— Гарри, привет!
Это оказалась Чо Чанг и, что самое главное, она опять была одна. Необычным этот факт был потому, что всегда ее окружала толпа хихикающих девочек; Гарри еще не забыл, каких трудов ему стоило в прошлом году застать ее в одиночестве, чтобы пригласить на Йольский бал.
— Привет, — ответил Гарри, чувствуя, что краснеет. — «Ну, хорошо, что хоть смердосоком не обливаюсь на этот раз», — подумал он.
По всей вероятности Чо пришло в голову то же самое:
— Ты потом отчистился от той гадости?
— Да, — Гарри попытался усмехнуться, будто воспоминание об их последней встрече было забавным, а вовсе не унизительным. — Ну, как ты… ээ… хорошо провела лето?
Едва он задал вопрос, как тут же прикусил язык — Седрик был другом Чо, и воспоминания о его смерти, скорее всего, отравили ей все каникулы так же, как и Гарри. Лицо у нее застыло, но потом она ответила:
— О, знаешь, прекрасно…
— Это у тебя эмблема «Торнадо»? — внезапно спросил Рон, указав на мантию Чо, где был приколот небесноголубой значок, украшенный золотой сдвоенной буквой «Т». — Ты за них болеешь, что ли?
— Да, за них, — кивнула Чо.
— Всегда или только с тех пор, как они начали побеждать в кубках лиги? — поинтересовался Рон таким тоном, который Гарри показался излишне осуждающим.
— Я за них болею с тех пор, как мне исполнилось шесть лет, — хладнокровно ответила Чо. — Ладно… увидимся, Гарри.
Она отошла. Гермиона подождала, пока Чо выйдет на середину двора, а потом повернулась к Рону:
— Ты такой бестактный!
— А что? Я просто спросил ее…
— Не понял, что она хотела поговорить с Гарри наедине?
— Да ну? Она вроде не собиралась, и я ей не мешал…
— А зачем нужно было приставать к ней с разговорами о квиддиче?
— Приставать? Я не приставал к ней, я просто…
— Кого волнует, болеет она за «Торнадо» или нет?
— Ох, да ну тебя, половина народу, которые носят такие значки, купили их только в этом сезоне…
— Да какая разница!
— Значит они не настоящие фанаты, а просто примазываются…
— Уже звонок, — флегматично заметил Гарри, потому что Рон с Гермионой препирались слишком громко и звонка не слышали.
Они не прекращали спорить всю дорогу до подземелья Снейпа, и у Гарри появилась масса времени поразмышлять о том, что между Невиллом и Роном ему посчастливилось улучить пару минут общения с Чо, о которых можно вспоминать без желания провалиться сквозь землю.
Когда они уже встали в хвост очереди, выстроившейся под дверью класса Снейпа, Гарри пришел к выводу, что Чо хотела подойти и поговорить именно с ним. Она была подружкой Седрика, она запросто могла возненавидеть Гарри за то, что тот вышел живым из Тримагического лабиринта, а Седрик умер, но всетаки она разговаривала с ним очень дружелюбно, не так, как разговаривают с вруном или ненормальным, или с мерзавцем, виновным в смерти Седрика… Да, она определенно хотела подойти и поговорить с ним, и это уже второй раз за два дня… От этой мысли настроение у Гарри поднялось. Даже зловещий скрип открывшейся двери в Снейпово подземелье не отравил переполнявшую его надежду. Вслед за Роном и Гермионой Гарри вошел в класс и вместе с ними направился на привычные места в последнем ряду. Сев посередине, на фырканья и сопение с обеих сторон он и ухом не повел.
— Успокаивайтесь, — бесстрастно произнес Снейп, закрывая за собой дверь.
Никакой необходимости призывать к порядку не было: как только раздался стук захлопнувшейся двери, все тут же съежились, и всякое шевеление прекратилось. Одного лишь присутствия Снейпа обычно бывало достаточно, чтобы обеспечить тишину в классе.
Снейп стремительно прошел к своему столу, обернулся и пристальным взглядом обвел класс.
— Прежде чем мы начнем сегодняшний урок, — начал он, — считаю уместным напомнить, что в июне вам предстоит важный экзамен, в процессе которого следует доказать, насколько вы сведущи в составлении и использовании магических зелий. Я полагаю, что даже те слабоумные, которые в этом классе, несомненно, есть, натянут на удовлетворительную оценку по СОВе, или же им придется столкнуться с моим… неудовольствием.
Тут его пристальный взгляд задержался на Невилле. Невилл сглотнул.
— Разумеется, после этого года многие из вас перестанут у меня учиться, — продолжил Снейп. — В свой класс Зелий на ТРИТОНов я возьму только самых лучших. Таким образом, с прочими, безусловно, придется распрощаться.
Глаза его остановились на Гарри, и губы изогнулись. Гарри встретил его взгляд с чувством мрачного удовлетворения от мысли, что после пятого курса сможет порвать с Зельями раз и навсегда.
— Но у нас еще год до этого сладостного момента расставания, — вкрадчиво добавил Снейп, — поэтому, планируете вы стремиться к ТРИТОНам или нет, я всем рекомендую сосредоточить усилия для поддержания достойного уровня знаний, которого я обоснованно ожидаю от своих учеников при сдаче СОВ. Сегодня мы будем смешивать зелье, которое часто встречается на Ступени Обычного Волшебства3: это Глоток Покоя,[119] зелье для уменьшения тревоги и снятия возбуждения. Будьте внимательны: если вы чересчур небрежно отмерите ингредиенты, выпивший зелье погрузится в глубокий, не исключено, что и вечный сон, поэтому вам придется внимательно следить за тем, что вы делаете.
Гермиона, сидевшая слева от Гарри, напряженно слушала, выражение ее лица свидетельствовало об исключительном внимании.
— Ингредиенты и процедура… — Снейп взмахнул палочкой, — …на доске… — (они там тут же появились). — …Все, что вам потребуется, вы найдете… — он еще раз взмахнул палочкой, — …в шкафу хранилища… — (дверь упомянутого шкафа распахнулась). — …У вас есть полтора часа… начинайте.
Как Гарри, Рон и Гермиона и предсказывали, Снейп предложил едва ли не самое сложное, кропотливое в изготовлении зелье. Ингредиенты следовало добавлять в котел в строгом порядке и точных количествах; зелье полагалось перемешивать строго через определенные промежутки времени, сначала по часовой стрелке, потом против часовой стрелки; температуру нагревания, при которой кипело содержимое котла, перед добавлением заключительного ингредиента нужно было понижать до нужного уровня в течение установленного времени.
За десять минут до конца урока Снейп обозначил:
— Сейчас над вашим зельем должен появиться легкий серебристый пар.
Гарри весь взмок и в отчаянии оглядел подземелье. Его котел испускал клубы темносерого пара, котел Рона плевался зелеными искрами. Шеймас лихорадочно тыкал кончиком палочки в вырывающиеся языки пламени под своим котлом. Но поверхность Гермиониного зелья периодически подергивалась серебристым парком, Снейп подлетел и хищно сунул туда нос без единого комментария, что означало у него отсутствие критических замечаний.
Однако у котла Гарри Снейп задержался и заглянул туда со вселяющей ужас усмешкой:
— Поттер, что здесь предполагалось быть?
Слизерницы по всему классу напряженно подались вперед: они обожали слушать Снейповы колкости в адрес Гарри.
— Глоток Покоя, — напряженно пояснил Гарри.
— Скажите, Поттер, — вкрадчиво произнес Снейп, — вы умеете читать?
Драко Малфой заржал.
— Да, умею, — пальцы Гарри крепко сжали палочку.
— Прочтите мне третью строчку инструкции, Поттер.
Гарри бросил взгляд на классную доску: изза разноцветного дыма, заполнившего подземелье, инструкцию теперь было сложно разобрать.
— Добавить растолченный лунный камень, три раза перемешать против часовой стрелки, дать прокипеть семь минут, потом добавить две капли сиропа чемерицы.
Гарри похолодел. Он не добавил сироп чемерицы, а после того, как прокипятил семь минут зелье, сразу перешел к четвертому пункту инструкции.
— Вы все сделали по третьему пункту, Поттер?
— Нет, — очень тихо ответил Гарри.
— Прошу прощения?
— Нет, — чуть громче повторил Гарри. — Я забыл чемерицу.
— Я знаю, что вы забыли чемерицу, Поттер. Это означает, что ваше варево полностью бесполезно. Evanesco.
Содержимое котла исчезло, Гарри остался стоять возле пустого котла, как дурак.
— Те, кто смог прочесть инструкцию, налейте дозу вашего зелья в колбу, четко подпишите свою фамилию и поставьте на мой стол для проверки, — сказал Снейп. — Задание на дом: двенадцать дюймов пергамента о свойствах лунного камня и его использовании в зельеделии. Сдать в четверг.
Все вокруг Гарри принялись наполнять колбы, а он в бешенстве собирал свои вещи. Результат его работы был ничуть не хуже, чем у Рона, чье зелье сейчас отвратительно воняло тухлыми яйцами, или у Невилла, у которого зелье достигло консистенции хорошо взявшегося цемента, и Невилл теперь выдалбливал его из котла, но именно он, Гарри, сегодня получит за работу в классе самый низший балл. Гарри сунул палочку в сумку и плюхнулся на скамью, следя за тем, как все строем подходят к столу Снейпа с наполненными и закупоренными колбами. Когда, наконец, прозвенел звонок, Гарри первым вылетел из подземелья, Рон с Гермионой догнали его только в Главном зале, где он уже начал обедать. С утра потолок приобрел еще более печальный оттенок серого. В высокие окна хлестал дождь.
Все вокруг Гарри принялись наполнять колбы, а он в бешенстве собирал свои вещи. Результат его работы был ничуть не хуже, чем у Рона, чье зелье сейчас отвратительно воняло тухлыми яйцами, или у Невилла, у которого зелье достигло консистенции хорошо взявшегося цемента, и Невилл теперь выдалбливал его из котла, но именно он, Гарри, сегодня получит за работу в классе самый низший балл. Гарри сунул палочку в сумку и плюхнулся на скамью, следя за тем, как все строем подходят к столу Снейпа с наполненными и закупоренными колбами. Когда, наконец, прозвенел звонок, Гарри первым вылетел из подземелья, Рон с Гермионой догнали его только в Главном зале, где он уже начал обедать. С утра потолок приобрел еще более печальный оттенок серого. В высокие окна хлестал дождь.
— Это совершенно несправедливо, — попыталась утешить его Гермиона, присаживаясь рядом и накладывая себе картофельную запеканку, — твое зелье было ничуть не хуже, чем у Гойла: когда он заполнял свою колбу, та разлетелась вдребезги, и у него мантия загорелась.
— Ага, конечно, — Гарри негодующе хмурился в тарелку, — а с каких это пор Снейп стал относиться ко мне справедливо?
Друзья промолчали, потому что всем троим было доподлинно известно, что взаимная вражда Гарри со Снейпом неизменна еще с момента поступления Гарри в Хогвартс.
— Я вообщето надеялась, что в этом году он чуть поприятнее будет, — разочарованно заметила Гермиона. — Я думала… ну, понимаете… — она предусмотрительно огляделась по сторонам: рядом с ними по полдюжины мест пустовало, и мимо стола никто не проходил, — …теперь он в Ордене, ну и…
— Змея меняет шкуру, да только пятна не отмываются,[120] — глубокомысленно заметил Рон. — Я всегда думал, что Дамблдор с ума сошел, если Снейпу доверяет. Где доказательства, что он и вправду перестал работать на СамиЗнаетеКого?
— Я считаю, что Дамблдор наверняка получил массу доказательств, даже если он не ставит в известность тебя, Рон, — отрезала Гермиона.
— Да заткнитесь вы, оба, — устало воскликнул Гарри, в тот момент, когда Рон уже открыл рот, чтобы возразить.
Рон и Гермиона застыли на полуслове, оба с оскорбленным и рассерженным видом.
— Может хватит уже? — продолжал Гарри. — Вы постоянно цепляетесь друг к другу, меня уже тошнит от этого.
И бросив картофельную запеканку, он нацепил на плечо сумку и ушел.
Перешагивая через две ступеньки, Гарри поднимался по мраморной лестнице, навстречу многочисленным ученикам, спешащим на обед. Неожиданная вспышка гнева все еще не угасла, и воспоминание о возмущенных лицах Рона и Гермионы доставляло ему мрачное удовлетворение. «Так им и надо, — думал он, — ну почему они не могут угомониться… спорят вечно… свихнуться можно…»
Он добрался до лестничной площадки, где висела большая картина с изображением рыцаря сэра Кэдогана. Сэр Кэдоган выхватил меч и свирепо замахнулся на Гарри, но Гарри никак не прореагировал.
— Вернись, жалкий пес! Немедленно остановись и сражайся! — приглушенно вопил сэр Кэдоган изпод забрала.
Но Гарри прошел мимо, и тогда сэр Кэдоган попытался перебежать за ним на соседнюю картину, но ему помешал ее обитатель, огромный и лютый с виду волкодав.
Оставшееся время от обеда Гарри провел в одиночестве, сидя под люком, ведущим на вершину Северной Башни. Поэтому, когда прозвенел звонок, он первым поднялся по серебряной лестнице в класс Сибиллы Трелони.
После Зелий, Прорицание было для Гарри самым нелюбимым уроком, главным образом изза привычки профессора Трелони с периодичностью в несколько занятий предсказывать Гарри преждевременную смерть. Эта худая дама, плотно закутанная в шали и сверкающая рядами бус, изза своих очков, которые сильно увеличивали ей глаза, всегда напоминала ему какоето насекомое. Когда Гарри вошел в комнату, она занималась тем, что раскладывала на узенькие столики книги в потертых кожаных обложках, но свет от замотанных шалями ламп, которые чадили тошнотворными благовониями, был таким слабым, что она даже не заметила, как Гарри пристроился в тени. Одноклассники подтянулись минут через пять. Рон появился в отверстии люка, внимательно осмотрелся, нашел Гарри и направился прямо к нему, точнее, так прямо, как мог, поскольку пришлось лавировать между столиками, стульями и мягкими пуфиками.
— Мы с Гермионой перестали спорить, — объявил он, усаживаясь рядом с Гарри.
— Чудно, — буркнул Гарри.
— Но Гермиона сказала, что было бы неплохо, если бы ты прекратил срывать на нас злость, — добавил Рон.
— Я… не…
— Я только передаю, что слышал, — перебил Рон. — Хотя мне кажется, она права. Мы не виноваты в том, что Шеймас и Снейп так себя ведут с тобой.
— Я никогда не говорил…
— Добрый день, — раздался как обычно мечтательный и отстраненный голос профессора Трелони, и Гарри замолчал, опять испытывая раздражение и чувство вины. — Добро пожаловать на Прорицания снова. Разумеется, я очень внимательно следила за вашими судьбами, пока вы были на каникулах, и я удовлетворена, что вы в целости и сохранности вернулись в Хогвартс… как я и предполагала. На своих столах вы найдете экземпляры книги «Оракул Снов» Иниго Имаго.[121] Интерпретация снов — самый важный элемент предсказания будущего и, вполне вероятно, один из вопросов на СОВах. Нет-нет, конечно я верю, что когда речь идет о священном искусстве прорицания, удачные или неудачные результаты экзамена имеют самое ничтожное значение. Если у вас есть Третий Глаз, то аттестаты и отметки значат очень мало. Однако если Директор хочет проводить экзамен, то…
Ее голос деликатно сошел на нет, не оставляя никому сомнений в том, что профессор Трелони считает свой предмет превыше таких убогих материй, как экзамены.
— Откройте, пожалуйста, вступление и прочтите, что Имаго говорит о сущности интерпретации снов. Потом разделитесь на пары. Воспользуйтесь «Оракулом Снов», чтобы истолковать друг другу самые последние сны. Приступайте.
Положительное качество этого урока состояло в том, что он был не спаренным. К тому времени, как класс закончил читать, для интерпретации сна оставалось всего десять минут до конца урока. Рядом с Гарри и Роном за столом сидел Дин в паре с Невиллом, который тут же принялся многословно растолковывать кошмар с участием гигантских ножниц, одетых в лучшую шляпу его бабушки. Гарри с Роном хмуро посмотрели друг на друга.
— Я никогда не запоминаю свои сны, — начал Рон, — давай ты.
— Вспомни хотя бы один, — раздраженно ответил Гарри.
Он не собирался ни с кем делиться своими снами. Он прекрасно знал, что означает тот регулярный кошмар с кладбищем, и чтобы объяснить его, не нужен был ни Рон, ни профессор Трелони, ни дурацкий «Оракул Снов».
— Ладно, прошлую ночь мне снилось, что я играю в квиддич, — скорчив гримасу, свидетельствующую о напряженной работе мысли, вспомнил Рон. — Ну и что это значит?
— Наверное то, что тебя скоро сожрет гигантская пастила или еще чтото в этом роде, — буркнул Гарри, без всякого интереса листая страницы «Оракула Снов».
Сверять обрывки снов с «Оракулом» было ужасно нудно, и оттого, что профессор Трелони задала им в качестве домашней работы целый месяц вести дневник снов, Гарри в восторг не пришел. Как только прозвенел звонок, Гарри с Роном в первых рядах уже спускались по лесенке вниз. Рон громко возмущался:
— Ты понимаешь, сколько у нас уже домашних заданий? Биннс задал нам реферат о войнах гигантов в полтора фута длиной, Снейпу нужен фут про использование лунных камней, а теперь еще и дневник снов за месяц — от Трелони! Фред с Джорджем про год СОВ не соврали, да? Хоть бы Амбриджиха ничего не задала…
Войдя в класс Защиты от темных искусств, они обнаружили, что профессор Амбридж уже сидит за столом, одетая в ту же, что и прошлым вечером, пушистую розовую кофточку и с черным бархатным бантом на голове. Этот бант опять навязчиво напомнил Гарри огромную муху, которая неосмотрительно взгромоздилась на макушке еще более крупной жабы.
Входя в класс, все замолкали. Пока еще профессор Амбридж была темной лошадкой, и никто не знал, насколько требовательной к дисциплине она может быть.
— Ну, добрый день! — произнесла она, когда, наконец, все сели.
Несколько человек пробормотали «добрый день» в ответ.
— Ну-ну, — протянула профессор Амбридж. — Вот так теперь не пройдет. Я бы хотела услышать в ответ «Добрый день, профессор Амбридж». Хором, пожалуйста. Добрый день, класс!
— Добрый день, профессор Амбридж, — монотонно прозвучало в ответ.
— Ну вот, — умилилась профессор Амбридж. — Ведь ничего сложного, правда? Пожалуйста, палочки долой, приготовим перья.
Большинство класса обменялись унылыми взглядами: приказ «палочки долой» никогда раньше интересного урока не предвещал. Гарри сунул палочку обратно в сумку, достал перо, чернила и пергамент. Профессор Амбридж открыла свою сумочку, выудила собственную палочку, которая оказалась необычно короткой, и резко взмахнула ею в направлении классной доски. На доске тут же появились слова: