— У когонибудь еще проблемы с родителями изза Гарри? — с нажимом спросил он.
— Мои родители магглы, приятель, — пожал плечами Дин. — Они и знать не знают про смерти в Хогвартсе, потому что я не такой дурак, чтобы рассказывать им об этом.
— Ты не знаешь мою мать, она из любого вытащит все, что угодно! — огрызнулся на него Шеймас. — Да притом твои родители не получают «Ежедневный Пророк». Они не знакомы с нашим Директором, которого выперли из Уизенгамота и Междумагической конфедерации за то, что у него шарики за ролики закатились…
— Моя бабушка сказала, что это все ерунда, — подал голос Невилл. — Она сказала, что это у «Ежедневного Пророка» крыша поехала, а не у Дамблдора. Она отказалась от подписки на него. И мы верим Гарри, — бесхитростно добавил он.
Он залез в кровать и натянул до подбородка одеяло, круглыми глазами глядя на Шеймаса:
— Моя бабушка всегда говорила, что СамЗнаешьКто вернется рано или поздно. Она говорит, если Дамблдор сказал, что тот вернулся, значит, он и правда вернулся.
Гарри ощутил прилив благодарности к Невиллу.
Все замолчали. Шеймас вынул палочку, восстановил полог на кровати и скрылся за ним. Дин лег в кровать, поворочался и затих. Невилл, которому добавить было нечего, с нежностью разглядывал свой кактус, залитый лунным светом.
Рон начал бродить вокруг своей кровати, разбирая вещи, Гарри откинулся на подушки. Спор с Шеймасом его очень задел, потому что Шеймас ему всегда нравился. Как много еще народу считает, что он лжет или сошел с ума?
Неужели Дамблдор тоже так промучился все лето, когда его сначала из Уизенгамота, а потом из Междумагической конфедерации исключили? Может быть именно злость на Гарри несколько месяцев удерживала Дамблдора от общения? Ведь в этом деле они на одной стороне, Дамблдор верил Гарри, объяснил сначала всей школе его версию событий, а потом и всему магическому сообществу. Любой, кто считал Гарри лгуном, должен был так и про Дамблдора подумать, или подумать, что Дамблдора одурачили…
Наступит время, и все поймут, что мы правы, печально подумал Гарри, когда Рон уже залез в кровать и потушил последнюю свечу в спальне. Но сколько же еще таких скандалов, как с Шеймасом, придется вынести, прежде чем это время придет.
Глава 12. Профессор Амбридж
На следующее утро Гарри не успел и носки натянуть, а Шеймас уже быстро-быстро оделся и выскочил из спальни.
Когда за дверью скрылся подол его мантии, Гарри громко спросил вслед:
— Он что, думает, что психом станет, если слишком долго в моей компании пробудет?
— Гарри, не переживай, — пробормотал Дин, цепляя на плечо школьную сумку, — Он просто…
Вероятно, объяснить мотивы Шеймаса Дин не смог и после неловкого молчания тоже вышел за ним следом.
Невилл и Рон пожали плечами с видом, что этоеголичныетрудности, но Гарри легче не стало. Сколько еще таких выходок придется вытерпеть?
Пять минут спустя, по дороге на завтрак, в гостиной их нагнала Гермиона:
— Что-то случилось? Вид у вас совершенно… о, ради всего святого!
Она уставилась на доску объявлений в гостиной, где висел большой свеженький плакат.
ГРУДЫ ГАЛЛЕОНОВ! Ваши карманные расходы опережают доходы? Хотите заработать немного золота? Свяжитесь с Фредом и Джорджем Уизли в гриффиндорской гостиной, чтобы получить несложную, временную, почти безвредную работу. (Извиняемся, но работа — на ваш собственный страх и риск)— Это уже переходит все границы, — мрачно заключила Гермиона, срывая объявление, которое Фред и Джордж прикрепили поверх уведомления о дате первого выходного в Хогсмеде, предстоящего им в октябре. — Рон, мы должны поговорить с ними.
