Опять тот же самый металлический звук. Я посмотрел вниз и увидел отъезжающий от остановки ярко-красный двухэтажный автобус.
– Где мы, черт возьми? – спросил я.
– А мне откуда знать? – отозвался Касс.
– Ты должен знать – ты же Касс! – воскликнул я. – Ой, нет… Прости, я забыл…
– Эй! – послышался крик снизу. – Что вы там забыли, хулиганы?!
Выговор был британский. Я внимательнее пригляделся к городу вокруг нас. На этот раз циферблат часов показался мне знакомым.
– Касс, – сказал я, – кажется, это Биг-Бен. А это значит, что мы в Лондоне.
– Этого не может быть! – Растерянно глядя по сторонам, Касс повернулся вокруг своей оси. – Но… Да, ты прав. – Он замер, уставившись куда-то позади нас. – Джек… смотри.
Я обернулся. Дверь, через которую мы прошли, была частью огромной стены с колоннами.
– Копия мавзолея, – догадался я.
Касс заглянул в открытую дверь.
– Бо’глу нет, – с благоговейным ужасом в голосе сообщил он. – Там лестница. Наверное, она ведет вниз, в основную часть церкви.
– Они наверху! – Голос внизу уже орал. – Двое на шпиле церкви Святого Георгия!
По улице разнесся узнаваемый полицейский свисток.
– Они думают, что мы какие-то вандалы, – ахнул Касс и, прежде чем я успел оказать сопротивление, протолкнул меня назад через дверь.
– И куда нам прикажешь идти? Если эта лестница ведет в церковь, мы столкнемся с ними!
– Не знаю… Придумаем что-нибудь! Иди уже! – нетерпеливо крикнул Касс.
Он захлопнул за нами дверь. Я начал водить рукой по сторонам в поисках перил и сделал осторожный шаг вперед, боясь споткнуться и покатиться по ступенькам.
Но цементный пол вдруг сменился землей, а поглотившая нас тьма посветлела.
В следующий миг мы вновь оказались в Царстве Мертвых с его удушающей тусклостью. Эли и профессор Бегад стояли ровно там, где мы их оставили, но при виде нас они попятились с выпученными от ужаса глазами.
– Что с вами случилось? – спросила Эли. – Вы исчезли!
– Скорее. – Касс сжал руку профессора Бегада. – Идемте со мной. Мы нашли путь наружу! Другой портал! Может, нас и арестуют, но это все же лучше, чем оставаться здесь.
– Арестуют? – не поняла Эли. – Ты с ума сошел? Мы не можем просто взять и уйти!
– Если мы останемся здесь, то погибнем. – Касс указал на пламя, которое уже начало поглощать мертвое поле перед нами, и дернул профессора Бегада, заставив его шагнуть вперед, к вновь возникшей из серого воздуха двери.
Касс распахнул ее и затащил профессора за собой внутрь.
– Давайте для начала отведем его в безопасное место!
Вопль, который издал старик, был самым громким из всех, что мне приходилось от него слышать. Вокруг плеч профессора вспыхнул белый свет, и его, словно зажатого в гигантском кулаке, дернуло прочь от двери назад в Бо’глу.
Он пронесся мимо Эли и наверняка бы врезался в крепкое дерево, если бы его не поймали две высохшие костлявые руки.
– Пора нам прекратить встречаться вот так, профессор, – сказала Скилаки.
Глава 30 Пылающие поля
Она закатила глаза, а профессор Бегад, осыпаемый дождем из мелких ошметков кожи, скользнул к ее ногам.
– Сколько лет, сколько зим, – ровным голосом произнесла бывшая прорицательница. – Кажется, так у вас говорят?
– Нет. В смысле да. Я хотел сказать, мы просим прощения, что ушли без вас, Скилаки, – заторопился я. – Зря мы это сделали. Мы виноваты. Мы подумали, что сможем добраться сами, но обнаружили…
– …что суперпамять Касса пошла ко дну? О да, Ностальгикос обожает супервоспоминания, – хихикнула Скилаки.
