А знаешь почему? Потому что мотивы убийства не ясны. Трупы есть, а мотивов нет.
– И тут мы переходим к самому интересному, – скривилась я. – Так кого оттуда извлекли на свет божий?
– Первый труп женский. На стуле хорошо сидишь?
Так вот, это Якименко Юлия Федоровна, пятнадцати лет. Та самая, которую мы искали. Задушили девчонку, а потом в цемент. Не очень-то ты удивлена, – нахмурился Артем.
– Не очень, – созналась я. – Было у меня нехорошее чувство, что с девочкой беда. С ее подругой говорили?
– С Савельевой? По-прежнему твердит: вышли из клуба, сели в машину к двоим парням, далее провал: ничего не помнит.
– Девок у Горбатого моста опросили?
– Кончай, а? – взмолился Артем. – Конечно, опросили. Никто, ничего... То есть «Жигули» с вмятиной на крыле видели. И все. Катю убийцы отпустили, а вот Юля оказалась в опоре моста. Может, сопротивлялась и убили ее случайно?
– Если девчонок чем-то опоили так, что у Кати отшибло память, как она могла сопротивляться? – возразила я. – Делай что хочешь, она и рукой не шевельнет.
Потом выкинул из машины, и всех дел.
– Судя по всему, ничего похожего.
– То есть, кроме как водкой, ничем их не опоили?
– Вот именно.
– Странно, – помрачнела я. – Провал в памяти длился слишком долго, несколько часов.
– Чего удивляться, они же совсем дети. Юля погибла в субботу и в опоре моста оказалась примерно тогда же. Я думаю, было так: парни куда-то отправились с девчонками, потом между ними что-то произошло, девочку они задушили. От трупа надо было избавиться... – Я усмехнулась, Артем на это обратил внимание и замолчал. – Чего? – спросил он с недовольством.
– Того, – передразнила я. – Допустим, они что-то не поделили и задушили девчонку ненароком. Как в такой ситуации поступают обычные пьяные придурки?
Бросят труп в лесу. Так?
– Ну, – кивнул Вешняков.
– А что делают эти? Отсюда вывод: ребятам очень не хотелось, чтобы труп когда-нибудь обнаружили. Закатать человека в бетон дело весьма трудоемкое. И опасное, если на стройке сторож, а стройка не в глухом лесу, а в большом городе. Неспроста ребята трудились. Должна быть причина. При этом они отпускают вторую девчонку, то есть свидетеля убийства.
– Она же ничего не помнит...
– Возможно. Но на их месте я бы рисковать не стада. Что-то здесь не так...
– Опять интуиция? – хмыкнул Артем. Я проигнорировала его ухмылку и спросила:
– В ночь с субботы на воскресенье на стройке кто дежурил?
– Сергеев Виктор Кузьмич. Говорит, ничего не слышал. Никаких машин не было, собаки не лаяли. Когда надавили, сознался, что почти всю ночь спал, изрядно выпив.
– Собаки не лают на людей, хорошо им знакомых, – заметила я.
– Спасибо, что сказала. Рабочих на стройке более сотни. Ясно, что убийцы или один из них имеет к стройке самое непосредственное отношение. Для них мысль спрятать труп именно там вполне естественна. Это проще, чем в лесу.
– Зато опаснее.
– Но надежнее.
– Еще два трупа тоже женщины?
– Если бы, – вновь затосковал Артем. – Были бы женщины, была бы версия. Катаются на машине маньяки, убивают женщин, а потом закатывают их в бетон. ан нет. И тут непруха: убитые – мужчины двадцати с небольшим лет... У обоих многочисленные травмы. Такое впечатление, что их забили до смерти или они попали под каток.
– Дата смерти?
– Один пять месяцев назад, другой – три.
– Занятно, – подняла я брови.
– Еще как.
– Личности убитых установили?
– Пока нет. На тот момент пропало тринадцать человек, это только в городе, а в области тридцать семь.
