Жизель замотала головой.
— Я смотрела прямо перед собой, болтовня тётушки заставила меня погрузиться в свои мысли. Я точно спала с открытыми глазами!
— Я тоже не видел, чтобы кто–то притронулся к посуде! — заявил Буассе. — Кроме мадам Адель, разумеется. И зачем? Это какое–то неуважение к гостям — мацать чужие бокалы и приборы. Этим промышлял только дурачок Жозеф Маршан, но его быстро спровадили прочь.
— Значит, если бы кто–то прикоснулся к бокалу, вам бы это бросилось в глаза?
— Конечно! — уверенно произнёс Альфред.
Эта беседа показалась Буассе легкой, в чём–то даже приятной. Напряжение быстро спало, но Альфред всё же внимательно следил за вопросами, которые Неподкупный задавал Жизель.
— Обратите внимание на Бенджамена Карме, — с плохо скрываемым ехидством произнёс Альфред. — Он планировал осуществить один крупный проект. Очень крупный! Бенджамен вздумал стать судовладельцем, сделать свой торговый флот. Но увы, была нужна помощь отца. Бенджамен богат, но не настолько. Отец отказал ему, ибо это было сотрудничество с типами из Марселя. А это было унизительно для покойного Карме. Он не любил марсельцев! Не знаю, чем они ему не угодили. Покойный Карме был уж очень принципиален.
Жизель промолчала, даже ни слова не сказала в защиту мужа. Неподкупный это отметил. Странно. Любящая жена так себя не ведёт. Жизель не любит мужа — это очевидно!
— Мадам, а когда будет ваш муж? — спросил Робеспьер Жизель.
Жизель вздрогнула. Откуда он знает, что Бенджамена нет дома? Она этого не говорила! Неужели Робеспьер догадывается об её отношении с Альфредом? Нет, это не испугало даму. Отнюдь, Жизель польстило, что она похожа на женщину, у которой есть любовник.
Хотя, почему любовник? Альфред вполне может быть моим другом. Подумала, Жизель. С чего это вдруг я решила, что Робеспьер вообразил, будто у меня роман с Альфредом?
Эти мысли пронеслись мгновенно.
— Я не знаю, когда будет Бенджамен, — ответила она.
— Очень жаль, мне бы хотелось задать ему несколько вопросов.
Альфред хотел было высказаться о своём рогатом сопернике, но сдержался. Ему не хотелось наводить подозрения на честь любимой.
Муж некстати
Бенджамен Карме оказался лёгок на помине. Не успел Робеспьер выразить своё сожаление, а Альфред мысленно обругать, как мсье Карме предстал перед гостями.
— Чем обязан? — спросил он гостей с холодком, граничащим с высокомерием.
— Я пришёл передать тебе бумаги, которые ты просил, — приветливо ответил Альфред, хоть и понимал, что вопрос относился не к нему
— Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, это касается смерти вашего отца, — пояснил Робеспьер. — Буду признателен за беседу.
Жизель поднялась с кресла и покинула комнату. Неподкупный понял, что Бенджамен Карме имеет весьма консервативное отношение к дамам.
Альфред осознал, что сегодняшний день оказался не слишком удачным, и решил попрощаться. Однако, надеясь, что на следующий день он увидится с Жизель, которая должна отправиться в дамский клуб (как думает её рогатый муж).
— Жизель для меня идеальная жена! — сказал Бенджамен Робеспьеру, когда Альфред ушёл. — У неё нет чувств, она послушна, чопорна, добродетельна, ею довольны все мои пожилые родственники. Она никогда не пристаёт ко мне с глупостями, и я могу спокойно заниматься моими финансами. Жизель достойная жена, с которой можно пойти на приём. Она не будет хихикать и строить глазки. Беседа с пожилыми и серьёзными дамами — вот что она любит. Общество молодёжи не для неё.
Как повезло Альфреду, что он не слышал этих слов. Смог бы он сдержаться?
— Простите, но вы пропустили такие качества как красоту и…
— Красоту? — Бенджамен пожал плечами. — Не думал об этом. Жизель красива? Хм… не знаю…
— Вы не обращаете внимание на дамскую красоту? — не смог скрыть удивления Неподкупный. — А как вам мадам Адель? Ваша сестра мадемуазель Палетта? Они ведь хорошенькие?
Бенджамен пожал плечами.
— Если бы я разглядывал личики и декольте дамочек, — иронично произнёс Бенджамен, — то я бы не добился таких успехов в делах! Теперь я один из самых богатых людей Франции! Да и вы сами обходитесь без женщин! Для вас политика превыше всего! Уважаю таких, как вы!
— Я слышал, вы планируете приступить к новому проекту? — задал Робеспьер вопрос, чтобы пресечь неприятную тему.