Рон заметно обеспокоился:
— Зачем?
— Потому что мы префекты! — воскликнула Гермиона, когда они вылезли из прохода за портретом. — Нам положено такие вещи пресекать!
Рон промолчал. По его мрачному виду Гарри понял, что перспектива мешать Фреду и Джорджу заниматься любимым делом, ему отнюдь не улыбается.
— Ну, так что случилось, Гарри? — продолжила Гермиона, когда они стали спускаться по лестнице, вдоль которой висели портреты ведьм и волшебников прежних времен, занятых болтовней и не обращавших на них никакого внимания. — Похоже, ты на чтото страшно злишься.
— Шеймас считает, что насчет СамаЗнаешьКого Гарри все наврал, — коротко пояснил Рон, потому что Гарри промолчал.
Гермиона, вместо того чтобы возмутиться, как Гарри ожидал, только вздохнула и уныло добавила:
— Да, и Лаванда думает так же.
— Ты что, миленько обсудила с ней, правда ли я врун и самовлюбленный кретин? — возмутился Гарри.
— Нет, — хладнокровно возразила Гермиона. — Как ни странно, я сказала, чтобы она попридержала свой длинный грязный язык насчет тебя. Было бы лучше, Гарри, если бы ты перестал затыкать нам рот, потому что, может, ты и не заметил, но мы с Роном на твоей стороне.
Наступила пауза.
— Извини, — выдавил Гарри.
— Ничего страшного, — с чувством собственного достоинства ответила Гермиона, а затем покачала головой и добавила: — Разве вы не помните, что сказал Дамблдор на прощальном пиру в честь окончания учебного года?
Гарри с Роном недоуменно посмотрели на нее, и она пояснила:
— СамиЗнаетеОКом. Он сказал, что тот «одарен выдающейся способностью сеять вражду и разногласия. Противостоять этому мы сможем, лишь предъявив не менее крепкие узы дружбы и доверия…»
— Ты помнишь такие подробности? — с восхищением взглянул на нее Рон.
— Я внимательно слушаю, Рон, — поучительным тоном ответила Гермиона.
— Ну, я тоже, но я бы не смог слово в слово повторить…
— Дело в том, — с нажимом продолжила Гермиона, — что все происходит именно так, как говорил Дамблдор. СамиЗнаетеКто вернулся только два месяца назад, а мы уже начали ссориться даже друг с другом. И Шляпа о том же предупреждала: держитесь вместе, стремитесь к единству…
— А Гарри как раз вчера вечером по этому поводу удивлялся, — парировал Рон. — Если слушать Шляпу, мы должны любезничать со слизеринцами, ага, сейчас, разбежались.
— Ладно, но, по-моему, очень жаль, что к единству между Домами мы и шага не делаем, — раздраженно заключила Гермиона.
Они дошли до мраморной лестницы. Через вестибюль проходила группа четверокурсников из Равенкло, при виде Гарри они сбились в кучку, точно боясь, как бы он не напал отставших.
— Да, мы всенепременно обязаны подружиться с такими вот людьми, — саркастически заметил Гарри.
Вслед за равенкловцами ребята направились в Главный зал и еще с порога инстинктивно взглянули на стол преподавателей. Профессор ГрабблиПланк болтала с профессором Синистрой, преподавателем Астрономии, а Хагрид попрежнему блистал своим отсутствием. Волшебный потолок над головами копировал Гаррино настроение: он был печально и пасмурно серым.
— Дамблдор и словом не обмолвился, как долго пробудет эта ГрабблиПланкиха, — буркнул Гарри, подходя к гриффиндорскому столу.
— А может быть… — глубокомысленно начала Гермиона.
— Что? — хором воскликнули Гарри с Роном.
— Ну… может быть, он не хотел привлекать внимание к отсутствию Хагрида?