Ушли и не вернулись. А этим ничто не мешает быть из другого региона. Что общего между трупами? Только то, что все они в цементе оказались. Девушка задушена, у парней травмы, не совместимые с жизнью.
– Убийцу надо искать на стройке, – сказала я, точно Артем сам этого не знал.
– Конечно. Если бы Савельева могла рассказать, как выглядели те двое... А она одно твердит: ничего не помню.
– Что тоже странно, ведь в машину она садилась не в бессознательном состоянии. А что с другой машиной?
– Какой?
– Ну той, что сторож возле реки заметил.
– А-а... бомж нашелся, видел тачку. Прямо к воде спустилась. Парочка искала уединения. Он первую цифру номера запомнил и марку, как ни странно, назвал правильно. Машину нашли. Действительно, мужик подружку возил на природу, пока жена трудилась в супермаркете. Фары не включал, потому что лампочки перегорели, обе сразу, должно быть, бракованные попались. А место он знал хорошо. Говорит, что из машины они не выходили. То же самое бомж подтвердил, он неподалеку у костерка грелся, двери не хлопали. Отпечаток шины соответствует найденному, но это нам, как ты понимаешь, ничегошеньки не дает.
– Значит, труп Елизаровой оказался там еще до их появления.
– Точно. Ее попробовали утопить, а потом просто бросили. Убийство проститутки с теми тремя никак не связано...
– А если связано? – спросила я скорее из вредности. – Юлю в последний раз видели у Горбатого моста, возможно, и проститутку увезли те же парни на «Жигулях».
– Не передергивай, – рассердился Артем. – Кондаревский Елизарову недалеко от ее дома высадил, и смерть свою она скорее всего там и нашла. Юлю обнаружили на стройке, а труп Елизаровой по соседству.
И мы знаем, что от трупа пытались избавиться, утопив его в реке.
– Может, в этот раз просто не вышло с цементом?
– Знаешь что, иди отсюда, – не выдержал Артем. – Толку от тебя ни на грош, а голова у меня уже болит.
– Так что там с парочкой и теми парнями на машине, которую менты засекли у стройки?
Артем хмуро посмотрел на меня, но извлек папочку из-под груды бумаг и перебросил ее мне. Я не спеша ознакомилась с содержимым, вопросительно подняла глаза на Артема. Он досадливо покачал головой, предваряя мой вопрос.
– Тут написано, что один из парней работает на этой стройке охранником.
– Да, его дружок тоже охранник, в ночном клубе.
И что? Они даже к реке не спускались. Один вышел из машины справить нужду. И все.
– Не гневайся, – попросила я и пошла к двери.
Можно было все свалить на интуицию, потому что иначе объяснить Вешнякову я не могла, почему так уверена, что той ночью опора моста ожидала очередную жертву: Ольгу Елизарову. Но по какой-то причине не дождалась.
Сашка был тих, уважая мое желание немного поразмышлять.
– Пожалуй, Вешнякова лучше оставить в покое, – вынесла я вердикт. Сашка тявкнул, соглашаясь. Тут зазвонил телефон. Выяснилось, что это Дед.
– Не мог до тебя дозвониться, – сказал он с обидой.
– Я у друзей отдыхала, на даче. А мобильный дома забыла.
– У друзей? – вроде бы не поверил Дед, но уточнять не стал. – Вешнякова видела?
– Только что от него.
– Выходит, знаешь, что девочку нашли. Отец в шоке, мать в больнице с сердечным приступом. Убийц надо привлечь к ответственности.
– Это ты мне говоришь?
– Я могу поделиться с тобой своими проблемами?
А проблемы есть, раз весь город который день в шоке.
– Не преувеличивай. Люди так устроены: пошумят, потом быстро все забудут. Через пару недель появятся другие игрушки.
– Временами ты совершенно невыносима. Что твой Вешняков думает по поводу этого дела?
– Предчувствует «висяк».
– Вот-вот...