Бенджамен вздрогнул, понимая, что за этим возникнут вопросы об отношении к этому делу покойного отца и о финансовых возможностях Бенджамена до и после смерти Карме–старшего. Да, со смертью отца он получил достаточно денег, чтобы осуществить задуманное! Он станет судовладельцем! Огромные деньги потекут к нему рекой! Его суда будут ходить к берегам всех континентов!
Однако вопрос не давал волю радужным мечтам.
— Да, это так. Увы, мой покойный отец не захотел поддержать меня. Он был слишком принципиален. Когда–то в юности один из марсельцев обманул его. Из–за этого он не хотел иметь дело с марсельцами на протяжении всё жизни!
Про то, что бескомпромиссность отца мешала ему осуществить план, Бенджамен умолчал. Робеспьер понял, что Альфред был прав. М-да, с каким ехидством Буассе указал на мотив своего соперника… соперника? Неподкупный поймал себя на том, что слишком уверен в том, что Альфред влюблён в Жизель… и не просто влюблён… неужели никто не догадался… чопорность мадам Карме обманчива…
Как глупы люди, подумал Робеспьер. Они отказываются принимать очевидное. Они создают мнение об окружающих и никак не хотят его менять. Это касается и меня. Образ ледяного политика прочно закрепился за мной. Никто и не думает, что у меня может быть роман с женщиной. И если им скажут, не поверят! Для них я только Неподкупный, я борец революции, но не мужчина. Они думают, что я не могу любить, а тем более пользоваться взаимностью, а уж тем более проводить ночи с женщиной. Так, тьфу на них! Вернёмся к делу!
— Вы заходили в зал, когда мадам Адель и лакеи сервировали стол? — спросил Неподкупный.
— Да, — кивнул Бенджамен.
— Вы ничего не заметили? Может, вы видели, как кто–то прикасался к посуде?
— Нет, я ничего не заметил. Если верить моей наблюдательности, то к посуде никто не прикасался. Разумеется, кроме тех, кто сервировал стол.
На этом разговор закончился.
Робеспьер решил, что на сегодня хватит допросов.
Направляясь домой, Робеспьер решил навестить Светик.
— Макс, как твое свидание с Адель? — сразу же спросила она друга.
Неподкупный улыбнулся. Беседу об убийстве никак нельзя было назвать свиданием.
— Она же тебе нравится! — не унималась Светлана. — Может, тебе встретиться с ней в более подходящей обстановке…
— Светлана! Я тебе запрещаю общаться с Жоржем Дантоном! — шутя ответил Макс. — От него ты набираешься всякой пошлости!
— Макс, неужели ты помирился с Мадлен?
— Нет! Но пойми, я не могу завести роман с подозреваемой! Это помешает мне!
— Почему? — захихикала девушка. — Может, наоборот, полюбив тебя, она станет честнее… Никого больше не убьёт…
— Это не мой метод!
Светик засмеялась и пожала плечами.
Робеспьер любил её безобидные шутки. Весёлость и жизнерадостность этой девушки поддерживали Неподкупного в трудные минуты. Хотя многие удивлялись, как он может дружить с такой несерьёзной девицей!
— Как прошла беседа с остальными подозреваемыми? — спросила Светлана.
— Отлично. Мне повезло. В доме мадам Адель я поговорил с тремя подозреваемыми, а у Жизель Карме я застал не только её мужа, но и Альфреда Буассе.
— Молодец! Когда будет задание для меня?
— Поговорю с оставшимися подозреваемыми, всё обдумаю. Кстати, ты можешь пойти со мной.
— Макс! Ты чудо! Ты обязательно найдёшь убийцу! Ты в этом мастер! Обещаю, мы всё выполним на ура!
Похвала и восхищение Светик всегда льстили Робеспьеру. Незаметно за болтовнёй пролетел час. Макс отправился домой. Его ждала работа: статьи, речи, письма, а ещё и расследование прибавилось.
— Надеюсь, что хотя бы общение с Адель немного развлечёт его, — вздохнула Светик. — Он так переживает ссору с Мадлен. Хотя… у них этих ссор уже была сотня! Помирятся, куда денутся!
Другие родственники
Гаспар Карме проснулся поздно. Он не любил рано вставать. Зачем нарушать свой покой раньше времени? Зачем торопиться?
Он не спеша поднялся, не спеша привёл себя в порядок. Завтракал Гаспар тоже медленно, тщательно разжёвывая пищу. Глядя на него, можно было подумать, что время остановилось. После завтрака Гаспар отправился в библиотеку. Читал он тоже медленно, вдумчиво, вникая в смысл каждого слова, каждого предложения.
Визит Робеспьера и его спутницы Гаспар воспринял как досадную помеху его покою. Однако согласился их принять.