— Что значит «не хотел привлекать внимание»? — насмешливо переспросил Рон. — Можно подумать, его отсутствие можно не заметить.
Но прежде чем Гермиона успела пояснить, к Гарри подошла высокая темнокожая девочка с длинными черными волосами, заплетенными в косички.
— Привет, Анжелина.
— Привет, — оживленно начала она. — Как прошло лето? — и, не дожидаясь ответа, добавила: — Слушай, меня назначили капитаном гриффиндорской квиддичной команды.
— Здорово, — улыбнулся ей Гарри; он сразу подумал, что предматчевые наставления Анжелины не будут такими многословными, как были при Оливере Вуде, но это только к лучшему.
— Да, в общем, Оливер ушел, и теперь нам нужен новый вратарь. Отборочная тренировка будет в пятницу, в пять вечера, и я бы хотела всю команду видеть, ладно? Заодно и посмотрим, как новичок с нами сыграется.
— Ладно, — кивнул Гарри.
Анжелина улыбнулась ему в ответ и ушла.
— Я и забыла, что Вуд уже закончил школу, — задумчиво сказала Гермиона, садясь рядом с Роном и беря тарелку с тостами. — Наверное, команде первое время придется несладко?
— Наверно, — Гарри сел напротив. — Он был хорошим вратарем.
— А все-таки свежая кровь не помешает, разве нет? — взглянул на него Рон.
Тут в верхние окна Зала, с хлопаньем и свистом, влетели сотни сов. Они то тут, то там заходили на посадку, неся своим хозяевам письма и посылки, и забрызгивали завтракающих капельками воды: очевидно на улице шел проливной дождь. Хедвига не появилась, но Гарри даже не удивился: единственным корреспондентом у него был Сириус, а едва ли за прошедшие сутки у Сириуса появятся какиенибудь новости. Гермионе пришлось срочно отставить в сторону свой апельсиновый сок, чтобы освободить место большой и мокрой совесипухе, которая принесла в клюве промокший «Ежедневный Пророк». Гермиона опустила в кожаный мешочек на ноге совы один кнют, и сова улетела.
— Зачем ты по-прежнему его получаешь? — раздраженно спросил Гарри, вспомнив о Шеймасе. — Меня не волнует эта… помойка.
Лучше быть в курсе того, что говорят враги, — хмуро ответила Гермиона, развернула газету и погрузилась в нее с головой.
Когда Гарри с Роном закончили завтракать, она свернула газету, положила под свою тарелку и коротко констатировала:
— Ничего. Ни о тебе, ни о Дамблдоре, ни о чем еще — ничего.
К столу подошла профессор Макгонаголл и раздала расписания.
— Вы посмотрите, что сегодня! — простонал Рон. — История магии, спаренные Зелья, Прорицание и еще спаренная Защита от темных искусств… Биннс, Снейп, Трелони, и эта Амбриджиха, и все в один день! Хоть бы Фред и Джордж побыстрее закончили Прелести Прогульщика…
— Меня обманывает слух? — раздался голос Фреда.
Он и Джордж присели на скамью рядом с Гарри.
— Неужто хогвартские префекты в самом деле мечтают прогулять уроки?
— Ты посмотри, что у нас сегодня, — мрачно сказал Рон и ткнул под нос Фреду расписание. — Это самый гнусный понедельник в моей жизни.
— Ясное дело, маленький брат, — протянул Фред, изучая расписание. — Могу по дешевке предложить Кровоносную Конфетку, если хочешь.
— Почему это по дешевке? — с подозрением поинтересовался Рон.
— Потому что кровь будет идти, пока вся не закончится, у нас еще нет противоядия, — пояснил Джордж, отправляя в рот ломтик копченой селедки.
— Да ну тебя, — Рон с угрюмым видом забрал у него расписание. — Пожалуй, я лучше на занятия пойду.
