— Сэр, вообще-то, первым был…
— Да мне наплевать, кто первым начал! — перебил Северуса Слагхорн. — Самое главное, что закончу это я. Раз вы не можете сами договориться, то мирить вас придётся мне. — Джеймс и Северус бросили друг на друга враждебные взгляды. — Да, да, господа, и я даже знаю, с чего начать. Как говорится, совместный труд объединяет, поэтому, полагаю, что, если назначу вам отработку вместе, это будет правильный шаг.
«Ох, какой неправильный», — панически подумал Северус. Видимо, то же самое подумал и Джеймс, потому что кинув на него взгляд, Северус прочёл на его лице ужас, смешанный с предвкушением.
— Ладно, у меня сегодня и так достаточно наказанных, — тем временем продолжал зельевар, — так что отрабатывать будете в Больничном крыле. Там нужно убраться, а пациентов сейчас как раз нет. Так что, думаю, ночи вам хватит. Итак, в восемь чтобы оба были там.
***
Северус появился в лазарете уже без четверти восемь. Не потому, что ему так не терпелось начать уборку, просто он хотел оказаться там первым, чтобы оценить ситуацию. Мадам Помфри показала, что и где мыть, и, как только вошёл Поттер, забрала у молодых людей палочки и ушла, наложив на входную дверь запирающее заклинание. Джеймс и Северус остались одни в помещении, запертые на всю ночь.
Северус опёрся руками о подоконник и уставился в окно: ни говорить с Поттером, ни даже смотреть на него не хотелось. Поттер неловко мялся у дверей, по-видимому, не зная, что сказать. Просто схватить тряпку и молча начать уборку было бы глупо. Оба они чувствовали, что между ними повисла какая-то недосказанность, но первым никто заговорить так и не отважился. В тишине прошло несколько минут, и Поттер наконец решился сделать первый шаг. Нет, он не промолвил ни слова, он просто подошёл и обнял Северуса сзади, уткнувшись лбом в его плечо. Северус не сопротивлялся, и так они простояли несколько минут, пока он не высвободился и не развернулся.
— А ты всерьёз думал, что я могу тебя убить? — без тени улыбки спросил он у Джеймса.
Тот пожал плечами.
— Не знаю. Я же пытался.
— Так ты правда моей смерти желал?
— Не говори глупостей! — Поттер кинул на его взгляд, полный праведного гнева. — Если бы я этого действительно желал, у меня бы получилось, сам же сказал…
— Тогда зачем ты это сделал?
— А как ты думаешь? — огрызнулся Поттер и резким движением поправил очки. — Кстати, что это было за заклинание… ну, то, которое ты в конце на меня наслал?
Северус хищно оскалился.
— Моё личное изобретение. Специально для врагов.
— Значит, ты до сих пор считаешь нас врагами?
— Да, я тебе уже об этом говорил и слова назад брать не намерен. Не будь мы врагами, мы вряд ли бы сейчас тут торчали на отработке. Кстати, о ней… у нас не так много времени, а нужно много что отмыть, так что…
— Не волнуйся, — Джеймс махнул рукой, — я сейчас швабры заколдую, пол, по крайней мере, без нас вымоется.
Северус презрительно фыркнул, снимая с себя мантию и засучивая рукава.
— Интересно будет посмотреть, как ты будешь колдовать без палочки.
Джеймс расплылся в самодовольной улыбке и заговорщицки подмигнул.
— Мародёрская хитрость. Смотри и учись, пока я жив.
Северус скривил губы и сложил руки на груди. А Поттер, тем временем, подошёл к двум швабрам, ожидающим их у стенки, и что-то прошептал. Швабры сами отклеились от стены и начали ритмично натирать пол у входа. Джеймс обернулся с видом победителя. Северус открыл рот.
— Что это было, Поттер?
— Беспалочковая магия, — просто отозвался Джеймс, но потом быстро добавил: — Правда, у меня только уборочные заклинания получаются. Мы ещё курсе на втором натренировались убираться без палочек, чтобы на отработках бездельничать, а то… ну, знаешь, нас часто наказывали.
— Я помню, — процедил сквозь зубы Северус, потому что прекрасно знал, что наказывали Мародёров, в основном, из-за него.
На самом деле Северус был зол на Поттера ещё и потому, что если минуту назад у них было занятие на всю ночь, которое бы помогло убить время и не общаться, то теперь, при таком развитии событии, оставалось огромное поле для бурной фантазии. У Северуса тут же пересохло во рту. Видимо, такие же мысли пришли на ум и Поттеру, потому что он в несколько шагов оказался возле Северуса и прошептал, глядя ему в глаза:
— Я скучал.
Северус попытался отстраниться, но упёрся в подоконник.
— Нет, Поттер, я тебе уже сказал: всё кончено. Всё. Понимаешь?