Визит Робеспьера и его спутницы Гаспар воспринял как досадную помеху его покою. Однако согласился их принять.
Неподкупный и Светик вошли в комнату.
— Я отвечу на все ваши вопросы, — безразличным тоном произнёс Гаспар Карме.
Гости не вызывали у него никаких чувств.
— Вы заходили в зал, когда сервировали стол? — спросил Робеспьер.
Гаспар не спеша кивнул.
— Вы заметили что–нибудь?
Мсье Карме задумался.
— Нет, ничего подозрительного, — наконец ответил он.
Говорил он медленно, лениво. Робеспьер и Светлана поняли, что утомляют его.
— Кто–нибудь прикасался к посуде? — задал Неподкупный новый вопрос.
— Я этого не видел, — ответил Гаспар.
— Кого из гостей вы видели, когда слуги накрывали на стол?
— Я беседовал с моим покойным братом, потом он ушёл. Я вышел через пару минут следом. Больше я никого не видел. Адель уже суетилась одна. Патриса она отправила на кухню, посмотреть, как там идут дела. Выходя, я столкнулся с Ивом и его подружками. Очень шумная и утомительная компания.
— Вы подходили к столу?
— Нет, я стоял около двери.
Мсье Карме зевнул, одарив гостей усталым взглядом.
— Меня ждёт моя игра в солдатики, — сказал он, взглянув на часы.
Макс и Светик поняли — разговор окончен.
— Вот жуткий тип! — сказала Светлана другу, когда они покинули дом Гаспара Карме. — Ленивый и глупый. В солдатиков играет, как малый ребёнок! Чем–то на короля Луи Тупого похож!
— Луи Тупой? Точно сравнение, — согласился Робеспьер.
Ив Карме был в скверном расположении духа. Он поссорился со своими подружками, причём с обоими. Они стали невыносимы, просто обнаглели. Их требования стали неимоверны.
Визит Робеспьера и Светланы обрадовал его. Иву хотелось общения.
— Как меня замучили эти женщины! — начал он беседу. — Я имею в виду Жаннет и Аннет! Их поведение даже не имеет названия!
— Чем они вас обидели? — вежливо поинтересовался Робеспьер.
— Всем! Своими требованиями, своим нытьём, своим дурацким поведением!
— Вы поссорились с обоими девушками? — спросила Светик.
— Да! Вернее, это они поссорились со мной — дурочки! Сначала одна надулась из–за глупости и выгнала вон. Я отправился к другой, а там и вторая начала ворчать и выставила меня за дверь!
— Странно, устраивать сцены человеку, получившему солидное наследство, — покачал головой Робеспьер.
— Они же дуры! — воскликнул Ив. — Думают, что я упаду перед ними на колени и предложу выйти за меня замуж! Уверен, их глупые скандалы для этого! Вот уж размечтались!
— Вы так переживаете, — сочувственно сказала Светик.
— Да, переживаю. Но не из–за ссоры. Девчонок я всегда себе найду! А из–за того, что меня дважды за день выставили вон! Такого унижения я не получал ни от одной женщины!
— Сочувствую, — сказал Неподкупный, думая, что пора бы этому типу расширить свой круг знакомств. — Вы не могли бы ответить на несколько вопросов? Это касается смерти вашего отца.
Ив выговорился и был готов ответить на всё, что спросит Робеспьер.
— Вы заходили в зал, когда слуги сервировали стол, не так ли? — спросил Макс. — Кого вы видели?
— Да, заходил. Я видел только Адель и Патриса.
— Ваши… дамы были с вами?
— Да, визжали и бегали вокруг стола, даже хватали посуду. В общем, вели себя безобразно! Адель это не понравилось, и она велела нам уйти. Строит из себя порядочную благородную мадам, знаю я её биографию!
Ив взглянул на Светик и решил не углубляться в похождения мадам Адель.
— Вы не любите мадам Адель? — спросила Светлана.
— Не люблю? Я её ненавижу! Ненавижу, как чуму! Отвратительная женщина. Отец был глупцом, что женился на ней. Неужели и я к старости потеряю разум?
Молодой человек вздохнул.
— Вы говорите, ваши дамы прикасались к посуде? К бокалам? — поинтересовался Робеспьер.
— И к бокалам, даже внутрь заглянули. Адель выхватила у них бокалы из рук и сдержанно–важно попросила «покинуть зал». О! Как заговорила! Я стоял рядом, около стола, и смотрел на них. Мне было смешно. Меня смешили не девчонки, а Адель с её невесть откуда взявшимися благородными манерами, которых у неё явно никогда не было.
— Вы были раньше знакомы с мадам Адель? — спросил Робеспьер.
— Лично нет, но много слышал о ней от приятелей. А вы зачем про бокалы спрашивали? Уж не думаете ли вы, что одна из девчонок… нет, они на такое не способны…
— Откуда вы знаете? — заметила Светик.