Дальше я не слушала, но в нужных местах мычала в знак согласия Мысли об убийстве и мне не давали покоя, но я понятия не имела, чем могла бы помочь.
* * *Ближе к вечеру объявился Лялин.
– Поздравляю, – сказал он, весело ухмыляясь.
– С чем? – удивилась я.
– С интуицией, которая не подводит. Я Вешнякова видел, – пояснил он. – В городе только и разговоров, что об этих трупах. Как это тебя угораздило?
– Везет, – вздохнула я. И подробно изложила Лялину свои сомнения. В отличие от Артема, он выслушал меня терпеливо и в идиотки записывать не спешил.
– Что ж, возможно, ты и права, – сказал он после недолгого размышления, а закончил и вовсе неожиданно:
– Понадобится помощь, заходи.
У Лялина помощи обычно не допросишься, то есть это я, конечно, слегка привираю, но всякий раз он сначала вымотает душу своими нравоучениями, а уж потом поможет, стеная и охая, что опять поддался на уговоры.
И вдруг такая доброта! Выходит, в городе и впрямь неспокойно. И раньше убийства были, но убивали по-простому, особо не лукавя, а здесь фильм ужасов, да и только.
После разговора с Лялиным я решила, что отсидеться в сторонке мне не удастся, раз уж даже Олег, наплевав на свою обычную лень, готов послужить городу.
Особых идей у меня не было, и я надумала начать с самого простого: потолковать с людьми, походить, посмотреть, а там, глядишь, и выяснится, кто из нас прав, я или Артем.
Я вновь отправилась к Никитскому мосту, бросила машину неподалеку от стройки и поспешила к реке. Радостный Сашка несся рядом, решив, что мы на прогулке. Я прошла метров триста вдоль берега, когда заметила компанию бомжей. Они устроились возле зарослей и о чем-то увлеченно спорили. Увидев меня, они замолчали, а когда я направилась к ним, насторожились.
– Здравствуйте, – сказала я и улыбнулась, Сашка принялся тявкать на них. Пришлось на него шикнуть.
– Здравствуйте, – нехотя отозвались мужчины.
Было их трое.
Тут я заметила нечто, поначалу принятое мною за груду тряпья, но груда эта вдруг зашевелилась, и я разглядела опухшую физиономию, не лицо, а сплошной синяк. «Эк тебя, бедолагу», – подумала я. Тут обладатель интересного лица подал голос и стало ясно, что это женщина.
– Ты тут больно-то не ходи, – визгливо крикнула она. – Бона у тебя куртка хорошая, а здесь шпана на шпане и никакая собака не поможет.
Не произнеся ни слова, мужик, что сидел рядом, треснул ей кулаком по голове, и дама ухнула на спину, успев простонать:
– Блин...
– Вы бы поаккуратней, – заметила я, не сдержавшись. – Все-таки женщина.
– Лезет куда не просят, – стал оправдываться мужик. – А ты и вправду зря здесь бродишь. Слыхала небось, недавно труп неподалеку нашли. Тоже какая-то гуляла и догулялась.
– Я как раз об этом и хотела поговорить, – кивнула я, устраиваясь рядом с ними на корточках, Сашка от бомжей пятился, его раздражал их запах. Я достала удостоверение и немного помахала им в воздухе.
Драчун скривился, и остальные тоже не порадовались.
– Тут уж до тебя ходили, человек пять. Три дня покоя не было.
– Работа такая, – пожала я плечами и достала из кармана деньги. – Каждому по сотне, – сообщила я с улыбкой. – Ну, так как? И никакого протокола.
Драчун откашлялся и сказал – Да мы с радостью, только мы не видели ничего.
Вова, сбегай за Гришей, – кивнул он приятелю. – Гриша вашим про машину рассказывал.