— Хорошо, хорошо, — закивал Джеймс, и Северусу тут же вспомнился кивающий олень. — Только, насколько мне помнится, за мной теперь должок…
Он сделал ещё шаг вперёд и обвил одной рукой талию Северуса.
— Я тебе его прощаю, — выдавил Северус, прилагая все усилия, чтобы его голос не дрожал, потому что внутри всё уже содрогалось от предвкушения близости.
— Всего лишь один поцелуй, — и вторая рука Поттера оказалась на его талии.
— Нет, — Снейп демонстративно скрестил руки на груди, словно ставя на себе запрет.
Джеймс придвинулся ещё сильнее и потёрся пахом о бедро Северуса, того прошиб холодный пот, однако ему показалось, что температура в комнате резко повысилась.
— Хочешь быть сверху? — услышал он соблазнительный шёпот в ухо.
Северус закрыл глаза и постарался выровнять дыхание. Но все его попытки медитации полетели к чёрту, когда нахальный гриффиндорец прижал его телом к подоконнику и грубо впился в губы. Северус не мог не ответить на поцелуй, проклиная себя в этот момент всеми известными ругательствами.
— Я — твоя единственная слабость, верно? — замурлыкали в ухо, когда поцелуй прекратился.
— Отстань, Поттер. Предупреждаю последний раз.
— Или что, опять меня проклянёшь? — короткий смешок. — Без палочки.
Северус с ненавистью посмотрел на Джеймса, только теперь понимая своё положение. Физически Поттер был сильнее его, и о том, чтобы отбиться от озабоченного гриффиндорца без палочки, не могло быть и речи. Где-то в глубине сознания Северус понимал, что это не более, чем повод, чтобы уступить натиску Поттера, но тут же решил прогнать эту мысль, чтобы хотя бы на какое-то время его не мучила совесть.
— Я ненавижу тебя, Поттер, — прошипел Северус, продолжая прожигать врага взглядом, но тот, вопреки здравому смыслу, почему-то заулыбался.
— Я тоже тебя ненавижу… но от этого ещё больше обожаю!
С этими словами Поттер быстрым движением развернул Северуса к себе спиной и так резко наклонил его, что Северус едва успел подставить руки, чтобы на ударится о подоконник лицом. Джеймс грубо расстегнул его брюки и прижался телом к обнажённой коже. К своему стыду и негодованию, Северус понял, что просто не желает сопротивляться, даже несмотря на унизительную позу. Он почувствовал запах алое и понял, что на отработку Поттер притащил с собой и злосчастный любрикант.
Джеймс решил действовать сразу двумя пальцами, так что Северус невольно застонал от боли, когда Поттер лениво растягивал своего партнёра. Правда, дальше двух пальцев дело так и не пошло, поэтому Северус заметно напрягся, когда уже через несколько секунд почувствовал, как в него пытается вторгнуться что-то непомерно огромное, хотя, по прошлым ощущениям, член Джеймс был вполне приемлемого размера.
— Что ты… — начал Снейп, но его перебили.
— Тихо! — грубо заткнул его Джеймс и положил руку на его возбужденный член. — Тебе же уже хочется, — добавил он с насмешкой.
Джеймс задвигал рукой сразу в бешеном темпе, и Северусу пришлось резко выдохнуть, чтобы тут же не кончить. Его дыхание моментально сбилось, ладони увлажнились, он закрыл глаза и откинул голову назад. Сам плохо понимая, что творит, он подался назад, выгибая спину, и тут же почувствовал грубое проникновение члена Поттера. Он громко застонал от боли, но Джеймс и не думал останавливаться. Он резко вбивал член внутрь, рукой совершая быстрые движения в унисон, и Северус начал задыхаться от боли и удовольствия одновременно. В какой-то момент у него подогнулись колени, и он перенёс весь свой вес на руки, чтобы не упасть. Но это лишило возможности Джеймса входить в него на всю длину, поэтому Северус снова выгнулся назад, опираясь на локти и пряча лицо в ладонях. Ещё несколько толчков — и Северус кончил с громким криком:
— Чёрт возьми! Джеймс…
Позади послышался сдавленный стон, и Северус почувствовал пульсацию внутри себя, а через несколько мгновений Джеймс вынул член и всем весом привалился сверху на любовника. Но долго оставаться на ногах он не смог, поэтому медленно сполз на пол, застёгивая брюки и тяжело дыша. Северус натянул свои и повернулся, присаживаясь на подоконник, но тут же вскочил и взвыл от боли. С пола донеслось хихиканье.
— Заткнись! — рявкнул Северус, стараясь выглядеть обиженным.
Джеймс всё не унимался.
— Вот теперь во время оргазма ты выкрикиваешь моё имя. По-моему, это уже прогресс, — промолвил Поттер, вытирая слёзы.
