— Мы нашли одежду, — донесся голос агента из спальни.
— Проверьте фирменные этикетки, — распорядилась Лукас.
— Их срезали, — ответили ей через минуту.
— Вот дерьмо! — выругалась она сквозь зубы.
Паркер посмотрел на окно гостиной, и его несколько удивил способ, избранный преступником для хранения продуктов. Под приоткрытой форточкой на подоконнике стояли четыре или пять больших банок яблочного сока фирмы «Мотт», а рядом расположилась старая сковорода, наполненная свежими яблоками и апельсинами.
Кейдж тоже обратил на это внимание.
— Надеюсь, эта сволочь страдала запорами. И чем более болезненными, тем лучше!
Паркер улыбнулся.
Лукас вызвала Тоби Геллера и попросила проверить компьтер, на случай если бывший владелец не сумел до конца удалить какие-то файлы или электронные письма с жесткого диска.
Геллер появился спустя несколько минут. Он уселся перед компьютером и взъерошил свою курчавую шевелюру, внимательно изучая прибор. Потом поднял голову и оглядел комнату.
— Как здесь воняет! — сказал он затем. — Господи, хоть бы раз столкнуться с опрятным преступником. Просто для разнообразия. Что это за запах?
Паркер его тоже почувствовал. Что-то химическое и сладковатое витало в воздухе. Дешевая краска на раскаленной батарее отопления, решил он.
Молодой агент взялся за электрический кабель компьютера и обмотал его вокруг своей левой руки.
— Здесь может быть заложена форматирующая «бомба», — пояснил он. — Стоит сделать ошибку при входе в систему, и специальный вирус очищает жесткий диск. Тогда нам останется только отключить компьютер и попытаться все восстановить в лабораторных условиях. Так, давайте посмотрим…
Он включил компьютер. Тот едва слышно загудел. Геллер сидел в напряжении, готовый в любой момент выдернуть вилку из розетки, но потом расслабился и сказал с улыбкой:
— Кажется, первое препятствие мы преодолели. — Он отпустил кабель. — Теперь нам необходимо обойти пароль.
— Но чтобы его подобрать, нужна целая вечность, верно? — спросила Лукас.
— Вовсе нет. Это займет… — Геллер снял крышку с компьютерного блока и вытащил из него небольшую микросхему. На экране сразу же появилась надпись: «Загружается операционная система „Виндоуз“. Пожалуйста, подождите». — Это займет ровным счетом несколько секунд.
— И пароль уже не нужен?
— Нет. — Геллер открыл свой дипломат, достал темно-синюю коробочку автономного жесткого диска, подключил к компьютеру и установил программу. — А теперь я скопирую все содержимое его компьютера себе.
Зазвонил сотовый телефон Лукас. Она ответила, послушала и отключилась с не слишком довольным видом.
— Мне передали данные проверки этой телефонной линии. Она использовалась только для подключения к Интернету. Больше никаких звонков — ни входящих, ни исходящих.
«Да, — вновь подумалось Паркеру. — Преступник был очень хитер. Создавал им одну проблему за другой, как мастер составления головоломок».
Три ястреба постоянно уносили у фермера кур…
— Мы тут что-то нашли в спальне, — донесся до них возглас. А потом агент с резиновыми перчатками на руках вошел в гостиную. Он держал большой блокнот с желтого цвета страницами, на которых отчетливо были видны какие-то записи и схемы. При виде его у Паркера подскочил пульс.
Он открыл свой чемоданчик и тоже достал пару перчаток из латекса. Потом взял блокнот, положил на письменный стол и направил на него свет лампы. С увеличительным стеклом он осмотрел верхний лист и сразу узнал почерк преступника — он уже видел записку вымогателя столько раз, что его рука была ему уже более знакома, чем каракули собственных детей.
«Слеза Дьявола» над строчной «i»…
Паркер осмотрел лист сверху вниз. В основном он был покрыт рисунками. Как эксперт по документам, Паркер Кинкейд верил в существование психологической связи между нашим умом и рукой, но знал, что характеристики личности проявляются не в том, как мы пишем буквы (что делало излюбленную Лукас графологию полной чепухой), а в содержании того, что мы пишем или рисуем на бумаге, когда даже не задумываемся об этом. В том, что мы мараем на листе или чертим на полях, когда мысли наши заняты чем-то другим.
Паркеру доводилось видеть тысячи рисунков на полях документов, которые он изучал. Это могли быть кинжалы, пистолеты, виселицы, мертвые женщины, гениталии, демоны, оскаленные клыки, обычные цифры, самолеты, глаза. Но ему никогда не встречалось то, что нарисовал этот преступник. Лабиринты.
Он был-таки любителем загадывать загадки.
