— Похож. И что?
— Старший лейтенант Макаренко. Внутренние войска, — протягивает он мне руку. — Бывшие войска, как понимаешь…
— Лейтенант Синцов, — представляется второй.
— Ну… моё имя вы знаете.
— Знаем, — кивает Макаренко. — Только неожиданно это все как-то… Не, ей-богу, поверить не могу! Имперец — и в нашей глуши!
— А что тут вообще такое?
— «Мертвая земля», слыхал?
— Нет… Что это за земля такая?
— Кладбище. Для радиоактивных отходов.
— Охр… ничего себе… И как вы здесь? В смысле — вы-то тут что потеряли?
— Служим. Подразделение охраны. Типа — организация с особыми уставными задачами. По устройству — так чистый ЧОП. А так… сам понимаешь… Сюда никакое полицейское начальство и на пушечный выстрел не подойдёт. Да и вообще никакое, всем жить охота.
— А вам?
Оба моих собеседника ухмыляются. Макаренко достает из нагрудного кармана дозиметр.
— На, глянь!
— Да ты так скажи!
— В целом — сказки это всё про мутации и радиацию. Не, в хранилищах-то это есть, как не быть! Но здесь — наверху, чисто всё. Шеф наш, Гальшин Олег Иванович — мужик правильный! И своих не подставляет. Он тут, вообще-то, уже лет пятнадцать сидит, здесь и живет. Все эти сказки, в основном, для окружающих, чтобы не совались.
— И не лезут?
— Последний раз лет пять назад приезжали. Аккурат при них и случился выброс — из одного хранилища радиоактивный пар прорвался. Гостей — как ветром сдуло! А шеф потом премию выписал сантехникам — вовремя они прокачку системы устроили. Не любит он чужих…
— А вы как сюда попали?
— Так всегда здесь были. Наш батальон эти могильники охранял. А как сократили внутренние войска, Гальшин и говорит — оставайтесь! Мол, пробью организацию особого подразделения охраны. Ну, типа, как в Газпроме. Формально-то мы Минатому подчинены, но на деле… Почитай, весь батальон остался. Техники — той даже прибавилось, он на это денег не жалеет.
— Что, так хорошо зарабатывает?
Мои собеседники ухмыляются.
— Капитан, сколько стоит один эшелон отходов захоронить?
— Да, хрен его знает… много, наверное.
Макаренко ухмыляется и называет цифру.
Минут пять я это перевариваю.
— Да ладно…
— Ей-богу, не вру!
— Охренеть…
— А то ж! — старший лейтенант поднимается. — Надо шефу звякнуть, предупредить.
— О чем?
— Так в гости же поедем! — пожимает он плечами.
— А… стоит ли?
— Не волнуйся, Петрович! Гальшин — мужик правильный, и деньги большие его не испортили. Только и названия, что олигарх! А так — наш!
Но ехать пока так никуда и не пришлось. Макаренко пригласил меня в дом и там, пока он куда-то названивал по телефону (проводному, никакая мобильная сеть здесь не ловилась), я осмотрелся.
Чистое, ухоженное помещение. Две комнаты. В первой, между амбразурами расположен стол с контрольной аппаратурой и плоским монитором охранного компьютера, за которым сейчас сидит дежурный охранник. Слева от входа — оружейная пирамида, в которой стоят три автомата. Между прочим, последняя модификация «АК», нам в свое время таких не досталось! В одной амбразуре на станке закреплен пулемет — ПКМ, из приемника свисает лента. В приоткрытую дверь во второй комнате видны кровати, освещенные солнечным светом из амбразур. Всё на месте и в должном порядке, чувствуется опытная рука старого служаки.
По случаю моего появления отдыхающая смена уже на ногах, и я быстро успеваю перезнакомиться со всем дежурным нарядом. Он не слишком большой, всего шесть человек, плюс старший — Макаренко. Ребята оказались тактичные и с расспросами не лезли, хотя такое желание на их лицах читалось совершенно отчетливо. Все, кстати говоря, бывшие «вованы», что меня теперь уже совершенно не удивляет.
