дейке, ожидавшего ее в гостиной, выражало лишь усталость. Стоило ей шагнуть к нему, как он встал и поднял ее, крепко прижимая к себе. И они стояли так, обнимаясь, целую вечность, пока он не принялся гладить ее по спине теплой ладонью.