И вдруг Марс исчез с экрана.
Звезды подскочили. Казалось, Парсонс вдруг очутился в пустоте, в свободном падении... Звезды вернулись на место, и ощущение пустоты исчезло так же мгновенно, как и возникло.
Но Марс - место назначения корабля - не возвратился в поле зрения. Иллюминатор показывал только черную пустоту и далекие звезды. Корабль по-прежнему летел, но Парсонс уже не мог судить о его скорости и направлении.
Машина напротив него щелкнула и воспроизвела запись:
- Пройдено около половины пути.
Что-то не так, решил Парсонс. Корабль сбился с курса, но автопилот, похоже, нисколько этим не обеспокоен.
"Марс исчез!" - в страхе подумал он.
***
Приблизительно через полчаса машина заявила:
- Через несколько минут корабль совершит посадку. Когда начнутся толчки, не волнуйтесь, - это работа тормозных дюз.
Но Парсонс не видел в иллюминаторе тверди. Только вакуум.
"Вот что они задумали, - подумал он. - Стеног и Другие высокие чины... Не собирались они меня ссылать ни в какую колонию. Этот челнок летит в открытый космос. Меня отправили на верную смерть".
- Корабль совершил посадку, - сказала машина. А чуть позже поправилась:
- Через несколько минут корабль совершит посадку. - Послышались равномерные гудки. Записанный голос по-прежнему звучал уверенно, но интуиция подсказала Парсонсу, что машина тоже сбита с толку. А может, это не злой умысел, а всего лишь случайность? И винить за нее надо не Стенога, а создателей корабля?
"Машина не знает, что делать", - сказал он себе.
- Это не Марс. - Еще не договорив эту фразу, он понял, что машина его не слышит. Она неживая, всего-навсего автопилот.
- Мы в пустоте, - сказал он.
- Полет окончен. Сразу после высадки вы попадете под юрисдикцию местной администрации.
На панелях меркли лампочки. Машина свое дело сделала. По крайней мере, считала, что сделала.
Клацнул замок на люке корабля, и Парсонс с ужасом посмотрел во мглу. Бортовой воздух вырвался в открытый космос. В тот же миг на колени Парсонсу с потолка упал сверток, а кресло выпустило его из своей железной хватки. Машина ожила.
- Авария, - сказала она. - В пределах досягаемости находится индивидуальное устройство жизнеобеспечения. Вам рекомендуется немедленно его надеть.
Парсонс так и сделал. То и дело застревая в кресле, кое-как натянул на себя мягкий скафандр. К этому времени бортовой воздух вытек наружу почти без остатка. Складки скафандра быстро расправлялись, Парсонс дышал пресным, холодным воздухом из баллонов.
На руках и ногах сомкнулись зажимы - кресло снова взяло его в плен. Панели раскалились докрасна - видимо, аварийная система отопления пыталась компенсировать потерю тепла. Минут через пятнадцать люк закрылся, лязгнул автоматический замок. Машина щелкнула и загудела, но ничего не сказала. Возвращение пассажиров не предусмотрено, решил Парсонс. Корабль содрогнулся, Парсонс увидел в иллюминаторе вспышку - должно быть, сработали дюзы. И с ужасом сообразил, что опять летит в беспредельном космическом пространстве. Летит в никуда. Сколько еще таких рейсов ему предстоит? Неужели этот безмозглый Харон так и будет возить его туда-сюда, пока он не умрет?
За иллюминатором сияли уже другие звезды. К Парсонсу вернулась надежда. Может, корабль несет его обратно на Землю? Может, по вине какой-то неполадки в системе самонаведения его доставили в случайную точку пространства, но теперь ошибка исправлена, и он вернется туда, откуда начал путь?
На этот раз, по расчетам Парсонса, он летел час с четвертью. Затем корабль снова остановился, и снова открылся люк. И опять Парсонс увидел грозную пустоту. "Господи, какой ужас! - подумал он. - И дело тут даже не в физическом движении, просто я сознаю, что путешествую между точками, которые разделены миллионами и миллионами километров".
Некоторое время спустя люк закрылся.
"Опять! - мысленно простонал Парсонс. - Кошмар, из которого не вырваться. Ужасные полеты наяву. Может, если закрыть глаза и не смотреть в иллюминатор, и отключить сознание...
То я сойду с ума", - решил он.
А что, пожалуй, это выход. Не покидая кресла, погрузиться в спасительный омут безумия. Ничего не видеть, ничего не слышать, ни о чем не думать...
Но через несколько часов голод даст о себе знать. Во рту уже пересохло, - жажда убивает быстрее голода.
Машина спокойно произнесла знакомые ему фразы:
- Полет к марсианским поселениям займет приблизительно семьдесят пять минут. На борту работает воздухообмен и теплоснабжение, но отсутствует провизия, кроме аварийного запаса.