Откуда-то появляется чайник, кто-то из парней открывает пару банок консервированной ветчины, режет хлеб — и вскоре мы все прихлебываем горячий чаёк. Только сейчас понимаю, насколько я голоден! Но лицом в грязь ударять некрасиво, и поэтому вытаскиваю из сумки свой последний харч — кусок сырокопченой колбасы и банку паштета. Всё это тотчас же попадает на стол и в быстром темпе уничтожается. Парни здесь крепкие, и аппетит у них соответствующий.
Заметив в сумке АПСБ, Синцов притаскивает из соседней комнаты несколько пачек патронов. На мой удивленный взгляд, он поясняет.
— Это спецпатроны. Пули утяжелённые, без стальных сердечников, экспансивные. А скорость — вполне себе приличная, как раз для АПС. Так что мало не будет.
Притащил он и патронов для VIII — эти, напротив, оказались повышенной мощности, пробивающие большинство обыкновенных бронежилетов.
Неплохо, однако, ребята экипированы!
Незаметно подходит к концу уже второй чайник и разговор как-то сам собой съезжает на последние события. Пользуясь случаем, предупреждаю ребят о своем лесном знакомце. Черт его знает, где он сейчас шастает, но ничего исключать я не могу. Моё предупреждение они выслушивают внимательно, после чего старший лейтенант кивает дежурному. Тот хоть и частично участвует в общем чаепитие, однако глаз от монитора не отрывает, краем уха прислушиваясь к нашей беседе.
— Ляшков, — говорит ему Макаренко, — в темпе вальса — оповещение на все посты и в караульное помещение. Пусть там совлом не торгуют, в оба глядят! Нам такие гости не вперлись вовсе!
— Слушаю, товарищ старший лейтенант! — кивает дежурный. — Сейчас и отправлю. А какие-то приметы у этого деятеля есть?
Вспоминаю всё, что видел и пересказываю это Ляшкову. По мере моего рассказа, тот изображает на экране человеческую фигуру.
— Похож, товарищ капитан?
— Пониже чуток… и виски у него почти совсем седые. Рюкзачок ещё есть, небольшой такой…
— Угу! — кивает тот и подправляет изображение.
Я эту программу — ФРС (или фоторобот серый) раньше уже видел, но здесь у дежурного какая-то сильно усовершенствованная версия. Так что злодей вышел очень даже узнаваемый. Получив моё одобрение, Ляшков формирует оповещение и отправляет его по внутренней сети.
Интересный, между прочим, факт — все бойцы называют друг друга по званию! Спрашиваю об этом у старшего лейтенанта.
— А как ещё говорить? — пожимает он могучими плечами. — Служба, она бардака не терпит! Мало ли какую ещё хрень там, наверху, изобретут? Что ж нам, по пять раз в году переназываться? Войска наши не нынешним верховным креслопросиживателем придуманы, не на нём они и закончатся.
— Не наезжал никто по этому поводу?
— Пробовали… — отмахивается Макаренко. — Даже представление Гальшину написали. Мол, на каком таком основании сотрудники службы охраны присвоили себе воинские звания?
— И что?
— Он комбату эту бумагу отдал и посоветовал употребить её по назначению, мол, мягкая она… А проверяющим из УЛРР отписал, что приглашает их сюда для проведения воспитательной работы. Поскольку сам человек не военный и таких тонкостей не понимает.
— Приехали?
— Щас… — фыркает старший лейтенант. — Там дурных нэмае, сюда соваться. Нас всех здесь смертниками считают. Которых лишний раз задевать — себе дороже станет. Да и шефа опасаются, если честно. Он, по местным меркам — суперкруть! Таких, как он, в области больше нет. В смысле, настолько богатых и влиятельных. Он же мужик принципиальный — дальше некуда. Год назад наехала на него какая-то шавка из пишуще-снимающей братии. Не сам, понятное дело, проплатили ему за работу-то. Гальшин у многих как бельмо на глазу.