Паркер попытался найти путь через один, потом другой. Они оказались очень сложными. На листе были еще какие-то знаки, но он целиком сосредоточился на лабиринтах, не в силах оторвать от них глаз. Его снедало желание разгадать их тайну. Натура брала свое, и бороться с ней оказалось свыше его сил.
Он почувствовал, как кто-то встал рядом. Это была Маргарет Лукас. Она тоже пристально смотрела на рисунки.
— Они весьма замысловаты, — заметила она.
Паркер искоса бросил на нее взгляд, чувствуя прикосновение ее бедра. Мышцы ног у нее были стальными. Наверняка много бегает, решил он. И воображение нарисовало, как воскресным утром раскрасневшаяся, в мокрой от пота майке она возвращается домой после пятикилометровой пробежки…
Он вернулся к лабиринтам.
— Чтобы начертить такое, надо, должно быть, потратить уйму времени, — сказала она, кивая на рисунки.
— Вовсе нет, — возразил Паркер. — Задачки с лабиринтами сложно решать, но составляются они легче легкого. Сначала рисуете правильный маршрут, а когда он готов, начинаете добавлять слой за слоем ложные пути, ведущие в тупики.
Загадки всегда кажутся легкими, когда узнаешь ответы на них…
Она снова окинула его взглядом и оставила одного, сама присоединившись к команде криминалистов, вспарывавших в спальне матрац в поисках других возможных улик.
Как и в жизни, верно?
Паркер перевернул верхнюю страницу блокнота и увидел, что следующая густо испещрена заметками, сотнями слов, написанных рукой преступника. Ближе к нижней части страницы он увидел нечто вроде списка. Первые две записи выглядели так:
«„Площадь Дюпона“, Метро, вверху эскалатора, 9 часов утра.
Джорджа Мейсона, Театр, ложа № 58, 4 часа дня».
«Боже мой! — сразу мелькнула мысль. — Это же реальный список целей! Без обманок и ловушек». Он поднял голову и позвал Кейджа:
— Быстро иди сюда!
Но как раз в этот момент на пороге появилась Лукас с криком:
— Я чувствую запах бензина! Откуда здесь бензин?
Паркер посмотрел на Тоби Геллера. Оба поняли, что именно этот запах уловили чуть раньше.
— Господи! — Паркер посмотрел на банки из-под яблочного сока.
Это была ловушка на случай, если ФБР удастся найти квартиру.
— Кейдж! Тоби! Всем немедленно выбираться наружу! — Паркер и сам вскочил на ноги. — Это банки!
Но Геллер посмотрел на них и спокойно возразил:
— Не надо паниковать. Смотрите, при них нет детонатора. Никто не сможет…
Но в этот момент автоматная очередь прошила окно, выбивая из стола белесые щепки и разбрызгивая повсюду розоватый бензин из расколотых банок.
19
Казалось, пуль тысячи. Или даже миллион.
Их точно было больше, чем использовали Паркер и его коллеги в тире Квонтико за все годы его работы.
Осколки стекла, обломки дерева, фрагменты каких-то железок метались по всей гостиной.
Паркер распластался на полу, так и оставив драгоценный блокнот лежать на поверхности стола. Он попытался дотянуться до него, но еще одна струя свинца прочертила пол прямо перед ним, и Паркер вынужден был отпрыгнуть к стене, укрывшись за ней.
Лукас и Кейдж сумели выползти через дверь и залегли в коридоре с пистолетами в руках, высматривая цель через соседнее окно. Крики, вызов подкрепления, мольбы о помощи. Тоби Геллер пытался отпихнуть кресло от компьютера, но ножки зацепились за неровности пола, и он вместе с креслом завалился на спину. Монитор компьютера разлетелся вдребезги — в него угодило не меньше десятка пуль. Паркер сделал еще один рывок к блокноту, но его снова остановила автоматная очередь, предназначавшаяся ему, но лишь пробившая ряд дыр в противоположной стене. Так и не добравшись до стола, он снова вжался в пол.
И опять ему пришла в голову мысль, которая уже не раз посещала в этот день. «Я не знаю, чего больше боюсь — погибнуть или быть раненым». Невыносимо было даже думать, что дети увидят его прикованным к больничной койке. И что он не сможет больше заботиться о них.
В стрельбе наступило краткое затишье, и Паркер попытался помочь Тоби Геллеру.
Но потом Диггер, укрывшийся скорее всего на одной из соседних крыш, снова открыл огонь, целясь теперь в чугунную сковороду, которая тоже оказалась на своем месте не без умысла. Попадавшие в металл пули посылали снопы искр в разлитый теперь повсюду бензин. С громким хлопком его пары разом воспламенились.
