– Прекратить огонь, – скомандовал Ли и дал знак стоявшим с края солдатам войти внутрь. Один из них тронул дверь за ручку, и та, вместо того чтобы открыться, вывалилась наружу вместе с частью расщепленного пулями косяка. Ли еще раз показал, чтобы они входили. Наемники без звука повиновались. Внутри амбара медленно оседала пыль. Ли напряженно смотрел, как входят наемники – один, другой, третий. Пятеро вошли. Остальные полукольцом стояли снаружи, готовые в любой момент по приказу вновь открыть огонь.
– Что там внутри? – прокричал Ли, не в силах больше выносить томительного ожидания.
– Никого нет, – ответили изнутри.
– Как никого, – не поверил Ли, – я видел человека в дверном проеме.
Растолкав солдат, он сам ринулся к амбару, вошел внутрь и огляделся. Посредине на полу валялся часовой, проткнутый вилами и нашпигованный свинцом уже после смерти. Ли посмотрел наверх в черный проем сеновала. Оттуда выглянуло испуганное лицо наемника:
– Он ушел через дырку в стене наружу. Там выбиты доски.
Выругавшись от бессильной ярости, Ли выскочил наружу и завопил, чтобы все прочесывали лес за амбаром.
* * *– За ней! Нельзя ее упустить, – скомандовал Алексей, видя, что всадница уже на границе леса.
Он и Кван отвязали лошадей, что метались возле дома на привязи, и, вскочив на них, рванули следом за беглянкой. Трефилов попытался поймать и оседлать оставшуюся лошадь, но у него ничего не получилось. Помешала больная рука. Лошадь вырвалась и с дикими глазами поскакала прочь по улице. Преодолев рывком две трети расстояния до леса, Алексей обернулся и увидел, как под Кваном убили лошадь. Шальная пуля прилетела от своих. Вокруг творилось черт знает что. Вылетев из седла, Кван кувыркнулся через голову и тут же встал на ноги с пистолетом в руке. Однако стрелять уже было не в кого. Цель благополучно скрылась в лесу. Плюнув с досады, Алексей вломился в лес, нашел тропинку и поскакал по ней, с трудом различая впереди мелькающий силуэт всадницы. Вскоре пришлось сбавить темп, чтобы лошадь не сломала ноги. Копыта скользили в грязи. Затем острая ветка разодрала Алексею щеку, а другая едва не сбросила на землю. Тем не менее он не отставал. Так они проскакали версты три. Потом открылась большая поляна, освещенная лунным светом. Алексей остановил лошадь, прицелился без особой надежды и выстрелил по всаднице впереди, целясь в лошадь. Он выстрелил еще три раза, прежде чем очередная пуля попала в животное. Атаманша уже была готова снова нырнуть в лес, но лошадь оступилась и закувыркалась, едва не раздавив ее.
– Стой на месте, – с волнением заорал Алексей, направив лошадь вперед.
Только дожидаться его атаманша явно не собиралась. В ответ зазвучали выстрелы. Лошадь Алексея внезапно встала на дыбы, сбросила его на землю, а сама рухнула вперед, сраженная несколькими пулями. Можно сказать, она послужила ему живым щитом. Чертыхаясь, Алексей с трудом поднялся на ноги. Атаманши к этому моменту уже и след простыл. До рассвета оставалось полтора часа. Гнаться за ней пешком в темноте не имело смысла. Алексей присел с револьвером наготове у пня и стал ждать рассвета. Он рассчитывал, что скоро должны были подойти наемники. Вместе они быстро прочешут лес и найдут беглянку. Но Кван со своими парнями почему-то не торопился идти на выручку. Уже занялся рассвет, а его все не было.
– Черт побери, – выругался Алексей и направился к лесу. Он хотел хотя бы ориентировочно определить направление, по которому двигалась атаманша, пока ветер или дождь окончательно не уничтожили следы. Кван и сам сможет организовать все. Разделит отряд и выступит, а он тем временем проведет разведку и узнает, что к чему. Для Алексея это было более привычным, чем руководить наемниками. Атаманша здорово оторвалась, но по следам он сможет нагнать ее в два счета. Куда пойдут отряды Квана, Алексей примерно знал и рассчитывал, разведав все, выйти навстречу тому, который пойдет в горную часть по старому тракту. Он шел по густолесью и оставлял на соснах зарубки ножом, чтобы можно было потом вернуться. Следы девушки были четко видны на мокрой земле, на насте из старой хвои и травы виднелись комки грязи и следы скольжения, везде попадались обломанные ветки, поэтому проследить направление движения было нетрудно. Сильный толчок носком и длина следа семьдесят – восемьдесят пять сантиметров говорили о том, что девушка бежала. Попадались места, где она останавливалась отдыхать – потоптанная грязная листва, много следов. Потом с наступлением рассвета она перешла на шаг.