Приятель бросился в кусты и вскоре вернулся с Гришей. На вид тому было лет шестьдесят, оказалось тридцать. Был он тощ, кожа да кости, длинные волосы торчали в разные стороны, седая щетина не скрывала синяков и ссадин на физиономии, нос распух, а губы кровоточили. Классический тип бомжа. Прибавьте сюда телогрейку, брюки цвета хаки, зимние ботинки без шнурков и манеру через каждое слово поминать матушку. Общаться с таким одно удовольствие. Видимо, Вова успел рассказать ему о неожиданном везении, потому что Гриша начал еще по дороге:
– Видел я тачку, видел... вот как тебя. Да. Парень с девкой были. Я это... немножко подглядывал. Из машины они не выходили, ни-ни. Я б не проглядел. Полчаса, может, меньше они в машине пробыли и того... уехали.
Я вашим про номера сказал.
– Это... – робко встрял драчун, – может, мы пока Вову пошлем, он-то все равно ничего не видел.
Я отдала Вове деньги и терпеливо подождала, пока драчун растолкует ему, что следует купить. Вова исчез, а Гриша забеспокоился:
– Как бы он не того...
– Ты что, Вову не знаешь? – обиделся за приятеля драчун. – Да Вова сроду чужого не брал. – Они немного подискутировали на эту тему, а я вновь обратилась к Грише:
– Больше ты здесь никого не видел?
– Нет.
– Точно?
– Точно нет. – И совершенно неожиданно добавил:
– Я его слышал.
– Кого? – удивилась я.
– Мужика, наверное. Не баба же в темноте шастала. Я когда за парочкой наблюдал, слышу, спускается сверху кто-то. Едва в темноте на машину не налетел, еще и чертыхнулся. И бегом наверх. Дверь машины наверху хлопнула, а потом менты подъехали, я слышал, как они разговаривали. Ну, машина уехала, а потом и парочка на своей машине тоже.
– Из машины ни мужчина, ни женщина точно не выходили?
– Точно. Что я, врать буду?
– То есть труп они не видели.
– Не видели, – ожила дама, кивнула и добавила:
– Колян ее толем прикрыл, рази в темноте увидишь.
Драчун опять нанес сокрушительный удар, и дама оказалась в нокауте. Но слово, как известно, не воробей.
– Кто из вас Колян? – спросила я. Мужики молча разглядывали свои ноги. – Ты? – спросила я одного.
– Не-а, – замотал он головой.
– Ты?
– Да чего ее слушать-то? – вместо ответа на мой вопрос завопил драчун.
– Значит, ты. Я ведь сказала, без протокола.
– Ага. Умная: тебе хорошо говорить, а меня завтра по башке шваркнут, и того... до свидания.
– Кто тебя шваркнет?
– Кто, мужик этот...
– Не шваркнет. Он о тебе не узнает.
– Расскажи, – пробубнил приятель. – Ты ж все равно хотел сообщить.
– А кто меня отговаривал? – зарычал драчун.
Таким образом они общались до возвращения Вовы.
Выпив какой-то дряни из флакона, Колян принял героическую позу и заявил:
– Я и вправду хотел рассказать, да вот они с панталыку сбили: на нас повесят, на нас повесят... Ну, я и засомневался.
– Коля, – не выдержала я, – давай по деду.
– Это я ее нашел, – снова приложившись к пузырьку для храбрости, заговорил он. – Боря какой-то дури принес; хрен поймешь что такое, но по башке шибает будь здоров. Вроде и не пьян, а все как в тумане.
Я от Бори в землянку пошел. Она вон там, дальше.
И вот тогда мужика и увидел. Он чего-то из реки тащил.
Я думал, сеть, что ли? А он, значит, стоит в воде по коленки и плачет.
– Плачет? – не поняла я.
– Ну... плачет, жалостливо так и чего-то из воды тянет. И к кустам. А я глянул и обомлел – баба. В кустах он ее бросил, а вот там, к дороге ближе, машина стояла. Только я не разглядел какая. Большущая, импортная – это точно.
– Фары горели?