– Вы сказали, что он заберет лишь плохие воспоминания! – возмутилась Эли.
– Ностальгикос – река, – Скилаки пожала плечами, – а не хирург. Нельзя требовать от него точности. Тем не менее я оставила вам конкретные указания, а вы им не последовали. И посмотрите, к чему все это привело. Похоже, вы не осознаете, какая ответственность лежит на мне перед Бо’глу. Перед царицей. Думаете, на кого падет гнев Артемисии?
– Скилаки, там портал! – закричал Касс, указав на пылающее за нашими спинами поле. – В Лондон! Мы можем спастись от огня!
Скилаки тяжело вздохнула:
– Вы – да. – Она ткнула кривым пальцем в профессора Бегада. – Но тот, кто лишен отметины, не может покинуть Царство Мертвых.
Профессор Бегад, пытаясь подняться, завозился у ее ног.
– У вас, – продолжила бывшая прорицательница, – есть выбор. Вы можете уйти и оставить его здесь со мной. В конце концов, он наш приз. Однако Артемисии не свойственна жалость. Полагаю, в этом случае она просто сожжет меня и профессора. Но вам-то что с того? Вы ведь уже будете дома.
– Или? – спросила Эли.
– Или вы можете последовать за мной, – закончила Скилаки.
Она начала подниматься по холму, таща за собой профессора Бегада, словно он был летающим псом на поводке.
Я посмотрел на Эли и Касса. Языки пламени подбирались все ближе, едкий дым так и лез в ноздри. Но Скилаки, похоже, знала, что делает, а выбора у нас, по сути, не было.
Был лишь план.
И мы поспешили за ней на холм. Чем выше мы взбирались, тем чище становился воздух. Шепотом мы с Кассом рассказали Эли, что случилось по другую сторону портала.
На ее лице был написан откровенный скептицизм.
– То есть вы вышли в настоящий мир… через копию мавзолея? – спросила она. – Но это так…
– …странно? – договорил Касс. – О да, еще как.
Эли отвернулась. Я хорошо знал этот ее яростный взгляд. Сейчас она выглядела так, будто сидела перед компьютером и искала решение невыполнимой задачи.
– Предположим, что та копия служит порталом в Бо’глу, – тогда почему бы не быть и другим?
– Не понял, – признался Касс.
– Сами подумайте, – сказала Эли. – В реальном мире есть множество копий Семи чудес. Мы видели тонны статуй Колосса на Родосе, его брелки и кучу всего другого. Помните, что мы читали про мавзолей? Его копия есть не только в Великобритании…
– Здание Гражданского суда в Сент-Луисе! – выпалил Касс.
– Поверить не могу, что ты это помнишь! – восхитилась Эли.
– Может, твоя память возвращается? – воодушевился я.
Касс покачал головой:
– Нет. Это просто отложилось у меня в памяти. Но сказать, к примеру, как нам добраться туда на машине, я не смогу. Эта дыра в моей голове никуда не делась.
Эли в немом сочувствии положила руку ему на плечо.
– Ну ладно, пускай есть еще копии, что с того? – спросил я. – Никто не гарантирует, что во всех них есть порталы сюда. А даже если есть, как нам их найти? И как быть с локулусом и профессором Бегадом?
Идущая впереди Скилаки остановилась. На самом верху холма стояло странное строение, черное и без единого окна, похожее на каменный бункер, почти идеальный куб. На земле валялись сгнившие щепки – все, что осталось от деревянной двери, ранее закрывавшей вход.
Скилаки зашла внутрь и усадила профессора Бегада на старый покосившийся деревянный стул. Старик выглядел потерянным. За его спиной был длинный стол, заставленный стеклянными пробирками, мехами от аккордеона и допотопными компьютерными мониторами.
При виде всего этого у Эли глаза полезли из орбит.