Северус никак на это не ответил, только сверкнул глазами и поковылял к ближайшему шкафчику с медикаментами. Он довольно быстро нашёл нужное обезболивающее зелье и осушил флакон залпом. Потом покосился на Джеймса: тот до сих пор сидел на полу, глядя на него счастливым взглядом. Его шевелюра была растрёпаннее обычного, а очки съехали на бок. Зрелище было жалкое. Северус поморщился.
— Поттер, ты идиот. Вокруг полно кроватей, а ты развалился на полу.
— Уже обо мне заботишься, — пробормотал Поттер, поднимаясь и отряхивая брюки.
— Замолчи, — прошипел Снейп и тяжело опустился на ближайшую кровать.
Поттер сел напротив, и на несколько минут повисла тишина. Северус прекрасно знал, что сейчас должен сделать. Он должен раз и навсегда порвать эти странные хрупкие отношения. Это было очень непросто. За все шестнадцать лет его жизни Джеймс оказался единственным человеком, который заставил его по-настоящему чувствовать, по-настоящему жить, а не существовать изо дня с день. Только с Джеймсом он понял, что означают слова «быть кому-то нужным», быть может, даже «быть кем-то по-своему любимым». Сидя сейчас на кровати в лазарете, Северус очень остро осознал, что таких ощущений у него не будет никогда и ни с кем. Наверное, это вообще была ошибка, что он смог отдать себя в чьи-то руки, пусть даже всего на несколько ночей. Он ещё в детстве понял, что привязываться к кому-то нельзя, что терять больно. Это были какие-то до того простые вещи, что до сих пор Северус жил, даже не задумываясь о них. Он никогда не пытался строить с кем-то отношений, думая, что таким образом он полностью защитит себя от простых человеческих чувств. Сейчас он набрался смелости и признался сам себе, что, идя в первый раз на башню к Джеймсу, он в глубине души надеялся, что всё пройдёт жёстко, больно и унизительно. Это дало бы ещё больший повод для ненависти, а ненависть — очень сильное чувство. Пока ненавидишь — чувствуешь себя живым.
Северус подпёр подбородок рукой. Человек по натуре такое существо, что ему нужно чувствовать себя живым постоянно. Пока в твоей душе вспыхивают столь сильные и яркие чувства — ты жив. Самое главное, что не так уж важно, что ты ощущаешь: ненависть или… любовь? Это не менее сильное чувство. Поэтому вопрос только в том, что поселится в твоей душе раньше и прочнее. Северус вынашивал свою ненависть к Поттеру и Мародёрам пять лет и вовсе не хотел, чтобы всего за несколько дней она превратилась во что-то противоположное. Злость, боль, обида, страсть, ревность… это только побочные эффекты. Вот только чего? Ненависти или любви? Северус убеждал себя, что у него нет ответа на этот вопрос, хотя в глубине души он уже знал, чего именно.
— Джеймс, — наконец позвал он после долгой паузы.
— Ммм? — откликнулся Поттер, поднимая голову.
— Я не могу больше.
Несколько минут оба молчали.
— Только лишь из-за какой-то Метки? — презрительно бросил Поттер, когда тишина уже начала затягиваться.
— Это для тебя «какая-то Метка», а для меня — будущее. И вообще… — Северус запнулся, собираясь с мыслями. — Для тебя это очередная игра, а для меня… это моя жизнь, Джеймс.
— Ты ведь знаешь, я не имел в виду ничего плохого, — к удивлению Северуса, Поттер был абсолютно серьёзен, как ни странно, он понимал всю сложность ситуации.
— Я знаю. Но именно поэтому мы должны прекратить встречаться. Это ставит под удар нас обоих. Люциус, кстати, уже догадался, и ему это совершенно не нравится. Впрочем, он прав… Да и твои… кхм… друзья тоже тебя не поймут.
— Ну да, будущий Пожиратель и будущий Аврор вместе… иронично.
— Не только в этом дело, — Северус покачал головой и вздохнул. — Можешь обвинить меня в излишнем пафосе, но ты всегда будешь стремиться к свету, а я буду уходить во тьму. Во всех смыслах. Так было изначально задумано, — он горько усмехнулся. — Тебе меня никогда не вытащить, как бы ты ни старался. Поэтому оставь меня там, где подобрал… это всё бесполезно.
Опять повисла тишина.
— Сначала это было чисто эгоистичное желание, — наконец заговорил Поттер, — но потом… я, правда, просто захотел сделать тебя чуточку счастливее.
Северус издал короткий, но грустный смешок.
— Тебе это удалось.
— Тогда почему ты не хочешь хотя бы попытаться это продолжить?
Северус покачал головой.
— Потому что это слишком больно.
— Больно со мной встречаться?
— Больно потом терять.
— А сейчас не больно?
— Больно, — кивнул Северус, — но лучше, чтобы сейчас…
— Почему?