И опять ему пришла в голову мысль, которая уже не раз посещала в этот день. «Я не знаю, чего больше боюсь — погибнуть или быть раненым». Невыносимо было даже думать, что дети увидят его прикованным к больничной койке. И что он не сможет больше заботиться о них.
В стрельбе наступило краткое затишье, и Паркер попытался помочь Тоби Геллеру.
Но потом Диггер, укрывшийся скорее всего на одной из соседних крыш, снова открыл огонь, целясь теперь в чугунную сковороду, которая тоже оказалась на своем месте не без умысла. Попадавшие в металл пули посылали снопы искр в разлитый теперь повсюду бензин. С громким хлопком его пары разом воспламенились.
Взрывом Паркера вышвырнуло через дверь в коридор. Он повалился на бок рядом с Кейджем и Лукас.
— Там остался Тоби! — выкрикнул он и рванулся назад. Но огненная волна полыхнула в двери и заставила отступить.
Все трое теперь скрючились у стен в коридоре. Лукас звонила по сотовому. Кейдж говорил по своему.
— …Вероятно, на крыше! Мы точно не знаем… Вызовите пожарную бригаду округа… Один агент убит. Нет, теперь уже, должно быть, двое… И он все там же. Откуда, черт возьми, он ведет такой прицельный огонь?
А Диггер продолжал стрелять.
— Тоби! — выкрикнул Паркер.
— Кто-нибудь… — ясно услышал он голос Геллера. — Помогите!
Паркер на мгновение сумел разглядеть фигуру молодого агента по другую сторону бушующего пламени. Тоби лежал, свернувшись калачиком на полу. Комната была уже почти полностью охвачена огнем, но Диггер не прекращал поливать ее пулями. Посылая очередь за очередью в уже и так напоминавшую огненный ад гостиную. Скоро Геллера стало невозможно разглядеть. Казалось, что и стол, на котором остался лежать блокнот, сгорел дотла. Нет! В это невозможно было поверить. Прямые указания на места, где преступники собирались еще и еще раз устроить бойню, обратились в пепел.
Откуда-то доносились голоса:
— …Где же он?
— …Что происходит? Где? Глушитель и пламегаситель. Не можем определить точку… Не видим его, не видим!
— Мать твою, нет, он все еще палит без остановки! У нас там остался человек. Боже милосердный…
— Тоби! — Теперь уже Кейдж встал и попытался вбежать в гостиную, объятую оранжевыми языками пламени и клубами черного дыма. Но и его остановил невыносимый жар и еще одна струя пуль, оставивших темные отверстия в стене рядом с его головой.
Потом еще очередь. И еще.
— …То окно… Нет, надо попробовать другое…
— Где пожарные машины? — орал Кейдж. — Они нужны здесь срочно!
— Уже в пути, — ответила Лукас.
Скоро всякие звуки переговоров по рации утонули в гуле пламени.
Теперь сквозь этот шум они могли слышать только один голос — это все еще звал на помощь бедняга Тоби Геллер:
— Помогите! Пожалуйста, помогите мне…
Но постепенно и его призывы затихли.
Последней попытку прорваться к нему предприняла Лукас, но она тоже не сделала и двух шагов, как сверху обрушилась потолочная балка, едва не похоронив ее под собой. С громким криком она отпрянула. Сам с трудом держась на ногах и задыхаясь от дыма, Паркер потащил ее к выходу из дома, потому что огненное торнадо уже выплеснулось в коридор и подбиралось все ближе.
— Тоби! Там Тоби! — в отчаянии кричала она, постоянно заходясь в кашле. — Он погибает…
— Нам нужно самим выбираться отсюда! — крикнул ей в ответ Кейдж. — И немедленно!
Шаг за шагом они пробирались к выходу.
Даже посреди этого сумасшествия, охваченный страхом и полузадохнувшийся, Паркер сейчас хотел оглохнуть, чтобы не слышать криков отчаяния из дома, ослепнуть, чтобы не видеть, какой ужас внес Диггер в жизнь всех этих людей, этих хороших, добрых людей, у которых были семьи, были дети, как у него самого.
Но увы, Паркер Кинкейд не оглох и не ослеп, находясь в эпицентре жуткой трагедии, держа в правой руке небольшой автоматический пистолет, а левой обнимая Маргарет Лукас, чтобы помочь ей дойти до конца коридора, по стенам которого им вслед уже устремилось пламя.
Послушайте, Кинкейд, последние несколько лет вы жили на «Улице Сезам»…
— …Не можем определить… Нет видимых вспышек… Господи, да что же это? — кричал Джерри Бейкер или кто-то с похожим на его голосом.
За порогом споткнулся и упал Кейдж или кто-то на него похожий.
Мгновение спустя Паркер и остальные агенты тоже повалились на землю у ступенек на холодном воздухе. Хотя всех бил кашель, а глаза ничего не видели от застилавших их слез, Кейдж и Лукас тут же заняли оборонительные позиции, как и остальные их коллеги. Все терли глаза и всматривались в крыши окружающих зданий, выискивая цель. Паркер последовал их примеру, привстав на колено за стволом дерева.
Рядом с командным пунктом на корточках пристроились Сид Арделл, прижимавшийся пухлой щекой к винтовке «М-16», и Лен Харди, поводивший стволом своего револьвера. Детектив крутил головой, страх и недоумение отчетливо читались на его лице.
Лукас заметила рядом Джерри Бейкера и шепотом спросила:
— Где? Где он засел, черт побери?
Командир опергруппы неопределенно махнул куда-то в сторону аллеи у них за спинами и снова взялся за рацию.
Кейдж так наглотался дыма, что его вырвало.
Между тем прошло около двух минут без единого выстрела.
Бейкер вел переговоры по своей «Мотороле».
— Санта-Клаус два… Цель находилась к востоку от нас. Огонь велся под углом сверху вниз. О'кей… Где?.. Хорошо. Только соблюдайте осторожность.
Он надолго потом замолк, изучая стоявшее поблизости здание. Потом снова поднес рацию к уху, когда услышал, что его опять вызывают.
— Они мертвы? — спросил он потом в микрофон. — О Боже… А он?
Затем Бейкер поднялся во весь рост и убрал пистолет в кобуру. Подошел к Кейджу, протиравшему рот бумажными носовыми платками.
— Он сумел пробраться в соседнее здание. Убил супружескую пару, которая жила на верхнем этаже. А потом исчез через аллею. Все. Его нет. И опять никто не видел его.
Паркер посмотрел в сторону передвижного командного пункта и увидел маячившее в его окошке лицо Джона Эванса. Доктор смотрел на все происходившее с тем странным выражением, с каким дети иногда разглядывают мертвых животных — лишенным эмоций, застывшим в шоке. Вероятно, он был великолепным теоретиком и знатоком криминального насилия, но, должно быть, впервые теория воплотилась на практике прямо у него на глазах.
Потом взгляд Паркера снова устремился на дом, который теперь оказался целиком во власти огненной стихии. В творившемся там аду выжить не смог бы никто.
О Тоби…
Рев сирен разрывал тишину. Сверкающие огни отражались в стеклах по обе стороны улицы по мере того, как к месту съезжалось все большие пожарных машин.
Все улики, несомненно, тоже уничтожены огнем. Силы небесные! Ведь он все держал в своих руках. Желтый блокнот, в котором были обозначены цели двух следующих атак. Какого же лешего он не просмотрел список десятью секундами раньше? Зачем было терять невосполнимое теперь время на все эти лабиринты? И Паркер снова ощутил, что документ может превращаться в почти одушевленного личного врага, который на сей раз намеренно отвлек его внимание от главного, дав время Диггеру подготовиться и обстрелять их.
Идиот! Стоило ему лишь…
— Эй! — крикнул вдруг кто-то. — Эй, все сюда! Мне нужна помощь!
Паркер, Лукас и Кейдж посмотрели в сторону агента в куртке ФБР. Он бежал по узкому проходу мимо стены пылающего дома.
— Здесь кто-то есть! — крикнул он опять.
На асфальте действительно лежало тело, все источавшее синеватые облака дыма.
Паркер не сомневался, что человек мертв, но он неожиданно поднял голову и попытался сказать:
— Потушите его, — что вышло у него хриплым шепотом. — Потушите же огонь, черт вас возьми!
Паркер еще раз протер слезившиеся глаза, но лежавшим рядом с домом человеком, несомненно, оказался Тоби Геллер.
— Потушите его! — выдавил он из себя снова, но голос его прервал неудержимый приступ кашля.
Молодому агенту удалось вырваться из объятий пламени и выпрыгнуть через окно гостиной. Там он должен был оказаться точно на мушке у Диггера, но убийца, наверное, просто не заметил его. Или посчитал излишним добивать человека, который и так казался почти обугленным трупом.
К Тоби моментально подскочил врач.
— Вы ранены? Куда попали пули?
Но Тоби не обращал на него внимания и только твердил как одержимый:
— Потушите! Сбейте с него огонь!
— Не волнуйся, сынок, пожарные уже работают. Скоро возгорание будет ликвидировано, — сказал склонившийся над ним медик. — А сейчас дай мне осмотреть…
— Да нет же, мать вашу! — Геллер оттолкнул доктора с неожиданной силой и посмотрел на Паркера. — Блокнот! Потушите блокнот!