– Это что, ваш центр управления?
– На самом высоком холме, вдали от подступающего пламени, – отозвалась Скилаки.
Эли села за стол, уставилась в монитор и смахнула с клавиатуры толстый слой пыли.
– Ха! Напоминает «Apple IIe», – сказал я. – Папа водил меня посмотреть на него в музее. На нем еще была установлена самая примитивная вычислительная система.
– Наше оборудование впечатляет, не так ли? – спросила Скилаки. – Жаль, что бедная душа, работавшая за ним, нас покинула. Но есть и хорошая новость! Отсюда, дети мои, можно остановить разрушения Фотии.
– Эта штука управляет рекой Фотией? – удивился Касс.
– Спасибо вам, Скилаки. – Я вздохнул с облегчением. – Мы возьмем на себя вину за пожар. Скажем Артемисии, что это мы во всем виноваты.
– Очень на это надеюсь, – сухо бросила Скилаки.
После чего, скрестив на груди руки, она застыла в позе полнейшей безмятежности – по крайней мере, для человека, периодически теряющего лоскут кожи или прядь волос.
– Э-э… – нарушил я затянувшееся молчание. – Так как… работает эта штука?
Бывшая прорицательница вздохнула, наполняя комнату гнилой вонью:
– Мой милый мальчик, ты думаешь, я знаю, как управляться со столь чудовищно сложным предметом?
Эли поводила мышью и пощелкала кнопками на клавиатуре. На черном экране ритмично замигало оранжевое «С: \».
– Хм…
– О, ну здорово, – сказал Касс. – Что, слишком примитивно для твоих супермозгов?
– Просто открой файловую структуру, – предложил я. – Список программ и данных.
Эли повернула ко мне побелевшее лицо.
– Да, – странным голосом произнесла она, – разумеется. Только я забыла, как это делать.
– Не смешно, Эли, – отрезал Касс. – Посмотри на меня. Видишь на моем лице улыбку? Не пугай нас так!
– Не смешно, Эли, – отрезал Касс. – Посмотри на меня. Видишь на моем лице улыбку? Не пугай нас так!
– Нет, я серьезно. – Губы Эли дрожали, будто она готова была вот-вот заплакать. – У меня в мозгу пустота.
Касс застонал:
– Нет… Нет… Нет… Этого не может быть…
Профессор Бегад поник.
– Чувство направления Касса, хакерские способности Эли… – пробормотал он. – Их таланты, подаренные 7ЧС. Ушли…
– Но с ними ушли и их самые сильные страхи, не так ли? – заметила Скилаки. – За все нужно платить.
– Тогда почему Фотия преследует нас? – спросила Эли. – Мы все сделали правильно! Пожертвовали самыми важными для нас воспоминаниями! – По ее щеке покатилась слеза.
Я с трудом сглотнул.
«Все пожертвовали своими страхами, кроме меня».
Но прежде чем я успел произнести хотя бы слово, Касс резко развернулся.
– Как нам вернуть наши воспоминания, Скилаки? – спросил он. – Я хочу опять бояться! Я хочу, чтобы мои мозги вновь стали целыми! Тогда я смогу найти выход отсюда. Просто покажите мне то, чего я боялся.
– Он боялся грифона, – сказал я Скилаки. – Но у него не осталось о нем воспоминаний.
– Я не знаю, о чем вы, – ответила она.
– Такой большой красный монстр, – предприняла попытку Эли. – Наполовину орел, наполовину лев и с жутким дыханием.
– Гриф? – спросила Скилаки. – Вы имеете в виду грифа? Но вы зовете его по-другому.
– Погодите, у вас он есть? – не поверил я своим ушам.
– Конечно, у царицы есть один, – ответила она таким тоном, будто это было само собой разумеющимся, и повернулась к нам спиной. – Он охраняет ее владения.
Эли бросила на меня многозначительный взгляд. Грифоны охраняли локули. Ради этого их, собственно, и вывели. И, похоже, Скилаки не имела ни малейшего представления об истинном предназначении локулуса.
Если нам удастся найти этого грифона – каким-то чудом пройти мимо него, не будучи разорванными на куски, – может, у нас получится достать необходимое. И может, к Кассу вернутся его способности.
– Нам бы хотелось его увидеть, – осторожно начала Эли. – Как думаете, царица позволит нам…
– Как хотите. – Скилаки вышла из бункера, запрокинула голову и издала такой пронзительный и громкий вопль, что у меня зашевелились волосы на затылке.
– Стойте, не прямо сейчас! – ужаснулась Эли.
– Дети… – Лицо профессора Бегада застыло в маске страха. – Я чувствую его. Огонь.
Я тоже его чувствовал. В комнате с каждой секундой становилось жарче. От плинтусов к потолку начали змеиться черные усики дыма.
– Все наружу! – заорал я. – Тут сейчас все вспыхнет!
Касс повел профессора Бегада к выходу. Я за воротник сдернул Эли со стула. Мы выбежали из бункера и столкнулись со Скилаки, которая стояла и смотрела на небо. Резкий запах горящей древесины ударил в ноздри, и я, закрыв рот рукой, начал глазами искать безопасный путь с холма. Эли не отпускала мою руку, а профессор Бегад безостановочно кашлял.
Сверху мелькнуло что-то красное. Ночной воздух, заглушая даже треск подступающего огня, разорвал звук, в котором я тут же признал крик грифона. Я поднял голову и увидел рывками летящее в нашу сторону чудовище с охваченными пламенем крыльями и гигантским открытым клювом.
Я бросился к Бегаду, чтобы помочь ему спуститься с холма, но дотянуться до него мне было не суждено.
С дробящим кости грохотом бункер взорвался, сбив нас всех с ног.
Глава 31 Vasilissa
– Что это такое? – закричал Касс.
Я открыл глаза. Меня сильно ударило о землю. Касс лежал в нескольких ярдах слева от меня. Прямо за ним в сухом кустарнике как сумасшедший бился грифон. От его жутких воплей в голове гудело. Бункер превратился в гору дымящихся камней. Огонь окружал холм, готовясь поглотить нас. Иного пути, кроме того, что вел к грифону, не было.
– Это грифон, Касс! – крикнул я. – Один из тех, что унес тебя из «ИК» на Родос! Который чуть не убил тебя!
Касс смотрел на чудовище с выражением крайнего ужаса.
– Великая Калани, избавь меня! – простонал Бегад. – Я этого не вынесу!
Скилаки с трудом поднялась, ее тонкие волосы, подхваченные волной жара от приближающегося пламени, взметнулись вверх.
– Вы хотели видеть грифа, – проворчала она. – А в ответ даже «спасибо» не сказали.
Чудовище повернулось к нам. Его желтые глаза и красное тело были единственными цветными пятнами на фоне серого леса. Ему удалось потушить огонь на крыльях, которые теперь почернели от сажи. Когда Касс встал и повернулся к грифону, тот в ярости взревел.
– Я оставил тебя… – Касс, не отрываясь, смотрел на красного птицельва. – Я оставил тебя на дне реки…
– Он вспоминает! – обрадовался я.
– Грифон… – бормотал Касс. – Да. Я помню. Я все помню. Он едва не убил меня. Дважды. Во второй раз… в реке. Он забрал с собой частицу меня. Утащил ее на дно. Мои воспоминания. Мои способности. Это было нечестно!
Грифон фыркнул и сел на задние лапы. Наклонив голову в сторону Касса, он оскалился.
Касс еще с минуту смотрел на него. Затем, к моему изумлению, тоже оскалился.
Грифон, явно не ожидая ничего подобного, дернул головой.
– Что он делает? – прошептала Эли.
– Не знаю, – ответил я, – но выглядит опасно.
Мы с Эли подбежали к Кассу и оттащили его назад.