Северус посмотрел Джеймсу прямо в глаза.
— Потому что ты всё-таки добился того, чего хотел.
Джеймс нахмурился.
— Я просто хотел, чтобы ты стал моим.
Северус улыбнулся.
— А я стал. — Джеймс уже открыл рот, чтобы возразить, но Северус добавил: — И останусь твоим. Но ведь для этого нам необязательно с тобой встречаться.
Джеймс тоже грустно улыбнулся и задумался. А потом почему-то спросил:
— Ты случайно не читал Экзюпери?
Северус нахмурился. Его страшно раздражала привычка Джеймса выбирать самое неподходящее время для странных вопросов или заявлений.
— Нет, а что? Это маггловский писатель?
Джеймс кивнул.
— Да, там в одной книге есть лис… вот ты очень на него похож. — Северус нахмурился ещё больше, и Джеймс махнул рукой. — Да неважно. Просто я подумал… Я хотел сначала получить только тело Северуса Снейпа, а вместо этого…
— … получил больше, чем заказывал? — закончил за него Северус.
— Да нет, — Поттер покачал головой. — Вместо этого вляпался сам… в тебя. По самые уши.
Северус хрюкнул от смеха, но тут же постарался придать своему лицу серьёзное выражение.
— Ладно, Джеймс. Я думаю, тут и так всё понятно без лишних слов. Но эта ночь была последняя. Я больше не отступлюсь от своих слов.
Северус поднял глаза на Поттера, и в них, видимо, явно читалась мрачная решимость, поэтому Джеймс не пытался спорить. Он только покивал головой, и, к своему изумлению, Северус чуть ли не кожей почувствовал отчаяние и боль, которые исходили от гриффиндорца. Сейчас Северус мог совершенно точно сказать, что Поттер был абсолютно раздавлен морально. Внезапно Северусу захотелось встать перед ним на колени, взять в руки его лицо и со всей страстью впиться в его губы. Но он только покрепче вцепился в матрас, на котором сидел.
И это, по-видимому, не ускользнуло от внимания Джеймса, а может он просто думал о том же самом, потому что он молча поднялся с кровати и пересел к Северусу. Он снял очки и положил их на тумбочку и с минуту просто разглядывал лицо Северуса, подслеповато прищуриваясь, как будто желая навсегда запечатлеть его в своей памяти. А потом потянулся и оставил на его губах нежный поцелуй. Он забрался на кровать целиком, откинулся на подушки и потянул за собой Северуса. Тот прекрасно понимал, что за этим не последует продолжение того, что было на подоконнике, поэтому покорно лёг рядом, позволяя Джеймсу накрыть их покрывалом. Джеймс притянул любовника к себе и крепко обнял. Он не лез ему под рубашку или в брюки, он просто молча лежал, ни на секунду не ослабляя объятий. Это была действительно последняя ночь. Последняя возможность насладиться теплом друг друга. И в этом действе не было места животной страсти, сладкому сексу и феерическим оргазмам. Это было нежное тихое прощание длиной в несколько часов, оставшихся до утра. А для Северуса это было ещё и прощание со старой жизнью, потому что с завтрашнего дня начиналась новая…
Глава 14.
Остаток семестра прошёл словно в тумане. Северус просто выполнял какие-то механические действия, порой не отдавая себе отчёта в том, что делает: спать, есть, принять душ, написать эссе, дать списать Мальсиберу, пойти в библиотеку, есть, спать… С той ночи в Больничном крыле Северус ни разу не заговорил с Поттером. К счастью, и он сам не искал встречи. Мародёры больше не беспокоили. Даже Блэк, то ли помня злосчастную дуэль, то ли подчиняясь Поттеру, даже слова Северусу не сказал, не говоря уже об издевательствах. Сам Северус не ощущал больше ничего, кроме пустоты, которая зияющей раной поселилась у него в груди с той самой ночи. Иногда он украдкой бросал на Джеймса короткие взгляды в Большом зале. Было видно, что тот изо всех сил старается выглядеть весёлым и беззаботным, но, судя по мрачным лицам его друзей, у него это не очень хорошо получалось. Правда, Поттер всё-таки нашёл объект, который помогал ему залечить свои раны: к началу декабря по школе поползли слухи, что самая неприступная девушка школы всё-таки согласилась встречаться с великим ловцом. И с тех пор Джеймс и Лили везде появлялись вместе: на занятиях, во время еды, на матчах, в Хогсмиде. Иногда Северус думал, действительно ли у них есть друг к другу какие-то чувства, или же Джеймс просто топит свою обиду в ком-то другом. Как бы там ни было, Северусу вовсе не хотелось, чтобы его подруга детства была запасным вариантом. Но, судя по поведению Джеймса, она ему как минимум нравилась, и Северус вскоре успокоился на этот счёт.