"Разве не для таких случаев предусмотрен аварийный запас? - подумал Парсонс. - Когда же наконец машина признает, что случилась авария? Когда я умру от жажды? И что она сделает? Обмоет меня водой из невидимых кранов?"
Перед ним плавал в физиологическом растворе кусок крысиного мозга. Ты, нежить, - сказал ему Парсонс. - Ты ничего не чувствуешь. И не страдаешь. И даже не подозреваешь, что мы с тобой попали в серьезную переделку.
Он подумал о Стеноге. Неужели это его замысел?
"Не могу поверить, - сказал себе Парсонс. - Нет, это просто авария. Нелепая и страшная случайность".
"Кто-то унес Марс и Землю, - подумал он. - И забыл обо мне. Эй, ты, шутник, забери и меня отсюда!
Мне тут очень плохо!".
Машина щелкнула и сказала:
- На корабле установлено взрывное устройство.
Оно будет приведено в действие при малейшей попытке проникновения в любой узел и уничтожит корабль вместе с пассажиром. Оно также сработает при попытке изменить заданную траекторию полета или вывести из строя автопилот.
В душе Парсонса шевельнулась надежда. Лучше мгновенная смерть при взрыве, чем медленная и мучительная от голода и жажды. Возможно, если он вырвется из хватки кресла и раскурочит машину...
В иллюминаторе виднелись только далекие звезды.
Ни единой душе во всем космосе не было дела до Парсонса.
Одна из звезд двигалась. Это не звезда, понял он.
Это летающий объект.
Он приближался. Но при этом не увеличивался, как недавно Марс. Что это? Метеор? Или корабль?
- Через несколько минут корабль совершит посадку. Когда начнутся толчки, не волнуйтесь, это работа тормозных дюз.
"На этот раз, там что-то есть, - подумал Парсонс. - Не Марс и не Земля. Что?"
- Корабль совершил посадку. - Снова раздались неуверенные гудки. Потом клацнул замок и открылся люк. Снова - пустота.
- Где я? - тихо спросил Парсонс. - И когда это кончится? Он был беспомощен. Мог только сидеть и ждать своей судьбы.
- Ну, пожалуйста, - взмолился он к кораблю, - не улетай!
В проеме люка появилось что-то гладкое, блестящее. Закрыло собой звезды.
- Помогите! - закричал Парсонс. И тут же понял, что его голос звучит только под шлемом.
Появился человек. Сферический шлем придавал ему сходство с громадной лягушкой. Не теряя ни секунды, он бросился к Парсонсу; по пятам за ним двигался второй человек. Они очень ловко - наверное, зная, что от них требуется, - разрезали зажимы, которые удерживали Парсонса в кресле. От автогенов летели яркие искры.
- Поспешите, - сказал один из спасателей, касаясь своим шлемом шлема Парсонса. - У нас каждая минута на счету.
С трудом поднимаясь на ноги, Парсонс произнес:
- Что-то сломалось?
- Нет. - Незнакомец помог ему встать. Другой стоял с оружием наизготовку (во всяком случае, Парсонс принял эту вещь за оружие) и настороженно осматривал кабину. - Мы не могли освободить вас на Земле шупо не даром едят свой хлеб. Поэтому мы передвинули корабль назад во времени.
Пробираясь к выходу, Парсонс увидел на лице собеседника торжествующую ухмылку. Они приблизились к открытому люку. Корабль спасателей, похожий на карандаш, висел футах в ста, не дальше. Из его открытого шлюза лился свет. Между двумя кораблями протянулся трос.
Незнакомцы о чем-то быстро переговорили друг с другом, а затем один из них обратился к Парсонсу:
- Будьте осторожны. Вам еще не приходилось передвигаться в невесомости, помните: запросто можно улететь. - Держась за трос, он дал знак напарнику. Тот шагнул к шлюзу, и в этот момент из панели кабины вынырнула трубка. Она выпустила оранжевый луч, и спасатель рухнул ничком. Его товарищ вскрикнул от неожиданности; Парсонс мельком увидел его лицо, искаженное страхом. Затем этот человек вскинул свое оружие и выстрелил в панель, туда, откуда появился ствол.
Ослепительная оранжевая вспышка заставила Парсонса отпрянуть, и он не устоял на ногах. Рядом взорвался шлем спасателя, Парсонса осыпало осколками пластика и черепа, забрызгало мозгом и кровью. Но в то же мгновение треснула и рассыпалась панель, из ниши вывалился умирающий шупо и закружился перед Парсонсом, дергаясь в конвульсиях. Глаза его выпучились, рот раскрылся в беззвучном крике; затем он обмяк. Маленький труп плыл по кабине, сталкиваясь с обломками, и наконец замер под потолком - голова свисает, руки жутко покачиваются, кровь из раны собирается в громадную продолговатую красную каплю.