Каждые сто метров Алексей выбирал какой-нибудь хорошо заметный ориентир, большое поваленное дерево, обросшее мохом, ручей, холм или что-то наподобие. Часто путь преграждали завалы или густой кустарник, пробиться через который было невозможно. Приходилось отклоняться от прямого направления, обходить. В одном месте на ветках Алексей заметил следы крови. В этом месте беглянка влетела в кустарник и сильно поранилась. Вот поэтому-то Алексей и не стал преследовать ее ночью. Он и сам здорово посекся о ветки во время погони. В тайге подобное чревато серьезными травмами или даже смертью, если влетишь в какое-нибудь моховое болото.
Схожесть обстановки, деревьев, кустарника, складок местности – сильно дезориентировали, но каждый раз Алексей снова находил след. Затем лес внезапно оборвался крутым склоном к небольшой быстрой речушке с дном, покрытым галькой. Следы атаманши заканчивались у реки, но на другом берегу продолжения не было. Алексей посмотрел по сторонам и понял, что девушка пошла вниз по руслу, чтобы сбить преследователей со следа. Однако в ледяной воде далеко не уйдешь. Алексей двинулся по берегу вниз по течению, внимательно изучая дно сквозь прозрачную воду и берега. На каменистом дне, усыпанном галечником, следов не было видно, но на крупных камнях, поросших мохом, сначала в одном месте, потом в другом были видны следы скольжения. За один камень девушка зацепилась и немного вывернула его из грунта. Алексей понял, что движется правильно. Метров через двадцать на противоположном берегу он заметил примятую траву. Здесь она вновь вышла на берег. Алексей подумал, что ему невероятно повезло, что ночью шел дождь. В сухую погоду на ветру трава успела бы уже восстановить свой первоначальный вид. Напившись и переправившись на другой берег, он вновь углубился в лес. Евдокия опять ломала ветки, но уже меньше. Движения ее стали более осторожными. Отсутствие ярко выраженных признаков заднего толчка, короткий шаг говорили о неторопливости походки. Видно, ледяная вода привела ее в чувство, заставила думать. Больше на грязь она не наступала, шла по хвое и камням, однако следы все же были. В одном месте примятая травинка, в другом обломанная в направлении движения веточка. Сверившись с картой и компасом, Алексей сделал вывод, что атаманша движется к скиту староверов. Это было очень глупо с ее стороны. Она даже не пыталась запутать следы или думала, что в милиции работают одни идиоты.
«Попалась», – улыбаясь, подумал Алексей. Потом улыбка медленно сползла с его лица. На тропе, по которой он шел, стоял медведь. Очевидно, это была его тропа от берлоги до реки. Стиснув зубы, Алексей пошел прямо на медведя, доставая пистолет. Бежать было бесполезно. Медведи – существа очень быстрые. Догонят в два счета даже на дереве. Продолжая идти, Алексей снял «браунинг» с предохранителя. До этой секунды медведь стоял, точно оцепенев, только ноздри раздувались, втягивая воздух, да маленькие глазки, поблескивая, следили за ним. Затем, после щелчка, неожиданно заревев, зверь рванулся прямо в чащу, не разбирая дороги. Алексей выдохнул и опустил пистолет, подумав, что Евдокия понадеялась свести их с медведем, чтобы он сожрал преследователей и напугал собак, которых пустят по следу. Только медведи животные непредсказуемые и никогда не знаешь, что у них на уме. Могут напасть, а могут испугаться и отступить. В этот раз большую роль сыграло присутствие запаха стреляного оружия. Этого запаха боялись все животные. Спускаясь с холма, Алексей обнаружил у подножия ее след на земле. Атаманша оступилась и встала в грязь в месте оползня. В вязкой почве след отлично сохранился и имел более темную окраску, чем окружающая земля, так как спрессованный грунт лучше сохранял влагу. На дне следа имелись более светлые комочки почвы, высушенные ветром. Прикинув по времени, влажности и метеоусловиям, Алексей понял, что атаманша опережала его часа на два.
* * *Он не разбирал дороги. Даже не понимал, куда едет. Бегство из Сосновки напоминало кошмарный сон. Китайцы сновали, как тараканы, но никто в сутолоке не обратил на него внимания. В какой-то момент он оказался рядом с Кваном. Тот обсуждал с остальными командирами красных, как они будут ловить сбежавшую пленницу. Натянув на глаза милицейскую фуражку, Серый прошел мимо. Пот катился с него градом. Он знал, что с ним сделают, если поймают. В горле у него до сих пор стоял запах горелого мяса, что въелся в амбаре в каждую пору. Он хорошо помнил вид человека на кресте. Украв лошадь, Серый, сам того не ожидая, благополучно скрылся в лесу. Теперь он ехал и не понимал, куда и зачем. Перед глазами Серого стояло улыбающееся лицо Евдокии, а в ушах слышался шепот шамана: «Убей ее! Убей!»