– Нет. Оттого я ее и не разглядел толком. Я, конечно, ноги в руки и ходу. И про Витька вспомнил, что сторожем у моста работает. Хороший человек, зимой погреться пускал и не жадный, бывало, и нальет. Вот я к нему иду и думаю, вдруг не его смена, хотел вернуться, но все ж таки пошел. Я сменщиков-то его тоже знаю, опять же такое дело... И как назло, нарвался на Семку. Ох уж и поганый мужик. Пить бросил, что с такого взять? Конечно, вся злоба наружу. Ну, я плюнул и ушел. В кустах машины уже не было. А девка лежит.
Лицо бледное, жуть. Рядом кусок толя валялся, я и прикрыл ее. А утром очнулся, думаю, привиделось, пошел смотреть. А там уже Семен. Говорит, машину здесь видел. Я нашим все рассказал, еще сомневался, так ли было, может привиделось. А они заголосили: «На нас скажут». Струхнул я, оттого и молчал.
– Мужик, что убитую из воды тащил, молодой был или старый?
– Да не разглядел я. Говорю, от этой дури все мозги в комок. Помню, плакал он. Это точно. И машина была большая.
– Джип?
– Нет, не джип. Но большая.
– Старайтесь пить умеренно, – пожелала я им на прощание и, подхватив Сашку, пошла к машине. Выходит, с догадками, что два парня, Зимин и Князев, один из которых работал на строительстве моста, оказались здесь не случайно, я ткнула пальцем в небо. Хотя для того, чтобы справить нужду, так далеко от машины уходить не обязательно. Сколько бы Вешняков ни намекал на мои бредовые фантазии, а появились здесь эти парни той ночью не просто так. Если бомж ничего не путает, убийца здорово сокрушался по своей жертве. Даже плакал в голос. Или для плача имелась другая причина?
К примеру, мелководье, на котором труп не желал тонуть даже с привязанной к ноге авоськой с камнями.
И тогда он бросает его в кустах. Тут сразу вопрос: раз убили Елизарову в четыре утра накануне, а в реке она оказалась почти через сутки, где все это время находился ее труп? То, что не в кустах возле реки, совершенно очевидно, иначе бомжи ее непременно обнаружили бы.
Вешняков склонен верить Кондаревскому, и девицы у Горбатого моста от него пакостей тоже не ожидают. Но похоже, что мы, он и я, последние, кто видел Елизарову в живых, и для меня это повод, чтобы заняться этим дядей всерьез.
* * *Встретились мы на следующий день, в пять часов.
– Позвольте, но я ведь уже все объяснил, – возмутился он, когда я позвонила ему по телефону.
– Руслан Сергеевич, вы не хуже меня знаете, когда речь идет об убийстве...
– Да, но я-то здесь при чем?
– Слушайте, – не выдержала я. – С такими нервами вам лучше дома с женой сидеть, а не по шлюхам бегать.
Воцарилась гнетущая тишина, из чего я заключила, что Руслан Сергеевич собирается с мыслями, однако ответил он совсем не то, что я ожидала:
– Постарайтесь с пониманием относиться к чужим слабостям, – вздохнул он и сам назначил мне встречу.
Он выбрал кафе «Самсон», довольно уютное, а главное, немноголюдное До того момента Кондаревского я видела только на фотографии, но узнала сразу. Высокий, худой, он сидел выпрямив спину и сцепив руки замком. Я подошла и спросила:
– Руслан Сергеевич? Я Ольга.
Он удивленно взглянул на меня. Его взгляд переместился с моего лица на костюм, затем на сумку с Сашкой.
– Я думал, вы из милиции, – неуверенно произнесен.
– Менты не назначают свиданий в кафе, у них для этого есть другие места.
– Но позвольте, ведь вы... вы Рязанцева, верно?
– Верно. Я же представилась по телефону.
– Но... вы были помощником Кондратьева по связям с общественностью. Так, кажется? Каким образом вы...
Пудрить ему мозги своими удостоверениями я не стала, мужик с деньгами, а значит, и со связями, проверить что и как он вполне способен, и я ответила: