Ритка поморщилась, потому что служила Деду верой и правдой, и хоть в сердцах порой могла высказаться нелицеприятно (разумеется, с глазу на глаз), критики в его адрес не выносила, но мне прощала, иначе с кем же ей сплетничать?
– Якименко эта мегера подцепила в институте, она там работала лаборанткой. Дура дурой, а хватило ума у жены отбить. Говорят, она спала со всеми, когда муж делал карьеру, от начальника до его шофера, по принципу авось пригодится, а муж делал вид, что ничего не знает. Та еще парочка.
– Да, парочка занятная, – согласилась я. – Ребенка который день нет дома, а у них беспокойство только о том, что люди скажут.
– Ты чем-то озабочена, – понаблюдав за мной, вынесла вердикт Ритка. Я кивнула.
– Что-то в этой истории не так. То ли родители недоговаривают, то ли у ребенка проблемы посерьезнее переходного возраста.
– Дурная компания?
– Да вроде бы ничего особенного. Шляются по ночным клубам, а чего не шляться, раз деньги есть?
– Тоже верно. Тогда что тебя так беспокоит?
– Я же сказала...
– По-твоему, родителям известно, где она? – нахмурилась Ритка. – Тогда с какой стати бежать к Деду?
– Ладно, – махнула я рукой, потому что не очень-то люблю гадать на кофейной гуще. – Мне пора ехать, а тебе трудиться.
– Обожаю, когда ты вредничаешь, – сказала Ритка.
Мне стало стыдно, и я поцеловала ее в знак примирения.
Теперь путь мой лежал в ночной клуб «Марсианские хроники». В этом клубе я как-то бывала и, несмотря на раннее для подобных заведений время, надеялась застать там ребят из охраны. Клуб с улицы особо не впечатлял. Он занимал первый этаж двухэтажного дома, на фасаде скромная вывеска, железная дверь с «глазком» и листком бумаги, приклеенным скотчем: «Требуется уборщица. Вход со двора». Во дворе дверь была тоже железной, имел место и звонок, я надавила на него и стала ждать. Наконец дверь открыли и я увидела парня, чей вид не имел ничего общего с моими представлениями об охране. Щуплый очкарик прищурился, а потом раздвинул рот до ушей.
– Вы меня ищете? – спросил он задушевно.
– Конечно, – кивнула я. – Чашка кофе, ответ на два вопроса – и я буду любить вас всю оставшуюся жизнь.
– Могу ответить сразу: не женат, не привлекался...
– Тогда вы мужчина моей мечты.
Он пропустил меня и закрыл дверь.
– Кофе за мной, – сказал он, продолжая улыбаться. Мы прошли в бар.
– Вы здесь менеджер? – задала я первый вопрос.
– Да. Кстати, я Олег. А как зовут вас?
– Ольга. Я своего рода тоже менеджер, только контора у нас иного профиля. – Я протянула удостоверение, а он внимательно изучил его.
– Вот в чем дело, а я голову ломаю, откуда мне знакомо ваше лицо. В жизни вы красивее, чем на экране.
– Просто на телевидении одни бездари, вечно портят мою красоту. Мы поссорились, и теперь меня почти не снимают.
– Вас это огорчает?
– Ничуть, красота целее будет. Теперь, когда мы так мило поговорили по душам, у меня второй вопрос.
Кто из охраны дежурил в субботу?
– А что случилось? – смеяться ему сразу расхотелось.
– Две девчушки школьного возраста посетили вас в тот вечер, и одна из них не вернулась домой. – Я выложила на стойку фотографию Юли. Бармен заинтересованно косился в нашу сторону, поймал взгляд Олега и тут же отошел.
– Послушайте, у нас солидное заведение, – заверил меня Олег, от недавнего улыбчивого паренька и следа не осталось.
– Верю, – кивнула я. – Скажу больше: очень бы не хотелось разочаровываться, видя ваше нежелание помочь.
– Да ради бога... поговорите с ребятами, если кто-то видел этих девушек...
– Тогда начнем с бармена, – согласно кивнула я и махнула ему рукой, он приблизился, избегая моего взгляда. – В субботу была ваша смена? – спросила я.
– Моя, – ответил он, взял в руки фотографию и сказал:
– Я ее помню. С ней девчонка была, такая же пацанка. Явились уже пьяненькие, водки просили. У нас водки вообще нет. Я сказал, что несовершеннолетним ничего, кроме пива, не наливаем, они принялись пререкаться, здорово достали, я их хотел выгнать. Потом из бара они ушли, но где-то через полчаса вернулись.
Взяли пива и совсем осовели. Я думаю, они где-то водку раздобыли.
– Где? – спросила я для поддержания разговора.
– Скорее всего в магазине напротив, он круглосуточно работает. По субботам в такую погоду у нас обычно ребятня тусуется, а цены здесь немалые, вот они и приспособились со своим ходить.
– Разве это не запрещено?
– Конечно, запрещено. Но за всеми не уследишь, а летом и вовсе просто: выйдут на улицу, хлопнут по стакашку и назад.
– Не помните, в котором часу они ушли?
– Из бара около двенадцати. Вы с охранником поговорите, с Володей. Он их должен помнить. Одна из них в коридоре на каблучищах навернулась, он ее поднимал, еще потом мне замечание сделал: мол, зачем малолеткам наливаешь.
– Где его найти? – спросила я Олега.
– Идемте, он уже должен быть здесь.
Володю мы нашли в холле, он листал журнал, развалясь в кресле. Олег взял на себя труд объяснить ему, кто я и откуда, мне осталось лишь согласно кивать в такт.
Володя взял фотографию и очень внимательно стал ее разглядывать.
– Здесь она, конечно, моложе, но узнать можно. На той слой штукатурки, как на клоуне. Да, были две девчонки, пьяные в лоскуты. Народу в субботу немного, и не обратить на них внимания я просто не мог. Одна даже упала, на ногах не держалась. Я им посоветовал немного отдохнуть в уголочке, но им до моих советов...
В общем, я их предупредил, что вести себя надо скромнее или вышвырну. Вот эта, что на фотографии, мне грозить стала, папой очень пугала. Потом они ушли.
– В котором часу?
– Десять минут первого.
– Откуда такая точность? – удивилась я.
– Покурить вышел, на доме напротив часы на фасаде. Может, обратили внимание? Ну вот, стою, эти две соплюхи выходят и направились напрямую к Горбатому мосту. Я почему на часы и посмотрел, самое время для шлюх, у них там сбор после двенадцати.
– Девчонки были похожи на шлюх? – удивилась я.
Как-то это не вязалось с обликом Кати.
– Пьяные, одеты как шлюхи, рожи раскрашены...
Может, они мамочкины дочки и отличницы, но по их виду ни за что не догадаешься.
– Как думаешь, Володя, если б они еще выпили бутылку...
Он засмеялся, не дав мне договорить.
– Если б они еще по грамму выпили, тут же бы вырубились. Какая там бутылка, они и так сознание теряли.
Ну вот, пожалуйста. Если верить парню, девчонки были в таком состоянии, что запросто могли уснуть на скамейке и ничего не помнить. Катя, по ее собственным словам, проснувшись, Юлю рядом не обнаружила.
Я даже предположить затрудняюсь, куда она могла отправиться.
Я простилась с ребятами и, вернувшись в машину, позвонила Деду. Коротко доложила о результатах своих изысканий.
– Позвони Якименко. Пусть заявляет в милицию.
Здесь рядом река, а девчонка была в отключке.
– Почему бы тебе самой с ним не поговорить? – удивился Дед.
– Избавь меня от этого, – сурово отрезала я. – Пусть звонит в ментовку, они прочешут район и, возможно, что-то найдут.
– Труп, ты хочешь сказать? – тоже посуровел Дед. – И это я должен заявить отцу?
– Всегда надо надеяться на лучшее. К примеру, она в бесчувственном состоянии остановила машину и уехала в неведомом направлении. Бывало, что шальные детки и через несколько месяцев находились, не только через пять дней.
– Ты настаиваешь на милицейском вмешательстве? – поразмыслив немного, спросил Дед.
– Я же сказала: одной мне ее не найти.
– Хорошо, я с ним свяжусь. – Дед вздохнул и отключился.
А я отправилась домой кормить Сашку. По дороге меня и застал звонок Лялина.
– Спешу доложить, что задание я выполнил, – со смешком начал он. – Только толку от этого никакого.
– В этой жизни вообще никакого толку, – поспешила согласиться я, но Лялин вздохнул и добавил:
– Я серьезно. Установил личность всех мужчин, что на фотографиях. Это, кстати, легче легкого, люди-то все известные. Председатель спортобщества «Олимпийский» господин Рылов, владелец ночного клуба Дубников и Яков Борисович Ковтан.
– Фамилия знакомая... – заметила я.
– Как же, он строительный подрядчик. Никитский мост ремонтирует...
– И что?
– А ничего. Об этом я тебе, моя дорогая, и толкую.
На фотках бизнесмены. Крепкая дружба, насколько я смог узнать, их не связывает, но встречаться время от времени они вполне могут. Ничего в этом предосудительного нет. И уж точно никому в голову не придет убивать парнишку из-за этих фотографий.
– Но ведь убили?
– Знаешь, что я тебе скажу: обжегшись чаем, дуют на молоко. Привыкла везде видеть заговоры, вот тебе и мерещится. Короче, наплюй на это дело и живи спокойно.
– Наплюю, – пообещала я. – Фотографии пусть у тебя в сейфе полежат.
– Пусть полежат, – милостиво согласился Лялин и добавил, не удержавшись:
– Не поверишь, как я обрадовался.
– Чему, интересно? – удивилась я.
– Тому, что ты хоть раз в жизни не смогла втравить меня в историю...
– Ну, еще не вечер, – оптимистично заверила его я.
Покормив Сашку, я решила заглянуть к Вешнякову.
Сашка направился к машине, игнорируя мои слова о занятости и невозможности посвящать все свое время ему, любимому. Пришлось взять его с собой.
Вешняков с самым разнесчастным видом сидел за своим столом и пялился на толстые папки, что возвышались перед ним Вавилонской башней и, как их знаменитая предшественница, грозили рухнуть в любой момент.
– Сочувствую, – опережая его жалобы, сказала я, устраиваясь на стуле. Сашка громко тявкнул, приветствуя моего друга.
– Вот было б мне счастье поменяться с твоей собакой местами, – все-таки заныл Вешняков.
– Иди работать к Лялину, – сразу же заявила я. Это всегда действовало на него отрезвляюще, Артем затихал, должно быть представляя, какая распрекрасная жизнь была бы у него, и отчаянно завидуя самому себе.
– Как там Лялин? – спросил он, посидев немного с очумелым видом.
– Шлет привет и наилучшие пожелания.
– А что с фотками?
– С фотками нестыковочка. На них добропорядочные бизнесмены нашего города.
– Без порток, что ли?
– Ну почему сразу без порток? – попеняла я. – Напротив. Все в костюмах и даже при галстуках.
– А между ними голая девка? – обрадовался Артем своей сообразительности, но я и здесь разбила все его надежды.
– Нет никаких девок, а также парней. Ничего нет.
Бизнесмены на отдыхе. Чего ты дурака валяешь, – вздохнула я, – ты же видел фотографии.
– У меня этих фотографий, всяких разных... Может, была девка, может, не разглядели? – Я развела руками. – Еще хуже, – затосковал он. – Теперь вот сиди и думай... просто так людей не убивают. По мне, конечно, лучше бы девка и прочий компромат. Хоть голову ломать не надо. А здесь что: убийство есть, фотки есть, а компромата нет. Может, забьем на это дело?
– Может, и забьем, – кивнула я.
– Значит, все-таки-что-то накопала? – насторожился он. Я отрицательно покачала головой.
– Думаю с его дружком поговорить. Вдруг ему что-то известно о пленке.
– Поговори, если есть охота, – кивнул Артем. – Шей да пори, без дела не сиди. Домой меня отвезешь?
У меня опять тачка сломалась. Заколебала, зараза, никакой совести.
– Чего ты на совесть давишь, твоя тачка – моя ровесница, ей давно развалиться пора.
– Нет, моя-то помоложе будет... – что-то высчитывая в уме, ответил Артем.
По дороге ему понадобилось в аптеку, потом в магазин, потом он предложил выпить пива, что мы и сделали. Наконец Артем взглянул на часы и заохал, вспомнив, что обещал жене вернуться пораньше.
– Вас ментов от дома, как черта от ладана, – ядовито заметила я.
– Нет привычки к семейному уюту, – поникнув головой, констатировал Артем и тут же начал цепляться:
– А ты когда замуж выйдешь? Тебе рожать пора.
Глядишь, добрее станешь к нашему брату, пригреешь на груди.
– Вы с Лялиным два пустобреха, все только обещаете, а чуть девушка к вам душевно расположится, так сразу к женам.
– Нет, надо тебя в самом деле замуж выдавать, постоянный соблазн рядом, а я слаб, соблазны для меня тяжкие испытания. Вот вчера взятку давали, еле-еле не поддался, аж в очах потемнело, думал, сердце разорвется от горя, а сегодня ты перед глазами мелькаешь, похуже денег. Изыди, – вздохнул он, но исчез сам, помахав нам рукой на прощание.
– Пива выпили, – сказала я Сашке, – поехали домой.
Но домой не получилось. Позвонила Ритка.
– Дед разговаривал с Якименко. Тот напишет заявление в милицию, но просит тебя поиски не прекращать. Не верит он, что менты девочку найдут.
– Странная позиция для государственного деятеля, – удивилась я, но отцовские чувства были понятны, и я заверила, что сделаю все возможное.