Он не разбирал дороги. Даже не понимал, куда едет. Бегство из Сосновки напоминало кошмарный сон. Китайцы сновали, как тараканы, но никто в сутолоке не обратил на него внимания. В какой-то момент он оказался рядом с Кваном. Тот обсуждал с остальными командирами красных, как они будут ловить сбежавшую пленницу. Натянув на глаза милицейскую фуражку, Серый прошел мимо. Пот катился с него градом. Он знал, что с ним сделают, если поймают. В горле у него до сих пор стоял запах горелого мяса, что въелся в амбаре в каждую пору. Он хорошо помнил вид человека на кресте. Украв лошадь, Серый, сам того не ожидая, благополучно скрылся в лесу. Теперь он ехал и не понимал, куда и зачем. Перед глазами Серого стояло улыбающееся лицо Евдокии, а в ушах слышался шепот шамана: «Убей ее! Убей!»
Этот шепот причинял боль. Голова раскалывалась, как после бурной пьянки.
– Проститутка, – тихо прошептал Серый и получил в ответ пощечину колючей еловой лапой. От злости на глаза навернулись слезы.
– Шлюха, – заорал он уже во все горло, испугав коня и птиц с близлежащих деревьев.
В голове начало понемногу проясняться. Он понял, куда она поедет. Конечно же, в скит, проверить своего крестного, того слепого старика. Постарается уговорить его уехать с ней в лагерь. Серый мрачно улыбнулся. Что ж, пусть едет… Только он появится там раньше и подготовит бывшей возлюбленной сюрприз, который она не забудет до смерти…
9
Путь оказался не близким. Ехать верхом было невозможно. Местность была труднопроходимая. Пришлось бросить лошадь и идти дальше пешком. Девчонка скоро совсем выбилась из сил, и Рыков решил остановиться на ночлег у большого завала. Несколько огромных старых сосен упали и, перекрестившись, образовали нечто вроде шалаша. Рыков развел костер, чтобы отпугивать диких зверей и комаров, подсел к нему и достал из рюкзака консервы. Чтобы девчонка не сбежала, он связал ее и усадил рядом с собой. В сгустившейся тьме кричали ночные птицы, трещали сучья. Лес жил своей обычной жизнью и был удивлен присутствием чужаков. Пламя костра слегка трепетало на ветру.
– Есть будешь? – спросил Рыков у спутницы, открывая консервную банку охотничьим ножом.
Дарья утвердительно закивала. Было видно, что она уже давно проголодалась, но молчала. Рыков думал было ее развязать, но потом решил кормить так, с ложки. Дарья жадно ела, хватала зубами хлеб, который он ей протягивал. Дав ей воды, Антон Семенович подкрепился сам второй банкой консервов, отхлебнул немного из фляжки спирта, закашлялся и, морщась, привалился к покрытому зеленым мхом стволу ели. Не прошло и минуты, как он задремал. День выдался слишком тяжелым, и силы окончательно оставили его. Всхрапывая под треск костра, он видел во сне, как находит пещеру, а в ней ящики с золотом. Он открывал ящики и перебирал слитки. В других ящиках были золотые монеты. Это было все его, но не оставляло чувство, что кто-то хочет отнять у него богатство.
– Нет, это все мое. Я заслужил это золото, – бормотал он во сне, обливаясь холодным потом, – все золото в пещере мое…
Затем какой-то звук заставил его проснуться. Он открыл глаза и никак не мог сообразить, что это было. Потом понял, что девчонки рядом нет. Он потянул за веревку, конец которой был привязан к ее ноге, и увидел, что веревка измочалена и испачкана кровью. На его руках от веревки остался кровавый след. Вокруг на земле тоже была кровь. Вскочив в ужасе, он выхватил пистолет и стал озираться. Неужели медведь! – мелькнула леденящая душу мысль у него в голове.
Внезапно большая темная масса сбила его с ног и придавила своим весом к земле. Послышалось утробное рычание. Он не мог ничего сделать. Пистолет вылетел из руки. Это был конец. Однако медведь медлил и не убивал его. Антон Семенович поднял глаза и увидел, что это вовсе не медведь, а заросший волосами с ног до головы человек без глаз. На месте глаз остались лишь зарубцевавшиеся раны. «Поручик Герасимов», – догадался он потрясенно.
Страшный обросший человек услышал его слова, зарычал, схватил и поволок в сторону за волосы, как мешок с картошкой. Рыков орал и отбивался, как мог, но слепое чудовище поражало невероятной силой. За несколько минут Герасимов дотащил его до пещеры в горе. Весь пол внутри пещеры был усыпан человеческими костями. В выложенном из камней очаге горел огонь.