— Кстати, насчет ваших Прелестей Прогульщика, — Гермиона посмотрела на Фреда с Джорджем. — Свои объявления насчет испытателей на гриффиндорской доске объявлений не развешивайте.
— Кто это сказал? — спросил Джордж, всем своим видом выражая удивление.
— Я сказала, — ответила Гермиона. — И Рон.
— Я здесь ни при чем, — торопливо пояснил Рон.
Гермиона воззрилась на него. Фред и Джордж хихикнули.
— Скоро подругому запоешь, Гермиона, — заметил Фред, щедро намазывая маслом булочку. — Пятый курс начинается, скоро сама попросишь нашу Прелесть.
— И с какой это стати на пятом курсе я захочу Прелестей Прогульщика? — поинтересовалась Гермиона.
— Пятый курс — курс СОВ.[116]
— Ну?
— Ну и экзамены у вас начнутся, понимаешь? Так нагрузят, что мало не покажется, — мстительно пояснил Фред.
— У половины нашего курса к СОВам началось легкое нервное расстройство, — с удовольствием добавил Джордж, — слезы, истерики… У Патриции Симпсон до обмороков дело доходило…
— А Кеннет Таулер взбесился, помнишь? — напомнил Фред.
— Ну, это потому, что ты ему пижаму порошком Паралука[117] посыпал, — заметил Джордж.
— Ах, да, — усмехнулся Фред, — я и забыл… иногда всего и не упомнишь, да?
— В любом случае, пятый курс — это кошмар, — заключил Джордж. — Если, конечно, результаты экзаменов вас волнуют. Мы с Фредом както умудрились выжить.
— Ага… по три СОВы на каждого получили? — спросил Рон.
— Ну да, — беззаботно ответил Фред. — Но мы считаем, что наше будущее лежит за пределами сферы академических достижений.
— Мы серьезно обсуждали вопрос, стоит ли нам возвращаться сюда на седьмой курс, — оживленно добавил Джордж. — Особенно после того, как…
Он осекся под взглядом Гарри, который уже понял, что Джордж сейчас начнет говорить про подаренный им приз Тримагического Турнира.
— …После того, как уже сдали СОВ, — торопливо поправился Джордж. — В том смысле, что нужны ли нам еще и ТРИТОНы?[118] Но подумали, а не запишет ли нас мама за досрочное окончание школы в список величайших придурков мира, наравне со сбежавшим Перси.
— Но мы не собираемся весь наш последний год здесь тратить время попусту, — Фред с нежностью обвел глазами Главный зал. — Используем его на то, чтобы провести небольшое маркетинговое исследование: нужно точно узнать, чего средний хогвартский ученик ждет от потешной лавки, результаты исследования тщательно просчитать, а потом уже производить товары в соответствии со спросом.
— Но где вы собираетесь достать денег, чтобы начать дело? — скептически спросила Гермиона. — Вам же понадобятся компоненты, сырье… и помещение, наверное…
Гарри не поднимал глаза на близнецов. Он так покраснел, что специально уронил вилку и нырнул за ней под стол. И услышал, как сверху Фред изрек:
— Не спросишь — не соврем, Гермиона. Пошли, Джордж, если мы придем пораньше, то может еще успеем до Гербологии продать парочку Ушлых Ушей.
Когда Гарри вылез изпод стола, то увидел, как Фред и Джордж уходят с кучей тостов в руках.
— Что это значит? — Гермиона недоуменно перевела глаза с Рона на Гарри, — «Не спросишь…» Значит, у них уже есть деньги на потешную лавку?
— Знаешь, я уже тоже над этим голову ломал, — нахмурился Рон. — Они летом купили мне новую парадную мантию, и я так и не понял, откуда у них галлеоны…
Гарри решил, что пора выводить беседу из опасного русла.
— Как думаете, этот год и правда будет таким тяжелым? Изза экзаменов?