Охранник видел, как девчонки отправились в сторону Горбатого моста, место сбора городских проституток. Один раз Юлю там уже задерживал милицейский патруль, так что проверить стоило. Вот так я и оказалась вечером возле Горбатого моста. Чтобы попасть к мосту со стороны моего дома, надо пройти через парк, там девицы в основном и тусовались. В парк по склону холма вела лестница. Желающим прокатиться по парку на машине приходилось объезжать квартал со стороны реки. Парк не огорожен, но располагался он на возвышенности, и с двух сторон естественной границей служили крутые откосы. Аллеи ухоженные, и днем здесь любили гулять мамаши с детьми. Возле входа – бильярдная и кафе, слева – детская площадка с аттракционами, которые ночью, естественно, не работали. Сейчас здесь горели фонари и кучковалась молодежь. В глубине по аллеям слонялись весьма легко одетые девицы, в одиночку и стайками, в последнее время к ним присоединились юноши. Потенциальные клиенты по аллеям не шастали, предпочитая появляться на машинах. В черте света возле бильярдной бродил милицейский патруль в количестве трех человек и собака. Все, в том числе и пес, отчаянно зевали. Я подумала, что бродить по аллеям мне ни к чему, свернула и вскоре уже въезжала в парк. Фонари здесь тоже горели исправно, и в их свете я увидела группу девиц, которые при ближайшем рассмотрении оказались дамами далеко не юного возраста.
Моя машина вызвала у них интерес. Женщины глядели на нее настороженно, а молодой человек, который до той поры тосковал возле фонаря, вдруг отлепился от него и сделал мне ручкой, с улыбкой, обещавшей райское блаженство. Пожалуй, довольно глупо было мне являться сюда на своей машине, уж очень она приметная. Я не стала принимать близко к сердцу свою ошибку и, не мудрствуя, остановилась возле двух девушек в коротких юбках и чулках в крупную сетку, у одной в районе тазобедренного сустава прикорнула бабочка из красного атласа. Выглядело это почему-то жалко.
Я приоткрыла окно и продемонстрировала купюру, бывшую в большом ходу у девиц. Та, что с бабочкой, наклонилась к стеклу и, увидев меня, слегка растерялась. Правда, длилось это не больше мгновения, здешнюю публику удивить не так-то просто. Я кивнула, и девица, обойдя машину, устроилась на сиденье рядом со мной. Я проехала чуть дальше, здесь аллея тонула в темноте.
– В машине или поедем куда? – спросила девица.
– Как хочешь. Можем поговорить здесь, могу угостить тебя коктейлем в баре. Ну, так как?
– Чуяло мое сердце, – досадливо пробормотала женщина (ей было лет тридцать, не меньше, работа тоже наложила на ее облик свой отпечаток, и «девушка» звучало скорее издевательски). – Деньги давай.
Я протянула ей купюру, она быстро спрятала ее в сумку и хмуро поинтересовалась:
– Ну, чего надо-то?
Я показала ей фотографию.
– Видела ее здесь в субботу?
Она отнеслась к моим словам серьезно, внимательно рассмотрела фотографию и вернула назад.
– Нет, не видела.
– Может, все-таки заметила, как здесь болтались две пьяные девчонки-подростки?
– Чего случилось-то? – вздохнула женщина.
– Девочка пропала. С субботы ее никто не видел.
Они с подругой были здесь.
– Еще сотню дашь? Я быстро по девкам пробегусь, может, ее в самом деле кто видел?
– Пробегись, – кивнула я.
Женщина поспешно растворилась в темноте, а я стала ждать, устроившись поудобнее и закрыв глаза.
Прошло полчаса, я уже начала думать, что девица попросту сбежала, наплевав на сотню, но тут по стеклу постучали. Возле машины стояла моя «бабочка», а рядом с ней здоровенная девка в серебристом платье, которое прибавляло ей полноты и делало совершенно необъятной.
– Садитесь, – предложила я, великанша хлопнулась на переднее сиденье, а «бабочка» сказала:
– Бабки ей отдашь. – И поспешно отошла.
– Эта точно была в субботу, – возвращая фотографию, заявила великанша, голос у нее был под стать фигуре, могучий.
– Одна?
– Нет, с такой же пигалицей. Вертелись на входе, возле бара. Я их погнала, малолеток нам только и не хватало, а вот эта огрызаться стала. Прикинь? Ну, я ей и дала леща хорошего. Вторая, видно, поумнее, а может потрезвее, потащила подружку из парка.
– В котором часу это было?
– После двенадцати, но не позднее часа. На час ночи у меня договоренность была, вот я и паслась поближе к выходу.
– Девчонки остались на площади или взяли такси?
– Их «жигуль» подобрал. Они по ступенькам спускались, когда он подъехал. Видно, кто-то из любителей малолеток. Притормозил и явно за девками наблюдал, потом малой скоростью двинул за ними. Очень мне хотелось девок догнать да накостылять как следует, чтоб здесь больше показываться не смели. Повадились шастать, шлюхи поганые, клиентов перебивают. Не трахается им с пацанами, сюда лезут. Охрана их, конечно, гоняет и менты, но им здесь точно медом намазано, дуры...
– Девчонки сели в «Жигули»?
– А как же. Он остановил, пошептались, и девки поехали с ним.