«Он собирается меня сожрать», – в ужасе подумал Рыков. Сумасшедший поручик бросил его на пол, подхватил с пола огромный камень и обрушил его на голову жертвы…
С хриплым воплем Рыков вскочил на ноги. Он никак не мог осознать, почему все еще находится в лесу у костра. Пещера и черепа – все исчезло. Потом он увидел связанную девчонку. Дарья не спала. Она сидела, сжавшись в комочек, и смотрела на него испуганными глазами.
– Не бойся! Я не сделаю тебе ничего плохого, если ты мне поможешь, слово офицера, – хрипло проговорил Рыков, стирая рукавом с лица пот.
До самого утра его продолжали мучить кошмары. Он был очень рад тому, что находился в лесу не один. Конечно, девчонка не могла защитить его от опасности, но лишь благодаря ее присутствию он не спятил окончательно. В душе присутствовало постоянно какое-то гнетущее чувство страха. Казалось, что сотни глаз наблюдают за ним из леса. Видно, правы были те, кто утверждал, что золото Колчака проклято.
Утром он развязал девчонку, и они продолжили путь. Ближе к полудню на горизонте показался скальный массив, окруженный плато.
– Это и есть та гора, про которую местные треплются? – спросил он у спутницы.
– Да, – почему-то шепотом ответила Дарья. – Можно мне теперь домой пойти?
– Нет, погоди, а кто меня назад в деревню отведет? – возразил Рыков.
Конечно, он мог дойти до деревни сам по карте, однако его очень пугала мысль остаться в лесу одному ночью. Еще он планировал наведаться к бандитам и предложить им заработать. Только девочка знала туда дорогу. Потом бы он избавился от помощников и забрал все золото себе. Способов было много.
– Мы сходим туда, посмотрим и сразу назад, – ласково пообещал Антон Семенович девочке, погладив ее по голове, и сглотнул подступивший к горлу комок. Его руки дрожали от волнения и страха. Да – он почти достиг цели, но что его ждет в пещере? Он надеялся, что не встретит сумасшедшего поручика в реальности и что внутри не будет никаких ловушек. Сам вид этой горы почему-то внушал ему страх. Внутренний голос отчаянно шептал, что не надо туда входить, но жажда наживы затмевала все. В пещере были миллионы золотом, и он должен был их получить.
– Шаман рассказывал, что в горе живут лесные люди, которые людей едят, – дрожащим голосом произнесла Дарья, растирая слезы, катившиеся по щекам, и, всхлипнув, попросила: – Дяденька, давайте туда не пойдем.
– Да это все сказки, – сердито отмахнулся Рыков, – нет никаких лесных людей. Пошли вперед.
Плача, девочка пошла дальше. Рыков с мрачным видом брел за ней. В какой-то момент, забираясь на холм, он оступился, поскользнулся на мокрой траве, выпустил веревку-поводок и пропахал лицом по каменистой почве. Когда поднялся, девочки уже не было рядом.
– Дарья, – испуганно позвал он, – Даша, где ты? – И, поняв все, заорал во весь голос: – Не-е-е-т!
Она ломала все его планы…
* * *Толкнув дверь, Красин без стука вошел в горницу председательского дома в сопровождении участкового уполномоченного Петракова. Сидевшие за столом подняли головы от карты и одновременно посмотрели на него.
– У вас тут собрание, а меня даже никто не пригласил, – обиженно сказал он, судорожно вздохнув, – я ведь все-таки не последний человек в округе. Этот чекист как приехал, так и уедет, а я останусь. Уж поверьте… Не надо сбрасывать меня со счетов… Рано еще…
Трефилов опустил глаза и промолчал. Ему нечего было сказать. Отчасти в словах председателя окрисполкома была правда. Кван вел себя более решительно. Глянув на Красина сквозь облако дыма, он вытащил свою причудливую трубку изо рта и спокойно ответил:
– Мы планируем операцию против бандитов, а вас просто не хотели беспокоить. Нам сказали, что вы отдыхаете.
– Отдыхаю, – раздраженно повторил Красин, – наотдыхался уже. Коновалов меня избил, и он еще ответит за это. Даром ему это не пройдет… Ладно, что вы решили тут без меня?
Кван покосился на начальника милиции, но Трефилов только неопределенно пожал плечами, дескать, делай, как знаешь.
– В десять часов силами двух отрядов мы выступаем против бандитов, – стал рассказывать Кван. – Один отряд из тридцати человек под моим командованием идет сюда в горную часть к временному лагерю бандитов, который они используют как опорный пункт при проведении своих операций. Второй отряд из восьмидесяти штыков под командованием Ли идет к Чертову болоту, к основному логову бандитов…