— И чем кончилось?
— А закрыли эту компашку. Шеф их по суду штрафами разорил — за вранье и необъективные репортажи. Денег это, понятное дело, стоило прилично, но тут уже вопрос принципа был! И всем прочим болтунам — толстый такой намек вышел. Иваныч прозрачно намекнул, что обижать себя он никому не позволит. И имеет хорошую память и вздорный характер. Так что, ежели кого не полюбит — это надолго. Круглых дураков вокруг немного и намек все поняли.
— Решительный мужик!
— Ну так! В ихнем деловом мире иначе нельзя — схарчат за милую душу.
Странное дело, но уже через час мне стало казаться, что я знаком с этими ребятами давно. Вроде и не встречались никогда, да и интересы наших служб раньше никак не пересекались, а вот поди ж ты… Рассказываю им о случае на шоссе и расстрелянном автобусе. Всё равно ведь, такая информация, рано или поздно, а где-нибудь да всплывёт. Так отчего бы и не сейчас? Парни правильные, два и два сложить могут.
Синцов мрачнеет и вполголоса материться. Да и всё остальные реагируют похожим образом.
— Вот же с-с-с… — грохает пудовым кулаком по стене старший лейтенант, выражая общее мнение. — Что ж это за сволочи такие были?
Показываю ему трофейный пистолет. Номер на нём отсутствует.
— На автомате — то же самое было. Это какие-то хитро вывернутые парни…
Показываю ему трофейный пистолет. Номер на нём отсутствует.
— На автомате — то же самое было. Это какие-то хитро вывернутые парни…
— Ничего! — кивает Макаренко. — Даст Бог — поквитаемся и с такими!
Да уж… не завидую я этим «хитро вывернутым»… такие, как старший лейтенант, пожалуй, и по-настоящему их вывернуть могут. Напоказ, так сказать…
— Командир! — это Ляшков. — С тыла подходит автомобиль. По метке — шеф.
— Иваныч пожаловал! — легко поднимает с места свое сильное тело Макаренко. — Пойдём, встретим!
Он вопросительно смотрит на меня.
— А то ж! — согласно киваю головой. — Надо уважить здешнего начальника.
Кстати, все охранники именуют Гальшина шефом — не хозяином! Симптом… умному человеку многое говорящий.
Взрыкнул за стеной двигатель — машина подъехала прямо к дому, туда, где мы недавно сидели.
Выходим наружу.
Обычный УАЗ-469, только резина у него шире стандартной. И здорово. Брезентовый верх, привычный зеленый окрас… И на такой машине здесь рассекает олигарх? Чудно…
Хлопает дверь, и на траву спрыгивает невысокий подвижный человек. В таком же, как и у всех, черном комбинезоне, без каких-либо знаков различия. Оружия не видно, на широком ремне кроме пары подсумков и рации, ничего нет. И в руках пусто.
— Товарищ директор! — вскидывает руку к виску старший лейтенант. — На объекте — без происшествий. Всё в порядке. Нарушений периметра не выявлено.
Гальшин (надо думать, что это он) козыряет в ответ.
— Отлично, товарищ старший лейтенант! Ну, показывайте вашего гостя!
Я стою позади Макаренко, и его широкая спина меня почти целиком заслоняет. Он делает шаг в сторону, открывая меня взгляду приехавшего.
— Вот, Олег Иванович, прошу любить и жаловать.
— Здравствуйте! — рука у Гальшина теплая и неожиданно жесткая. — Вот вы какой! А мне, откровенно говоря, вы более высоким представлялись.
— Добрый день! — отвечаю я. — Да уж какой вырос…
— Не скромничайте! За вас — ваши дела говорят!