– Я все вспомнил! – воскликнул он, шагая рядом с нами. – И я его больше не боюсь!
– Напомни мне дать тебе медаль, – отозвалась Эли. – Если мы выживем.
Мы едва не врезались в Скилаки, которая смотрела прямо на Касса.
– Любопытно, – сказала она. – Полагаю, все дело в том, что память этого мальчика не совсем человеческая. – После чего она повернулась к грифону и повысила голос: – Гриф, metaphero aeroporikos eis vasilissa!
– Что это значит? – испугался Касс.
– А мне откуда знать? – ответил я.
Профессор Бегад начал что-то говорить, но я не смог расслышать ни слова. Грифон попятился и издал клич. Забив крыльями, он встал на красные лапы, формой мышц очень похожие на львиные. И направился к нам.
Одной рукой я быстро обхватил профессора Бегада за плечи, а другую подставил ему под колени. Он и так казался болезненно хрупким, а весил едва ли многим больше ребенка.
– Бежим! – крикнул я. – Скорее!
– Нет… – прокряхтел профессор Бегад. – Мы не можем…
– Еще как можем! – перебила Эли. – Иначе он нас сожрет!
Взмахом крыльев послав в нашу сторону порыв раскаленного воздуха, грифон прыгнул.
Мы побежали с холма, прочь от огня. Крик грифона прорезал воздух. Я почувствовал, как его когти вонзаются мне в плечи. Опять. Но я лишь сильнее прижал к себе профессора – частично из страха уронить его, частично чтобы заглушить боль.
– Помогите… – закричал я, стиснув зубы.
Грифон так резко дернул меня вверх, что я испугался, как бы он не выдрал мне плечи. Мои ноги оторвались от земли, и все, что мне оставалось, это не выпустить профессора Бегада.
Эли и Касс бросились ко мне и, схватив меня за ноги, попытались опустить на землю.
– Нет! Я уроню Бегада! – заорал я. – Хватайте… лапу Твити!
Я почувствовал, как они оба подпрыгнули и схватили лодыжки чудовища. Боль от когтей стала невыносимой, каждый нерв моего тела натянули, и мысли и чувства оставили меня. Я слышал крики Касса и Эли, кожей ощущал волны жара, накатывающего с земли. Но уже ничего не чувствовал и ни о чем не думал, будто все происходящее было всего лишь сном, не имеющим ничего общего с реальностью.
И все же я продолжал держать профессора. Но когда он начал выскальзывать из моих рук, я всеми силами стал концентрировать внимание на своих пальцах, не давая им разжаться.
– Vasilissa! – будто из другого мира донесся крик Скилаки. Она парила рядом с нами, для чего ей хватало собственных сил. И сопровождалось это явно куда меньшей болью.
– Она что, приказывает грифону нас убить? – спросил Касс.
– Vasilissa, – ответил Бегад, – означает «царица». Она приказывает ему отнести нас к Артемисии.
Мы начали резко снижаться. Подхваченный встречным сухим спертым воздухом, профессор, казалось, совсем ничего не весил. Я отчаянно моргал, не позволяя себе зажмуриться.
Под нами был передний двор огромного каменного замка. Его зубчатые башни были покрыты трещинами, а кое-какие вообще лежали разрушенными, бойницы пустовали, а сами защитные стены густо увивал плющ, прорастающий прямо в каменных блоках. За внешними стенами на узкой полоске земли, которая служила берегом Фотии, возвышались горы костей и гниющих трупов. Сама же река, как я теперь понял, представляла собой широкий ров ревущего пламени, окружавший замок.
В следующую секунду мы пронеслись над стеной, и перед моим взором оказались внутренний двор и местами разрушенные каменные стены, подсвеченные чашами с огнем. Мои ноги больно ударились о твердую землю. Грифон наконец выпустил меня, и я покатился по двору. Мои плечи будто нашпиговали ножами, и я, должно быть, закричал, потому что Эли крепко меня обняла.