Ив задумался.
— Хм… каждая была уверена, что я женюсь на ней… они убили отца, чтобы я получил наследство? Господи, хорошо, что я с ними поругался, потом и меня могли отравить… Нет, чушь это. Хотя… кто их знает…
Мсье Ив перекрестился.
Мадам Матильд не любила посторонних. Но раз дело шло об убийстве мсье Карме, она согласилась принять непрошеных гостей.
— Рада вас видеть! — с улыбкой произнесла она. — Вы люди приличные. Мсье Робеспьер, меня восхищает ваша репутация! А вы, мадемуазель, сразу видно — хорошая девочка! Уважаю таких девочек — скромная, вежливая, не размалёванная, тихая, добродетельная.
Светлане стало нехорошо. Симпатия старой дамы её испугала. Точную оценку своей персоны Светик встречала редко. Обычно её называли или невоспитанной маленькой нахалкой, или ангелочком. Сама она решила, что её истинная сущность где–то посередине, и не любила, когда ей дают крайние оценки.
— Мы по делу смерти мсье Карме, — перешёл Робеспьер к делу.
— Во всём виновата эта дьявольская женщина! — сразу же заявила Матильд. — Это она его отравила! Я сразу же сказала полиции, а они что–то ещё думают! Там собрались одни идиоты! Неужели не ясно, что во всём виновата эта алчная развратница!
— Вы были в зале, когда слуги сервировали стол?
— Да, я зашла с Жизель. Слуги накрывали на стол. Адель ими командовала, а секретарь следил за их работой. Эта женщина ничего не смыслит в сервировке, и слуги, впрочем, тоже! Адель я ничего не сказала, это ниже моего достоинства, но слугам я высказала всё, что думаю об их работе! Потом пришёл мсье Буассе увёл Жизель, её позвал муж.
— Кто–нибудь, кроме слуг, прикасался к посуде?
— Нет.
— Вы заметили что–нибудь, что насторожило бы вас?
— Ничего. Всё как обычно, отвратительно! Покойный Карме хоть и был дворянином, но в тонкостях этикета не разбирался! И всё из–за того, что повёлся с буржуа.
Старая дама снова начала ворчать. Робеспьер и Светик быстро простились с ней.
— М-да, судя по её словечкам она сама не очень–то следует этикету, — хихикнула Светик. — У неё манеры уличной торговки!
— Да, — согласился Макс. — Дама с высоким самомнением забывает об обычных правилах приличия для себя, но внимательно следит, чтобы им следовали другие.
— Хорошо, что мы об Иве разговор не завели! Вот бы она развернулась, поливая грязью его подружек.
Сладкие девочки
Квартира Жаннет оказалась полной противоположностью представлениям Робеспьера. Безупречный вкус, строгий стиль.
Жаннет, изящная брюнетка, приняла гостей, сидя на диване, который, как и вся мебель, безупречно вписывался в обстановку квартиры. Робеспьер окинул взглядом комнату. Она никак не вязалась с легкомысленным обликом Жаннет.
— Эта квартира моей тётушки, — пояснила она. — Сейчас она путешествует. Вот я и живу одна.
Голос её был звонкий. Тон наивный.
Макс заметил на диване книгу, прикрытую диванной подушкой. Корешок книги показался ему знакомым.
— Вы по делу смерти мсье Карме, — начала беседу Жаннет. — Мне его жаль. Бедняжка. Но, увы, я ничем вам помочь не смогу. Я ничего не видела. Мы с Аннет веселились, смеялись. Нам и в голову не пришло, что кто–то хочет отравить мсье Карме.
— Вы давно знакомы с Ивом Карме?
— Около месяца. Но между нами всё кончено! Он мне надоел — павлин напыщенный!
— Хм… и это после того, как он получил наследство?
— Ах, вы меня обижаете, — надулась Жаннет. — Деньги для меня ничего не значат. Только любовь!
— Простите, мадемуазель. А как вы с ним познакомились?
— На одном приёме. Там собираются хорошенькие женщины и богатые мужчины. Это известное место знакомств, вы о нём слышали. Мирабо там часто бывал. Но это не бордель.
Жаннет перевела взгляд на Светик и добавила:
— Тебе ещё рано это слушать.
— А мадемуазель Аннет вы давно знаете? — спросил Макс.
— Более двух месяцев. Она частая гостья того местечка.
Домик Аннет впечатлил гостей. Пусть небольшой, но очень добротный. Их путь в гостиную хозяйки лежал через зал с оружием. Пока они дожидались разрешения войти, Макс получил возможность осмотреть оружие в комнате.
Аннет, грациозная яркая блондинка с чувственными губами, явно была не в лучшем настроении.