Развожу руками.
— Николай Семенович! — поворачивается директор-олигарх к старшему лейтенанту. — Чаем не угостите ли? Пить охота…
— Поставили уже… — басит Макаренко. — Сейчас вскипит.
— Тогда идемте внутрь! Там и присесть можно…
Внутри нам уже расчистили место, меня усаживают рядом с Гальшиным. К нему здесь относятся с уважением, но без подобострастия. «Вованы» — ребята серьезные и заслужить такое от них уважение — это, знаете ли, не просто так…
— Вопросами вас мучить не стану — сначала чай! Потом — перекус, баня… Да и вам отдохнуть, наверное, надо?
— Не откажусь, — наклоняю голову в знак согласия. — А что до вопросов — спрашивайте!
По глазам видно, что ему страсть как охота, меня расспросить о многом. Но олигарх улыбается.
— Это не по-нашему будет! Не по-сибирски! Испокон веков так повелось — гостя накорми, напои да в баньку своди. А уж опосля — и расспрашивай! Не станем традицию ломать…
— Не станем, — соглашаюсь с ним.
Вот поспать, это Гальшин правильно придумал. Обстоятельный мужик.
Чай поспел достаточно быстро, да и в машине оказалось кое-что, к нему подходящее. Нет, не выпивка. Обыкновенные сушки и коробка мармелада. На удивление, очень даже вкусные. Ребята дружно задвигали челюстями, и пакет с сушками быстро показал дно.
— Всё! — ставил на стол пустую чашку олигарх. — Хорош! Ехать пора! Гостя вашего, Николай Семенович, я с собою заберу, уж не взыщите!
Макаренко согласно кивает. Протягивает мне громадную ладонь.
— Бывай, капитан! Свидимся ещё!
— Непременно! — жму ему руку.
Прощаюсь и со всеми остальными, хлопаю по плечам.
Усаживаюсь рядом с Гальшиным. Он на водительском месте, в машине больше никого нет.
Хлопают дверцы, и машина тотчас же рвет с места.
— Удивлены? — перехватывая руль, спрашивает олигарх. — С детства быструю езду люблю. Оттого и сам всегда за рулем.
Взвыв мотором, машина резво прыгает с кочки. Так, а вот поручень на панели — очень тут кстати присобачен…
— Не слишком — видел, как на вас ребята смотрели.
— Не удивительно — я их всех уже по несколько лет знаю.
— Я не это имею в виду.
— А-а-а… — кивает Гальшин, переключая передачу. — Так нас тут немного, все друг за друга держимся, нельзя иначе-то!
— Немного — это сколько же?
— Батальон охраны. Теперь это называется иначе… но, вы же понимаете…
— Да, ребята мне уже рассказали.
— Я так и думал. Их четыреста пятьдесят человек. Мехчасть — почти столько же. Специалисты, обслуживающие хранилища — тоже не шибко до фига, человек триста. Словом, менее двух тысяч всего.
— Неслабое хозяйство! — уважительно наклоняю голову. — По армейским меркам — почти полк!
Клац!
Лязгают мои зубы — машина прыгает с небольшого откоса. Сам-то он как ухитряется в кресле усидеть?
Что-то, однако, меня удивляет…
Мехчасть!
С бодуна и пьянки? Зачем она здесь?
— А эта… мехчасть, она-то вам зачем?
— Я в детстве кино смотрел… — не отрывая глаз от дороги, говорит он. — Так там один король соседней королеве пушку подарил. Та удивилась — зачем, говорит, мне она? Мы люди мирные, с соседями в дружбе, никто не нападает… Так это, король ей отвечает, до тех пор было, пока у вас пушки не имелось! А теперь — обязательно нападут!
— Не понял… — осторожно отвечаю я.
— Пока тут денег не было — всем это место неинтересно было. А как появились…
Что-то он загадками говорит… не понимаю. Ладно, будет у меня ещё время…
Клац!