Капля мгновенно замерзла и, ударясь о колено шупо, раскололась. В потрясенном мозгу Парсонса зазвучали только что услышанные слова: "Шупо не даром едят свой хлеб".
"Да, - подумал он. - Не даром. Все это время шупо был рядом со мной. Затаив дыхание, ждал своего часа.
Неужели он бы так и умер в засаде, если бы никто не появился?"
Спасатели не шевелились. Шупо убил обоих.
В проеме люка виднелся корабль, похожий на карандаш. Из его шлюза падал свет.
"Но теперь там никого нет, - подумал Парсонс. - Они пришли за мной слишком рано. Шупо был еще жив, и они попали в западню. Я даже не успел спросить, кто они. Возможно, так никогда и не узнаю".
Он опустился на колени, чтобы осмотреть ближайшего мертвеца, и вспомнил, что в любой момент люк может закрыться, и корабль опять унесет его неведомо куда. Убитых придется бросить. Он прыгнул к люку, но не сумел удержаться за трос и, кувыркаясь, полетел прочь от кораблей. Они мерцали все дальше, дальше...
Свирепый холод космоса мигом пробрал его до костей.
Он извивался, дергался, загребал руками пустоту, и постепенно, пядь за пядью, приближался к кораблю спасателей. Затем - парализующий удар; Парсонс распластался на корпусе. Когда в голове прояснилось, он дюйм за дюймом стал продвигаться к открытому шлюзу. И вот его пальцы касаются троса, а чуть позже теплый воздух обтекает тело, отгоняя космическую стужу.
На том конце троса сработал затвор невольничьего корабля.
Парсонс опустился на колени и нащупал узел на тросе. А вдруг он не разорвется, и корабль спасателей полетит на буксире за тюремным челноком? Впереди зажглись дюзы; трос натянулся, и под ногами Парсонса дрогнула палуба.
"Я лечу за ним! - в страхе подумал Парсонс. - Надо перерезать трос, иначе меня унесет неведомо куда!"
В тот же миг трос лопнул, и корабль с тремя мертвецами на борту с огромной скоростью помчался прочь.
Через секунду он превратился в светлую точку.
"Где я?"
Парсонс задраил люк вручную - это отняло много сил и времени. Затем он повернулся, чтобы осмотреть отсек. Этот корабль предназначался для его спасения.
Но увы, экипаж не справился с заданием.
Глава 7
Его окружали шкалы измерительных приборов, кнопки и тумблеры. На главной панели сияли лампочки.
Парсонс уселся на одно из двух кресел и увидел дымящийся окурок сигареты в пепельнице. Считанные минуты назад двое людей покинули эти кресла и поспешили к тюремному кораблю. Теперь они мертвы. А он, Парсонс, здесь, на их месте.
"А так ли, мне повезло больше, чем им?" - подумал он.
Панель тихо загудела. Дрогнули стрелки приборов.
- Корабль перемещен назад во времени, - сообщил голос.
Во времени? На сколько? Но он способен перемещаться и в пространстве. Ему доступны оба измерения.
"Что тут к чему?" - подумал Парсонс, изучая пульт управления. Над консолью выступали две большие полусферы.
"Кому-то я понадобился, - сказал он себе. - Меня перенесли сквозь время. На сотни лет вперед. Из моего общества - в их. С какой-то целью. Узнаю ли я когда-нибудь, что это за цель?
Но, по крайней мере, я встретился с ними. Лицом к лицу. Хоть и всего на миг...
Господи Боже! - подумал он. Я потерялся не только в пространстве, но и во времени. В обоих измерениях".
В гул пульта управления врывались знакомые шорохи. Он еще раз окинул взглядом кабину и обнаружил мембрану динамика. Радио? Значит, есть связь. Но с кем?
Он протянул руку и щелкнул первым попавшимся тумблером. Вроде бы ничего не изменилось. Он нажал кнопку на краю пульта.
Ожили все приборы. Корабль задрожал, приглушенно взревели дюзы. "Движемся", - подумал Парсонс. На шкалах очумело дергались стрелки, цифры на табло мелькали так быстро, что их невозможно было разглядеть. Мигнула красная лампа, и приборы сразу присмирели. Вероятно, сработал какой-то предохранитель.
Видеоэкран над панелью по-прежнему показывал звезды. Но теперь одно яркое пятнышко бросалось в глаза. Парсонс отчетливо увидел красный оттенок. Марс?
Он глубоко и неровно вздохнул, а затем, не теряя ни секунды, стал методом проб и ошибок осваивать управление.
***
Планета приближалась. Вскоре под ним расстелилась безводная красная равнина. Он видел ее впервые в жизни.