— О, да, — подтвердил Рон. — Свихнешься, небось. СОВы — это очень важно, они влияют на работу, которую выберешь, и на всякое прочее. Билл сказал, что в конце этого курса у нас будет консультация по профориентации. А еще можно будет выбирать ТРИТОНов, которые будешь сдавать в следующем году.
— А вы уже знаете, чем хотите заниматься после Хогвартса? — спросил друзей Гарри некоторое время спустя, когда они вышли из Главного Зала и направились в класс Истории магии.
— Не совсем… — медленно ответил Рон, — разве если… ну…
Он стушевался.
— Что? — побудительно взглянул на него Гарри.
— Было бы неплохо аврором стать, — выдал Рон.
— Ага, точно, — с жаром поддержал его Гарри.
— И это, прикинь, самая элита, — добавил Рон. — Нужно быть очень способным. А ты, Гермиона, чего хочешь?
— Я не знаю, — откровенно сказала она. — Хотела бы заниматься чемнибудь действительно стоящим…
— Аврор — это стоящее дело! — безапелляционно заявил Гарри.
— Да, но это не единственное стоящее занятие, — задумчиво произнесла Гермиона. — В смсысле, вот если бы я смогла и дальше заниматься МОРДой…
Гарри и Рон старательно избегали смотреть друг на друга.
По общему мнению, История магии была самым скучным предметом, когдалибо изобретенным магическим родом. Их преподаватель профессор Биннс, призрак, обладал сиплым занудным голосом, который почти гарантированно наводил стойкую дремоту за десять минут, а в теплую погоду — даже за пять. Манеру ведения урока он никогда не менял, не делая пауз, начитывал лекции, которые ученики пытались записывать, но чаще сонно хлопали глазами. До сих пор Гарри и Рон выходили из затруднительного положения, переписывая конспекты Гермионы по этому уроку перед экзаменами: только Гермиона обладала способностью сопротивляться усыпляющей власти голоса Биннса.
Сегодня полтора часа занудства было посвящено теме войны гигантов. Гарри прослушал только первые десять минут, за которые смутно понял, что в изложении другого преподавателя эта тема могла бы стать капельку поинтереснее, а потом рассудок его выключился, и оставшиеся час с двадцатью минутами он играл с Роном в «виселицу» на краешке пергамента, а Гермиона время от времени искоса злобно посматривала на них.
— Интересно, что будет, — холодно спросила она, когда все вышли на перерыв из класса (а Биннс выплыл прямо сквозь классную доску), — если в этом году я не дам вам конспекты?
— Мы завалим СОВ, — откликнулся Рон, — и это будет только на твоей совести, Гермиона.
— Я думаю, вы бы это заслужили, — отрезала она. — Вы ведь даже не пытаетесь его послушать?
— Мы пытаемся, — честно ответил Рон. — У нас просто нет твоих умственных способностей, твоей памяти, твоей концентрации… Ты просто талантливее нас… Я тебе не надоел?
— Ох, отвяжись, — бросила Гермиона, но вид у нее стал более умиротворенный, и она зашагала на улицу, в мокрый внутренний дворик.
Шел мелкиймелкий моросящий дождик, все ученики толклись под карнизами по периметру дворика, и их силуэты казались размытыми по краям. Гарри, Рон и Гермиона выбрали уединенный угол под балконом, с которого текли струи воды, подняли воротники, спасаясь от холодного сентябрьского воздуха, и стали рассуждать о том, чего ждать от Снейпа на первом уроке. Пришли к выводу, что, наверняка, он устроит нечто чрезвычайно сложное, чтобы застать их врасплох после двухмесячных каникул. И тут через двор к ним направилась чья-то фигура.
— Гарри, привет!
Это оказалась Чо Чанг и, что самое главное, она опять была одна. Необычным этот факт был потому, что всегда ее окружала толпа хихикающих девочек; Гарри еще не забыл, каких трудов ему стоило в прошлом году застать ее в одиночестве, чтобы пригласить на Йольский бал.