Нет, у этого мужика точно на автогонках пунктик есть. Хотя, нельзя не отдать ему должное, водить умеет. И весьма неплохо, я вот так точно не смог бы.
Через полчаса подъезжаем (подлетаем?) к невысокому двухэтажному домику. Кстати говоря, окружённому неслабым таким заборчиком и с основательным КПП. На воротах стоит автоматчик в знакомой черной форме. Шлагбаум скользит вверх, и мы въезжаем во двор.
— Вот тут я и живу! — выскакивает на улицу олигарх.
— Скромно как-то…
— Вполне достаточно! Дом есть, баня, даже и бассейн небольшой. Всего в меру, мне одному хватает. А вот и Марья Степановна!
Навстречу нам выходит пожилая женщина в белом халате.
— Прошу любить и жаловать! — Гальшин делает ей навстречу шаг. — Во всём, что тут происходит — она у нас главный человек! И поесть и попить — к ней! Главный авторитет!
— Вы уж скажете… — отмахивается она рукой.
— Что у нас с ужином, Марья Степановна? — интересуется олигарх. — Я же вас предупреждал, что не один приеду. Вот и наш гость!
— Да готово всё… баню тоже уже топить начали.
— Я ж вам говорил! — оборачивается он ко мне. — Всё, как и положено! Берите свою сумку — и на второй этаж. Вторая комната справа — ваша, располагайтесь. А как звонок прозвенит, на первый этаж, в столовую.
Вжик — и его не стало, унёсся. Интересно, он всегда такой шустрый, или только сейчас так заколбасился?
— Да вы не удивляетесь, — говорит женщина в халате, — он всегда по жизни как… помело. Всё бегом да бегом, а ведь серьёзный мужик. Остепенился бы уж, да где там… Пойдёмте, я вас провожу.
Дом оказался крепким и основательно сделанным. Ступени на лестнице не издавали ни одного звука. А пол застлан ковровой дорожкой.
— Вот и комната ваша, — открывает передо мною дверь провожатая.
Комнатка оказалась относительно небольшой, но очень уютной. Шкаф, стол и пара стульев. В углу большая кровать.
— Та дверь — ванная и туалет, — указывает Марья Степановна. — Располагайтесь, ополоснитесь. Время пока ещё есть.
Хлопает дверь, и я остаюсь в одиночестве.
Так, проанализируем обстановку.
Олигарх этот… Странный дядька. Если не сказать больше. У него точно деньги есть? Ей-богу, у Петряева дом больше! Так тот ни разу не богач, просто человек обеспеченный.
Охрана на воротах.
Я видел одного автоматчика, но это ещё ничего не говорит. Домик на КПП немаленький, там ещё человек пять-шесть поместить вполне возможно.
Вот тоже, кстати, момент любопытный. Не тянется здесь никто перед боссом. И хозяином не зовут. Охранник на воротах, хоть и принял уставную стойку, как мы подъехали, но шефа глазами не ел и подобострастия не проявлял. А это тоже пунктик. Личная охрана любого воротилы своим местом дорожит и всячески это перед шефом подчеркивает. А вот тут я этого не заметил.
Чай он с охраной пить сел… Представив на этом месте какого-нибудь нынешнего нувориша, я только хмыкнул — такая удивительная картина получилась! Судя по поведению охранников, для них это явление обыденное. Опять что-то не складывается.
Охрана.
Тут, вроде бы, всё в норме. Парнями оказались нормальными, даже боеприпасов подкинули. Вытаскиваю из подаренных пачек несколько патронов и внимательно их разглядываю. Обычные патроны, никаких хитростей не вижу. Достав из сумки плоскогубцы, разбираю парочку. Высыпав в пепельницу порох, поджигаю — горит. Вставленная в патронник гильза хлопает капсюлем — и здесь всё в порядке.