Справа вдалеке - горы. Парсонс осторожно попытался скорректировать курс. Корабль камнем полетел вниз. Неопытному навигатору едва удалось выровнять полет, и наконец корабль завис над опаленной солнцем землей. Сушь... Куда ни глянь - спекшаяся, иссеченная бесчисленными трещинами глина. Никакого движения. Ни единого признака жизни.
После многих неудачных попыток ему удалось посадить корабль. Он осторожно раз драил люк.
В кабину ворвался едкий ветер. Пахло эрозией. Ветхостью. Воздух был так разрежен, что едва годился для дыхания. И все же Парсонс ощутил слабое прикосновение тепла. Он вышел из корабля. Ноги вязли в легко крошащейся песчаной корке.
Впервые в жизни он стоял на чужой планете. Он окинул взглядом небо и заметил на горизонте легкую дымку. Облака? И что это за черная крапинка исчезла в них? Птица?
Тишина пробуждала страх.
Он шагал. Камни под ногами, камни и пыль. И ни капли воды кругом. Он нагнулся, зачерпнул горсть песка. Сухие, жесткие крупицы...
Поблизости он увидел груду валунов и выветрелого щебня. И в холодной тени камней - редкие серые пятнышки лишайника.
Он взобрался на самый большой валун и заметил вдалеке явно искусственное образование - след глубокого рва. К нему-то он и направился.
"Нельзя упускать из виду корабль", - предостерег он себя.
Ступая по песку, он обнаружил новый признак жизни. На запястье села муха. Пробежала по руке и скрылась. Муха - одно из самых вредных насекомых. Но все-таки лучше ее общество, чем полное одиночество в этой мертвой пустыне. В таком контексте судьба ее биологического вида жалка и вместе с тем трагична.
Между прочим, если муха сумела выжить, значит, тут есть органика. Что, если где-нибудь - возможно, на другой стороне планеты - поселение? Колонии для заключенных. Да, как насчет них? Если, конечно, он не прибыл задолго до или многим позже. Ну, ничего.
Как только он научится управлять кораблем...
Вдали что-то блеснуло. Приблизившись, он различил поставленную на попа каменную плиту. Ориентир?
Затаив дыхание, увязая в сыпучем песке, он вскарабкался на бархан.
В слабых лучах рубинового солнца стоял гранитный блок, покрытый зеленоватой коркой окислов. На одной из граней блока Парсонс с трудом разглядел привинченную в центре металлическую пластину.
Пластина была с гравировкой. Письмена, некогда глубокие, успели стереться почти начисто. Парсонс опустился на корточки и попытался прочесть. Большую часть текста разобрать было невозможно, но крупные буквы наверху он узнал.
ПАРСОНС
Его фамилия.
Совпадение? Он всматривался в надпись и не верил собственным глазам. Затем торопливо снял рубашку и принялся счищать ею грязь. Перед фамилией появилось другое слово:
ДЖИМ
Никаких сомнений. На этом куске гранита посреди пустыни - его имя. Мелькнула безумная, дикая мысль: быть может, он стал исторической личностью, настолько знаменитой, что его, словно некое божество, почитали даже на другой планете?
Торопливо очистив рубашкой текст под именем, он уловил смысл отдельных фраз.
Пластина хранила не эпитафию, а послание. Ему, Парсонсу. Ничего не понимая, он сидел на песке и водил по металлу скомканной рубашкой.
Это же инструкция! Как управлять кораблем вручную!
Каждое предложение было продублировано. Очевидно, создатель пластины учитывал разрушительное воздействие времени. Он хотел, чтобы плита простояла готни, а может, и тысячи лет. "Пока я не приду", - подумал Парсонс.
Тени далеких гор вытягивались. Солнце клонилось к закату. Зыбкое тепло сгинуло без остатка. Парсонс стучал зубами.
Он поглядел в небо и увидел над горизонтом серый диск. Спутник, бредущий своей небесной стезей. Парсонс долго всматривался в него и прислушивался к тяжелым ударам своего сердца.
Он казался гораздо ближе, чем Луна. Наверное, оттого, что Марс намного меньше Земли.
Ладонью прикрыв глаза от косых лучей солнца, он всматривался в темные кляксы на поверхности спутника, плывущего за дымкой.
Луна.
Она не изменилась. На видимой стороне - прежний рисунок. Значит, Парсонс не на Марсе.
Он стоит на родной планете. На умирающей от старости Земле. Подобно Марсу, на склоне своих дней она превратилась в безводную унылую пустыню. Остались только черные песчаные мухи, лишайники и камни. И этой пустыне, наверное, уже не один век. Давным-давно исчезли последние следы человеческой цивилизации. Сохранилась только эта пластина, созданная, скорее всего, такими же путешественниками во времени, как Парсонс. Людьми, которые его искали. Этот текст - для того, чтобы восстановить разорванную связь. Возможно, они оставили немало таких меморандумов.